Один Призрак едва ли не сам насадился на мой меч, второй извернулся ужом, вкрутился под руку, ударил туда, куда дотягивался — в локоть, заставив тот болезненно заныть.
В сплошном потоке тёплого ветра, который накатывал на меня, не особо и поймёшь, что опасней, и кто из этой толпы опасней. Этого нанижешь, тот ударит, того нанижешь, этот укусит, отступить и шагнуть в сторону нельзя — ты в строю и этим подставишь собратьев. Терпеть такое не могу. И не буду.
Будь я полностью здоров внутри, со здоровой левой и сжимай двумя руками Пронзатель, я бы вообще бросил строй. Это — не моё. Моё — это сражение в одиночку, в толпе врагов, когда я задаю правила битвы и я вынуждаю врагов искать спасения.
Но беда в том, что я сейчас совсем не такой. Я, сдерживая злость, выпустил воздух сквозь зубы. То, что я однорукий, вовсе не значит, что я совсем ничего не могу сейчас сделать.
Я частью сознания обратился внутрь себя. Немного боли — это не страшно.
Два вдоха — и из моей руки, обвиваясь вокруг меча, вырвался змей толщиной в эту самую руку. Ударил одного Призрака в грудь, разрывая его на сотню клочков серого тумана, крутнулся на месте, цепляя всех ближайших, метнулся в одну сторону, в другую, превращая всех Призраков на своём пути в туман.
Седой заорал:
— Молодой глава Ирал!
Остальные его тут же поддержали:
— Глава Ирал! Глава Ирал!
Я неверяще скосил глаза. Это они тоже тренировали, пока я валялся? Может, так орали, когда пытались привести меня в чувство?
Удивление и честно говоря, смущение, не помешали мне приказать змею сделать круг вокруг нас, развеивая если не половину, то треть навалившихся на нас Призраков. Выжили лишь те, что рвались к нам понизу.
Я не успел даже довольно улыбнуться. Змей сделал круг, и в этот миг я увидел, как в пяти шагах от меня один из Призраков замер на месте, вскинул вверх кулаки и раззявил рот в беззвучном крике. Через миг ближайшие Призраки сменили направление бега и принялись буквально вбивать себя в него, делая его тело гуще, плотней и наполняя его чернотой.
Напали мы одновременно: я натравил на него змея, а странный Призрак, подпираемый в спину потоком других Призраков, сделал шаг вперёд.
Змей ударил его в грудь и… ничего не произошло, он словно ударился в твёрдую поверхность, а через миг Призрак уже сжимал его двумя руками за шею.
Вдох я ещё наивно думал, что мой змей справится: отравит Призрака, вырвет ему горло, сломает руку и развеет, а затем Призрак сломал моего змея, разорвав его надвое.
Змей тут же рассыпался бледнеющей на глазах синей пылью, и часть этой пыли Призрак впитал в себя, добавив к своей черноте едва уловимые синие проблески по поверхности тела.
Я, потрясённый произошедшим, выругался, поминая дарса. На этот раз вслух, а затем, не слушая окрика Седого, покинул строй. Я не просто его покинул, я рванулся вперёд, к этому Призраку, желая отомстить и желая развеять его, шкурой ощущая неладное.
Простых, серых Призраков, которые стояли между мной и целью, я смел, даже не заметив: одному вбил меч в горло, двух других рассёк пополам, в четвёртого так, и без всякого Рывка, впечатался плечом, что он разлетелся клочками тумана.
От первого удара мечом особый Призрак ушёл, чуть присев. Выпад, который должен был пронзить его в области сердца, прошёл над плечом. Я тут же повернул меч, резанул влево, пытаясь рассечь ему шею. Враг снова спасся, подбив меня под локоть и заставив меч уйти вверх.
Десять. Десять вдохов мне понадобилось, чтобы подловить его и вбить-таки ему в грудь меч. И даже это его не развеяло. На это понадобилось три удара.
— Глава! Назад!
В этот раз я выполнил приказ не раздумывая, ведь своей цели я добился. Скользнул спиной вперёд, тщательно восприятием контролируя, что под ногами и переступая камни, чтобы не завалиться.
Но восприятие позволило мне заметить кое-что другое, очень неприятное.
Я легко отступил не только потому, что собратья выбили всех Призраков позади, но и потому, что те не спешили навалиться на нас. Они замерли в двадцати шагах от нас и во впереди стоящих десятками вливались набегающие сзади. Дарсовы Призраки повторяли недавний успех и создавали сразу полсотни сильных Призраков.
Седой мрачно произнёс:
— Вот и ответ, как проиграли защитники города. Они убили всех живых врагов, даже старших сектантов, но не вытянули битву с их Флагом Миллиона Убийств, а тот сожрал их души, усилившись до предела.
— И каков его предел?
— Он сожрал твою Истинную Суть Стихии, Леград. Как думаешь, какова его сила? — не дожидаясь от меня ответа, Седой тяжело уронил. — Повелитель Стихии.
— Такой бы сожрал и меня.
— С нами пока сражаются не главные души, а сам Флаг только просыпается. Нужно уходить, пока есть возможность. Нужно сделать то, что не успели сделать Древние — вырваться за пределы его досягаемости и попытаться ещё раз.
