— Элль? — раздался знакомый голос. Элль обернулась и удивленно заморгала, с трудом выуживая из памяти нужные имена.
— Лейла? — наконец, смогла произнести она. Заклинательница ветра была одета совершенно не по погоде. На улице после ночного дождя во всю царствовало солнце, удушливым жаром выгонявшее последнее эхо сырости, так что Элль даже в тонкой юбке и блузке было жарко. А на Лейле были облегающие кожаные брюки, высокие сапоги, рубашка с высоким горлом и куртка из толстой кожи. От одного ее вида становилось жарко, но Лейла была невозмутима.
— Рада тебя видеть, — сказала женщина, окинув внимательным взглядом Элоизу. Ее спутник — Элоиза не сразу узнала в нем Фатиха, мужчина сбрил усы и помолодел сразу лет на десять. С такими же синяками под глазами, как у самой Элль, он напоминал очередного студента, павшего жертвой зубрежки.
— Элль, крошка, — он распахнул руки и крепко обнял девушку. — Как твое ничего? Почему ты ходишь одна? Ты что, не слышала, что сейчас полиция устраивает выборочные досмотры прямо на улицах. Если находят что-то подозрительное или ты им просто не нравишься, то тебя тут же могут упечь.
— Я… мне нужно было в храм. Хотела забрать кое-какие вещи, — осторожно сказала Элоиза. — Я как раз на днях уволилась. Ну, или вроде того…
— А дальше куда? — скрестила руки на груди Лейла. Элль как-то запоздало поймала себя на мысли, что до этого дня ни разу не видела членов Алколлегии настолько трезвыми.
— Ну… — пальцы снова начали наматывать прядь. — Я пока не решила. Наверное, на Архипелаг.
— Отлично! — хлопнул в ладоши Фатих и одной рукой обнял Лейлу за плечи. — Мы как раз направляемся туда же. Любимая, тебя же не затруднит взять с собой крошку Элли?
Лейла насупилась и посмотрела на Фатиха исподлобья.
— Меня не затруднит зашить твой рот и сделать так, чтобы ты молчал до самой гавани. А то ты так на мою лодку весь город посадишь.
— Ни в коем случае, — усмехнулся Фатих и зажал себе рот ладонью. А потом отнял от губ пару пальцев и обратился к Элль. — Капитан Рейн нас вмиг домчит к дальним берегам. Главное не злить ее.
— Фатих, — шлепнула его по руке Лейла, но все-таки улыбнулась.
Элль так и стояла с открытым ртом.
— А давно вы…? — только и сказала она. Фатих с Лейлой переглянулись, будто девушка вмиг заговорила на незнакомом им языке. Слово взял Фатих.
— Так уже пару недель как. Почаще надо было в «Колодец» заглядывать.
— Обсудим все на борту, — добавила Лейла. — Мы отправляемся на закате. Я пока буду решать все вопросы с таможней.
— Нужно успеть свалить, пока не начнется паника, — поддакнул Фатих. — Увидимся в гавани?
Элль кивнула.
Парочка напоследок сказала, что Элоизе нужно будет найти яхту «Афалина» в южной стороне. Элль кивнула, несколько раз повторила про себя название шхуны и продолжила путь к храму.
Рабочий день разгорался, а людей на улицах больше не становилось. Несмотря на жару, все окна были плотно закрыты, и к привычному шуму и гомону города не добавлялись отзвуки работавших радиоприемников. Темер замер, весь сжался, словно ожидая урагана.
Элоиза спокойно прошла несколько кварталов, пересекла каналы по мостам. Когда в поле зрения показывались стоявшие по трое полицейские, девушка с усилием выпрямляла спину, до боли сводила плечи и смотрела перед собой. Изо всех сил старалась изображать прогуливающуюся горожанку. В конце концов, что ей могут предъявить служители закона? Она всегда может ответить, что направляется в храм, а они в лучшем случае сопроводят ее. И все же Элоизе было неспокойно.
Она пыталась унять взбудораженное воображение мыслями об «Афалине». Возможно, боги все-таки очнулись ото сна и встали на ее сторону, поэтому и послали Лейлу и Фатиха. С опаской девушка представляла, как взойдет на борт яхты, а уже через день или два окажется на Архипелаге. Снимет комнату где-нибудь в Галстерре, наймется в маленькую официально работающую лабораторию или пойдет в помощники к аптекарю, и забудет весь Темерский кошмар.
А в выходные они с Фатихом и Лейлой будут встречаться где-нибудь на набережной, пить вино, слушать выступления уличных музыкантов. Лейла и Фатих пригласят Элль на свою свадьбу…
Она помотала головой. Эта внезапно всплывшая история любви казалась как будто не к месту. Не ложилась в картину мира, которую рисовал затравленный ужасом разум Элль. Она так привыкла видеть опасность, ощущать дурные предзнаменования в каждом событии, что просто не верилось, как кто-то еще, живущий с ней в одно время, видящий тот же город, мог подумать: «Отличное время, чтобы признаться кому-то в любви!».
Сердце стиснуло завистью, но Элоиза не успела ее как следует ни обдумать, ни осознать.
Она свернула с набережной и наткнулась толпу. С десяток людей, груженных тюками и чемоданами, стояли на крыльце доходного дома, а из зева дверей выходили все новые и новые люди. Женщины, мужчины, юноши, дети. Все они пересекали дорогу и вставали в ряд, а их взгляды были устремлены на окно на втором этаже.
