они живы и здоровы.
Название Блумингтон ничего мне не говорило. Я смутно догадывалась, что это один из местных городов – относительно больших. Если сравнивать с Олд-Оукс. И он далеко, чтобы оказаться там, девочкам все время нужно было двигаться. Они делали это примерно так, как я и ожидала, но мне от этого легче не становилось.
– Они одни? – спросила я. – Или с ними кто-нибудь был?
– Нет, на видео они были одни, и все свидетели видели только их. Не похоже, что их кто-то удерживает. Пока подтверждается версия полиции: Джо и Эмми убежали сами.
От злой русской родственницы. Спасибо хоть, что это не добавил. Однако то, что они убежали сами, ничего не меняет. Убегать можно и куда-то, и от кого-то, вопрос первопричины.
– Спасибо, отец Джозеф. Мое присутствие там требуется?
– Нет, не обязательно… Не думаю, что это что-то изменит. Блумингтон – достаточно большой город, осмотреть его лично у вас не получится.
– Тогда я по-прежнему доверяю судьбу племянниц полиции.
– И это правильное решение!
– Но я надеюсь, что вы сразу же позвоните мне, если станет известно что-то еще.
– Разумеется! – заверил меня отец Джозеф. – Не переживайте, скоро они будут с вами!
Знаю, знаю, он хотел меня утешить. Не было смысла упрекать его или злиться. На самом деле он и сам наверняка понимал, что все не так уж радужно, не глупый ведь дядька. Две девочки путешествуют непонятно где в холодную октябрьскую погоду, их никак не могут поймать, деньги рано или поздно закончатся. То, что они оказались в большом городе, не гарантирует Джордан и Эмили безопасность. Напротив, угроз там может оказаться больше, чем в безлюдных лесах.
Если их нашла полиция, может найти и кто-то другой. Все зависит от его возможностей.
– Что будем делать? – поинтересовался Влад, когда я отложила телефон.
– Честно тебе сказать? Какая-то часть меня хочет бросить все, лететь в этот Блумингтон и обыскивать там каждую подворотню, пока я не найду их.
– Но?
– Но я знаю, что не найду. Думаю, если мы продолжим делать то, что делали, это принесет им больше пользы.
– Значит, едем дальше.
За дорогу отвечал он: вел машину, подбирал самый удобный маршрут. Это оставляло мне время, чтобы отыскать нашу будущую собеседницу и придумать, как уговорить ее на встречу.
Найти кого-то в интернете совсем не сложно. Это раньше нужно было быть знаменитым, чтобы поисковик обнаруживал твое имя. Социальные сети направили яркий прожектор на каждого из нас. Не нужно даже стараться, чтобы тысячи людей узнали, что ты любишь, что ешь, где отдыхаешь – если их это заинтересует, конечно. Создается любопытный психологический феномен: люди уверены в том, что они достаточно важны, чтобы рассказывать о себе, но при этом недостаточно важны, чтобы кто-то использовал это против них. Вроде как «у меня нет врагов, да кому я нужен, чтобы мне эти слова припомнили?»
Вот такой наивностью пользуются преступники. Они знают, где вы бываете, они видели ваш дом изнутри, а вон на той забавной фотке с вечеринки получили возможность изучить дверные замки. Им известно расписание, а благодаря чек-инам они даже знают, где вы находитесь прямо сейчас. Не нужно обладать навыками частного детектива, чтобы отыскать кого-то недостаточно осторожного даже в большом городе.
Маргарет Шерман, в девичестве – Мартин, осторожной не была. Когда погиб ее брат, она с удовольствием раздавала интервью. Но журналисты быстро сообразили, что она его едва знала и ничего толкового рассказать не могла. А может, ее просто сдерживали родители? В любом случае, поток внимания к ней быстро иссяк. Она удачно вышла замуж, жила в достатке, не работала и довольствовалась тем, что всем рассказывала о своей жизни.
Мне не хотелось с ней встречаться. Маргарет не внушала мне ни малейшей симпатии, да и я ей, скорее всего, не понравлюсь. Если бы был хоть один способ избежать этого разговора, я бы ухватилась за него обеими руками. Увы, такого способа не было. Другие родственники Эндрю оставались в тени, у нас просто не было времени искать их.
Маргарет не сиделось на месте – у людей, которые ничего толкового не делают, энергии с лихвой. Но это пошло нам на пользу. Когда мы добрались до города, Маргарет как раз сообщала всеми миру, в каком ресторане она собирается пообедать. Вот там мы с ней пересеклись.
Она была блондинкой, очень светленькой – совсем как ее брат. Но при этом Эндрю определенно выиграл в генетическую лотерею, а ей достался пустой билет. Маргарет чем-то напоминала полевую мышь: мелкие черты лица, бегающий взгляд, суетливость в каждом движении. Косметика дело подправила, но не кардинально.
Понятно, что она была возмущена, когда я устроилась за ее столиком. Мы с Владом решили, что ему пока лучше остаться в стороне, чтобы она не шарахнулась: пара незнакомцев пугает больше, чем один. Меня же она не испугалась, просто не желала со мной общаться. Да и не мудрено: я выглядела не лучшим образом. Во время путешествий я почти не пользовалась косметикой, носила джинсы и светло-серый свитер, на ногах – ботинки в дорожной пыли. Рядом с Маргарет в ее жемчужном платье и пальто из верблюжьей шерсти я смотрелась работягой, который достоин разве что стекла в ее машине протирать.
