безболезненным. Но сторонники дизайн-мышления не согласятся. Бывают трудности с поиском йогурта в супермаркете. Проблемы из-за отсутствия эмоциональной связи с этим продуктом. Сложности при открытии упаковки таким образом, чтобы содержимое не пролилось вам на руки. Как только все проблемы выявлены, сторонники данного образа мыслей переходят к реконструкции опыта, с тем чтобы полностью избавить потребителя от возможных огорчений. Например, дизайнеры могут предложить встроить датчик в упаковку йогурта, чтобы вы могли немедленно найти его с помощью специального приложения. Или индивидуализировать товар, чтобы на нем были ваше имя и фотография, загруженная в профиль. Люди с «дизайнерским» образом мыслей могут открыть новый подход к упаковке йогурта. И любой хаос удастся разгрести с помощью ультрасовременной полимерной ткани.
Посредством одного и того же процесса дизайн-мышление обещает устранить болевые точки во всех социальных структурах наших миров: правительстве, экономике и общественном транспорте. Интересно, какой полимерный материал устранит уязвимые места нашей избирательной системы? Конечной целью данного мировоззрения является определение всех проблем в жизни и их истребление на пути к дизайнерской нирване.
Дизайн-мышление считается «белой и пушистой» альтернативой сугубо практичной научной культуре Кремниевой долины. Поэтому его сторонники любят разбрасываться словами, навеянными гуманитарными науками, для описания своих инстинктивных догадок. Скорее всего, вы услышите комбинацию определенных слов и фраз в любой беседе со сторонниками дизайн-мышления. А именно: «целостный», «творческий», «нацеленный на работу в команде», «ориентированный на людей», «смелый», «прорывной», «гибкий» и «динамичный». Вам скажут: мы можем изменить мир. И в отличие от инженерной мысли, эти перемены «вновь поместят людей в центр». Вы услышите, что будущее принадлежит массам и что следует избавиться от понятия одинокого гения. Практически наверняка собеседник упомянет лосося, плывущего вверх по течению. И постоянно будет проскальзывать слово «увлеченность».
В мире вина есть правила того, что производитель может говорить о себе и своих продуктах. Вино может называться «бургундским» лишь когда сделано из винограда, выросшего в Бургундии. Только выращенный в экологически чистых условиях зеленый горошек может считаться органическим. Но в мире дизайн-мышления нет правил и ограничений. Стена «лестных» слов придает больший вес высказанному мнению. Поскольку знание обладает малой ценностью, любой может назвать себя «стратегом», «разработчиком взаимодействия с пользователем» или «главным оратором». Все эти фразы и должности подразумевают одно: если не хотите потерпеть поражение от новичков рынка, то прислушивайтесь к дизайнерам.
Для того чтобы стена из слов не оказалась слишком мягкой, сторонники дизайн-мышления используют случайные отсылки к миру бизнеса: «леверидж», «окупаемость инвестиций» или «бизнес-модель». Суть в том, что творческий процесс может быть похож на безумный угон автомобиля. Но в конце концов украденная машина всегда возвращается на парковку бизнес-школы. При рассуждении с позиций дизайн-мышления люди часто апеллируют к таким концепциям, как теория 4P и модель пяти сил. Ведь так можно убедить каждого в том, что прагматизм и здравый смысл в действительности являются основой работы.
Конечно, эти принципы относятся не только к IDEO. Тирания «намеренного» творчества, берущего начало в дизайн-мышлении, повсюду. Теперь она преобладает в риторике бизнес-культуры вокруг инноваций. Роберт Саттон, автор «Странных идей, которые работают», говорит своим читателям: «Для творческого процесса неведение — благо».
Можно пойти дальше, заявив, что данная модель творческого процесса навеяна философией Руссо: мы в высшей степени креативны, когда наивны и невинны, освобождены от пут утомительных правил и авторитарного знания. «Время веселиться», — пишет Крис Барез-Браун в книге «Как создавать крутые идеи» (How to Have Kick-Ass Ideas). Он видит прямую связь между игривым настроем и творческим гением. Барез-Браун советует: «…Если сомневаетесь, скажите: “На-на-на-на-на” и посмейтесь над миром».
Эта книга показательна для основной массы современной литературы по творческому мышлению. Она написана словно сборник рассказов для дошкольников. Враги игривого настроя, по мнению автора, сборище экспертов и людей, утверждающих, что «много знают». Барез-Браун называет их «умными-заумными чересчур много думающими».
В его терминологии веселый настрой ассоциируется с освобождением. Подразумевается, что работа порабощает наши мысли. Офис — это место, где к вам относятся как к безликим бюрократам, а навыки и знания ослепляют специалистов. Чтобы стать творческими, нужно сбросить оковы корпоративной бюрократии, опыта и рационального анализа. Настоящее освобождение возможно только в мире ребенка, которому свойственны открытость, игра, любопытство и спонтанность.
