— Но если вас занесет снегам, вам уже не удастся выйти отсюда.
— Мой осел выведет меня.
— Вы с ума сошли. Осел не сможет пройти тридцати метров. Больше того, вам придется убить его и съесть его мясо.
Тэппэн окинул незнакомца странным взглядом, но ничего не ответил. Блэд начал ходить взад и вперед по небольшому пространству земли возле огня.
Повидимому, он был серьезно озабочен. За этот день что-то неуловимо изменилось в нем так же, как и в Тэппэне. У обоих одно чувство взяло верх над всеми остальными: у Блэда это было чувство самосохранения, у Тэппэна — полной апатии.
Блэд снова заговорил, убеждая Тэппэна, доказывая серьезность надвигавшейся на них опасности, — то насмехаясь над ним, то пылая злобой. Он проклинал Тэппэна, называл его сумасшедшим любителем природы.
— И знаете, что я скажу вам? — закончил он. — Утром я заберу часть вашей провизии, и уйду отсюда, будет ли буря или нет, все равно.
Но уже задолго до рассвета это намерение Блэда сделалось невыполнимым. Оба были разбужены шумом непогоды в лесу, похожим на все усиливающийся вой, сопровождаемый то грохотом, то пронзительным визгом бури. При свете тлеющего костра Тэппэн мог видеть кружащуюся пелену снега, большие, как перья птиц, снежные хлопья. К утру в горах разразилась жестокая буря, и земля была покрыта снегом толщиною в полметра, а лес, казался сплошной белой стеной.
— Я был неправ, — сказал Тэппэн товарищу. — Что теперь делать?
— О, проклятый идиот! — взвыл Блэд. — Теперь нам надо попытаться не замерзнуть и не умереть с голоду, пока уляжется буря и подмерзнет снег.
Три дня и три ночи буря свирепствовала с неослабевающей яростью. Они упорно работали, очищая лагерь от снега. Дженнет была с ними. На четвертые сутки буря прекратилась, облака рассеялись и выглянуло солнце. Термометр упал до нуля. Уровень снега равнялся огромному росту Тэппэна, а высота сугробов достигала трех-четырех метров. Бесспорно наступила зима. Лес обратился в безмолвный торжественный белый мир. Но Тэппэну уже некогда было мечтать. Под снегом трудно было отыскивать сухой валежник. Конечно, можно было спилить одно из засохших деревьев на склоне, но перенос значительного количества дров в лагерь был совершенно невыполним. Им приходилось жечь зеленые ветки.
Они начали мастерить лыжи. Тэппэн до сих пор не имел о них представления. Он мог только помогать Блэду. С радостью он заметил, что снег благодаря резкому холоду как будто стал подмерзать. Но как раз, когда они начали собирать вещи и решили двинуться в путь, стало теплее, снежная поверхность не выдерживала их тяжести, и снова начал падать снег.
— Чорт возьми, почему вы не застрелили какого-нибудь лося? — спросил Блэд угрюмо.
Он становился все мрачнее. Он знал, какова была опасность, и любил жизнь.
— Теперь нам придется убить и съесть вашу драгоценную Дженнет. А может быть, нам еще и и не хватит ее мяса до тех пор, пока перестанет падать снег и мороз даст нам возможность выбраться отсюда.
— Блэд, прекратите вашу болтовню о мясе моего осла, — ответил Тэппэн тоном, который заставил замолчать Блэда.
Так инстинктивно эти два человека стали врагами. Блэд думал только о себе, Тэппэн — об опасности, угрожавшей Дженнет. О себе он не думал.
Запасы Тэппэна истощались. У них уже не было ни свинины, ни кофе. Осталась только задняя нога оленя, мешок с бобами, кулек муки и немного соли.
— Если снег покроется ледяной коркой и мы сможем взять с собою эту муку, — мы не умрем с голоду, — сказал Блэд. — Но осел не может пойти с нами.
На другой день яркое солнце растопило снег на южных склонах, а ночью сильный мороз образовал на нем ледяную корку, которая могла выдержать быстрый шаг человека.
— Надо пользоваться этим, — это не надолго, — заметил Блэд.
Тэппэн предоставил Блэду назначить время и выработать программу их путешествия. Они сварили все бобы и разделили их пополам, насыпав в мешки. Потом приготовили по два килограмма сухарей для каждого. Блэд был достаточно хитер, чтобы взять себе маленький мешок с солью, а Тэппэну отдать табак. Он заявил, что эта провизия и одеяла — все, что они могли взять с собой. Они поспорили из-за ружья, но, в конце-концов, Блэд уступил винтовку Тэппэну, так как тот мог по дороге убить лося или оленя. Когда этот вопрос был улажен, Блэд со значительным видом стал надевать лыжи, сделанные из обломков ящиков и кусков холста от мешков.
— Боюсь, что они недолго продержатся, — пробормотал Блэд.
Между тем Тэппэн накормил Дженнет сухарями и стал ремнями привязывать брезент к ее спине.
— Что это вы делаете? — спросил Блэд.
— Приготовляю Дженнет, — ответил Тэппэн.
— Приготовляете? К чему?
— То есть как к чему? Итти с нами!
— Проклятие! — вскричал Блэд и всплеснул руками в бессильной ярости.
Тэппэн почувствовал сильное волнение. Прежняя молчаливость и сдержанность оставили его.