Я бы сумела впечатлить ее, если бы накрасилась, завила волосы, нацепила платье. Сделала все, что я обычно делаю, притворяясь ведьмой. Но на это у меня не было ни времени, ни сил. Пришлось преодолевать ее сопротивление настойчивостью.
Упоминание имени ее брата не произвело на нее особого впечатления и присмиреть точно не заставило. Она не понимала, зачем его вспоминать, потому что не хотела понимать. А хотелось ей только одного: высосать свой суп с брокколи, или чем там такие питаются, и бежать домой. Но и я не вчера родилась, знаю, как с людьми общаться.
Мне потребовалось почти полчаса, чтобы усмирить ее. Уговорить не звонить в полицию, не закатывать истерику и не выбегать из ресторана так, будто я ей клеймо на ягодицу влепила. Естественно, она все это сделала не ради меня и даже не ради Эндрю. Я просто намекнула ей, что могу публично связать его смерть с ней, причем перед журналистами. Доведение до самоубийства и все такое. Единственный способ помешать мне – помочь разобраться в его судьбе.
Ей пришлось согласиться, пусть и неохотно.
– Расскажите мне, чем он занимался перед исчезновением, – попросила я. – Он как-нибудь давал понять, к чему готовится?
– Спрашиваете, прямо как полиция тогда… Да ничего по нему было непонятно! Не только мне, нашим родителям тоже. Может, и следовало догадаться, что он нечто подобное выкинет, он же псих… Но бесполезно предугадывать действия психов. Они все равно будут на шаг впереди.
– Значит, у него не было причин все бросать?
– Нет, конечно! Он жил той жизнью, о которой иные только мечтают. Но мой братец был неблагодарной свиньей всегда, сколько я его помню. Ему все доставалось легко, и он этого не ценил. Деньги, квартиры, машины… То, на что люди берут кредиты или копят десятилетиями. Он получил это играючи. Чего еще ему желать?!
Она и правда верила, что ничего людям больше не нужно. Только то, что покупается за деньги, а денег у Эндрю Мартина хватало. Я не собиралась читать ей лекцию о том, что такое духовные ценности, поздновато уже, да и не поможет. Я продолжала слушать.
– Хотя без определенного катализатора его безумие вряд ли проявилось бы в такой степени, – задумчиво добавила Маргарет. – Или, по крайней мере, не так рано. Но иногда обстоятельства играют против нас, что уж тут поделаешь!
– Что, по-вашему, стало катализатором в его случае?
– Секта. Я ведь всегда говорила, что он связался с сектой!
Вот тут меня словно ледяным ветром обдало – ощутимо так, почти до дрожи. Я не первый раз слышала про секту! О ней уже упоминала соседка Тэмми. Но тогда я сочла это неважным, отмела, как очевидно тупиковый вариант.
Что если я поторопилась? В одной истории секта, в другой… Не бывает таких совпадений. Да, Тэмми и Эндрю пропали в разное время – между их исчезновениями годы! Но это делает возможную связь еще более страшной.
– Что за секта? – уточнила я.
– Да не знаю я и знать не желаю! Я стараюсь держаться подальше от такой грязи.
– Тогда с чего вы взяли, что к этому имела отношение какая-то секта?
– Я слышала, как Энди перед исчезновением говорил с родителями о каком-то сообществе, убеждения которого он разделяет, – признала Маргарет. – Мои друзья в то же время упоминали о секте, которая вербует людей в нашем городе. Я предупреждала об этом родителей!
– Но они не послушали?
– Ясно же, что нет! Они считали, что Энди слишком умен, чтобы попасться на такую удочку. Даже когда он исчез, они мне не поверили! И полиция не восприняла мои слова всерьез… Сами виноваты. Я их предупреждала!
Ей наверняка хватило совести сказать об этом, когда нашли тело Эндрю. Я же говорила, я говорила! Или нет… надеюсь, что нет.
– Что вам известно об этой секте?
– Ничего! – отрезала Маргарет. – Все, что нужно, собрала полиция. Они мне сказали, что связь между Энди и этими людьми не обнаружена. Но знаете, что? Сомневаюсь, что они действительно искали связь. Просто сказали мне, чтобы я отвязалась и не жаловалась журналистам. Всегда так!
– То есть, вы считаете, что его убила секта?
– Вот еще! Этого я не говорила, вы что, меня совсем не слушаете? Энди убил себя сам. Он был достаточно сумасшедшим для этого. Секта всего лишь подтолкнула развитие худшего, что в нем было.
Ничего более важного она мне сказать не могла. Маргарет уже отпустила ситуацию, ей было удобно не вспоминать Эндрю без острой необходимости. Деньги, которые она унаследовала, благополучно слились с капиталом ее мужа. Будто и не было у нее никакого брата! Теперь ей хотелось избавиться от любого напоминания о нем, как от мухи, размазанной по лобовому стеклу. Она никак не могла дождаться, когда же я наконец уйду.
После долгой дороги мне хотелось нормально пообедать, но я физически не могла сделать это в том же ресторане, что и Маргарет – меня от этой бабенки мутило. Я могла догадаться, почему Эндрю Мартину, при всем его успехе, было некомфортно в собственной семье. Родители видели в нем лишь инвестицию, призовую лошадку, которая рано или поздно притащит их к всемирной славе, а для сестры он оставался источником раздражения.