«Буч-буч» — поёт птица семюргюк,
Клюёт корм, чтобы насытиться.
Моя душа — перепел, который
Бьётся в огне моей любви к тебе.
Мои глаза льют ручьи,
Подле них собираются утки и птицы югак.
Если кто-то скажет, услышит ухо всякого:
Ореол вокруг луны — ветвь можжевельника.
Губит меня девушка, это ты губишь меня!
Ивовый ствол — твой стан,
Можжевельник твоих волос колеблется…[242]
Осман ещё день промаялся в становище, не являясь на глаза отцу. Затем поехал в Итбурну.
Там никому не показывался на глаза, прятался от всех. Выслеживал Мальхун. Наконец подстерёг её возле её дома. Она не удивилась, увидев его.
— Я привёз тебе подарок, — сказал он.
— Не надо! — отвечала она в тревоге.
— Только посмотри! И если не захочешь, не возьмёшь!.. — И с этими словами он вынул из-за пазухи франкский портрет, завёрнутый в шёлковый платок. Развернул и сказал: — Протяни ладони!
Она послушалась. Он положил портрет на её ладони. Мальхун изумилась и заулыбалась.
— Посмотри, ведь это твоё изображение!
— Такая красавица! Были бы у меня такие уборы…
— Будут! — сказал он решительно.
— Нет, нет, возьми это, не оставляй мне!
— Ты говоришь таким голосом, как будто боишься, что у тебя отнимут мой подарок!
— Ничего не говорю тебе. Не оставляй мне этот подарок!
— Отчего ты такая светлая? Быть может, ты — похищенная девушка франков?
Ей понравились такие слова. Она улыбнулась.
— Нет, что ты! Я здесь родилась. Я такая светлая просто потому, что мой отец и моя мать — болгары. Они приняли правую веру. У меня есть и болгарское имя — Мара…
— Мара… Мара… — повторил Осман.
— Мара и Беро — так болгары зовут первых людей, которые когда-то появились на земле. Болгары так верят…
— Моя мать говорила мне, что болгары — такие же тюрки, как мы. Когда ты всё-таки согласишься стать моей женой, я приведу тебя в юрту моей матери. Там ты увидишь красивый большой сундук. Это болгарский царский сундук. Болгары тоже верят в силу Неба — Тенри — Тангра…
— Об этом я знаю, о Небе. Но всё же болгары — не тюрки, они происходят от смешения тюрок и славян. Оттого я и похожа на этот портрет. Потому что франки и славяне — похожи.
— Ты видела франков?
— Да. Большой караван франкский проезжал через Итбурну. Тогда всех девушек заперли в домах, чтобы они не попались на глаза франкам. Говорили, будто франки набрасываются на девушек, как волки на ягнят… Я пробралась к воротам и подглядывала. Мне тогда было десять лет. Франки не показались мне страшными…
— Я видел франкских послов. Их толмач подарил мне это изображение красавицы. Прими его в подарок от меня.
— Я не могу, нет.
— Чего ты боишься? Откройся мне.
— Не говорила и не буду говорить.
— Я не оставлю тебя. Я уеду и вернусь!..
Но Мальхун уже убегала.
Осман не показывался открыто в Итбурну и не знал, что о нём теперь говорят. Он не мог понять, что же с ним творится:
«Если я не счастлив, то отчего же я так счастлив? Никто не скажет мне!»
Он вспомнил стихи Султана Веледа и повторял их вполголоса. Эти стихи для него были простым изъяснением в любви, никакого тайного смысла он не различал в этих строках:
Твоё лицо — солнце или луна?
Твои глаза овладели моей душой.
Пусть они говорят со мной.
Узнай: мои глаза, моя душа — всё это ты!
Ты лишаешь меня души, и это — хорошо.
Не избегай моего взгляда, ведь ты должна жить
в моих глазах.
Для тебя мои глаза — прекраснейший дворец.
Какую стрелу, какую стрелу ты послала в меня?
Прежде я был копьём, а теперь согнулся, как лук.
Приди и посмотри на меня, и ты увидишь,
Что слёзы моих глаз — это ручьи и реки.
Ты прошла сквозь все преграды и явилась мне.
Я увидел твоё лицо и превратился весь мир в лето и весну.
Сегодня я согреваюсь огнём твоей любви.
Снег и дождь не печалят меня.
Каждую ночь я вижу тебя во сне.
Жизнь моя легка, потому что я думаю о тебе.
Я жил и был нищим без тебя.
Но вот я нашёл тебя и теперь я богат![243]
Осман отправился в Эски Шехир и рассказал своему другу о своей любви.
— Скажи, — спрашивал Осман, — в чьём правлении Итбурну? Шейх ахиев правит там полновластно?
— Полновластно там должен править я!
— Стало быть, ты можешь приказать отцу Мальхун!
— Да!
— Так прикажи!
— Но ты же знаешь, наместник всё же не я, а мой отец. Он предоставляет мне право приказывать, но в случае с Мальхун, я думаю, приказать должен он!
— Но ты скажешь ему?
— Я попытаюсь! Если шейх не хочет, чтобы отец Мальхун отдал её за тебя, моему отцу придётся нелегко. Он вовсе не желает ссориться с ахиями.
— Но ты…
— Я попытаюсь помочь тебе…
Осман, обрадованный, поехал в Итбурну. Он увидел Мальхун на лужайке у коновязи. Он более не хотел таиться.
