Фиалки и поиск
Верис
Я сижу, скрестив ноги, у пылающего костра, над которым варится мой скудный суп из корешков лопуха, и в тусклом свете пламени изучаю карту, украденную из военного кабинета. Я избегаю не только всех городов, о которых слышала до сих пор, но и делаю большую дугу вокруг каждого поселения. На лошади я доберусь до места назначения намного быстрее, чем на карете во время путешествия с принцем, и это последняя передышка, которую я себе позволяю. Стараюсь экономить запасы пищи и иногда пополняю их парой-тройкой корешков, но при этом чувствую себя сильной и бодрой. От жажды я не страдаю, потому что всегда могу растопить снег и вскипятить. Остановить меня может только холод.
Но я предусмотрела и это.
Поднимаю руки и выпускаю магию, согревая ледяной ночной воздух, проникающий вместе со сквозняком через вход в пещеру. За это принца даже стоит поблагодарить. Лавину я, может, обрушить на него не смогу, но эти маленькие трюки, которым он меня научил, помогают мне выжить. И согреваться. Я снимаю промокшие от снега сапоги и толстые носки, чтобы высушить их у огня, и промываю ноги смесью золы и воды. Чистые и сухие ноги – это самый важный после костра приоритет, который не даст мне заболеть или умереть от инфекции в ранах. И все эти меры безопасности мне пришлось забыть в мой первый день в зимнем королевстве, в лесу Возвращений, чтобы не выдать себя.
Пока ем суп, меня по-прежнему переполняет тревога. Почти что отчаяние, как и в последние ночи. Моя жизнь сейчас в подвешенном состоянии. Я яростно трясу головой, собираю свои немногочисленные пожитки и снова забираюсь в седло. Может быть, это была плохая идея – ехать в темноте. Но я не могу больше ждать. Я должна добраться до своей цели.
Мы с кобылой взбираемся вверх по узкому горному перевалу, что дается с трудом, даже несмотря на то что я сейчас в брюках, а не в платье. Зато наконец-то отвлекаюсь от своих сомнений, сосредотачиваясь на более важных вещах. Погода в последние дни стала более суровой, так что и ехать сейчас намного опаснее, чем в прошлый раз. Снова и снова я останавливаюсь в темноте и внимательно оглядываюсь, чтобы убедиться, что не сбилась с пути.
С сильно бьющимся сердцем я наконец выбираюсь на плато и на мгновение останавливаюсь, глядя на восьмиугольную башню. От взгляда на нее у меня сдавливает в груди, и я бегом спешу ко входу, где привязываю лошадь к дереву. Глубоко вздохнув, вхожу в храм. Коридор весь залит лунным сиянием, так что я без труда нахожу двойную дверь в зал и распахиваю ее. Я успеваю лишь мельком взглянуть на мерцающие факелы, когда сакры, вихрем из распущенных волос, ночных рубашек и оглушительных возгласов, бросаются ко мне.
– Ты пришла освободить нас? – слышится голос Юлианы.
Еще кто-то дергает меня за руку, за плащ. На мгновение я теряюсь во времени и пространстве, и появляется ощущение, что мои ноги уже не касаются земли.
– Нет, я не… – с трудом перевожу дух. – Мне нужна ваша помощь.
Непонятное бормотание раздается до тех пор, пока вдруг пожилая женщина с морщинами вокруг ясных глаз не хлопает в ладоши, призывая других замолчать.
– Девочка, неужели ты настолько глупа, что решила сбежать от принца?
– Ания, это же принцесса, – возмущается Юлиана. – Ты не можешь так с ней разговаривать!
– Будь она хоть королевой луны, решение от этого не перестает быть глупым, – с негодованием ворчит Ания, скрестив руки.
Я успокаивающе кладу ладонь на руку Юлианы.
– Я Проклятая. И у меня почти получилось. Но он догадался, что мой поцелуй смертелен, так что мне пришлось бежать. И сейчас мне нужно…
Ания гневно сужает глаза:
– Значит, ты провалилась, и теперь принц знает, как именно Проклятые могут его одолеть?
Мое сердце останавливается, и ее слова высасывают из меня все тепло. Пальцы неприятно покалывает, как и в день моего прибытия в Ригос. Тогда они буквально посинели от холода. Все мои мысли занимал побег, и я не думала так далеко. Но Ания права. Теперь у следующих Проклятых, которых мы сюда отправим, шанса уже не будет. И Аурум потеряет надежду на освобождение. Когда полностью осознаю последствия, меня словно покидают все силы, но я стараюсь взять себя в руки:
– Наверняка есть еще способы…
Вперед выходит высокая женщина, чьи седые волосы заплетены сзади в простую косу, но ее осанка грациозна. Должно быть, раньше она была дворянкой.
– Девушка, которую отправили за год до меня, была одаренным бойцом. Все верили, что именно она сможет победить принца. Но граница не исчезла, а она так и не вернулась. Только здесь я узнала, что с ней произошло. Она атаковала его при первой же встрече, но принц не получил ни царапины, даже пальцем не успел пошевелить, потому что на ее пути встал один из его рыцарей. Но она не сдалась. Пока не проиграла. – Она делает глубокий вдох, подавляя гнев в глазах. Холод заполняет все мое естество, пока я ее слушаю. – Никто не может одолеть принца. Тайна Проклятых была нашим единственным преимуществом. А ты…
– Я его уничтожила, – заканчиваю я безжизненным голосом. Мое сердце остановилось. Вся моя жизнь была посвящена этой миссии. И я не сомневалась, что после всего, через что мне пришлось пройти, после того, как отреклась от самой себя, мне, по крайней мере, удастся победить. Но я всех подвела. Боль словно когтями раздирает мои внутренности, отчего в глазах темнеет, остальной мир уплывает, и я ударяюсь затылком обо что-то холодное и твердое.
