– Как Скалдаггери? – спросила Танит.
– Сердится, – ответила Валькирия, – и переживает. Он спокоен, только когда на меня нападают люди, которых он знает. Про Сангвина он никогда не слышал.
– По крайней мере мы знаем, как Мститель выбрался из своей камеры.
Валькирия кивнула.
– Этот фокус с подземными тоннелями очень полезен. Если бы только он не использовал его, чтобы добраться до меня. Мне совсем не хочется оказаться в заложниках. Звучит не очень весело.
Они вышли на улицу и приблизились к мотоциклу Танит.
– Как тренировки? – спросила девушка.
– Хорошо. Ну почти… Кое-какие движения я… сделала неправильно.
– Сделала неправильно?
– То есть забыла.
Танит улыбнулась.
– Когда это закончится, мы снова всё повторим. У тебя получится, не переживай. Как твои родители?
Валькирия пожала плечами.
– С ними всё хорошо.
– Ты часто ходишь в школу?
– Скалдаггери настаивает, чтобы я туда ходила, когда мы ничем не заняты. Но в этом-то всё преимущество отражения – мне не приходится делать это постоянно.
Танит надела шлем, а потом подняла щиток и странно посмотрела на Валькирию.
– На твоём месте я бы не слишком полагалась на отражение. Ты можешь впитать все воспоминания, как будто и вправду ходила в школу, но на самом деле это не так. Ты находишься как будто снаружи, глядя на важную часть своей жизни со стороны. Тебе всего тринадцать, Вал. Ты должна проводить время с людьми своего возраста. – Танит перекинула ногу через сиденье мотоцикла.
Валькирия приподняла бровь и надела шлем.
– Люди моего возраста не сражаются с чудовищами, Танит. Если бы они это делали, я бы чаще с ними общалась.
Валькирия уселась позади.
Когда она впервые села на мотоцикл Танит, то вначале держалась за её плащ, но, когда они набрали скорость, она инстинктивно стала сжимать руки, а потом и вовсе обхватила Танит за талию. Преодолев страх перед бешеной гонкой по улицам, где один неверный поворот мог закончиться мучительной смертью, Валькирия начала получать от этого удовольствие. Теперь она обожала ездить на мотоцикле. Это было здорово.
Танит лавировала между машинами, поворачивая на пугающей скорости, и Валькирия начала смеяться.
Они свернули с дороги и, то и дело подпрыгивая, поехали по тропе. Только быстрая реакция Танит не давала им врезаться в мелькавшие на пути деревья. Выехав из леса, они взлетели на маленький холм, на несколько мгновений поднявшись над землёй и плавно приземлившись на ровную поверхность, а потом промчались по горбатому мосту. Через несколько мгновений они уже въезжали в массивные ворота, ведущие к дому Гордона Эджли. Валькирия по-прежнему считала его домом своего дяди. То, что она его унаследовала, ничего не изменило.
Танит так резко затормозила, что заднее колесо немного занесло в сторону, и из-под него вылетел град мелких камней. Она заглушила двигатель и поставила мотоцикл на подножку. Они слезли с сиденья и сняли шлемы.
– Понравилось? – с улыбкой спросила Танит.
Валькирия улыбнулась в ответ, и её глаза засияли.
– Я всё время говорю Скалдаггери, что ему следует купить мотоцикл.
– И что он отвечает?
– Что люди, которые носят кожаную одежду, как ты, должны ездить на мотоцикле. А те, кто носит костюм, как он, должны ездить на «Бентли».
– Разумно. – Танит подняла глаза на дом. – Войдём?
Валькирия засмеялась, достала из кармана ключ и открыла дверь.
– Я всё ещё не могу поверить, что ты его поклонница.
Они вошли в дом. В роскошном вестибюле на стенах висели картины в готическом стиле. Они прошли в гостиную.
– Твой дядя был лучшим писателем на свете, – ответила Танит. – Почему бы мне не быть его поклонницей?
– Просто ты не из таких людей. Это всё равно как если бы кто-то из твоих друзей считал, что твой папа самый классный на свете. Это немного глупо.
– В книгах твоего дяди не было ничего глупого. Я тебе говорила, что один его рассказ был написан на основе случая, произошедшего со мной?
– Говорила. Много раз.
– Я никогда с ним не встречалась, но наверное, он как-то об этом узнал. Может быть, Скалдаггери слышал и рассказал Гордону.
Танит стояла посреди гостиной, задумчиво глядя по сторонам.
– Здесь Гордон жил. Здесь он написал свой шедевр. Тебе очень повезло, Вал. Каково это – иметь такого дядю, как Гордон Эджли?
– Мы не будем опять это обсуждать, – ответила Валькирия. – Мы уже об этом говорили. – Она подошла к книжной полке, достала книгу в чёрном переплёте и дала её Танит. Девушка прикусила губу.
«И их окутала тьма» была последней книгой, написанной Гордоном Эджли. Она должна была быть опубликована через несколько месяцев, но Валькирия позволила Танит прочесть сигнальный экземпляр. Всякий раз, приходя в дом, Танит залпом проглатывала несколько глав. Она любила приходить сюда и никогда не упускала такой возможности.
Не говоря ни слова, Танит взяла книгу, свернулась на диване и продолжила читать с места, где остановилась. Валькирия попыталась удержаться от смеха. Она вышла из гостиной, поднялась по лестнице, прошла к кабинету Гордона и закрыла за собой дверь.