— Мальхун! Ты стоишь здесь и будто ждёшь меня. Я знаю, ты часто здесь стоишь, потому что здесь мы говорили с тобой. Здесь ты приласкала моего коня. Я приехал сватать тебя! Дома ли твой отец и твоя мать?
— Мой отец вместе с другими пошёл в дом шейха, куда был позван. Моей матери давно нет в живых. Я не знаю, что сказать тебе. Ты приехал сватать меня? Попытайся. Мой отец скоро вернётся. Я не могу долго оставаться здесь с тобой. Когда отец возвращается от шейха, он всегда сердится и ворчит на меня за то, что я хожу с открытым лицом! Потом он успокаивается. Но будет лучше, если я теперь уйду…
— Подожди ещё мгновение! Сегодня счастливый для меня день! Не знаю, что скажет твой отец, но я ведь могу думать, что ты согласна стать моей женой?
Мальхун поколебалась, затем быстро сказала: «Да» — и отвернула лицо. Он не выдержал и схватил её за руку.
— Оставь, оставь, — говорила она. — Кто-нибудь может увидеть нас!
Он отпустил её руку, но хотел, чтобы девушка ещё хоть немного постояла рядом с ним:
— Что за серебряные вещицы подвешены у тебя к этим кисточкам на твоей груди?
— Я скажу тебе очень быстро и сразу уйду!
— Говори.
— Ты улыбаешься. Ты просто хочешь, чтобы я постояла с тобой ещё.
— Конечно, хочу! Я хочу, чтобы ты никогда не уходила от меня!
— Я говорю быстро! Вот смотри. Вот этими щипчиками я выравниваю брови, вот это — зубочистка, в этом сосудике — розовое масло, а это ключ от сундучка с моими украшениями… А теперь отпусти меня!
— Иди! — заулыбался Осман. Теперь он видел, что и ей не хочется расставаться с ним.
Она повернулась было, чтобы уйти; но вдруг снова подошла к Осману:
— Что бы тебе ни сказал мой отец, приезжай завтра и жди меня здесь, когда мужчины будут в мечети, в час вечерней молитвы. Ты пропустишь молитву ради меня?
— Пропущу! — ответил, не поколебавшись, Осман.
Девушка посмотрела на него серьёзно и побежала к своему дому…
Он дождался отца Мальхун. Когда он увидел почтенного человека в одежде земледельца, в куртке и штанах, заправленных в сапоги, он догадался, что это и есть отец Мальхун. Этот человек входил в дом как хозяин. Подпоясан он был широким шёлковым красным поясом, как подпоясываются богатые крестьяне. Но лица его Осман не мог разглядеть. Он дождался, покамест отец Мальхун войдёт в дом, затем подождал ещё немного, изнемогая от нетерпения. И, лишь посчитав, что прошло довольно времени, Осман подошёл к воротам и, взявшись за кольцо, постучал…
Отец Мальхун открыл одну створку и впустил гостя. Теперь они узнали друг друга. Осман тоже видел прежде отца Мальхун и даже дивился его совсем светлому лицу, светло-карим глазам… Борода и усы у него тоже были светлые; светлее, чем волосы Мальхун…
— Мерхаба, сын Эртугрула, — приветствовал гостя учтиво хозяин.
Они прошли в комнату для приёма гостей и сели на подушки, не снимая шапок. Никакого угощения хозяин не предлагал гостю. Осман терялся, не зная, как это воспринять: то ли как нанесённую обиду, то ли как исполнение некоего обычая, неведомого Осману…
Хозяин смотрел светло-карими глазами и ждал Османовых слов.
— Я за делом пришёл, — начал Осман. — Слыхал я, в твоём доме есть славная куропатка. А чем я не сокол с золотым когтем?!
Куропатку славную мне хочется поймать.
Милую, что люблю я, мне хочется купить…[244]
Хозяин усмехнулся светлыми глазами:
— У меня в доме нет куропаток или каких иных птиц, каких бы я мог продать!
— А у меня есть на что купить любую птицу! — сказал Осман гордо. — Я могу дать овец и коней хороших…
— Но у меня дома нет птицы!
Осман знал, что по обычаю не полагается говорить прямо о своём сватовстве. И только спросил, огорчённый:
— Стало быть, нет птицы в твоём доме?
— Нет, дорогой гость, — отвечал хозяин.
— Что ж, тогда прости меня за мой приход внезапный!
Хозяин простился с ним учтиво и проводил до ворот.
Осман решил не возвращаться в становище, поехал подальше от селения Итбурну. Долго разъезжал по окрестностям. Теперь он понял окончательно, что отец Мальхун нанёс ему обиду…
«Что же мне делать? Убить его я не могу, ведь это её отец. Завтра я буду ждать её. Быть может, узнаю что-то и пойму…»
Осман отыскал место пустынное, лёг, закутался в плащ и заснул крепко. А когда проснулся утром, отправился в Эски Шехир. Но друга своего там не застал, тот уехал в Инёню. Однако Османа приняли во дворце, угостили. Он отдохнул и поехал в Итбурну.
Приехал Осман прежде назначенного девушкой срока и некоторое время ждал её. Он даже решил было, что она уже не придёт. Но ведь она говорила, что придёт, какой бы ответ ни дал Осману её отец. И почему она так сказала? Она знала, что отец не отдаст её Осману! И всё же она придёт, она обещала прийти!.. Он не додумал до конца одну простую мысль, потому что увидел Мальхун!..