— …ну, ловкач, как все перевернул, — под конец успокоившись, хлопнул открытой ладонью по столу капитан.
— Что-то случилось? — уточнил лейтенант. Ему Москаль нравился, поэтому он обеспокоился, что у того могут возникнуть проблемы.
— Случилось? — глубоко вздохнув, переспросил тот. — Хитрожопость у него случилась, вот что.
— Опять что-то натворил?
— Можно сказать и так, — Ремизов, еще раз перечитав доклад, задумался и, чему-то хмыкнув, пробормотал: — Все-таки какой хитрец!
— Да что он сделал-то, товарищ капитан?
Откинувшись на спинку кресла, тот задумчиво посмотрел на лейтенанта и ответил:
— Аферу он устроил, но законную аферу. Сам знаешь, что у него в собственности был дом.
— Был?
— Он его вчера на мачеху переписал, объяснил, что не хочет оставлять их без всего, если погибнет. В принципе, правильная мотивация. Так вот. Он подал заявку на имя Лучинского и передал весь нижний этаж на баланс его части до конца войны. Как ты знаешь, он решил набрать себе людей в группу со стороны. Ну, в принципе, мы это и предполагали, но жить они будут у него дома, причем на нашем балансе. Свой мотоцикл и лошадей с повозкой он также передает на баланс части Лучинского, но с возвращением по окончании войны или замещением в случае утери. В общем, у него все останется по-прежнему, но в доме теперь будут жить бойцы, которых он переводит в наше подразделение, и на нашем балансе, мотоцикл тоже останется у него, так как он будет, вернее уже приписан к этому подразделению — и все это за наш счет. То есть и питание людей, а также лошадей, и их обеспечение — все это на нас. Даже подал заявку на проведение телефона дежурному и на разрешение набрать двух пожилых соседей на службу.
— А их зачем?
— Один будет заниматься доставкой продуктов в эту организующуюся точку на приписанной повозке и следить за лошадями. Другой дежурный будет отвечать на телефонные звонки. Оба пожилые. Для службы они не годятся, а вот так вот, как привлеченные вольнонаемные, в самый раз.
— Будете подписывать?
— Тут от меня уже ничего не зависит, — ответил Ремизов. — У Лучинского вполне хватит полномочий принять это решение без меня, только поставили в известность. И он принял, теперь нижний этаж этого дома находится на балансе его части. Уже наверняка зам по снабжению выехал на место, принимать новое имущество и подготавливать его к приему новых постояльцев.
— Да-а, — протянул лейтенант. — Хитрый выверт.
— Евгений в своем репертуаре, но в чем-то он прав. Своей семье помог, теперь, в связи с арендой, их жизнь улучшится, кормление рассчитано на всех, своих сестер он оформил как обслуживающий персонал, с иждивения-то с них сняли с появлением матери.
— Так и в чем он не прав? — не понял лейтенант. — Вроде все правильно сделал. У нас своя точка появилась в удобном месте, причем которая будет всегда на связи, выдал транспортные средства и набрал людей. То есть помог не только себе, но и соседям. Разницы особой нет, где будет располагаться отряд, на базе Лучинского или тут, тоже в подчиненном ему имуществе. Со всех сторон плюсы.
— Да тут все дело в том, как ему вообще пришло в голову так сделать?
— Но он же хохол, вы его сами так называете, а как говорит Евгений, «когда родился хохол, еврей повесился, а татарин заплакал».
— Да, поговорка в самую суть, — согласился хмыкнувший Ремизов. — Пусть устраиваются. Если что, нам та точка самим пригодится, а группу Москаля отправим к Лучинскому, где ему и самое место. Но позже, не сейчас.
— Понятно, — кивнул Абросимов и достал следующий лист.
— А это что?
— А это докладная записка на ваше имя уже от Москаля. Я изучил ее и считаю, что составлена она с умом и вполне в духе Евгения.
— Давай на словах.
— Он предлагает перевести работу над бандами в Москве и Московской области под нашу юрисдикцию, якобы под видом борьбы с вражескими агентами, а уголовный мир крепко подставился, помогая немцам, и под этим прикрытием заниматься арестом общаков воров. Там ведь и золото есть, и драгоценности, а это будет немалый вклад в нашу оборону. Новые танки, станки и техника.
— Хм, интересное предложение, — заинтересовался Ремизов и взял листы докладной записки. — Это, похоже, он так у меня извинения просит, подкидывая интересную и, надо признать, нужную работу. Ладно, прощаю.
Через некоторое время Ремизов, прихватив с собой папку с докладной запиской Евгения Иванова, который у них проходил как Москаль, направился к наркому. Предложение было действительно интересное, и требовалось получить на это разрешение.
За двадцать минут мы добрались до моего дома, хотя о чем это я, он еще вчера перестал быть моим. Были у меня причины так поступить, очень веские причины. А то, что я могу погибнуть и родственники останутся без помощи и будут бегать все переоформлять — это так, отговорка. Лучше уж сразу все на них переделать, и пусть живут счастливо.
