— Какая интересная девочка, — промурлыкала высшая, лениво меня разглядывая из-под белесых ресниц. — И всё же мне не понятно, почему…
Вопрос подвис в воздухе, и я не удержалась:
— Почему Михаил выбрал именно меня для ритуала?
— Нет. Почему он отпустил тебя, зная, что для него это будет означать смерть.
Я механически сделала глоток чая, и так и застыла с чашкой в руках. Смерть? Почему… Другие высшие собираются казнить его, или он чем-то болен? Нет. Реджина говорила о другом.
— Михаил может умереть из-за меня?
— А тебе разве не всё равно, смертная? Не отвечай. Я очень зла. Если бы не моё обещание Михаилу, то ты бы уже поплатилась.
Меня пробрала дрожь.
— Не понимаю.
— Неужели? Давай разъясню. Был начат ритуал, в результате которого ты должна была стать его младшей. Парой на всю жизнь. Каждый высший способен обратить сколько угодно смертных, но вот любит лишь один раз. И ритуал в храме Лилит был той самой клятвой вечной любви и верности. Но ты, Клэр, осталась человеком. Связь не закрепилась, и теперь Михаил медленно умирает, теряя силы.
«… пока смерть не разлучит вас». Никогда не думала, что это стоит воспринимать так буквально.
— И как мне помочь? Вы ведь поэтому меня нашли?
— Раньше достаточно было завершить ритуал. Сейчас… не уверена, что это сработает.
Завершить ритуал… То есть стать вампирской парой Ракоци. Всюду следовать за ним. Пить кровь. Родить ему клыкастого малыша. Или нескольких. Интересно, у высших бывают братья и сестры? Странно, что этот вопрос волнует меня сейчас. Стоило бы призадуматься о другом. Почему мне так страшно от мысли о том, что Михаил страдает из-за меня?
— Где он сейчас?
— В Будапеште. У него, как у главы рода, есть свои земли и замок, но он никогда не любил там бывать. Из-за Истван, полагаю.
— Госпожа Реджина, вы можете помочь мне его найти?
— Ну уж нет! Что мне, заняться нечем? — неожиданно мерзко и по старчески проскрипела высшая, и захихикала. Затем резко замолчала, вперив в меня почти пустой безжизненный взгляд. Теперь я поняла, что глаза у нее не просто светлые, а выцветшие. — Если Михаил такой дурак, чтобы погубить себя ради прихоти человеческой девчонки, то пусть дохнет. А бабушка плакать не будет. Бабушке ещё нужно дела делать. Храм восстанавливать, и пришлых гостей выпроваживать. Не место им здесь.
Я вспомнила разговор с Рейнардом.
— А разве Лилит не мать демонов?
Высшая поджала тонкие губы.
— Этот мир она отдала нам. И делить его с другими мы не намерены. Хватит болтовни. Я от тебя устала.
Я вскочила.
— Подождите! Вы не можете так просто уйти! Скажите хотя бы, где он живёт!
О Венгрии я знала мало, но Будапешт был столицей. Найти кого-то просто так там было нелегко. Тем более что в Венгрию вторглись румынские войска, отстранившее от власти социалистов. Не лучшее время для путешествий, но медлить было нельзя.
— Ты скорее всего не успеешь, — подтвердила вампирша мои мысли.
— Но я хотя бы попытаюсь.
Отчаяние толкало меня на безумные поступки. Я поспешно стянула с шеи газовый шарфик и опустилась у ног сидящей Реджины.
— Если хотите, можете выпить моей крови.
— Ты предлагаешь мне свою кровь в качестве платы? — фыркнула высшая. — Этого слишком мало.
— Тогда что вам нужно?
Реджина провела холодными пальцами по моей шее, и коснулась золотой цепочки, на которой висел красный янтарь.
— Возьму твою подвеску. Кровь дракона напоминает мне об одном очень близком для меня высшем.
— Я могу отдать всё колье!
— Не стоит. Конечно, мне жаль, что Ракоци так неосторожно раздаривает семейные реликвии, но раз он так решил, пусть. Как я и сказала, Михаил сейчас в Будапеште, столице Венгрии. Его дом находится на улице Святой Троицы, что прилегает к церкви Святого Матьяша. Номер не помню, и не спрашивай. Сама найдёшь.
Это было хоть что-то. Вот только как не быстро и безопасно попасть в Будапешт… У меня был только один человек, к которому я могла обратиться. Рейнард Эмбер. Найти его адрес оказалось не так просто, но уже к следующему вечеру я стучалась в дверь его дома.
И он был мне совсем не рад, особенно когда узнал о моей просьбе.
— Конечно, я могу организовать тебе поездку, но… только зачем мне это?
Ну что за человек! Корыстный и жалкий. К тому же злопамятный. Высказать всё это Эмберу я не успела. В кабинет заглянула жена Рейнарда, пухленькая рыжая женщина лет двадцати.
— У тебя гости, Рей? Ой, я вас знаю! Вы ведь художница Легран! Когда мы были с мужем на выставке Савара, то я практически влюбилась в ваши работы, мадам Легран. Милый, ты хочешь подарить мне портрет к годовщине?
Что-то мне подсказывало, что о годовщине Эмбер напрочь забыл.
— К сожалению, мадам Легран ответила мне отказом, — бросив недовольный взгляд на меня, сказал Эмбер.
— А почему? — расстроено спросила молодая женщина.
— Она уезжает в Будапешт.
