– Выдумщик и хвастун! – сказала я.
– Но тебе именно такие нравятся! – нашелся Башир.
От этих слов мое сердце преступно екнуло в груди, и я пожалела, что не ушла вместе с Сашкой и Генкой. Но отступать было поздно.
– Если ты предлагаешь что-то такое, из-за чего мама скажет «это очень плохо» и даст подзатыльник, – ладно, попробуем. Но если мама ничего не скажет, а отлупит ремнем и не выпустит из дома неделю, на это мы не согласны! – твердо сказала Аленка.
– Первый вариант! – заверил нас Башир и прищурил левый глаз, отчего стал похож на кота-разбойника. Из кармана он достал зажигалку и задумался: – Спички есть?
– Найдутся! – Я бросила ему коробок. – Хочешь покурить?
Башир ничего не ответил, встряхнул бутылку несколько раз, а затем спросил:
– Бывают вместе огонь и вода?
– Нет! – воскликнула Аленка. – Вода потушит огонь.
– А ты что про это думаешь? – спросил меня Башир.
– А я верю в чудеса.
– Это правильно. Так сложнее прогадать.
В этот момент к нам подбежала Аня. Ее светлые косички были перехвачены голубыми бантиками под цвет платья. Аня училась с Аленкой в одном классе.
– Вода и огонь бывают вместе? – повторил вопрос Башир.
– Никогда.
– А если я докажу?
– Врешь! – храбро сказала Аня. – И отстань уже со своими выдумками!
– Если я докажу, то мне – поцелуй. Настоящий! – Теперь оба зеленых глаза Башира хищно прищурились.
– Что?! – Я пришла в сильное негодование. – Ты придумываешь глупости, чтобы затем делать всякие гадости?
– Завидуй молча! – погрозил мне пальцем Башир и, подойдя к синеглазой Ане, повторил: – Ты поняла? Если я докажу свою теорию, то ты меня поцелуешь!
– А вот и не докажешь! – ответила Аня, презрительно поджав губки.
– Если что, убегай, – прошептала ей Аленка. – Мы его задержим!
Башир перестал обращать на нас внимание. Он тряс бутылку со странным содержимым и поглядывал при этом на ручей.
– Подойдите-ка поближе! – наконец сказал он.
Аленка и Аня подошли, а я нет: я хорошо помнила, как Башир кидал в костры зажигалки и как они хлопали и взрывались.
Башир вылил из бутылки жидкость в ручей и бросил туда зажженную спичку.
К моему удивлению, спичка не погасла, а, наоборот, стала гореть ярче, вода вспыхнула, и часть ручья сделалась огненной. Ручей и впрямь загорелся!
Надо сказать, что я видела такое впервые и с трудом верила своим глазам. Девочки тоже были потрясены.
– Это бензин. – Башир был счастлив. – Видите, как ярко горит вода?
– Что ты делаешь, паразит?! – Дикий окрик донесся со двора. Всевидящая бабка Лида бежала в нашу сторону с хлопушкой для мух в руках.
Испуганный Генка выглядывал из подъезда и делал нам тревожные знаки.
– Расходимся, – сказал Башир и, видя, что мы остолбенели, прикрикнул: – Ну, бегите! Живо! А к тебе, – глядя в глаза Анне, произнес он, – я приду за наградой!
Макароны
В тот ясный день мама и ее подруга тетя Валя ушли на базар «Березка».
На несколько часов мы с Аленкой стали полноправными хозяйками трехкомнатной квартиры. Целый дворец! Мало у кого в нашем дворе была такая квартира, полная всякого добра, хрустальной посуды, зеркал и сувениров.
Мы прыгали и плясали под музыку из радиоприемника, а потом решили выйти на улицу. Именно с этого момента и началась история, которую я хочу рассказать. Для того чтобы беспрепятственно выйти во двор, нужно было знать наверняка, есть ли там кто-то из банды мальчишек, чтобы не нарваться на драку. Мой приятель Павлик уехал из города, а за углом, в переулке, поселился Али, который быстро стал грозой нашего района.
Поэтому мы решили выглянуть с балкона второго этажа и оценить обстановку.
Выход из подъезда оказался свободен, никаких опасных мальчишек в поле зрения не было, но зато был какой-то мужчина в джинсовом комбинезоне. Он подъехал на мотоцикле и как раз снимал с головы защитный шлем. Мы затаили дыхание. Кто это? Когда шлем был снят, мы засмеялись: под ним сверкала огромная лысина.
– Ах, – хохотала Аленка, – его лысина блестит, словно солнце!
– А помнишь, – давилась смехом я, – книжку «Приключения Тома Сойера»? Как ловко маленькие сорванцы заставили кошку стащить парик с учителя и показали его лысину всем!
– Нам не добиться такого успеха! – еле выдавила Аленка. – Это ведь уже написано Марком Твеном! Нам нужен новый коварный план!
Поистине мы в тот миг были злодейками.
Я оглянулась по сторонам. Действовать следовало решительно. В голове крутились сюжеты с кошками, но Аленка категорически покачала головой, услышав версию о полосатом коте Торе, который, поддерживаемый прыгалками, должен был вцепиться незнакомцу в плечи.
Прибежав на кухню, мы обнаружили кошачью миску, а в ней суп с длинными макаронами, похожими на спагетти.