Оттуда то и дело высовывалась седая старушка.
— Давно нужно было выгнать вашу братию! И не смотрите на меня так! Я вам деньги за последний месяц вернула. Аж двадцать процентов от оплаты. Хватит на билет на паром! Можете быть благодарны. В мое время вас бы просто погрузили в трюм и вывезли куда подальше. Вот ведь были времена!
Она орала почти исступленно, так что непонятно становилось, кого она пыталась убедить этими воплями. Люди жались друг к другу, как погорельцы, орали дети, а взрослые так и смотрели на дом. Вернее, на здание, про которое многие из них называли «домом». О котором нет-нет, да и думали с теплом. И от которого их теперь отделяла не мощеная булыжником дорога, а целая пропасть.
Последней из дома вышла заплаканная женщина с двумя детьми и тяжеленным чемоданом. Старший мальчик изо всех своих детских сил пытался ей помочь, но только путался под ногами, а на руках вопил младший ребенок, укутанный сразу в несколько одеял. Несколько мужчин отделились от толпы, чтобы помочь ей с вещами. Другая женщина приняла на руки младенца, а детина покрепче рывком поднял чемодан, чтобы закинуть его себе на плечо. Хозяйка не успела предупредить, только вскрикнула, когда замки щелкнули, и ее туго набитый груз вырвало на мостовую платьями, игрушками. Раздался стеклянный звон. По брусчатке растеклись глянцевые пятна с радужным узором. Хозяйка багажа упала на колени и тут же принялась вытаскивать из сильно пахнущей маслами лужи детские вещи. Она всхлипывала, шумно шмыгала носом. Голосила наблюдавшая за этим из окна старуха, еще громче завопили дети.
Элоиза и сама не поняла, как, но оказалась среди немногих, кто принялся помогать женщине спасать вещи. Все скорбно молчали, старались не встречаться взглядами, низко опускали головы и просто собирали развалившееся по земле тряпье. Соседи предоставили свои мешки, кто-то выудил ремень, чтобы перетянуть не справившийся с тяготами переезда чемодан.
На шум прибежали дежурившие на соседнем перекрестке полицейские. Один из них поднес к губам свисток, и все пригнулись от оглушительного писка. «Заклинатель воздуха», — поняла Элоиза. Кто еще мог одним выдохом заставить всю улицу лечь и закрыть головы руками. Руки заработали быстрее, алхимики собирали пожитки соседки, когда их принялись растаскивать.
— Обнаружена алхимическая опасность, просьба отойти, — безразлично повторял один из полицейских. Другой уже во всю тряс бедолагу, что вышла из дома последней.
— Что было в чемодане?
— Ничего, — трясла головой она.
— А что ты разлила на мостовой?
— Это духи. Клянусь Рошанной, это духи, — всхлипывала она, но уже как-то отстраненно, будто устала уже бояться, страдать, думать. — Проверьте мои вещи. Там платья, детская одежда, книги и духи.
— Да духи это! — крикнул бородач из толпы. — Она в парфюмерной лавке работала.
Полицейский обернулся к нему, смерил ехидным взглядом.
— А это мы сейчас выясним, что за духи. Заберите все вещи и нарушительницу в участок. Проведем экспертизу.
Толпа недовольно загудела, и заклинатель воздуха тут же предупредительно поднес свисток к губам.
Элоиза знала, что нужно было опустить голову и бочком протиснуться дальше, свернуть в ближайшую подворотню, оттуда в железную калитку и через внутренний двор на параллельную улицу. А оттуда всего ничего дойти до храма. Но вместо этого она шагнула вперед.
— Сэр, я могу проверить. Я независимый консультант, меня нанимали для помощи расследованию на этом участке.
Заклинатель воздуха с любопытством посмотрел на Элль. Прищурил то один глаз, то другой, потом поджал губы, будто решал, стоит ли улыбаться дерзкой девице или все–таки нет. Ограничился плоской полу-улыбкой.
— Независимый консульта-а-ант? — усмехнулся он. — И на каком же деле?
— О «Поцелуе смерти», — ответила Элль.
Полицейский издал кашляющий смешок и посмотрел на девушку.
— Как любопытно, юная мисс. И с кем же вы расследовали дело?
— С Ирвином… Ирвином… — она нахмурилась. До последнего пыталась вспомнить фамилию, но вместо этой информации в голове образовался вакуум, засасывавший все аргументы и уверенность девушки. Дура! Дура! Если тебе есть хоть какое-то дело до человека, то ты обязана знать хотя бы его фамилию.
— С И-и-ирвином, — передразнил заклинатель воздуха. Элль готова была поклясться, еще один подобный выпад, и она засадит ему в лицо первым, что под руку попадется и даже без помощи магии. — Эй, парни, слыхали? Это напарница нашего предателя.
— Что? — Элль заморгала с такой силой, будто на пятый или десятый раз это действие каким-то чудесным образом развеяло бы творившийся на ее глазах кошмар. Может, она бы наконец проснулась?
— То, — заклинатель в конец осмелел и подошел вплотную к Элль. Схватил ее за плечо и крепко сжал пальцы. — Отправляетесь с нами в участок, госпожа независимый консультант.
— Подождите, — возмутилась Элль. — Почему?
— Подозрение в пособничестве, — невозмутимо парировал полицейский.