Ирвин как будто понял, что разговор потек куда-то не туда и заговорил.
— И тем не менее, продажу не остановили. Через неделю у нас появилась новая пара трупов. Через две — еще три. И вот, вчерашние, — он тяжело выдохнул.
Элль поводила носом над чашкой чая, но запаха чар не почувствовала. Особо не стесняясь, стянула перчатку и провела над напитком рукой. Ничего подозрительного. «Сама дура», — заключила она, скрестила руки на груди и съехала немного вниз на стуле, всматриваясь в лицо детектива. Прислушалась к своим ощущениям.
— А вам не попадалось само зелье. До того, как оно попало в кровь? Флаконы и склянки в мусорных баках искали? — наседала девушка. Хотелось разобраться с этим делом как можно скорее и вернуться к своей непримечательной работе.
— Нет, — развел руками Ирвин. — Везде искали, но исходного образца у нас нет. Так бы наши алхимики, конечно, сравнили его с теми, что уже есть в архиве, и мы бы не стали отвлекать госпожу Верс.
«Детектив должен помогать тебе, а не ты — ему», — раздался эхом в голове голос Летиции. Элль закатила глаза.
— А что насчет пар? Вы что-то выяснили о них?
— Средний класс, разные коллегии, — безразлично пожал плечами Ирвин. — Все либо женатые, либо давно в отношениях. Правда, у тех, первых, оказалось, что женщина была замужем не за тем парнем, с которым они отправились к чертогу Дремлющих Богов.
— А что-то про их отношения?
Ирвин посмотрел на нее непонимающе, будто она вдруг заговорила на другом языке.
— Не очень понимаю, при чем тут это.
Элль тяжело вздохнула и подалась вперед, взяла булочку и помахала ею перед носом Ирвина.
— Смотри, мой искушенный напарник. Это — человеческие отношения. Когда время проходит, они могут… портиться. Засыхать, крошиться, покрываться плесенью, — она красноречиво разорвала румяную корочку и смяла нежный мякиш, так что в тарелку посыпались хлебные ошметки. — Ты можешь взять другую булочку, но что, если ты боишься, что с ней произойдет то же самое?
— Ну… — Ирвин пожал плечами, насмешливо улыбаясь. Как будто это все было лишь игрой.
— Или, — парировала Элоиза. — Это единственная булочка, которую ты можешь себе позволить. Или ты просто не хочешь другую. А она засохла, скотина такая. Что ты будешь делать?
Заклинатель воды открыл было рот, и каждая черта его лица лучилась невысказанной шуткой, но молодой человек все же дальновидно промолчал.
— Никогда не сталкивался с такой задачей, — честно ответил он.
Еще бы, — подумала про себя Элоиза. Посмотреть на него, так Ирвин светился благополучием и сытой жизнью. Элль вздохнула и принялась собирать крошки от первой булочки.
— Ты можешь попробовать размочить хлеб, срезать с него плесень. Что угодно, лишь бы хоть немного вернуть его к изначальному виду. Также и с любовными субстанциями. Если мы говорим о бытовом использовании. Возможно, люди пытались что-то исправить в своей жизни и решили, что пара капель зелья им поможет.
— А в итоге получили смертельный исход, — подытожил молодой человек.
Элоиза победно кивнула. И как он только стал детективом?
— А это не могли быть просто… любители поэкспериментировать? — спросил он. Элль развела руками.
— Это твоя работа и ты должен был рассказать мне, кем были жертвы. Узнаем, зачем они приобретали «Поцелуй смерти», сможем понять, кто его делает.
Ирвин кивнул и забарабанил пальцами по столешнице.
— Как насчет небольшой прогулки? — он стрельнул глазами в сторону Элль. Девушка сложила руки на груди и вскинула подбородок.
— У тебя появились светлые мысли?
— Тут неподалеку живет сестра Вайолет, — кивнул молодой человек. — Если ты права, то, скорее всего, сестра была в курсе жизни нашей жертвы.
Элль поежилась. Не то, чтобы она горела желанием общаться со скорбящей женщиной — кем бы она ни была — но слишком уж странно это все выходило. Если Летиция знала, что все так обернется, могла и предупредить.
«Все-таки наказывает», — решила Элль и кивнула, принимая приглашение.
***
Весна упрямо вступала в свои права. Ветер еще был промозглым, а временами и откровенно холодным, но солнце уже не спешило закатиться за горизонт. Оно зависло над рекой Солари, расстелило свой огненный шлейф, выглядывало полыхающим ликом в промежутках между домами. Элль ежилась под этим испепеляющим взглядом.
Улицы начали наполняться людьми. Они высыпали из магазинов и канцелярий, речных трамваев, развозивших их из лабораторий и с заводов. От наводнившей переулки толпы стало как будто нечем дышать. Элль сильнее куталась в мантию, и словно в ответ на это движение по коже пробегал мороз.
«Выглядишь очень подозрительно», — сказал внутренний голос, но Элль ничего не могла с собой поделать, только тихо злилась. Жизнь не готовила ее к тому, что она станет протеже королевы самой влиятельной банды в столице. И уж точно не было ни намека на то, что она вместе с блаженным детективом будет копаться в деле с кучей трупов. Ее дело маленькое — поводить руками, сказать «да» или «нет».
