Как бы то ни было, было ясно, что младший Поттер умеет хранить секреты. Он чувствовал их запах повсюду. Как и Джон, если уж на то пошло — и это, пожалуй, беспокоило его больше всего.
* * *
Дафна ахнула. Там, в зеркале, она ясно видела прекрасную и величественную фигуру единорога, ковыляющего по лесу. Почти светящаяся белизна и чистота его волос стекала по спине и бокам, резко дисгармонируя с ужасной раной на задней ноге животного, откуда текла серебристая кровь и капала на землю, когда самое чистое существо, которое Дафна когда-либо видела, заржало и тряхнуло головой от боли. Даже без звука это зрелище разрывало ей сердце.
— Гермиона, — прошептала она.
Гермиона даже не пошевелилась.
— Гермиона, — сказала она чуть громче.
— А? — Гермиона подняла глаза и ахнула. — О нет. Бедняжка.
Дафна встала, сердце бешено колотилось в груди.
— Это совсем недалеко. Ты можешь ему помочь, правда?
Глаза Гермионы расширились.
— Но мы же не можем! Гарри сказал, что мы не должны уходить отсюда.
— Нет, он сказал, что мы должны вызвать его, если возникнут проблемы.
— Ага, а ещё — вернуться в дом!
— Только если нам будет угрожать опасность, — заискивающе сказала она.
Гермиона нервно ткнула пальцем в зеркало, глаза её были полны паники.
— Ты что, забыла, кто на них охотится?
Дафна прикусила губу.
— Но... но...
260/430
— Выполни заклинание проверки угрозы!
Дафна наложила заклинание на хрустальный шар, всё время оглядываясь на зеркало. Хрустальный шар засветился сердитым ярко-красным светом.
— Вот видишь!
Дафна ничего не могла с собой поделать. В её глазах начали собираться слезы.
— Но если мы ничего не предпримем, единорог УМРЁТ!
У Гермионы задрожали губы. Её плечи поникли.
Дафна стала напирать.
— Смотри, мы возьмем мантию. Мы можем послать сообщение Гарри. Это совсем недалеко. Мы можем выйти, вылечить его и вернуться внутрь чар Фиделиуса, если столкнемся с ним. Никто не способен видеть сквозь мантию — даже он.
Гермиона начала лихорадочно расхаживать взад и вперёд.
В зеркале единорог издал тихий крик боли и рухнул на пышную зелёную поляну, в медленно расширяющуюся лужу серебряной крови.
Гермиона остановилась, сделала глубокий вдох и сжала кулаки. Она закрыла глаза.
— А как далеко это отсюда?
— Минут пять пешком, примерно.
Гермиона застонала, резко открыв глаза.
— Ладно, давай! Залезай под эту штуку и пошли. И обязательно сообщи об этом Гарри.
* * *
Чем больше Альбус Дамблдор рассматривал сидящего перед ним мальчика, тем сильнее нервничал. Это было не что-то одно, это были самые разные мелочи, которые складывались вместе, чтобы создать единый тревожащий его образ. Например, как он взмахнул своей палочкой в конце действия по трансфигурации, а затем слегка толкнул её вниз. Движение вниз было не нужно, это была всего лишь манера поведения. Стиль заклинания. Тот самый, который он уже видел раньше. Этот и ещё несколько других намеков заставляли всё громче звонить в его голове тревожный колокол.
Если бы только он мог заставить Гарри и Джона выступить вместе в равном испытании их магии... это дало бы ему необходимые результаты, чтобы узнать, насколько всё происходящее было результатом того, что Гарри был близнецом Поттера, а насколько это было вызвано тем фрагментом души в его лбу.
О конечно, впереди был дуэльный турнир…
Гарри Поттер в данный момент работал над рефератом по трансфигурации, который Минерва назначила ему сдать на этой неделе.
Альбус погладил бороду. Может быть…
Внезапно Альбус дёрнулся в кресле. Что-то происходило. Это практически невозможно было почувствовать кому-то, не столь чувствительному к магии, как он сам, но что-то происходило. Крошечное количество магии втекало и вытекало из юного Гарри. Альбус вытаращил глаза.
Выражение лица Гарри медленно менялось — почти незаметно для него самого, но перемена была. Крошечный намек на беспокойство, на тревогу. И крошечный обмен между магией и сознанием мальчика.
Альбус продолжал наблюдать, а магия продолжала течь в Гарри. Затем магия начала вытекать из него, в тех же самых мельчайших количествах.
Что же всё-таки происходит?
* * *
Дафна и Гермиона пробирались сквозь подлесок Запретного леса, стараясь всегда оставаться под мантией и неуклонно направляясь к своей цели.
Они обогнули ствол очередного дерева, и сердце Дафны оборвалось.
Единорог лежал на боку, повсюду виднелась серебряная кровь, грудь его вздымалась и опускалась в такт печальному тихому скулежу.
— Охохо, — прошептала Гермиона.
Не выходя из-под мантии, они быстро направились к животному, пробираясь через высокую траву на поляне.
Когда они подошли, Гермиона застонала.
— Она такая глубокая — а единороги слишком волшебные существа. Я не знаю, достаточно ли у меня магии, чтобы это сработало.
— Пожалуйста, просто попытайся.
Гермиона направила из-под мантии свою палочку из ясеня и сердечной нити дракона на животное:
— Конкрескат сангвинем!
Серебристая кровь медленно начала высыхать, закрывая рану, но чем дольше Гермиона держала заклинание на животном, тем быстрее кровь вытекала из оставшегося отверстия. Внезапно тромб оторвался, и рана снова полностью открылась. Глаза Гермионы наполнились слезами.
— Нет, мне не хватает сил. Я не могу этого сделать.
Единорог громко заржал.
Дафна лихорадочно огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь им, а затем остановилась и увидела, по колено в
261/430
чём они стоят. Она потрясла Гермиону за руку.
— Гермиона. Оглянись вокруг!
Гермиона оторвала полные слёз глаза от умирающего единорога и ахнула. Дафна схватила одно из ближайших растений и начала резать его своей палочкой. Они стояли на поляне, покрытой Мерлином проклятой печалью охотника, размером с одну из теплиц Хогвартса.
Гермиона быстро присоединилась к ней, и через несколько мгновений они уже укладывали измельченную траву в рану на боку животного. Гермиона снова направила палочку на рану.
— Сано Каро!
Медленно, мучительно медленно рана начала затягиваться, но потом закрылась, и поток крови замедлился и остановился.
Гермиона глубоко вздохнула и накинула на единорога диагностические чары.
— Всё хорошо? — спросила Дафна.
Гермиона повернулась к ней, и из её глаз потекли слезы.
— Нет, Дафна. Того, что мы сделали, было недостаточно. Он всё ещё умирает. Он потерял слишком много крови, и я не знаю, что ещё можно делать. У нас нет с собой ничего для переливания крови.
— Я... — Дафна почувствовала комок в горле. — Должно же быть что-то, что мы можем сделать!
Гермиона тихонько всхлипнула.
— Я уже не знаю!
Дафна снова лихорадочно огляделась. Тут должно было быть что-то, но были только печаль охотника, единорог, они, мантия и лужи серебристой крови, всё еще пропитывающие землю и уходящие в лес.
Она посмотрела вниз, где она стояла на коленях на покрытой зелёным и серебряным земле, где кровь единорога уже начала впитываться в шелк её мантии.
Это... это не могло сработать... так же?
— Гермиона!
Гермиона подняла на нее глаза.
— Кровь единорога! Напои ей его!
Гермиона на мгновение растерялась, а потом её глаза расширились.
— А это сработает?
— Не знаю, но что мы теряем?
Гермиона вытерла нос рукавом и кивнула.
Дафна трансфигурировала небольшое корытце из окружающей грязи.
— Акцио кровь единорога!
Кровь единорога взмыла к ним в воздух, и они ухитрились поймать, по крайней мере, часть её в корытце, при этом действуя очень осторожно, чтобы случайно не коснуться самим губами жидкости, несущей жизнь и проклятие.
Дафна поставила корытце перед единорогом, который смотрел на неё полными боли глазами.
— Ну же, — сказала она, поглаживая животное по носу, — я знаю, что обычно ты так не поступаешь, но это твой единственный шанс. Пожалуйста. Не умирай.
Единорог снова посмотрел на неё и с помощью Дафны и Гермионы сумел поднять голову и, опустив её обратно в корытце, начал пить. И пока он пил, стал светиться серебристо-белым светом.
Гермиона скастила ещё одно диагностическое заклинание над светящимся животным, широко улыбнулась и показала Дафне большой палец.
Сердце Дафны воспарило. Они это сделали.
И именно в этот момент тёмная фигура, лицо которой было скрыто длинным чёрным плащом с капюшоном, медленно хлопая в ладоши, спустилась с неба всего в дюжине метров от того места, где они сидели.
Ужас охватил душу Дафны. Она не стала ждать того, что первым делом сотворит труп, несущий в себе Тёмного Лорда. Она поставила щит, прыгнула к Гермионе, выхватила у неё мантию, накрыла им обеих, схватила подругу и заковыляла туда, откуда они только что пришли, за мгновение до того, как дюжина заклинаний выплеснулась на то место, где они стояли всего за несколько секунд до этого.
Гермиона взвизгнула.
Очевидно, оповещённый об их месте криком подруги, Квиррелморт бросил в их сторону ещё несколько заклинаний.
Дафна выставила щит, сумев остановить целое заклинание, прежде чем щит разлетелся вдребезги и три разных заклинания ударили по мантии, обтекая их и выходя с другой стороны, но не раньше, чем одно из них попало в Гермиону, вызвав огромный порез на её плече и заставив ее снова закричать.
Внезапно всё ещё светящийся единорог вскочил на ноги и бросился в атаку.
Волдеморт взмыл в воздух, чтобы уклониться, и единорог развернулся, остановившись прямо перед ними.
Не думая ни о чем, Дафна вскарабкалась на его спину, схватив всё ещё хнычущую от боли Гермиону с помощью всемогущего Акцио.
Единорог рванулся прочь, а девушки отчаянно цеплялись за него изо всех сил, осыпая врага проклятиями и заклинаниями.
Она послала серию неистовых импульсов магии в свое кольцо с молнией. "ЛВ".
262/430
* * *