Недавно мне довелось провести день с одним из таких творческих сотрудников-«детей». Назовем его Мартином. Хотелось бы сказать, что я никогда не встречал таких людей раньше. Но, к сожалению, в моем мире их выявляет каждый разговор, сопряженный с креативным мышлением. Мартины отказываются от усердной и напряженной работы по наблюдению за реальностью в пользу простых модных словечек и переливания из пустого в порожнее. Они паразитируют на страхе людей. Когда все в офисе волнуются из-за карьеры, отрасли и общего состояния «прорывной инновации», Мартины легко впархивают и начинают играть в шамана.
Прежде всего, такие люди напоминают мне о том, что творческое мышление и блестящие инновации требуют вовлеченности в процесс. Это невероятно сложно и, честно говоря, заставляет понервничать. Нет никакой гарантии возврата денег и никакого заранее установленного плана действий. На самом деле весь смысл как раз в том, чтобы заблудиться. Мартины моей культуры просто затягивают процесс. Ведь настоящая работа, суть которой состоит в придании миру осмысленности, требует старых добрых размышлений. То есть того, чем Мартины уже давно не занимаются.
Мартин решает проблемы
Я сотрудничал с группой разработки стратегии международной компании — производителя одежды. После поездки в Париж, Лондон и Нью-Йорк мы буквально валились с ног от усталости. В течение пяти дней все — 20 руководителей и наша консалтинговая группа — испытали влияние культуры каждого города. Оставался лишь день на то, чтобы определить в общих чертах новую стратегию компании и завершить профиль будущего продукта на предстоящий год.
Затем появился Мартин.
Его наняли недавно, но на руководящую должность, в отдел дизайна местного подразделения компании в Нью-Йорке. Мартин пришел в темных джинсах с идеальными прорехами. Его руки были покрыты татуировками. По-видимому, мужчине было слегка за 30. Он излучал спокойное обаяние. В тот последний день мы начали работу в 9:00, но Мартин показался лишь после обеда.
Лидер компании Аксель отвечал за глобальную стратегию. Он прервал обсуждение, чтобы поприветствовать Мартина. Аксель действительно беспокоился о работе. Компания занимала второе место в отрасли, но ежемесячно теряла долю рынка. В особенности Акселя заботила потеря связи с молодежью из крупных городов Западной Европы и США. Он хотел понять причину. Одной из надежд Акселя был Мартин, звездный дизайнер, нанятый из компании-конкурента.
«Мы очень рады, что представители местного подразделения помогают в разработке новой стратегии», — сказал лидер компании.
«Да, для меня большая честь быть с вами сегодня, — ответил Мартин. Неформальное разрешение подтолкнуло его продолжить речь: — В этой комнате я чувствую энергию и страсть. Увлеченность брендом, частью которого вы являетесь. Страсть важна, она двигает бренд вперед. Вы увлечены не только как группа: глубокий интерес испытывает каждый в отдельности. Посмотрите, что у вас есть. Это энергия. И притом важная. Энергия, которая ведет бренд вперед. Не посвятив время и усилия напряженному, увлеченному обсуждению бренда, мы не сумеем развивать его. Он не сможет расти. Вы работаете как команда, уделяя время формированию будущего нашего бренда. Каждый вносит вклад с увлеченностью и энергией. Надеюсь, вы цените это. Чувствую: действительно осознаёте. Ведь это важно».
Атмосфера была приветливой, открытой. Мартин продолжил: «Я здесь, чтобы внести свой вклад. Но сначала мне нужно узнать, кто вы, откуда, вашу историю. Может быть, каждый вкратце расскажет о себе?»
Все в комнате представились. Процесс занял примерно 20 минут. Фасилитатор нервно поглядывал на часы. Совещание и так немного затянулось, но нового члена команды, похоже, не волновало время. Каждый раз, когда кто-нибудь представлялся, Мартин задавал вопросы. «Теперь, — сказал он, когда все рассказали о себе, — я понимаю вас. Воспринимаю как личностей и как группу. Понимаю, почему каждый из вас увлечен нашим брендом. Но я пока не представляю, как вы съездили в Париж, Лондон, Нью-Йорк. Вы встретили людей, повлиявших на ваше видение. Возьмите меня на борт. Чтобы внести конструктивный вклад, мне нужно понять контекст. Необходимо осознать неудовлетворенные потребности людей, их болевые точки. Не могли бы вы дальше провести меня через свой опыт? С кем познакомились, что обсуждали и какую информацию вынесли из этих встреч».
Фасилитатор предложил, чтобы кто-нибудь ввел Мартина в курс дела во время следующего перерыва. Аксель согласился: «С удовольствием примем тебя на борт. Мы ценим то, что ты уделил нам время, и твое стремление внести вклад. Думаю, нужно вернуться к тому, чем мы занимались до твоего прихода. Пожалуйста, помоги нам, а кто-нибудь из команды предоставит тебе самые последние и подробные сведения во время перерыва».
Мартин проигнорировал просьбу лидера следовать повестке дня: «Не забывайте о той энергии, которая нужна для ведения бренда вперед. Помните огромное значение того, что вы делаете здесь, объединившись и работая вместе как команда. Мы можем изменить жизнь клиентов. Способны создавать дизайн на основе их болевых точек, удивлять и восхищать. Если мы не сделаем этого, то останемся далеко позади».