8, как утверждают видные исследователи Джуд Кэссиди из Мэрилендского университета и Филипп Шейвер из Калифорнийского университета в Дейвисе. Ли Киркпатрик из Колледжа Вильгельма и Марии отмечает, что она является «одной из наиболее успешных теорий в психологической науке»9. Взгляды канадского психолога и автора Сью Джонсон солидарны с оценкой, которую многие дают Боулби:
«Если бы мне нужно было вручить награду за лучшие идеи, когда-либо высказанные в вопросе понимания людей, то я, как психолог и человек, вручила бы ее именно Боулби, а не Фрейду или кому-то еще»10.
Поистине грандиозный отклик был получен в 2005 году, когда члены Гарвардского альпинистского клуба во время похода на границе Киргизии и Китая, назвали 5700-метровый пик горой Джона Боулби11.
Что случилось бы, если бы общество знало больше о теории привязанности и ее применении? Я считаю, что наша культура поступает совершенно неверно, сигнализируя, что наиболее развитые индивиды независимы и ни в ком не нуждаются. Такое отношение – остатки мифа об американских ковбоях, одиноких искателях приключений, противоречит биологии. Наша система привязанности говорит, что для безопасности и надежности нам всегда нужен контакт хотя бы с несколькими важными для нас людьми и что только через взаимосвязь мы становимся сильнейшей, истинной версией себя.
Тем не менее, идеализируя независимость, мы оказываемся в ситуации, где слишком много людей существуют сами по себе, живут отдельно от семьи, не общаются с соседями и социально изолируются. Согласно отчетам CBS News сегодня каждый четвертый американец говорит, что у него нет никого, кому можно доверять12. «Большая часть современной американской культуры, – отмечает психиатр Томас Льюис и коллеги, – это расширенный эксперимент по лишению людей того, чего они больше всего жаждут»13.
ИССЛЕДОВАНИЕ ТЕОРИИ привязанности способно помочь выстроить гармоничные и удовлетворяющие отношения с окружающими.
Вскоре после знакомства с теорией привязанности я встретил Гарри Рейса, профессора психологии в университете моего родного города Рочестер в Нью-Йорке. Он сказал, что знакомит с этой концепцией в рамках одного из курсов, и позволил мне присутствовать на занятиях. Именно здесь началось мое путешествие к открытиям.
Я верю, что более глубокое общественное понимание привязанности, выходящее за рамки исследований экспертов, способно менять жизнь к лучшему, насыщая отношения и делая их более полноценными.
Часть IЧто такое привязанность
Глава 1Когда приходит тигр: истоки системы привязанности
Я каждый раз опаздывал на занятия к Гарри Рейсу. Все потому, что их начало пересекалось с концом занятий по писательскому мастерству, которые я вел в соседнем колледже, и даже если мне везло со светофорами и парковкой, я задерживался хотя бы на 10 минут. Так что я тихо заходил через заднюю дверь в лекционный зал, похожий на амфитеатр, и садился на последний ряд.
На самом деле это оказалось преимуществом, потому что оттуда я видел всю сотню студентов и отмечал, кто слушает, а кто нет. В тот первый день я заметил молодого человека, который проверял почту, девушку, погруженную в соцсети, и еще одного парня, следящего за биржевыми сводками.
– Это классная теория, – услышал я, когда занял свое место. У Гарри был рост метр девяносто, глубокий, зычный голос, и говорил он нарочито медленно. – Мы считаем, что она объясняет невероятное количество вариантов человеческого поведения: детство, близкие взрослые отношения, практически все отношения в течение жизни.
Когда я впервые узнал о Гарри, одном из лидеров в исследовании отношений, который жил и преподавал в моем родном городе, я пригласил его выпить кофе. В середине нашей встречи женщина за соседним столиком внезапно повернулась и воскликнула:
– Вау! Я бы заплатила, чтобы оказаться с вами за одним столом! То, о чем вы говорите, так правдиво. Жаль, что я не знала этого в молодости, – это уберегло бы меня от кучи огорчений!
Странно, но Гарри ничуть не удивился такому вмешательству.
– Люди слышат об этом, – сказал он мне, – и говорят: «Да, именно это я хочу изучать. Именно в этом я хочу разобраться».
Я хотел разобраться в своем стиле привязанности и в том, как он, вероятно, повлиял на мои отношения и поведение. Я прошел через развод и долгий роман. Если бы я знал, что изучение этой темы способно помочь мне построить стабильные отношения, я сделал бы это раньше.
Позднее мой интерес расширится до понимания того, как привязанность влияет на разных людей: на их отношения с семьей и друзьями, на то, как они растят детей, ладят с коллегами, справляются с потерями, и многое другое. Может ли теория привязанности стать ключом к более глубокому пониманию нашего поведения и жизни?
На большом экране Гарри показывал фотографии родителей – людей и животных, которые оберегают своих детей: мать несла ребенка на спине, отец держал сына на коленях, кошка вылизывала двух котят, белая медведица укрыла медвежонка своим телом.
– Давайте посмотрим на первый слайд, – сказал Гарри. – Обратите внимание, что независимо от того, какой вид мы рассматриваем, между взрослым опекуном и ребенком существует физически близкая, покровительственная связь.
В классе было тихо, за исключением щелканья клавиш ноутбуков. Я со своими рукописными заметками был словно пришельцем из другого поколения.
На следующем слайде была черно-белая фотография безупречно одетого британца среднего возраста в твидовом пиджаке поверх шерстяного свитера.
– Во время Второй мировой войны, – начал Гарри, – отцы ушли на фронт, а многие матери погибли во время бомбежек Лондона, и достаточно большое количество детей оказалось в детских домах. В то время там работал молодой британский психиатр и психоаналитик Джон Боулби.
Красная точка лазерной указки Гарри остановилась на изображении британца.
– Боулби обратил внимание на поведение этих детей, – продолжил он. – Он отметил, что хотя их и разместили в чистой и стерильной обстановке, хорошо кормили и оказывали медицинскую помощь, они плохо развивались. У них наблюдался недостаток веса. Они впадали в депрессию. Некоторые умирали.
Девушка, сидящая впереди меня, оторвала взгляд от телефона.
– Боулби заметил кое-что еще, – сказал Гарри. – Его впечатлило то, как эти дети плакали, следили за дверью и звали своих матерей. Он назвал это «поисковым поведением». И он решил, что это человеческий эквивалент поведения животных. Вы же наверняка видели маленьких котят или щенков: когда кто-то страшный входит в комнату, что они делают? Немедленно бегут к матери.
В тот день Гарри не упомянул, что примерно в то же время, когда Боулби наблюдал за последствиями потери матери у сирот, Гарри Харлоу, психолог Висконсинского университета, наблюдал схожий феномен у обезьян. Его работа в дальнейшем повлияет на Боулби.
Самым известным экспериментом Харлоу стало отделение детенышей макак-резусов от матерей сразу после рождения.
Затем детенышам было предложено выбрать между двумя «суррогатными матерями» из проволоки: на одной из них была закреплена бутылочка с молоком, а на другой молока не было, но она была покрыта мягкой тканью. Каков результат? В большинстве случае детеныши стремились к мягкой маме и бежали к ней каждый раз при испуге; маму с молоком они использовали только ради еды.
«В психологии эти открытия стали легендой, – писал Ли Киркпатрик, – как и ожидалось. Они убедительно продемонстрировали, что как минимум у макак-резусов интерес детей к матери не сводится только к потребности в еде; [вместо этого] они спонтанно ищут физический контакт и комфорт»14.
«Нет понятия „младенец“, в том смысле, что, если вы начнете описывать младенца, вы обнаружите, что не отделяете его от родителя. Ребенок не может существовать один, он является частью отношений15».
ДОНАЛЬД ВИННИКОТТ, ПЕДИАТР И ПСИХОАНАЛИТИК
Гарри Рейс отошел от стола на несколько шагов и посмотрел на аудиторию.
– Знаете, – сказал он, – жеребята начинают бегать через день или два после рождения. Это один из способов выживания, но мы так не умеем. Наши дети дольше других живых существ на планете остаются беззащитными. До семи-восьми лет вы умрете, если кто-то не будет присматривать за вами. Если появится тигр, у вас нет шансов.
Гарри сделал паузу и оглядел класс.
– Итак, вы ребенок, – продолжил он, – и к вам идет тигр. Как выжить? Единственный ваш способ – найти родителя, который сможет спасти от тигра, и держаться поблизости от него. Так как же это сделать?
По мере того, как он приближался к ответу, я чувствовал нарастающее напряжение в классе.
– Как вы найдете и удержите родителя? – повторил он и воскликнул. – Вы будете реветь! Плач означает: «Мне страшно! Я хочу, чтобы меня защитили!»
Гарри объяснил, что младенцы используют и другие виды «поискового поведения», например поворачивают голову в сторону человека, следят за ним глазами и трогают руками. Боулби считал, что это позволяет им поддерживать физическую близость, и дети, которые так делают, имеют бóльшую вероятность выжить.
Другими словами, подобное поведение младенцев не случайно. Они биологически устроены так, чтобы выживать путем поиска и развития привязанности к компетентному и ответственному родителю.
Гарри вновь указал на фото мужчины в пиджаке.
– Сложная идея, которую высказал Боулби, – сказал он, – в ретроспективе выглядящая простой, заключается в том, что есть некая эволюционная «система привязанности». Она была создана ради одной простой вещи: формировать и поддерживать физическую близость между младенцем и родителем. Дети, демонстрирующие поисковое поведение, и небезразличные опекуны смогли продолжить род. Младенцы, которые, по сути, говорили: «Какой хороший тигр!» – и хотели пообщаться с ним, и родители, не интересующиеся потомством, продолжить род не смогли. Так что это очень-очень простая и ясная эволюционная адаптация, – добавил Гарри. – И у каждого из вас она есть. Вам не нужно идти в магазин и покупать программу под названием «Система привязанности». Она предустановлена.