Билеты на поезд, необходимые документы, а также адреса и телефоны людей, к которым можно обратиться в случае необходимости, Эмбер организовал буквально за ночь. А я, в благодарность рассказала ему о появлении в Париже Реджины. Судя по тому, как он взволновался, об этой высшей ему уже приходилось слышать.
Дорога до столицы Венгрии заняла почти трое суток — тем более, что пришлось пересаживаться в Мюнхене, а уже в самой Венгрии поезд досматривали почти на каждой остановке поезда. К счастью, к моим документам придраться не смогли.
Будапешт встретил меня холодной и дождливой погодой. Город пострадал во время войны гораздо сильнее, чем Париж, а люди казались напуганными и мрачными. По-венгерски я не знала ни слова, но возничий немного говорил на ломанном французском, и сразу же отвез к церкви Святого Матьяша.
И тут-то я поняла, как Реджина меня подставила. Улица Святой Троицы была просто огромной — в несколько десятков домов. И ни на одном не было написано — «Здесь живёт вампир. Вход невкусным смертным воспрещен».
Оставалось только стучаться во все двери, или выспросить у местных. Первый же прохожий, немного понимающий французский, на мой вопрос раскатисто расхохотался.
— Вам нужен дом Ракоци, госпожа? А квартиру Цепешей не подсказать?
— А что, они тоже тут живут? — округлила глаза я.
— Ну, вообще-то два этих рода давно угасли. Вы не найдёте Ракоци на землях Венгрии, если только мошенников, выдающих себя за особ королевской крови. Но и это нынче небезопасно.
Сомневаюсь, что Михаил был мошенником. Но мне следовало понять, что он не будет жить под своим именем. Я снов прошлась по улице, и только спустя часа два, когда на город уже начали опускаться сумерки, а мои ботинки окончательно отсырели, нашла то, что искала. Дом с наглухо задернутыми шторами, рядом с которым неприятно покалывало виски. Так я чувствовала вампирскую магию.
Я отчаянно трусила. Что, если Михаил меня ненавидит? Или он уже мертв? Я маялась на крыльце почти полчаса, и только коснулась молоточка, чтобы постучать, как тяжелая дубовая дверь распахнулась.
— Клэр?!
Михаил Ракоци. Я не ошиблась. Худощавое скуластое лицо всё так же гладко выбрито, только вот волосы отросли, густой шапкой падая на бледный лоб. Одет небрежно — в домашние мягкие брюки, свитер и… тапочки.
Почему-то факт того, что высшие носят тапочки, показался мне наиболее странным, так что я ещё какое-то время пялилась на ноги Михаила. Симпатичные такие тапочки, с меховой оторочкой. Тёплые. Я задумчиво похлюпала водой у себя в ботинках.
— Жив, да?
— Жив, — согласился Михаил, прислоняясь к дверному косяку. — А ты что, решила на мои поминки приехать, отпраздновать?
— И умирать не собираешься?
— В ближайшие несколько сотен лет нет. А там как пойдёт.
Значит, он ходит тут такой весь уютный и расслабленный, а я бегаю по всему Будапешту, ищу его. Стало так себя жаль, что на глаза набежали слёзы. Я шмыгнула носом, ткнула вампира в грудь и закричала:
— Все вы, вампиры, лжецы и обманщики!
Я развернулась, и сбежала вниз по лестнице.
— Клэр!
Остановилась только, когда дом исчез из виду. Выругалась вслух, напугав проходящую мимо старушку. И зачем сбежала? Стоило бы хотя бы с Михаилом поговорить. Но теперь возвращаться было стыдно. В животе неприятно тянуло, а на другой стороне улицы как раз стояла таверна. Стоило поесть, а затем поискать себе приличный ночлег. Но внезапно меня ждал неприятный сюрприз. Кошелёк из дорожной сумки пропал. А с ним практически все документы и координаты знакомых Эмбера. Идти мне было некуда.
В этот раз дверь снова открылась раньше, чем я успела постучать.
— А теперь что? — зло спросил Михаил. — Назовёшь меня ублюдком и пырнешь кинжалом под ребра?
— Не. У меня деньги украли, — призналась я и чихнула.
Взгляд высшего смягчился.
— Хочешь зайти?
Я скромно потупилась.
— Буду признательна.
— Ну и что с тобой делать? — вздохнул Ракоци, пропуская меня темную прихожую. — Подожди, свет включу. Обычно смертные у меня бывают нечасто… Ты, кажется, промокла. Стоит переодеться.
В чистой и сухой одежде, в мужских носках и с огромной чашкой неизвестно откуда добытого какао, я чувствовала себя практически счастливой. Михаил жив, почти на меня не сердится, и к тому же необыкновенно заботлив. Совсем незаслуженно.
— Так с чего ты решила, что я должен умереть? — спросил высший, подкидывая в камин дров.
— Реджина сказала.
— Реджи… О, так вот что это значило.
На мой вопрошающий взгляд Михаил пояснил:
— Утром ко мне заявился посыльный от неё. С запиской. Реджина написала, что пришлёт мне небольшой подарок за кое-какую помощь. Не думал, что этим подарком будешь ты. Так она тебя выманила, соврав о моей болезни?
— Что-то вроде, — я смущенно отвела взгляд. — Я думала, ты умираешь из-за незавершенного ритуала. И поспешила в Будапешт.
— В абсолютно чужой город, когда здесь военные на каждом шагу. Только чтобы проститься?