Сэм провел рукой по ее волосам, заключил лицо в ладони, заглянул в глаза: блестящие, с расширенными зрачками. Та ночь все изменила не только для него, но и для нее. Они слишком близко подошли друг к другу, обратного пути не было. Он уже не сможет ее отпустить – несмотря на все правила и принципы, несмотря на то, что она обещана другому мужчине. Не станет убегать и прятаться от желания сделать ее своей, как поступил с Агнессой.
– Я отвезу тебя домой. – Он нахмурился, увидев, что Ульяна собирается возразить. – Не спорь, или придется тебя связать.
Прозвучало двусмысленно. Сэм хмыкнул, не представляя, чем еще перекрыть свой неловкий выпад. Ей нужно время, чтобы прийти в себя. Отступать он не собирается, но подождать может.
– Обещаю больше не шалить, – неожиданно прошептала Ульяна.
В синих глазах мелькнули озорные огоньки, но в следующий миг уже погасли. Он встретил ее улыбку – мягкую, искреннюю, усталую, невольно улыбнулся в ответ.
– Значит, я могу спать спокойно.
Точка отсчета 10Прокол
Сильвен предупреждал, что будет больно, но Ульяна не представляла насколько. Казалось, что за время сеанса она раз десять умерла и воскресла. Сильный озноб сменялся жаром, становилось нечем дышать: воздух прорывался в легкие жалкими порциями, через рваные всхлипы. Открыть глаза было невозможно – каждое усилие сопровождалось всплеском мигрени, каждая клеточка тела разрывалась от боли. Она вся превратилась в сплошной оголенный комок нервов, который бросили в бурлящую лаву. Когда все это прекратилось, Ульяна не уловила. Она даже не почувствовала, как ушел Сильвен, и задремала.
Очнулась, только когда Сэм коснулся ее руки. Хотелось уткнуться ему в плечо и разреветься, но вместо этого она улыбнулась. Нежность в его голосе обжигала, а поцелуй разметал остатки самоконтроля. Ульяна уже не думала о том, что делает. Все, чего ей хотелось, – свернуться калачиком на диване, укрыться пледом и знать, что, когда проснется, он по-прежнему будет рядом. Это желание казалось таким неправильным и родным, что сил не было уместить раздирающие ее эмоции в истерзанном разуме.
Поэтому спала она в их со Стасом кровати, а сейчас сидела в гостиной, глядя на отмеряющие время настенные часы. Секундная стрелка бежала круг за кругом, минутная двигалась в такт неслышным щелчкам. Кольцо обжигало палец – Ульяна даже представить себе не могла, что когда-нибудь окажется в такой ситуации. Как начать разговор со Стасом?
«Дорогой, я встретила мужчину из своих снов, он потрясающий, поэтому я не выйду за тебя замуж. Без обид, надеюсь?»
«Дорогой, мои эротические фантазии воплотились в реальность. Как думаешь, нам стоит расстаться?»
Напоминает издевательство.
Время, как назло, тянулось медленно. Стас уже должен был приехать, но его все не было и не было. Ульяна как зачарованная следила за стрелкой, и на мгновение ей показалось, что часы вдруг сошли с ума. Щелкнули, остановились, а потом пошли назад. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее, стирая минуты, часы и дни. Она закрыла глаза и сдавила виски. Не хватало еще сойти с ума для полного счастья.
Щелкнул замок, хлопнула входная дверь. Оглушенная, она вскочила, лихорадочно оправила платье и закусила губу. Стас прошел в комнату и остановился рядом: блеск в глазах, на щеках проступают красные пятна, кривая усмешка, пиджак помят. Он молча смотрел на нее, и Ульяне неожиданно показалось, что перед ней совершенно чужой человек.
– Ты что же, совсем не рада меня видеть, Солнц?
Ульяна глубоко вздохнула. Смысла тянуть не было. Равно как и пытаться смягчить ситуацию или обойти острые углы. Такое не обойдешь.
– Нам надо поговорить.
– За этой фразой обычно случается полная задница, а я немного устал, – он ослабил галстук, – но ты права, стоит. Валяй.
От его пренебрежительного тона хотелось съежиться, как от пощечины. Он прошел мимо, пошатнулся, отдернул руку, когда Ульяна попыталась его поддержать. Бросил на нее плывущий хмельной взгляд, запнулся о столик и грязно выругался. Открыл бар, налил себе коньяка, залпом выпил бокал, налил снова и развел руками.
Стас пьян?! Стас, который на людей, позволяющих себе вольности со спиртным, смотрел презрительно и свысока?! Сам он пил только дорогой и качественный алкоголь, исключительно понемногу.
Ульяна широко распахнула глаза, а он указал на нее бокалом:
– За полную задницу!
На выпаде его повело, Стас сел, а точнее, свалился, расплескав коньяк на диван – тот самый, с кремовой жаккардовой обивкой, чистить которую нужно было крайне осторожно и никогда – влажной тряпкой. Продавец в мебельном салоне столько раз об этом упомянула, что Ульяна во время уборки первым делом вспоминала о дурацком капризном жаккарде. Стас трясся над ним и вообще над порядком в их квартире, как если бы от этого зависела его жизнь, но сейчас только фыркнул, увидев пятно.
– За такое точно не стоит пить. – Ульяна опустилась на край дивана и мягко отняла бокал. – Стас, что случилось?
