Как я узнал, моей соседке повезло иметь как раз такую подругу.
Впервые я увидел Люси на фотографии в гостиной Джен. Снимок был сделан за несколько лет до этого, в более счастливые времена: две улыбающиеся девушки обнимались, прижавшись друг к другу щеками.
– Красивая, шикарная, рыжеволосая и с веснушками, – так Джен описала Люси.
Подруги выросли в пригороде Вашингтона, в Бетесде, но ходили в разные школы. Познакомились они только в старших классах, когда летом работали волонтерами Красного Креста в военном госпитале.
Как вспоминает Джен, они были помощницами медсестер, занимались организацией кладовых, где хранились видеоигры и одежда, пожертвованные пережившим ампутацию.
– Но мы также встречали семьи пациентов, – вспоминала Джен. – Мы общались с больными, некоторые из которых затем умирали. Вот такой опыт в семнадцать лет»
Пациенты и работники больницы в шутку называли их «Леди и Пацанка».
– Кто из них ты? – спросил я.
– Думаю, пацанка. Люси была леди: закрытая, очень собранная. Она носила бантики и кружево. Я же больше любила толстовки и джинсы.
В последний год школы девушки продолжили заниматься волонтерством.
– Оно стало нашей жизнью, – сказала Джен.
После школы Джен поступила в колледж в Мэриленде, а Люси – на Род-Айленде, но они постоянно навещали друг друга и проводили каникулы вместе. В Аризону к бабушке Джен они тоже летали вдвоем.
– Люси стала частью моей семьи, – сказала Джен.
На фотографии со свадьбы Джен Люси стояла вместе с остальными подружками невесты, одетыми в блестящие платья цвета шампанского. А на свадебном ужине Люси сидела за одним столом с семьей Джен.
– Она – самый добрый, сочувствующий, понимающий и поддерживающий человек в моей жизни, – подытожила Джен. – В разные периоды жизни у меня появлялись и другие близкие друзья, но Люси рядом постоянно. Кстати, она вчера написала, что приедет в город на следующих выходных».
Люси жила в Нью-Йорке, где занималась маркетингом в интернет-журнале. Несмотря на постоянные звонки и переписки, Джен и Люси не виделись пару месяцев.
Я спросил, могу ли я встретиться с ними обеими.
– Конечно, – сказала Джен, – если только ты выдержишь наши вопли, когда мы увидим друг друга.
Дружба Джен и Люси подтверждает теорию о том, что уже в средней школе молодые люди начинают переносить свою привязанность с родителей на однополых ровесников117. В первую очередь переносится желание тактильной близости или хотя бы постоянного тесного общения. В подростковом возрасте возникает потребность в «зоне безопасности» – обращении за поддержкой и успокоением к близкому другу.
Заметьте, исследования показывают, что потребность в надежной основе обычно не переносится до момента нахождения романтического партнера или супруга. А некоторые люди, даже будучи в браке, сохраняют в этой роли именно родителей.
Чтобы помочь человеку определить, кто удовлетворяет эти потребности, исследователи в сфере привязанности, включая Синди Хазан из Корнеллского университета, разработали так называемую шкалу WHOTO118. Это опросник, направленный на определение человека, к которому мы обращаемся в стрессе или нужде. Вопрос, затрагивающий поиск близости, звучит так: «Кто тот человек, с которым вам сложнее всего быть в разлуке?» Ряд вопросов затрагивают надежную основу: «С кем вы хотите поговорить, когда вас что-то расстроило?», «Кто всегда будет рядом с вами?» и «С кем вы хотите делиться своими успехами?»
КРЕПКАЯ ДРУЖБА влияет на человека так же, как романтические отношения.
Тем не менее дружба в подростковом и раннем взрослом возрасте редко перерастает в настоящие надежные отношения. Чтобы это случилось, она должна соответствовать всем критериям привязанности, включая надежную основу и «протест против расставания» – выражение эмоционального расстройства от реальной или даже потенциальной разлуки с другом. Как отмечает исследователь Уиндол Фурман:
«Люди могут искать близость в друзьях и обращаться к ним как к зоне безопасности, но большинство из них не являются надежной основой для исследования мира. И обычно человек не выражает протест при вынужденной разлуке с друзьями»119.
Тем не менее бывает такая дружба, в основном между взрослыми братьями и сестрами или пожилыми людьми, которая удовлетворяет все эти потребности и может достигнуть уровня отношений с настоящей привязанностью.
Для Джен первое обращение к Люси за поддержкой произошло, вероятно, в момент развала ее краткосрочного брака.
– Я звонила ей, рыдая, – вспоминает Джен, – и она помогла. Есть вещи, которые нужно проговорить много раз, и Люси великолепно справляется с этим. Она без тени осуждения повторяла то, что я говорила ей о чувствах и отвечала: «Да, тебе больно. У тебя есть основания для этого». Я была молода. Другие друзья не знали, как справиться с моим разводом. Но Люси знала. Она могла понять всю сложность ситуации. Потому что сначала я говорила: «Мне нужно уйти от него», – а на следующий день: «Я так далеко зашла, что не могу сейчас все бросить». Так или иначе она поддерживала меня и помогла пройти через все это. Люси была моим главным сторонником. Выгнав мужа, я почти сразу поехала к ней.