Ирвин же плыл рядом, меряя улицы прогулочным шагом. Заглядывал в витрины с любопытством школяра, то и дело тыкал Элль, указывая ей то на книжные магазины, то на цветочные лавки.
— Можешь не отвлекать меня? — шикнула она, когда наперсток терпения все-таки переполнился. Ирвин оскорбленно приложил руку к сердцу.
— Я просто пытаюсь узнать, что тебе больше нравится. Розы или лилии?
— Мне не нравятся цветы, — бросила девушка. — Я работаю с ними почти каждый день.
Ирвин издал удивленный смешок и в ответ на вопросительное подергивание брови Элоизы сказал:
— Я думал, ты каждый день занимаешься тем, что превращаешь воду в вино для госпожи Верс.
— Нет, — отрезала Элль и предварительно взвесила все факты, чтобы потом сказать. — Давай не будем отвлекаться от нашего дела.
— Сложно принять такие условия, когда перед тобой стоит незнакомка, пытавшаяся ускользнуть до рассвета и чуть не укравшая мое сердце.
— Мне твое сердце ни к чему.
Ирвин посмотрел на нее с любопытством. Элль выдержала несколько секунд его взгляда и уставилась в мостовую. Какая, собственно, ему разница? И зачем ей рассказывать ему что-либо, не связанное с делом?
Чтобы отвести подозрения, чтобы он думал, что ты действительно помогаешь ему, а не ищешь… этого идиота, — напомнила она себе и тут же захотела взвыть. В конце концов, она же не шпионка и не обучена всем этим подковерным играм и интригам. Доминик и полюбил ее за прямолинейность, за простоту и открытость. А теперь она прятала это все, как ребенок прячет в карманы конфеты, абсолютно уверенный, что взрослые не заметят распухшие от сладостей складки на одежде.
— Не переживай, — беззаботно проговорил Ирвин. Он взял на себя риск и подошел к Элль вплотную, выпростал из кармана руку и взял девушку под локоть. — Если бы мы не встретились на месте преступления, я бы каждый день проводил в «Колодце», пока целители не забрали бы меня с отказывающей печенью.
Элль на это лишь фыркнула. Звучало, как дешевая шутка. Накануне флирт Ирвина казался ей убедительнее. А может, она просто хотела, чтобы так оно и было?
— Возможно, если найдем отравителя, я выпью с тобой еще раз.
— Даже годовая премия так меня не мотивировала.
И снова эта его улыбка, заставляющая думать, что он ни капли не сомневается в собственных словах.
Элль на секунду стало тошно. Она отвела руку, выпутываясь из его хватки, и смерила Ирвина полным сомнений взглядом.
— Не многовато ли усилий ради случайной знакомой из бара? — этот вопрос всегда работал безотказно. Как пожарный кран, который тушит пожар страсти и неуместных мыслей.
Но этот парень оказался непробиваем.
— А если сама судьба вела нас друг к другу?
Элль еле сдержала смешок. Такие фразы она читала только в книгах. Причем, не в самых художественно ценных. И если в процессе чтения она еще могла умиленно вздыхать и оттягивать ворот рубашки, то теперь ей было одновременно смешно и неловко, как при изящном па, сделанном прямиком в собачью кучку. В груди пылало недоверие, выжигая остальные эмоции со скоростью лесного пожара.
— Послушай-ка, — она сбавила шаг, чтобы, медленно рассекая толпу, выглядеть достаточно сурово и зловеще, — ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о судьбе, так что перестань разбрасываться словами. Мы тут работаем, так что давай займемся делом, иначе катись в Бездну.
На ум пришла грешная мысль попросить Летицию дать ей другое задание, а на поиски Доминика поставить Эллиота. Целитель не вызовет никаких подозрений, а Эллиот и вовсе даже мертвого уговорит. Но внутри тут же острым уколом отозвалось осознание: Летиция только посмеется над ней. Напомнит, что Элль — единственное, что связывает ее с сыном. Потом пустит скупую слезу убитой горем матери, и у Элль больше никогда язык не повернется на эту тему. Отчасти ведь это и ее вина.
— Ладно, как скажешь, — пожал плечами Ирвин. — Но если ты вдруг захочешь поговорить о чем-то помимо трупов и зелий, то я всегда тут.
Элль только закатила глаза. Этот парень непробиваемый, как титановый щит, и назойливый, как голодный комар.
Дом сестры Вайолет Фареро найти оказалось непросто. Женщина жила в районе, который прозвали Кварталом Луж. Это была окраина похуже доков, постоянно заболоченная с провалами лакун, в которых застаивалась и протухала вода. Этот район вырос стихийно, когда с падением Реджиса в город хлынули беженцы, надеявшиеся восстановить себя в правах. Пока ждали восстановления, пришлось на время сколотить себе жилища. Сначала это были просто навесы и коробки тонких стен, но время шло, конструкции становились все более основательными и крепкими, а городские власти были слишком заняты, чтобы решать что-то с этой застройкой. Делегировали эту задачу одной из банд, а те просто взяли бедняков под свое крыло и разжились рабочей силой — как рассказывал Ирвин, перескакивая с кочки на кочку. Он то и дело оборачивался и пытался протянуть Элоизе руку, но девушка уверенно задрала подол мантии и следовала за ним след-в-след.