– Я думал, что наконец-то нашел свое место, но снова пришел тот, кто его отнял. – Он откинулся на спинку и устало закрыл ладонями лицо. – Святоша, который считает себя вершителем судеб. Когда нужен был мой дар, твердил о моей исключительности, о доверии, а когда я стал не нужен – дал пинка!
– С Викторией поцапался?
– У тебя со слухом плохо? Я сказал – который! Эта ведьма почти перестала ко мне цепляться, но у них всем заправляет Шеппард. И он просто вышвырнул меня из команды. Вот так, ни с чего.
Теперь выпить нужно ей.
Ульяна даже поднесла бокал к губам, но тут же отдернула руку. Сэм выгнал Стаса? Быть такого не может! Почему? Наверняка Стас просто накрутил себя дальше некуда. Он всегда болезненно реагировал, когда что-то выходило не по-его. Даже если это была всего лишь ступенька, на которой нужно недолго постоять, чтобы потом идти дальше. Но таков уж он был, и вряд ли это когда-нибудь изменится. Стас хотел всего и сразу, а если что-то не получалось сразу, он умудрялся сделать из крохотной ящерицы Годзиллу.
– По-моему, ты преувеличиваешь.
Стас фыркнул.
– Святая простота! Да он боится меня! Все они боятся, потому что я… – Он сник и махнул рукой. – К черту! К черту все! О чем ты хотела поговорить?
Ульяна встретила его осоловевший взгляд, закусила губу и покачала головой:
– Подождет до завтра.
– Ну… как скажешь, – он порывисто обнял ее, – прости, Солнц. Я так по тебе скучал…
Стас уткнулся лицом в шею, и она с трудом подавила порыв отстраниться. Не потому, что от него разило спиртным. Может, дело было в чувстве вины – ночь с Сэмом бесповоротно ее изменила. При мысли о нем по коже до сих пор бежали мурашки, а сердце сжималось. Впервые в жизни Ульяне отчаянно хотелось оказаться как можно дальше от Стаса, от его цепких рук, горячего дыхания, влажных поцелуев на шее. Он скользнул рукой по ее бедру, задирая платье, и она не выдержала – с силой оттолкнула его и вскочила.
Стас медленно поднял на нее взгляд, злоба в его глазах была на удивление трезвой.
– Тебе лучше пойти спать, – прошептала она.
Сердце билось часто-часто, Ульяна одернула платье и быстро вышла из гостиной. Сидя в кухне, она постукивала пальцами по столешнице, смотрела на дверь и облегченно вздохнула, когда услышала шум воды в ванной. Кажется, она только что до одури испугалась мужчины, за которого собиралась замуж.
Утром все предстает в совершенно другом свете. Прописная истина, которая на этот раз не сработала. Ульяна проснулась оттого, что зуб на зуб не попадал – с той же мыслью, с которой засыпала: нужно поговорить со Стасом и разорвать помолвку. Плед сполз на пол, а сама она напоминала улитку, свернувшуюся на краю кровати, Стас спал на своей половине, с головой завернувшись в одеяло.
После того, что случилось, она не сможет спокойно смотреть ему в глаза. Людмила уверяла, что не изменяют только ущербные и фригидные, но Ульяна не представляла, как можно спать с одним и жить с другим. Даже если для него это ничего не значит, для нее случившееся не просто интрижка или развлечение на стороне. Все гораздо серьезнее. Иначе она бы не позволила этому зайти так далеко.
Как так получилось, что Сэм стал желанным мужчиной, с которым хочется засыпать и просыпаться, бродить по улицам и говорить обо всем, непонятно. Но получилось, и стоило это признать. Страшно почти не было – в конце концов, это жизнь, от такого никто не застрахован. Лучше сразу расставить точки над i и жить дальше.
Ульяна аккуратно спустила ноги на пол, бесшумно поднялась и вышла из спальни. Чтобы не будить Стаса, вместо кофе заварила чай и потягивала обжигающий напиток из кружки, рассеянно ковыряя ложечкой в йогурте. Есть не хотелось совсем. Вчера она забыла поставить будильник, но проснулась вовремя – до встречи с Сильвеном еще оставалось два с половиной часа. Хватит, чтобы умыться, принять душ, собраться и доехать.
Вишневые разводы на белом сложились не то в знак бесконечности, не то в восьмерку, и Ульяна вздохнула. На поверхности бурной реки самобичеваний вспенилась одна здравая мысль – ведь она чувствовала ответный интерес, а внимание в его глазах было искренним и неподдельным, – но тут же снова ушла под воду сомнений. Мама говорила, что отношения между людьми из разных социальных слоев хороши для постели или для сказок, но не для серьезного романа в реальной жизни. Как бы ни хотелось верить в чудеса, такой мужчина, как Сэм, не для нее. Пока ему интересно то, что с ней случилось, но потом все закончится.
Между ними действительно пропасть. Доведись ей встретить такого мужчину на улице, он прошел бы мимо и не обернулся. Хотя на улице они вряд ли бы встретились – Сэм все время на машине. Наверняка считает прогулки лишней тратой времени и предпочитает поддерживать форму в тренажерном зале. Может быть, даже с личным тренером. Она знала о нем слишком мало, чтобы хотя бы приблизительно представить себе его жизнь.