Рагедон кивнул:
— Пусть Рутгош только попробует заикнуться о том, что он хочет потренировать главу вместе со своими искателями. Пусть сам рыщет по Полю Битвы.
Мне имелось, что на это сказать, но сейчас было совсем неподходящее время для того, чтобы рассказывать этим двоим о своём ранге-неранге Стража и заданиях от духа Испытания, ради которых мне рано или поздно нужно будет пойти на другое Поле Битвы и для которого мне нужно продолжать набираться опыта. Я просто спросил:
— Таких подробностей вам достаточно?
Рагедон снова кивнул:
— Да, глава, разумеется. Спасибо за откровенность, — через миг он спохватился. — Глава, надеюсь, вы дали Аранви список алхимии, которая может помочь вам в излечении?
— Дал, — усмехнулся я.
— Хорошо, тогда я в ближайшее время не буду возвращаться к этому вопросу.
Я только вскинул брови, не сумев сразу понять, что это я сейчас услышал. Будь я простым идущим Леградом, решил бы, что мне только что угрожали, пусть и прикрыв угрозу. Но я ведь глава Ирал, которого вроде как совсем недавно уверяли в своей верности. А дальше Рагедон не дал мне разобраться в этом, заболтав совсем другим:
— Стража семьи готова приступить к своим обязанностям, глава. Прошу указать, в каких границах мы должны выставить стражу и куда нам заходить нельзя.
Я моргнул, помогая себе в столь резкой смене темы, и уже с некоторым опытом перекинул проблему на подчинённых:
— За этим, старейшина Рагедон, обратись к Рутгошу. Он и его искатели расчистили часть города и составили карту его безопасной части, — моргнув ещё раз, поправился. — Думаю, что составили.
— Понял, глава, — снова кивнул Рагедон, заставляя меня уже переживать за его шею. И на этом от меня не отстал, задав новый вопрос. — Для стражи семьи нужны казармы, глава. Где я могу расположить людей?
— С этим снова к Рутгошу. Говорю же, он знает, какие поместья очищены от ловушек и в каком они состоянии.
Но это оказались только первые вопросы от Рагедона, старейшины стражи. Даже не представлял, что их, вообще, может столько набраться. А стоило ему уйти, как стали подходить другие, уже со своими.
Алкай, казначей семьи с вопросами про добычу в городе, требованием дать и ему список вещей, которые унёс Седой, чтобы посчитать, сколько он духовных камней должен принести обратно. Мои робкие попытки напомнить ему, что Седой может просто обменять их напрямую на эликсиры и основы формаций, он отмёл с ходу, заявив, что всё и всегда можно пересчитать в духовные камни, был бы список добычи и желание. Ну да, глупая попытка, это ведь Алкай, тот самый, что в своё время, ничуть не смущаясь и не боясь, дёргал меня за плечо, требуя снять печать с предателя Годия.
Следом появился Ледий, бывший комтур, который считал себя ответственным за торговлю семьи и принялся требовать того же самого, что и Алкай, да ещё и возмущаться тем, что торговать отправился не он, а Аранви.
Бахар, который всё это время находился рядом, даже не пытался помочь мне с ними справиться, напротив, своими замечаниями только усложнял мне жизнь. Ну или учил быть главой семьи, если глядеть с его стороны.
Феор, Годий, Келлер… Кто только не подходил ко мне по самым разным вопросам. А потом… А потом они начали возвращаться по второму кругу. Хуже того, стали подходить и те, кого я совершенно не ожидал сегодня увидеть с вопросами.
— Глава, — гневно раздувая ноздри, подошёл ко мне Зеленорукий, — как это понимать?
Я моргнул раз, другой, прямо спросил:
— Что это?
Он прошипел, словно выпуская сквозь зубы злость:
— Ты отдал единственное более-менее чистое и целое поместье под стражу!
Я поднял брови, изумлённый ответом, но спокойно сказал:
— Во-первых, я ничего не отдавал, потому что у меня ничего не было. Я лишь сказал старейшине Рагедону, что у Рутгоша можно получить список этих поместий и выбрать себе из него здание новой стражи.
— И он выбрал! — воскликнул Зеленорукий. — Лучшее! А мне теперь что делать? А?
Бахар заметил:
— Потише, Цалиш, ты всё же разговариваешь с главой семьи. Причём, мало того что едва ли не единственный из нас обращаешься к нему на ты, так ещё и единственный, кто кричит на главу.
Зеленорукий поджал губы, медленно выдохнул и склонил голову:
— Виноват! Прощу прощения, глава, — и снова упрямо вскинулся. — Но это не отменяет моего вопроса, что теперь делать мне?
Я сейчас, как никогда, понимал советника Бахара, который вечно выглядел так, словно смертельно устал. Я сейчас себя как раз так и ощущал. Устало спросил:
— А тебе зачем это здание?
— Как зачем? Как зачем?! — задохнулся от возмущения Зеленорукий. — Я ведь старейшина обучения! У меня толпа учеников, которых нужно разместить. Между прочим, страже вообще не нужно это поместье. Половина из них там даже ночевать не будет, а остальные в нём потеряются, настолько их там мало окажется. А вот мои подопечные каждый день должны быть вместе. Учиться, тренироваться и прочее. Как так, глава? Я ведь рядом с тобой отбивал этот город от Призраков, а меня обошли те, кто пришёл только сегодня!
