– И что? – нетерпеливо буркнула Анна. Она принесла мороженое в стаканчиках.
– А то! – Мурад счастливо захохотал. – Я подсыпал перцу! Перцу! Ох они и запрыгали!
Мы ничего не поняли, какой такой перец, отчего в этой истории появился перец и почему все от него запрыгали.
– Люди ходят в туалет на улице, а там кувшин с водой вместо бумаги. Дядьки помылись, а потом у них в штанах зажгло от перца! – смеясь, объяснял нам Мурад. – Они стали подпрыгивать. Пританцовывать.
– Ох и натворил ты дел! – сказала Аленка.
– Дурачок! – бросила Бильяна.
– Не кажется ли тебе, что это грех? – спросила я, не сдержав улыбку.
– Еще чего! – надулся Мурад. – Ведь никто ничего не узнал!
Плохой парень
Как говорила Аленка, пора было влюбиться по-настоящему.
Али был старше всех в своей банде; остальные мальчишки ему свято верили и во всем подчинялись. Правой рукой Али, обойдя на этом поприще товарищей, стал Башир, выполнявший роль наводчика и боевого офицера одновременно.
Каждый день они устраивали засады, нападали на прохожих, отнимали яблоки, пирожки и понравившиеся игрушки. Поскольку родители не занимались их воспитанием, жаловаться было бесполезно. Нужно было или спасаться бегством, или при неминуемой драке сражаться до конца, зная, что будешь побежден их численным преимуществом, но не уронив при этом отчей чести.
Надо сказать, что булочку или пирожок у меня лично им никогда не удавалось отнять. Видимо, любовь к выпечке побеждала всякий страх перед врагом, и враг ретировался, с позором потирая ушибленные места. Но у других девочек игрушки или жвачку отобрать могли запросто. Командовал всем Али, он же придумывал бесконечные набеги, драки и потасовки.
Если нужно было что-то вернуть из личных вещей, требовалось набраться храбрости, пойти и постучать в старые ворота дома на углу. Обычно более робкие девочки просили меня, и как бы мне ни было страшно, приходилось идти.
Девочки прятались за моей спиной.
– Опять пришла! Не боишься? – кричал с порога Али, грозно сверкая черными глазами. На его худом смуглом лице глаза смотрелись, как два агата.
Потом он бормотал что-то по-чеченски и обычно отдавал куклу или мячик, отобранные у жертвы.
Али был главным абреком нашего двора. Он жил по законам гор, где больше всего презирают трусость. Первыми помощниками Али стали Димка и Башир. Вместе они наводили ужас на всю округу.
Башир, сын тети Вари, был принят в банду за бесшабашность, а Димку взяли за способность придумывать планы набегов. Остальные юные разбойники только выполняли приказы, били мальчиков и таскали за косички девчонок. Истории о призраках в садах и огородах Али презирал, однажды переночевав в старой котельной на спор.
Вечерами стало опасно бродить за домом, где безраздельно властвовал черноглазый Али.
Мы с Аленкой даже за черешней в родной сад ходить перестали. Лежали вечером в ее спальне и рассуждали о жизни.
– Мне кажется, он тебе нравится, – сказала как-то Аленка.
И я безошибочно поняла, о ком она говорит.
– А тебе? – спросила я.
– И мне!
– Странное дело, – сказала я, – мы ведь читали книги. Мы знаем, что он очень злой, ему даже Башир, хулиган и разбойник, прислуживает. Почему он нам нравится?!
– Ему двенадцать лет, – принялась рассуждать Аленка. – Он старше нас и может делать все, что нам запрещают. К тому же он красив.
– Да, – согласилась я. – Это правда.
– Его никто не может победить в драке, и каждая девочка в нашем дворе хочет, чтобы он стал ее другом.
– Но у него нет девочки!
– Вот это и странно!
На следующий день мы с подружкой отправились на прогулку: мама в виде снисхождения после уборки отпустила меня на полчаса. Не успела я выйти из подъезда, как услышала истошные вопли: банда Али окружила какого-то незнакомого мальчика и потребовала отдать велосипед.
В наш двор все время приезжали новые соседи, поэтому мы подошли поближе, чтобы понять, что происходит.
– Кто тут главный? – смело спросил новенький.
Все затаили дыхание.
– Я! – сказал Али. – Я все решаю. Я главный!
– Ты наглец и трус. – У мальчишки были пепельные волосы и синие глаза. – Ты прячешься за своих ребят. Можешь выйти один на один?
– Могу! – ответил Али. – Я так тебе накостыляю, что ты едва уползешь отсюда.
Драка была неизбежна.
Новенький слез с велосипеда. Он был явно младше Али, но выглядел совершенно спокойным.
Али замахнулся, и от страха, что сейчас незнакомца поколотят, девчонки завизжали, я зажмурилась, но когда открыла глаза, увидела, что Али лежит ничком, а новенький садится на свой велосипед.
Банда ошарашенно замерла, видя поражение своего главаря.
– Меня зовут Тимур! – представился мальчик. – Я уже три года занимаюсь ушу. Меня и моих братьев учит папа. У него черный пояс!
И он укатил по дорожке.
А наш Али поднялся и, не сказав ни слова, поплелся домой. Его власть была повержена.
Прабабушка
Юля-Малика заболела в самом конце лета. Когда мама уходила на работу, она лежала и думала о чем-то своем, поглаживая Кузю. Кот не отходил от прабабушки ни на шаг, дежуря на коврике у ее кровати.