Кошки в СССР не знали, что такое специальный кошачий корм из индейки или кролика и питались чем придется: гороховым супом, кашей, картошкой… Вот и тети-Валины кошки – Тор и Лили – довольствовались остатками слегка прокисшего и явно невкусного супа. К миске голодные кошки даже не притрагивались. Но нам это было на руку.
– Кто бросит на лысину незнакомца макароны из супа? – спросила я.
– Считаемся! – сказала Аленка. – Нужна считалка!
– Ехала белка на тележке,
раздавала всем орешки,
кому два, а кому три,
выходи из круга – ты! —
пробормотала я дворовую считалку, в которой можно было схитрить, но я не стала: первая очередь оказалась за мной.
Схватив миску с супом, мы подползли к открытому балкону так, чтобы с улицы нас никто не заметил.
– Что-то я боюсь, – прошептала Аленка. – Может, не надо?
– Чем мы хуже Тома Сойера и Гекльберри Финна?
Аленка удрученно вздохнула.
Увидев, что жертва на месте и разговаривает с кем-то из взрослых, я выловила из супа скользкие макароны и, прицелившись, швырнула их вниз.
Мы затаились.
Несчастный охнул и схватился за голову, кто-то из ребят засмеялся, многодетная соседка прокричала с улицы:
– Паршивцы!
Выглянув через пару минут из укрытия, мы увидели, что мужчина вытирает голову носовым платком, и от радости пожали друг другу руки.
– Теперь твоя очередь, – сказала я.
– Зачем? – Аленка округлила глаза. – Ему ведь уже прилетела лапша на лысину!
– Трусишь?
– Нет! – гордо ответила Аленка и, взяв миску с остатками супа, опрокинула ее вниз.
Раздался истошный вопль, а затем по лестнице прогремели шаги.
– Прячемся! – скомандовала я.
Мы опрометью ринулись в спальню – под кровать тети Вали.
– Лежим тихо! Здесь не найдут! – сказала я Аленке.
– Из-за тебя опять проблемы. Я с тобой больше не дружу! Если тебя найдут, пусть наказывают. А я в другое место спрячусь! – И подруга выскочила из укрытия, несмотря на то что я пыталась ее удержать. Через несколько секунд она залезла в тумбочку, где лежали чувяки.
Надо ли напоминать, что двери по местной традиции никогда не запирались на замок. Вот и сейчас дверь в квартиру тети Вали была только прикрыта, но даже не заперта на цепочку.
Облитый супом человек вбежал в квартиру. За ним поднялись возмущенные соседки. Мое убежище было надежным, так как широкий плед скрывал меня полностью, позволяя рассматривать при этом жертву.
Незнакомец вместе с соседками заметался по квартире.
– Я видел! Это сделали дети со второго этажа!
– Но тут никого нет!
– Они спрятались! – раздавались голоса.
Под кроватью стояли трехлитровые банки с огурцами и помидорами, законсервированными на зиму. Я постучала по банке с аджикой.
– Слышите?! – взвизгнул мужчина. – Эти негодники находятся здесь и сейчас получат по шее!
Кто-то распахнул дверцы тумбочки, и я услышала истошный вой Аленки.
– Это ты обливала меня супом, девочка? – вскричал лысый дядька, закатывая рукава рубашки.
– Нет! Я вас не знаю! – завопила насмерть перепуганная Аленка.
– Сейчас, девочка, я тебя нашлепаю!
Видимо, это придало моей подруге решимости.
– Вы меня напугали! – еще громче закричала она и заплакала: – Придет мама, и вам не сносить головы! Мама! Мамочка-а-а! Помоги-и-и!
«Молодец, не подвела!» – подумалось мне.
Взрослые ушли: вину Аленки еще следовало доказать, а их пребывание в чужой квартире было налицо.
Я вылезла из-под кровати и поплелась к подруге мириться.
Мурик
– У меня появились котята! – Аленка вбежала такая радостная, что едва не опрокинула ведро с ягодами, которые мы насобирали в саду.
– Ага, мы очень рады, – пробурчала моя мама, успев схватить подружку за шкирку. Аленка на мгновение зависла в воздухе, но не упала.
– Их зовут Мурик и Мурка! – прокричала она.
– Это отличная новость! – обрадовалась я.
У нас котят всегда было много, а тетя Валя запрещала Аленке приносить животных с улицы. У них был только попугай Кеша, старый кот Тор и кошка Лили, тоже немолодая, страдающая от ревматизма.
– Котята черные-пречерные от носа до хвоста. Это брат и сестра! Мама нашла их в коробке. Они мокли под дождем, – взахлеб рассказывала Аленка.
Действительно, котята оказались похожи на крохотных чертенят, только у них не было рожек, и они были довольно веселыми. Первое, что они сделали, когда немножко подросли, – раскачивались на шторах и гардинах, между играми помечая тапочки и углы. Тетя Валя приучала их к порядку, как и принято у нас в Чечне, – хлестким веником и мокрой тряпкой. Но это мало помогало: любимцы они и есть любимцы, и большую часть проделок им прощали. Мы целовали котят в носик, гладили и кормили украдкой сосисками и сыром.
Маленькая Мурка вскоре заболела и умерла. Остался один котик.
– Горе-то какое! – перебивая слова молитвы, всхлипывала Аленка. – Пусть ее душа будет в раю! Мурка, иди на небо!
Рядом с нами у могилки крутился Мурик. Он плакал. Крупные слезы катились по его морде, и нам, сказать по правде, было не по себе.