Позже, когда Джен вернулась в Вашингтон, они постоянно переписывались и созванивались, а также навещали друг друга.
Так спустя десять месяцев после свадьбы закончился брак Джен.
Исследования показывают, что личная история привязанности каждого из друзей влияет на качество и стабильность дружбы, а также на степень близости. Люди с надежным стилем привязанности легче всего заводят друзей и поддерживают с ними связь, потому что дружба – это тесные отношения, на которые влияют ментальные модели, сформированные в раннем детстве.
Это можно заметить уже в начальной школе. Алан Сроуфе, международно признанный эксперт по ранней привязанности, отмечает, что «надежная привязанность детей – это явный показатель способности успешно строить отношения со сверстниками в любом возрасте», что предопределяет дальнейшее течение дружбы120. Отсутствие надежной привязанности, наоборот, влечет за собой «более проблемные отношения» с друзьями121.
Надежная привязанность дает огромное количество преимуществ. Исследования показывают, что друзья с надежным стилем привязанности больше готовы делиться информацией о себе, комфортнее чувствуют себя при эмоциональной близости, они сильнее доверяют и легче вызывают доверие, вкладываются в отношения, лучше взаимодействуют с друзьями, разрешают конфликты и в целом более удовлетворены дружескими отношениями122.
А что насчет людей с тревожным стилем привязанности? Они вкладываются в дружбу, преданы друзьям и легко раскрываются, иногда излишне. Но они также могут обвинять товарищей в том, что те не соответствуют их острой потребности в близости. Страх отвержения заставляет человека с тревожным стилем привязанности давить на друзей, ожидая большей преданности, что может их отталкивать123.
Люди с избегающим стилем привязанности неохотно раскрываются, считают близость в отношениях не такой важной и чаще конфликтуют с друзьями. Исследование ста двадцати пар однополых друзей в возрасте от семнадцати до пятидесяти шести показало, что люди с высоким уровнем избегания менее преданы дружбе, меньше вкладываются в нее и менее удовлетворены124.
Я еще не встречался с Люси, но по тому, как Джен описывала ее чуткость и непоколебимую поддержку во время развода, казалось, что в ней Джен нашла друга с надежным стилем привязанности.
Спустя два дня Джен пригласила меня вместе выгулять Чифа.
– Поводок! – сказала она, и собака послушно взяла поводок в пасть.
Джен уже не носила бандаж. Ее темные волосы были собраны в пучок и скрыты шарфом: физиотерапевт сказал ей, что это может помочь от головных болей. Джен носила круглые черепаховые солнцезащитные очки, помогающие справиться с чувствительностью к свету, которая развилась у нее после аварии. Хоть аксессуары и были надеты в терапевтических целях, она однозначно выглядела модно и напомнила мне молодую и элегантную Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани». Возможно, когда-то давно Джен была пацанкой, но в этот день, когда мы шли мимо посольств и особняков в центре Вашингтона, она выглядела очень элегантно.
Мы прошли примерно квартал и остановились у роскошного здания, табличка на котором гласила, что в нем когда-то жил Александр Грейам Белл.
– Чиф, делай свои дела! – сказала Джен, и он последовал команде.
Джен воспользовалась пакетиком, чтобы убрать за ним.
Чиф казался очень понятливым и послушным для такого большого пса. Изначально Джен растила и тренировала его как служебную собаку для работы с ветеранами-инвалидами, но он не сдал финальный экзамен, потому что слишком много лаял, и она забрала его себе.
– Есть некоторая ирония в том, что в итоге он помогает тебе, – прокомментировал я.
– Да, часто это слышу, – сказала Джен. – Говорят, что он специально завалил экзамен.
ЛЮДИ С ТРЕВОЖНЫМ и избегающим стилем привязанности реже бывают довольны дружескими отношениями.
Пока мы гуляли, я заметил большое количество молодых людей, которые шли, уставившись в экраны телефонов, вероятно, проверяя «друзей» в социальных сетях. Это напомнило мне о недавнем исследовании, где сравнивали то, насколько люди с разными стилями привязанности удовлетворены своей дружбой онлайн и офлайн125. Результаты были очень интересными: большинство опрошенных недовольны дружбой онлайн, предпочитая офлайн. Предполагается, что это происходит потому, что люди больше рассказывают о себе, общаясь в реальности, чем в сети. Это верно для всех, за исключением людей с тревожным стилем привязанности. В исследовании те не продемонстрировали отличий в отношении к онлайн- и офлайн-дружбе: они недовольными обеими. Видимо, факторы, которые зачастую влияют на неудовлетворенность отношениями у людей с тревожным стилем привязанности, в особенности раздражение от того, что приятели не соответствуют их требованиям сильной преданности и близости, применимы и к онлайн-дружбе.