Иногда, оставшись наедине с прабабушкой, я сидела молча, а если она чувствовала себя хорошо, мы разговаривали.
Шторы шевелились от потоков ветра, словно привидениям нашего дома было неспокойно и они блуждали в поисках райских кущ.
В тот день я размышляла о жизни, сидя с книгой «Дон Кихот», и мысли уводили меня куда-то далеко, но по уже знакомой дороге.
Нужно ли отправляться в путешествие и сражаться с ветряными мельницами?
Конечно!
Мир создан для поиска себя.
Мама должна была вернуться через пару часов, меня клонило в сон, а прабабушка, укутавшись одеялом, отвернулась к стене и задремала.
Неожиданно дверь из коридора в комнату распахнулась. При этом никого, кто мог бы это сделать, я не увидела, однако почувствовала такой леденящий душу страх, что зажмурилась. В квартире, кроме меня и прабабушки, никого не было. Приоткрыв правый глаз, я увидела, что Кузя повернул голову в сторону распахнувшейся с шумом двери и замер. Он, не мигая, смотрел в пустоту. А через пару секунд кот подпрыгнул, сделал в воздухе сальто и упал.
Я снова зажмурилась и даже закрыла глаза руками.
– Что там с Кузей? – спросила прабабушка.
– Не знаю, – ответила я.
От ужаса у меня зуб на зуб не попадал.
– Так посмотри!
– Он не шевелится, я боюсь!
– Значит, заснул…
Но я знала наверняка, что прабабушка даже не догадывается, как все плохо.
С дивана я так и не решилась слезть, а когда пришла мама, она обнаружила, что наш питомец мертв.
– Это был здоровый веселый кот! – сокрушалась мама. – Что случилось?
Мы пересказали ей загадочную историю с распахнутой дверью.
– Понятно, – сказала мама. – Это смерть за прабабушкой приходила. Но Кузя принял удар на себя.
Прабабушка прожила еще два месяца перед походом на небо.
Айсберги во Вселенной
– Пойдемте со мной! – сказал черный Кот, поклонившись и галантно подав мне лапу.
На его голове был изящный восточный тюрбан, а роскошный кафтан, надетый поверх гладкой шерсти, украшала пурпурная тесьма. Мне понравилось, что господин Кот обратился ко мне на вы, так как люди, узнав, что мне скоро исполнится девять лет, обычно говорили «малявка» или «мелочь пузатая».
– Весь вечер читала книгу о вас, – призналась я. – Вот вы мне и снитесь.
– Несомненно, милая донна, несомненно, – промурлыкал Кот. – Ведь я могу присниться кому пожелаю!
– Вас придумал Михаил Булгаков! Я знаю!
– Не стоит так заблуждаться. Я сам по себе существую, а написать обо мне может каждый. И Михаил Афанасьевич в том числе! – заявил Кот, важно подкручивая лапой усы.
– А ко мне зачем пришел? – строго спросила я. – Знаю, с кем дружбу водишь, и на бал туда не собираюсь!
– Да кто тебя туда приглашал? – обиженно мяукнул Кот, тоже переходя на ты.
Мы сидели на моей кровати с железной пружинистой сеткой, и все было по-настоящему: лунная ночь убаюкивала город, сквозь шторы струился ее бледный свет, мама спала на диване у окна. Оглядев себя, я поняла, что на мне ночная рубашка, расшитая атласными лентами. Кошачий кафтан вместе с тюрбаном внезапно исчезли. Кот остался в чем кошка родила. Его шерсть была похожа на мамину норковую шубу, доставшуюся в наследство от бабушки. Мама шубой невероятно гордилась и не продавала.
– Сейчас мама проснется, – сказала я, кивнув на диван.
– Не проснется. Давай руку!
Я взяла Кота за мягкую лапу и поднялась в воздух.
– Лети самостоятельно, – сказал Кот недовольно. – Я не могу тащить тебя на себе! Какая же ты упитанная!
– Нужно лететь?! – неуверенно переспросила я.
– Перемещайся по лунному лучу, как по канату!
Посмотрев на свет, струящийся из окна, я почувствовала, что полетела. Сила, помогавшая мне, была невероятной и волнующей. Оглянувшись, я увидела, что сплю в своей кроватке. Меня словно ударило током, я выпустила лапу Кота и замерла с открытым ртом.
– Что такое? – ворчливо спросил Кот.
– Но я… я… Я там сплю! – показала я пальцем на свою кровать.
– Нет! Ты тут, со мной. А там спит девочка Поля.
– А я кто?
– Ты это ты! Душа! Мысль! Энергия! Отблеск на глади речной! – сказал Кот, недовольно пошевелив ушами, после чего схватил меня за руку и прыгнул ввысь.
Мой дом вначале стал размером со спичечный коробок, а потом и вовсе пропал под ногами, слившись с пространством рек, гор и лесов. Ветер холодил руки и ноги, и чем выше мы поднимались, тем становилось холодней.
– Все будет правильно, как и должно быть! – успокаивал меня черный Кот. – Но нам нужно успеть вернуться до рассвета.
На его лапе сверкнули массивные часы, циферблат которых не был похож ни на одни часы в мире и показывал совершенную чепуху: большая стрелка находилась на цифре семьдесят два, а маленькая указывала на девяносто восемь. Вокруг обеих стрелок вращались планеты Солнечной системы, и сквозь них просвечивала цифра сто девятнадцать, загоравшаяся синими огоньками.