Я испуганно сажусь и обнаруживаю, что нахожусь в мягкой постели. С губ срывается стон, потому что все кружится перед глазами. Удар затылком не прошел даром. Мой желудок сжимается, и я поспешно выбираюсь из подушек к краю кровати. Мне совсем не хочется лежать в луже собственного желудочного сока и непереваренного супа из корней лопуха. Худая рука держит передо мной кадку, которую я проворно хватаю и сплевываю в нее слюни и желчь. Так отвратительно. И жалко. Глаза медленно фокусируются на руке, протягивающей мне мокрую тряпку, а затем на лице. Пожилая женщина с седой косой – должно быть, ей не менее шестидесяти зим – смотрит на меня с жалостью.
Я откидываюсь на подушки и закрываю глаза:
– Снова будешь меня упрекать?
– Я, наверное, была к тебе слишком строга. – Она мягко кладет свою руку на мою. – Никто из нас не выполнил миссию, поэтому я не вправе тебя судить. По крайней мере, ты смогла подобраться к нему достаточно близко.
– И в итоге уничтожила наш шанс. – Злость на саму себя сжигает меня изнутри, как раскаленный кусок угля.
– Я уже и не уверена, что он у нас когда-либо был, – шепчет она, мягко похлопывая меня по руке.
Странным образом ее смирение раздувает во мне огонь, который сжигает всю злобу, как сухую листву.
– Шанс был, – настаиваю я.
На это ее лицо ожесточается.
– Нас всех выбрали сражаться против бессмертного фейри. А мы были лишь простыми девушками, которым ежедневно приходилось нести на своих плечах бремя проклятия.
– Нет, мы не простые девушки, – горячо возражаю я, отбрасывая одеяло в сторону и садясь на кровати. – А он вовсе не бессмертен. То есть благодаря источнику они могут жить вечно, но все равно уязвимы. Нужно только найти способ.
Она помогает мне надеть халат и поворачивает меня за плечи к себе:
– А ты знаешь этот способ?
– Еще нет. – Я расправляю плечи и проглатываю сомнения. – Но есть несколько десятков женщин, которые смотрели в глаза врагу. И вместе мы непременно что-нибудь придумаем.
Сакры не хотят меня слушать. И я их не виню. Еще этот позорный обморок… Я явно произвела не лучшее впечатление. Но за завтраком у большого стола, который ломится от свежих фруктов и теплого хлеба, я набираюсь сил и, наконец, могу заставить их выслушать меня.
– Итак, нам просто нужен новый план. В этот раз он будет основываться на наших реальных силах, а не на проклятии, – заключаю я.
Все смотрят на меня огромными глазами, пока Юлиана не нарушает тишину:
– Почему ты не направилась к границе?
Я глубоко выдыхаю и про себя медленно считаю до трех, чтобы сдержаться. Почему они не хотят понять?
– Вы знаете, что ее нельзя перейти. Но если мы победим принца…
– Это безумие, – говорит Ания так медленно, словно я туго соображаю. – Что бы ты там ни пережила с принцем, у тебя точно помутился разум.
– Я не сумасшедшая! – так резко вскакиваю со стула, что половина сакр невольно съеживаются. – Я просто не теряю надежды.
Ания мягко качает головой.
– Но мы от нее отказались, – спокойствие в ее голосе совсем не подходит такой гордой и вспыльчивой женщине, как она.
Все сакры смотрят на меня с одинаковой пустотой в глазах, и мое сердце судорожно сжимается. Моя смелость и решительность гаснут. Значит, я тоже скоро потеряю надежду? Женщины медленно встают из-за стола и убирают посуду, в то время как я остаюсь безмолвно сидеть.
Ания кладет руку мне на плечо:
– Ты не должна была возвращаться к нам. Здесь небезопасно. Не думаешь, что он придет сюда?
– Уверена в этом, – говорю я, вытирая лицо. – Поэтому нам нужно уйти отсюда и спрятаться в другом месте, где мы сможем придумать…
– Разве он тебе не сказал? – В животе у меня шевелится дурное предчувствие. – Мы не можем выйти отсюда. На храме лежит заклятие, которое не позволяет нам ступить на улицу. Как в случае с границей.
Судорожно пытаясь вдохнуть, я в ужасе смотрю на Анию.
– Нет, этого не может быть. – Я бегу к двери и пытаюсь ее открыть, но ручка так сильно обжигает мне ладонь, что я отшатываюсь. – Но в тот раз я же смогла покинуть храм!
– Потому что принц тебе позволил. Думаешь, никто из нас не пытался бежать? – ее голос становится мягче. – Многие из нас бойцы, как и ты. Но каждый в какой-то момент понимает, что битва бессмысленна.
Я хочу возразить ей. Хочу настоять на том, что никогда не паду духом. Что пламя, которое движет мной, моя потребность доказать, что я чего-то стою, желание поддержать свой народ и исполнить свое предназначение никогда не погаснут. Я скорее позволю ему сжечь себя дотла, чем сдамся. Но как тогда сражаться с принцем, если я не могу покинуть храм?