В отличие от остального дома, в кабинете Гордона царил хаос – повсюду забитые книгами полки и горы рукописей. Валькирия подошла к шкафу, занимавшему всю дальнюю стену, и принялась рассматривать заголовки. Здесь дядя хранил материалы для своих исследований. Иногда Валькирия находила в этой комнате книги о магии, которых не было в библиотеке Чайны.
Валькирия провела пальцем по корешкам. Если кто-то и собирал материалы о таком необычном и уникальном существе, как Гротеск, то только Гордон. Это было в его духе.
Её палец застыл на толстой книге в кожаном переплёте без названия. Валькирия уже видела её, но не обращала внимания. Она попыталась достать книгу с полки, но та не двигалась с места. Она нахмурилась, схватила книгу и потянула. Книга вылезла наполовину и снова застряла, а потом стена начала двигаться.
– Не может быть, – прошептала Валькирия, когда книжный шкаф раскрылся прямо перед ней и она увидела комнату, в которой было темно, как ночью.
Потайная комната. Настоящая потайная комната.
Не скрывая счастливой улыбки, Валькирия шагнула внутрь. В комнате тут же вспыхнули свечи. Как и в кабинете, здесь было множество полок, на которых помимо знакомых лежали совершенно необычные предметы. Валькирия узнала узорчатые музыкальные шкатулки, изысканные статуэтки, серебряные кинжалы и золотые кубки. Перед ней был стол, на котором лежал синий драгоценный камень в золотой оправе. Когда Валькирия подошла поближе, внутри камня будто зажёгся огонёк. Сначала слабый, но с каждой секундой он сиял всё ярче. А потом в другом конце комнаты из ниоткуда возник человек.
Дородный. В коричневых брюках и такой же жилетке поверх рубашки с закатанными рукавами. На голове, как солома, торчали рыжеватые волосы с проседью. Он повернулся, увидел её, и его глаза расширились.
– Стефани, что ты здесь делаешь? – спросил он.
Валькирия уставилась на него.
– Дядя Гордон?
Её умерший дядя упёрся руками в бока и покачал головой.
– Зачем ты пробралась в дом? Я всегда говорил, что ты слишком любопытна. Надо признать, это наша семейная черта, но я хотя бы не прочь немного полицемерить, чтобы донести свою мысль.
Валькирия стояла, раскрыв рот.
– Это… это правда ты?
Гордон замолчал, как будто его уличили во лжи, а потом замахал руками и затряс головой.
– Нет, это не я, – ответил он. – Это просто сон.
– Прекрати!
– Иди туда, откуда пришла, – протяжно произнёс дядя, – и постарайся проснуться. Помни, это всего лишь соооннн…
– Я серьёзно, Гордон! Прекрати!
Он перестал трясти головой и опустил руки.
– Ладно. Тогда приготовься к потрясению. Стефани, мир не такой, как ты думаешь. В нём существует магия, настоящая магия, и она…
– Я знаю про магию, – перебила Валькирия. – Просто объясни, что происходит. Как ты здесь оказался?
– Ты знаешь про магию? Кто тебе рассказал?
– Так ты ответишь на мой вопрос?
– Наверное. Что ты спросила?
– Как ты здесь оказался?
– Ах да, на самом деле меня здесь нет. Это не я. Точнее, я, но в то же время не я. Видишь этот синий камень? Он очень редкий, его называют Камнем Эхо, и обычно он используется…
– Я знаю про Камень Эхо.
– Правда?
– Люди спят рядом с этим камнем три ночи, чтобы перенести в него свою личность и воспоминания.
– Да, ты права. – Гордон выглядел несколько разочарованным. – Обычно его используют умирающие, а потом отдают своим близким, чтобы утешить их в горе. Однако для меня это был, скорее, помощник в написании книг.
– Помощник в написании книг?
– Я перенёс в камень своё сознание. Точнее, настоящий Гордон перенёс меня в камень. Он приходит всякий раз, когда у него не клеится сюжет, когда ему нужен свежий взгляд на историю или когда хочется поболтать с кем-то столь же умным, как он сам. Позволь заметить, у нас с ним было немало интересных бесед.
– Это… это так…
– Нарциссично?
– Я хотела сказать «странно», но ты прав. Сколько у нас времени, прежде чем у камня закончится заряд?
Гордон, точнее, Эхо-Гордон покачал головой и указал на оправу, в которую был вставлен камень.
– Когда Камень Эхо находится в своей оправе, он постоянно подзаряжается. Я могу оставаться здесь вечно. Если, конечно, рядом кто-то будет. Одному мне было бы здесь слишком скучно. Должен сказать, Стефани, что, хоть я и рад побеседовать с тобой и с удовольствием обнял бы тебя, даже если я сразу же пройду сквозь тебя, и это будет странно, Гордону не понравится, что ты нашла дорогу сюда.
– Вообще-то… Я так не думаю. Помнишь, когда ты в последний раз говорил с Гордоном, то есть с другим Гордоном, с настоящим?
Гордон прищурился.
– А что? Стефани, что случилось?
Она ответила не сразу.
– Меня зовут Валькирия.
– Валери?
– Валькирия. С буквой «к». Валькирия Каин. Ты оставил этот дом мне в своём завещании.