Бахар неожиданно шагнул вперёд, с его лица исчезло обычное сонное выражение, сейчас его глаза горели злым огнём, а сам он был похож на хищного Зверя.
— Что я слышу? — прошипел Бахар. — Ты смеешь взвешивать кто в семье имеет больше заслуг? Ты смеешь говорить, что ты бился, в то время как другие сидели на заднице ровно?
— Я…
Зеленорукий отступил на шаг, но Бахар шагнул следом, перебил, не дав ничего сказать.
— Что ты? Может, мне нужно напомнить, что ты, строго говоря, слуга главы, службу которого он купил лечением? Мне напомнить, что ты пришлый, что ты буквально умолял взять тебя старейшиной?
Зеленорукий вдруг тоже вспыхнул злостью:
— Не было такого!
Бахар ничуть не смутился:
— А раз не было, то и на других не смей возводить напраслину. Выискался здесь самый обиженный.
Зеленорукий скрипнул зубами:
— А дети?
— Что дети? — изумился Бахар. — Если ты не забыл, то всё то время, что ты пробивался к Ключу вместе с главой, именно я отвечал за детей. Я тоже их учил, я тоже их тренировал, как и почти десяток ко… — Бахар на миг сбился, поправился, — старших семьи вместе со мной. Но сейчас разговор не о детях. Сейчас мы должны решить другую беду — один из нас вдруг решил, что у него больше заслуг, чем у других. Может быть, у тебя больше заслуг, чем у Рутгоша? Может быть, у тебя больше заслуг, чем у меня, который даже не заступил в зоны запрета духовной силы Истока?
Зеленорукий набрал в грудь воздуха:
— Я… — но через миг лишь разочарованно выдохнул и махнул рукой. — ладно, я всё понял.
— Надеюсь, — угрюмо кивнул Бахар. — Очень надеюсь. А сейчас хотел бы услышать, что же ты понял, старейшина Цалиш.
— Хватит этого, Бахар, — поморщился Зеленорукий. — Мне не шестнадцать, я всё понял.
— Тебе не шестнадцать, старейшина Цалиш, ты прав, поэтому я и хочу услышать, что же ты понял, — Бахар и не подумал пойти на уступки Зеленорукому.
Тот пожевал губами, но послушно, словно ученик, принялся перечислять:
— Мы семья, мы единое целое, из котла нужно черпать по очереди и не спорить, у кого ложка больше и кто первый должен зачерпнуть.
Бахар недовольно покачал головой и сказал, лишь подтверждая, что нет, мне не показалось:
— Сейчас я лишь слышу, что ты повторяешь те слова, которые мы вкладываем в головы учеников. Пока я не вижу, что ты впитал в себя эти слова, хотя, казалось бы, ты удостоился чести вместе с искателями и главой уйти за Ключом.
— Ну хватит, — скривил Зеленорукий, — хватит меня шпынять, словно я и правда сопливый ученик.
— Ошибку ученика можно легко исправить, ошибку старейшины исправить очень тяжело.
— Да, да, да, — покивал Зеленорукий. — Всё верно. Неясно только, почему если вы такие умные, случился у вас в прошлом один интересный старший, — раньше, чем Бахар сказал хоть что-то, Зеленорукий вскинул руки. — Всё-всё-всё, прости, ударил по больному, был неправ.
— Да ты… — прошипел Бахар.
Но и мне уже надоело изображать здесь статую. Надо же, как дело дошло до больного, так Бахар быстро позабыл, что советник и полдня меня учит, как нужно справляться с проблемами и требованиями, ринулся сам ставить на место Зеленорукого. Поэтому я толкнул короткое:
— ДОВОЛЬНО.
Правда, вложил в эту мысль изрядно сжатой силы, возможно даже, вложил слишком много — раздался тихий, но отчётливо уловимый басовитый звук, и Бахара в прямом смысле качнуло.
Он изумлённо развернулся ко мне, и я сказал:
— Думаю, и Зеленорукий всё понял, и ты понял. Мне не нужна склока между вами. Седого с нами нет, поэтому вам придётся обойтись без него. Впрочем, у Зеленорукого есть свой запас вина, поэтому разберётесь и без его помощи.
— Что, глава? — вскинул брови Бахар.
Я криво усмехнулся.
— Есть проблема. Старейшина обучения и ты потеряли поместье, где можно было разместить детей семьи, ваших общих учеников. Вдобавок вы ещё и поссорились между собой. Приказываю, как глава семьи — вечером, без лишних глаз разобраться со своими обидами. К утру решить, где будут обучаться дети.
— К утру? — возмутился Зеленорукий. — А где они будут спать ночь?
Но меня уже не так просто взять такими вопросами, поэтому я лишь кивнул:
— Всё верно. Перед тем как мириться, решите, где будут спать ваши подопечные.
Эти двое переглянулись, а затем Бахар вдруг улыбнулся и спросил:
— А что бы посоветовал глава на этот счёт?
Я ответил ему такой же широкой улыбкой:
— Глава думает, что эти дети выросли без золотой ложки во рту и ночёвка на улице не сумеет их смутить. А уж если это ночёвка в разрушенном городе Древних, где вон там, за углом недавно прошла всамделишная битва с Призраками сектантов, в которой участвовал сам их старейшина, то они и спать сегодня не будут, будут требовать рассказов до утра.
Эти двое снова переглянулись, не знаю уж, к чему бы они там пришли, но мне неохота было ждать, и я их поторопил: