Поражение
Когда до конца игры оставалось меньше минуты, парни уступали одно очко. Огромные соперники не давали нам шанса забросить мяч. За тридцать секунд до конца Маршалл специально врезался в противника и был удален с поля. Штрафной бросок увеличил разрыв до двух очков, а до конца оставались считаные секунды.
Вместо Маршалла на поле вышел Дейв, который был самым низким игроком в команде, но лучше всех бросал мяч.
Сейчас на поле был наш лучший состав: Джош, Тодд и Дейв.
Если бы мы смогли владеть мячом в эти последние секунды, кто-то из ребят мог бы успеть добыть очки.
В напряженный момент важно было сохранять спокойствие.
Почему некоторые спортсмены склонны совершать ошибки под давлением? Исследователь Келли Форрест отмечает, что причина может быть в том, что под воздействием излишнего стресса спортсмены с различными стилями привязанности испытывают разные уровни «спада концентрации»186.
В напряженной ситуации игроки с надежным стилем способны сосредоточиться на задаче даже под давлением. Члены команды с тревожным стилем при этом склонны погружаться в свои внутренние проблемы, а игроки с избегающим стилем – на внешней обстановке и на личных интересах в ущерб групповым. В обоих случаях они отвлекаются от игры и не способны «играть на автомате» в соответствии со своими спортивными умениями. Форрест предполагает, что эти тенденции могут влиять на потерю преимущества в командной игре.
В сегодняшней игре тренер, знакомый с теорией привязанности, мог бы объявить тайм-аут и организовать процесс так, чтобы мяч для последнего броска попал к игроку с надежным стилем привязанности. Это может звучать нечестно, ведь каждый член команды привносит в нее свои навыки, но для увеличения шанса на победу именно спортсмен с надежным стилем привязанности должен совершить финальный удар.
Именно это и случилось. Дейв сделал последний бросок.
Он был связующим звеном команды, единственным игроком, который знал обе компании друзей до начала совместных игр. Дейв ценил эти отношения.
– Нужно научиться доверять товарищам по команде, – сказал он. – Нужно строить дружбу. Вот что важно, важнее, чем победа.
Дейв имел здоровый взгляд на то, что важно в жизни. Он и его жена Ребекка познакомились на первом курсе колледжа и были женаты уже два года.
– Ни одна игра не важна настолько, как моя личная жизнь и отношения, – сказал он. – Играть весело, но это просто занятие; свой главный матч я уже выиграл».
Обладал ли Дейв надежным стилем привязанности? Я не могу сказать наверняка, но, основываясь на моих наблюдениях и интервью, могу предположить, что да.
Тодд совершил передачу Дейву, который стоял за центральной линией. Мы отставали на два очка. Это был финальный бросок игры и регулярного сезона.
После Дейв вспоминал: «Я совершаю передачу Джошу, думая, что он хочет сделать последний бросок, но мой защитник уходит, и Джош передает мяч обратно мне. Я нахожусь в нескольких шагах от трехочковой линии. Я знаю, что мне нужно совершить бросок. И тут или победишь, или проиграешь, это не просто попытка. У меня не было никаких мыслей в голове. Все произошло на автомате».
Не отвлекаясь от игры, Дейв совершил бросок.
В момент, когда таймер дошел до нуля, мяч влетел в корзину.
Позже парни вместе вышли из здания, где располагался спортзал.
– Те ребята были огромными, но играли не очень умно, – сказал Тодд.
Маршалл добавил:
– Сегодня мы играли как одна команда. Кажется, мы все этому научились.
По-прежнему в кроссовках и шортах, они вышли на темные улицы, восторженно обсуждая игру и планируя стратегию плей-оффа.
Глава 12Следуя за лидерами: привязанность и политика
Когда я встретился с Майклом Дукакисом187 для интервью, проигрыш на выборах стал очевиден. Дверь в его скромный кабинет на факультете политологии на девятом этаже Северо-Восточного университета была открыта. Внутри без пиджака сидел человек, за которого проголосовали почти 42 миллиона избирателей.
За исключением поседевших волос, Дукакис в свои восемьдесят два выглядел так же, каким я видел его на национальном съезде Демократической партии. Он вышел на сцену не из-за кулис, а из зала, пройдя мимо аплодирующих депутатов под песню Нила Даймонда «Поездка в Америку», которая напоминала о его происхождении из семьи греческих иммигрантов.
Но во время своей предвыборной кампании Дукакис не смог достаточно быстро парировать атаки Джорджа Буша-старшего, кандидата от республиканцев. А во время телевизионной трансляции дебатов он ответил на провокационный вопрос о жене: «Если бы Китти изнасиловали и убили, вы бы по-прежнему были против смертной казни для ее убийцы?» – холодно повторив свою стандартную позицию против смертной казни. Комментаторы оценили это как обман, который стоил ему выборов.
Но было ли это попыткой обмана или чем-то, заложенным в его личности и стиле привязанности? Когда я договаривался о встрече, моей целью было задать Дукакису вопросы из «Опросника взрослой привязанности». Насколько я знал, до этого никто не оценивал по нему государственных политических лидеров. Этот опыт открыл бы путь к возможному исследованию связи стиля привязанности политиков и благополучия страны.
Ученые иногда рассуждают о стиле привязанности американских президентов. Это смахивает на пустую болтовню, потому что единственными надежными способами оценки стиля привязанности как у простого человека, так и у короля, являются тест «Опыт близких отношений» и интервью «Опросник взрослой привязанности». Нам остается только догадываться о результатах на основе открытой информации, публичных заявлений и поведении президента.
И все же мы выдвигаем гипотезы. Мы предполагаем, потому что с развитием научной сферы приходит понимание, что стиль привязанности лидера может значительным образом влиять на содержание и стиль его лидерства. Более того, он может сказываться и на благополучии граждан. Это связано с тем, что как только лидер вступает в должность, он часто выполняет функции объекта привязанности: защищает граждан от иностранных врагов (в терминах теории привязанности это безопасная зона), поддерживает порядок и уровень жизни населения, чтобы мы могли заниматься тем, что нам интересно (надежная основа) и символически присутствует в нашей жизни, обнадеживая нас регулярными появлениями в СМИ (поддержание близости). Потеря лидера из-за смерти или убийства сравнима с уходом близкого человека и может ощущаться как личная потеря.
ЛИДЕР БЕРЕТ НА СЕБЯ РОЛЬ объекта привязанности для нации.
Лидер с надежным стилем привязанности может использовать свои отношения, чтобы уверенно и мастерски принимать на себя роль «сильного и мудрого» опекуна. Он может создать у нас чувство самоуважения и компетентности, поощрять автономность и креативность, поддерживать желание расти. Исследователи Филипп Шейвер и Марио Микулинчер отмечают, что лидер с надежным стилем привязанности благодаря этому имеет потенциал стать «трансформационным»: он может создать условия, которые вселяют в граждан чувство «смелости, надежды и преданности». Но на это обычно способны только лидеры с надежным стилем, с их положительным восприятием себя и окружающих: «Люди с надежным стилем привязанности способны быть лидерами, вызывающими чувство защищенности, в то время как людям с ненадежными стилями привязанности может быть сложно удовлетворять потребности людей в зоне безопасности и на надежной основе»188. Профессор психологии Тиффани Келлер-Хэнсбро согласна с этим: «Трансформационные лидеры склонны иметь надежные внутренние рабочие модели привязанности»189.
Из всех современных американских президентов человеком, который имел надежный стиль привязанности и обладал качествами трансформационного лидера представляется Франклин Рузвельт190. В период Великой депрессии и Второй мировой войны Рузвельт был сильным и оберегающим руководителем, который помог американцам почувствовать себя в безопасности благодаря своим «Беседам у камина» и словам о том, что не нужно поддаваться страху. Миллионы оплакивали его смерть (так же, как это было спустя два десятилетия, сразу после убийства Джона Кеннеди).
Из более недавних представителей республиканцев трансформационным можно назвать Рональда Рейгана. Его оптимистичный посыл «В Америке снова утро» и эффективный стиль коммуникации позволили ему популяризировать прагматичный консерватизм (революция Рейгана) и воскресить веру в патриотизм и президентство.
А что сказать о лидерах с ненадежными стилями привязанности? Они по-прежнему могут быть эффективными управленцами, но, вероятно, не трансформационными. Ненадежный стиль привязанности часто мотивирует их стремиться к власти, но в определенных обстоятельствах может и подвести.
Например, руководители с избегающим стилем привязанности могут воспринимать лидерство как возможность усилить свой образ «сильных и независимых», как отмечают Шейвер и Микулинчер. Но «нехватка комфорта в близких отношениях» может мешать им понимать нужды и тревоги своих последователей191.
Примером такого президента может быть Ричард Никсон. В пользу этого говорит его социальная неуклюжесть и общее недоверие к людям, включая сторонников. Когда после ухода с поста президента вертолет должен был забрать его из Белого дома, Никсон заявил в своей прощальной речи: «Моя мать была святой». На самом деле, как отмечает его биограф Эван Томас, в детстве Никсон часто боялся свою мать192. Когда человек может признать несовершенство родителя, но принимает и любит его, это свидетельствует о надежном стиле привязанности. А человек с избегающим стилем часто идеализирует родителя («святая») и настаивает на том, что обожает его полностью, не признавая явное ненадлежащее обращение