А задумка передать нижний этаж на баланс части Лучинского мне пришла еще неделю назад. Я все это время подводил мосты, узнавал, как все оформить, а вчера прошел к Бате и выложил ему свою задумку. Тот подумал и попросил сообщить, только честно, для чего мне это действительно нужно. Я действительно ответил честно, теперь бандиты, когда там будет наш пост и вооруженный дежурный, не посмеют напасть, даже подумать об этом побоятся. Это действительно была одна из основных причин, а то, что было желание пристроить в хорошие руки свое имущество, это так, второстепенное по важности решение. Но тоже в плюс, не буду думать, чем кормить скотину и семью. Тетя Нина уже пристроена, а сестренки теперь будут обслуживающим персоналом. То есть после школы на них стирка и мытье, не особо обременительная работа за приличный паек. Повариху я решил найти на стороне. Ту же Марью Авдотьевну. Когда-нибудь припасы у них закончатся, а тут они на балансе военного ведомства. В общем, прикрыл свою семью со всех сторон. Батя еще немного подумал и дал добро.
Так что когда я повернул на нужную улицу, то не удивился, увидев у ворот «полуторку» с базы, полную разнообразного имущества и топчущегося у нее нашего интенданта и двух бойцов.
— Опаздываете, — недовольно сказал он, когда мы подкатили и я заглушил мотор.
— Ничего подобного. Договаривались на двенадцать, время без десяти, — показал я ему на часы.
— Ладно, давайте сперва примем имущество, а потом и располагаться будем.
— Думаю, можно и совместить, — предложил я, убирая палку от ворот и проходя во двор.
Передать я решил на баланс части нижний этаж дома с отдельным входом со двора, амбар и конюшню с жильцами. Кроме козы, она наша. Гараж не отдавал, мотоцикл и в амбаре постоит.
Так вот, пока интендант принимал амбар и повозку, что находилась внутри, номеруя их, я с бойцами и Толиками прошел в дом, который прежде пришлось открыть — как вы понимаете, никого не было, — и поставил задачу. Мою двуспальную кровать разобрать и перенести наверх, в комнатку тети Нины, которую нужно расширить, чтобы кровать влезла, то есть пододвинуть шкаф. А ее кровать, наоборот, вниз, ну и все, что в машине, соответственно тоже расположить в моем зале. Там будут стоять шесть кроватей, две наших с Толиком. Они будут располагаться отдельно, за занавеской, и четыре для остальных бойцов группы и дежурного, он всегда будет на посту.
Насчет девушки я тоже успел подумать. Одна из сестричек уступит ей свою комнату и будет спать с матерью, с ними я насчет этого поговорить не успел, но думаю, ни одна не откажется. Ну а парни и Толик, который также перебирался сюда, будут располагаться внизу. Дежурный и часть вещевого имущества вместе с телефоном будут располагаться в той комнате, что под кухней, самом удобном месте. Так что мы семье не будем мешать, у нас свой вход. Жилье у нас свое, и даже обедать будем внизу. Правда, тут стоит подумать, вполне и наверху можно, стол там длинный, уместимся.
Когда мы с интендантом закончили на улице и прошли в дом через нижний вход, тот, что вел в комнату под кухней, то продолжили. Толик командовал бойцами и водителем «полуторки», которую загнали во двор, а мы занимались инвентаризацией. Более того, я собирался вооружить свою группу своим же оружием. Соответственно, я его заранее достал из закромов, и понимающе хмыкнувший интендант записал номера «суоми», который я записал за Толиком, «маузер» в снайперском варианте, он числился за мной, «БАР» с оптическим прицелом для пулеметчика, польское ружье ПТР и «МП» для второго номера расчета ПТР. Пистолеты у меня были для всех бойцов, их тоже оформили, как полагается. К этому времени уже внесли стол дежурного, поставив его в «дежурке», как обозвал помещение под кухней Толик, и стойку для оружия. Так что пока бойцы заканчивали с переноской и установкой кроватей, столов и тумбочек, я расположил в стойке оружие и боеприпасы. Все влезло нормально.
Оружие я засветил по одной простой причине, о нем все равно узнают, а тут оно на балансе, то есть его можно ремонтировать в мастерских и получать бое припасы.
Наконец, мы закончили, и пока бойцы мыли натоптанные полы, я расписался во всех бланках, двадцать семь штук насчитал. Как бы то ни было, но теперь этот нижний этаж находится в ведомстве Лучинского и его сотрудников, то есть нас.
— Та-ак, все вроде, — убрав последний лист в планшет, сказал интендант. — Теперь по привлеченным сотрудникам. Дежурного мы сюда своего поставим, но нужен возница, чтобы доставлять продукты и следить за скотиной, а также повар. Ваших сестер я уже оформил. На них стирка и уборка, за что будут получать паек, а он у нас, сами знаете, неплохой. Так что там с привлеченными сотрудниками?
— Проблем с этим нет, мой сосед, Гаврила Иванович, бодрый такой старичок шестидесяти лет. Ранее конюхом работал в лесхозе, с делом справится. Я с ним уже переговорил, навел, как говорится, мосты. Он согласен, скучно ему сидеть дома, а тут при деле будет. А поварихой другую соседку хочу привлечь. Она через две улицы отсюда живет, я у нее на постое какое-то время стоял. Хорошая женщина. Недавно потеряла работу, ее уволили, и сейчас она без дела. А повар она хороший. К тому же на иждивении маленьких детей имеет. Шестерых. Для нее это тоже помощь будет.