Ругтош вмешался, правда, мыслеречью и явно не желая, чтобы это слышали все:
— Это путь к поражению. Отсюда рукой подать до шара, а значит, и Флага. Отступив, мы будем вынуждены пробиваться через весь город.
— Опасно.
— Не опасней, чем ходить на Поля Битв, — отрезал Рутгош. — Само Небо дало нам шанс пройти почти вплотную к Флагу. Нужно рваться вперёд, пока он не стянул все души на свою защиту.
— Ты уверен, что мы сумеем уничтожить главную душу?
Я прервал их спор, снова вслух выругавшись. Тупой дарс. Мне что, отлежало весь мозг, пока я медитировал в змее?
Смерть.
Вывешенный вокруг нас Указ с безопасной зоной в середине, выкосил всех Призраков на пятьдесят шагов. И простых, что до сих пор продолжали лезть сквозь мостовую, и тех, уплотнённых, собранных из многих душ. Душ ведь, а я все же мастер Указов, пусть и немного позабывший об этом. Клеймить души — мой талант. Было тяжеловато, но не более того. Пусть похожий Призрак и порвал моего змея, но Возвышение у его копий было не выше приличного Предводителя. Почти забытое со времён Второго пояса ощущение ломающихся на моей броне сухих веток — Указ смел Призраков, почти не встретив сопротивления.
Рутгош ухмыльнулся:
— Вот и ответ. С главой мы легко пробьёмся к Флагу.
— Это не ответ, — буркнул Седой. — Я спрашивал, сумеем ли мы уничтожить его главную душу.
— Не сумеем её — сломаем Флаг. Брат, что ты как первый раз?
Вместо ответа Седой рыкнул уже вслух:
— Клином! Направление на сигнальный шар. Дим и Карай на вас проверка дороги. Бегом до первого флажка!
Меня запихнули в центр клина, но я даже не думал протестовать. Хватит, погеройствовал с мечом в руке, пора браться за ум.
Лишь донёс до собратьев мысль:
— Вокруг Указ Смерти. Дим, Карай, не уходите сильно вперёд, иначе можете влететь в него.
Конечно, я собирался контролировать это и сам, но нужно предусмотреть разные ситуации.
Со всех сторон на нас хлынули Призраки и истаяли дымом. Вторая волна накатила и замерла в десяти шагах от этого исчезающего дыма, сдвинулась, когда мы шагнули вперёд, пропустила наш строй и кольцо моего Указа, расступаясь с нашего пути.
Седой выругался под нос. Впрочем, ругался не только он. Я вот тоже был не прочь, потому как Призраки повторяли прошлый трюк — на наших глазах сливались, создавая несколько десятков духов большей силы, и делали это за пределами досягаемости моего Указа.
— Глава, — рыкнул Рутгош, — не давай им набрать силы!
Я кивнул и пять вдохов спустя резко расширил Указ. На плечи навалилась тяжесть, продержалась два вдоха и исчезла, вместе с расплывшимися в клочья дыма Призраками.
Так вышло повторить ещё дважды, а затем полчище Призраков отхлынуло от нас на добрых полторы сотни шагов, принявшись усиливаться уже там.
— Всё сильней приходит в себя после долгого забвения и действует всё более разумно, — глухо буркнул Седой, особо не заботясь тем, что его могут услышать.
А вот Рутгош рыкнул мыслью:
— Не дави на них! Они и так на пределе. Если действовать быстрей, можно что-то пропустить и влететь в ловушку. Ты точно этого хочешь, брат?
Да, мы хоть и шагали по улицам следом за Димом и Караем, но висящий в небе Шар всё ещё был далеко.
В этот миг Призраки вдруг хлынули вперёд. Те три десятка, что усилились, соединив в себе десятки, если не сотни более слабых Призраков, сорвались с места и влетели под висящий вокруг нас Указ.
И не развеялись, а обрушились мне на плечи тяжестью, что попыталась бросить меня на колени. Я устоял, глядя, как стремительно сокращается расстояние между нами и Призраками, а затем изменил Указ, добавив ему второй, синий цвет стихии.
Призраков тут же разметало дымом, но вокруг нас на улицах города стояли сотни их слабых копий, и они тут же принялись вновь сливаться друг с другом, готовя новый удар.
Наш отряд метался то влево, то вправо, торопливо выискивая путь среди развалин и ловушек. Я с какой-то мрачной обречённостью заметил, что простые Призраки носятся где угодно, а вот усиливающиеся, которых в этот раз было меньше двух десятков, старательно смещаются по нашему следу, выдерживая расстояние.
Я поймал себя на этой обречённости, недовольно дёрнул щекой. Да, неприятно осознавать, что недавнее усиление — быстрый рост Возвышения — не стал весомым подспорьем в этой схватке. Очень уж Призраки быстро переросли моё Возвышение — пик этапа Предводителя Воинов. Впрочем, это всё равно какая-то условность, наподобие закалки души, только закалки призраков, иначе второй цвет бы ни в чём не помог, но если главная душа Флага Повелитель Стихии, то рано или поздно он выставит против нас таких подчинённых, что формально будут на этапе Властелина Духа, а мне у Призраков точно воровать нечего.
Поэтому я, конечно, добавил Указу Смерти третий, зелёный цвет, но сразу после этого выпустил из тела самого большого змея, что сумел. А следом ещё одного и ещё одного, невзирая на боль, и принялся сливать их вместе.