Теперь Блэд был единственным человеком, который мог помочь ему спасти Дженнет. Тэппэн стал говорить:
— Я не могу пойти без нее. Ни разу я даже не подумал об этом. Я присутствовал при рождении Дженнет там, внизу на Рио Колорадо. И мне пришлось остаться в лагере до тех пор, пока она начала ходить. Потом она выросла. Она не была заурядным ослом. Научилась всему, чему только я учил ее. Она была особенной. Люди пустыни говорили, что еще не было осла, подобного Дженнет. Называли ее «осел Тэппэна» и много раз пытались купить или украсть ее… Не помню уже, сколько раз за эти десять лет Дженнет оказывала мне услуги. Она даже спасла мне жизнь. Она вытащила меня из Долины Смерти… И теперь я не оставлю ее здесь. Вам, Блэд, может показаться странной такая любовь. Ведь Дженнет — только осел. Но я не оставлю ее.
— Можно подумать, что вы говорите о женщине, а не об этом ленивом вислоухом осле, — сказал Блэд с презрительным удивлением. — Неужели вы не можете понять, что немыслимо продолжать путешествие с ослом? У нее маленькие копыта, острые, как ножи. Ледяная кора не выдержит, они будут прорезывать ее. Осел будет проваливаться. И нам придется останавливаться, чтобы его вытаскивать, возможно, и сами проваливаться из-за него. Таким образом мы не скоро выберемся отсюда.
— Скоро или нет — я все-таки возьму ее с собою.
Теперь Блэд предстал перед Тэппэном, уже не скрывая своей ярости. Итак, его терпеливое объяснение не привело ни к чему. Его глаза горели.
— Нам предстоит тяжелая борьба, прежде чем мы выберемся отсюда живыми. А людям, несущим зимой тяжелую работу, необходимо мясо для питания.
Тэппэн молча выпрямился и взглянул на говорившего.
— Что вы хотите сказать?
Вместо ответа Блэд быстро протянул руку и схватил старую винтовку Тэппэна. Затем Блэд, с легким усилием открыв затвор, вложил пулю в магазин. Все время он не сводил глаз с Тэппэна. Его лицо казалось лицом другого человека, злобного, мстительного, способного на все, чтобы только сохранить свою жизнь.
— Я собираюсь убить вашего осла, — сказал он голосом, соответствующим выражению его лица.
— Нет… — вскричал Тэппэн с ужасом и мольбой.
— Непременно. И держу пари, — прежде чем мы выберемся отсюда, вы не один раз с удовольствием поедите его мясо.
— О, я бы скорее умер с голода!
— Так умирайте и будьте прокляты! — вскричал Блэд яростно.
Дженнет стояла тут же, позади Тэппэна, в позе блаженного покоя. Ее длинное ухо, опустившись, почти закрывало мягкую серую морду.
— Вам придется сначала убить меня, — сказал сурово Тэппэн.
— Я способен на все, если вы толкаете меня на это, — ответил Блэд резко.
Когда он сделал шаг назад, очевидно, чтобы лучше прицелиться в Дженнет, Тэппэн прыгнул к нему и ударил по винтовке с такой силой, что она выстрелила. Пуля пролетела над Дженнет, не задев ее. Тэппэн слышал, как она ударилась в дерево. Блэд испустил проклятие. И когда он, внезапно приняв страшное решение, опустил винтовку, Тэппэн левой рукой схватил дуло. Потом, сжав в кулак правую руку, он сильно ударил Блэда по лицу. Блэд не упал только потому, что удержался за винтовку. Кровь хлынула у него из носа и рта. Он завыл в дикой ярости.
— Теперь уж я убью тебя! — закричал он.
Но Тэппэн произнес сквозь зубы:
— Нет, Блэд, для этого вы недостаточно сильны.
Началась ужасная борьба за обладание винтовкой. Тэппэн бил Блэда по лицу своим железным кулаком. Но сила противника заставила Тэппэна ухватиться за винтовку обеими руками.
Бросаясь из стороны в сторону, то падая, то поднимаясь, они вертелись по снегу, опрокинув изгородь из сучьев. Блэд был охвачен бешенством. Он продолжал хриплым голосом выкрикивать проклятия. Но Тэппэн был мрачен и ужасен в своем сопротивлении. Он боролся эй жизнь Дженнет.
Кроме того, Тэппэн чувствовал, что был сильнее. Он внезапно собрал всю мощь своих мускулов в одно ужасное усилие. Винтовка сломалась, причем стальное дуло осталось у него в руках, а деревянная часть — в руках Блэда.
Быстро соображающий Блэд первый пустил в ход свое оружие. Одним ловким ударом он свалил Тэппэна с ног. Но когда он намеревался повторить удар, Тэппэн подставил ему ногу. Блэд упал в снег, но вскочил так же быстро, как и Тэппэн. Они бросились друг на друга — Тэппэн, пытаясь уловить момент для удара, а Блэд непрестанно нанося удары Тэппэну. Его удары были жестоки, и все время он старался попасть по голове. Несколько минут Тэппэн прямо стоял под ударами, которые давно свалили бы с ног более слабого. Собственная кровь ослепляла его. Наконец., да взмахнул стальным дулом и нанес удар Блэду. Удар переломил левую руку Блэда. Подобно дикому зверю, тот взвыл от боли, и, забыв осторожность, бросился вперед, слишком взбешенный для расчета. Тэппэн как и прежде, спокойно встретил нападение и, улучив момент, снова взмахнул стальным дулом винтовки. На этот раз он ударил с такой силой, что проломил череп Блэда. Он умирал у его ног — страшное, отвратительное зрелище — и, повернувшись на спину, упал в снег и скрылся из глаз. Остались видны только его ноги, к одной из которых еще была прикреплена грубая самодельная лыжа.