— Прежде всего, давай отправим сову к Дамблдору, если сможем.
Гермиона кивнула, и обе девочки направились в кабинет. В одном из книжных шкафов были полки с богато украшенными конвертами, заполненными толстыми свитками пергамента, уже запечатанными Слизеринским кольцом главы Рода и расставленными в алфавитном порядке по предполагаемому получателю. К каждому из конвертов клеящими чарами был прилеплен второй пергамент.
Гермиона нашла букву "Д", взяла самый верхний конверт и прочла приложенный к нему пергамент.
Директор Дамблдор,
Я должен извиниться за то, что не смог принять ваше приглашение. К сожалению, у меня уже назначена другая встреча.
С уважением,
Лорд Слизерин, Глава древнейшего и благородного рода Слизерина.
Нет. Она схватила следующее.
На другом конце комнаты Дафна нашла совиное угощение и кормила Макавити ранним утренним перекусом.
Верховный чародей,
Я не потерплю вмешательства в свои дела.
Лорд Слизерин.
Нет. Она попробовала следующее. Только пройдя половину ряда, она нашла то, что искала.
Директор Дамблдор,
Я прошу прощения за поведение Дафны и Гермионы. Они будут наказаны. Лорд Слизерин, глава древнейшего и благородного рода Слизерина.
— Вот, — она протянула запечатанный конверт Дафне. — Это должно отвлечь его до тех пор, пока твой отец не сможет встретиться с ним.
Дафна прочла его и кивнула.
— Да, этого должно хватить.
* * *
— Лорд Гринграсс? — Дамблдор удивленно поднял бровь. — Я ожидал встретить Лорда Слизерина.
Лорд Гринграсс уселся в кресло напротив директорского стола.
— К несчастью, мой добрый друг сейчас занят весьма деликатным делом, требующим от него самого пристального внимания, и он спросил, не могу ли я присутствовать здесь вместо него.
У Дамблдора мелькнула мысль. Зеркало — вот что это за «деликатное дело»! Как бы это ни было неприятно, он буквально ничего не мог с этим поделать. Он дёрнул себя за бороду.
— Ну, я надеюсь, что он сможет со всем разобраться.
Лорд Гринграсс мягко кивнул головой и наклонился вперёд.
330/430
— Давайте сразу перейдем к сути дела, директор, хорошо?
Дамблдор кивнул.
— И я, и Лорд Слизерин чрезвычайно обеспокоены поведением мальчика Поттера и, в частности, тем влиянием, которое он, похоже, оказывает на мою дочь. Хотя он, может быть, и не предпринимал враждебных действий в отношении наших родов, это не значит, что он на это не способен. Мы беспокоимся о том, кем он может стать, особенно с учетом того, насколько могущественным он кажется уже сейчас.
Дамблдор мрачно улыбнулся.
— Я вполне понимаю ваше беспокойство, Лорд Гринграсс. Хотя я и выступаю в его защиту, я вижу, что подавляющее большинство улик направлено против него.
— Комитет назначил обвинителем Кринолоу Огден, невестку Лорда Огдена, и мы намерены добиваться самого сурового приговора.
Альбус Дамблдор согласно кивнул.
— Арки.
Дамблдор замер. Его глаза широко раскрылись.
— Лорд Гринграсс? Не может быть, чтобы вы серьёзно…
— Мы настроены предельно серьёзно, директор.
Дамблдор откинулся на спинку кресла. Гарри Поттеру нельзя было позволить пройти сквозь Арку. Никто по-настоящему не знал, что находится на той стороне. А что, если крестраж останется нетронутым? Это было немыслимо.
— Джейкоб, это же мальчик, он всего лишь одиннадцатилетний ребенок.
— Вот и самое время. Мне страшно даже подумать, как трудно будет справиться с ним, когда он станет старше.
Дамблдор потер виски.
— Разве мы не можем прийти к компромиссу о заключении в Азкабане? Это чуть менее суровое наказание, а в камере Гарри Поттер больше не будет представлять угрозы для вашей дочери. Даже самые худшие из Пожирателей Смерти не получили Арку, и если вы попытаетесь навязать такой приговор мальчику, которому ещё не исполнилось двенадцать, судьи могут запротестовать.
Лорд Гринграсс фыркнул.
— На чём вы собираетесь настаивать?
Дамблдор сложил пальцы домиком.
— Я думаю, что ребёнка можно было бы приговорить к трём годам заключения в Азкабане.
— Всего три года! Вы хотите вернуть его обратно в компанию моей дочери в возрасте пятнадцати лет? Ни в коем случае!
— Лорд Гринграсс, я нахожу крайне маловероятным, что Гарри всё ещё будет иметь такую же власть над вашей дочерью после трёх лет разлуки для неё и трёх лет общения с дементорами для него.
— Может и так, но я не собираюсь это выяснять. Никакой сделки. Мы будем настаивать на Арке.
Когда Лорд Гринграсс наконец ушел, Дамблдор пристально посмотрел на закрытую дверь. Просто зашибись! Теперь он должен был устроить всё так, чтобы Гарри не только признали виновным, но и так, чтобы мальчика не казнили. Вот как Слизерин умудрялся так выбешивать, даже когда они на мгновение оказывались на одной стороне?
* * *
Гостиная Гринграсс-мэнора быстро превратилась в оперативный штаб. Несколько дополнительных столов были принесены из других кабинетов и теперь образовывали внешнее кольцо с различными диванами и низкими столиками в середине большой комнаты. Адвокат защиты, миссис Кринолоу Огден, к своему большому удивлению, обнаружила, что работает рядом с Дафной и Гермионой, которые сидели за одним столом рядом со столом Луны.
У Ксено и Пандоры Лавгуд тоже были свои столы рядом со столом их дочери, хотя они пользовались ими гораздо реже, чем Луна.
Джейкоб и Санни Гринграсс обычно занимались делами наверху, но когда они работали над "ситуацией Гарри", то обычно сидели на кушетке, а их пергаменты были разбросаны по одному из низких столов перед ними.
Домашние эльфы Гринграссов поддерживали постоянный поток чая и печенья для многочисленных гостей, которые заглядывали к ним — некоторые были вызваны, другие просто любопытствовали, но за всех дали клятвы хранить тайну Лорды их Родов.
И наконец, в полном одиночестве по другую сторону от Миссис Огден стоял одинокий пустой стол с маленькой табличкой: "Лорд Слизерин". Он фокусировал умы тех, кто был в курсе дела, гораздо лучше, чем любое бодроперцовое зелье.
Пандора Лавгуд вбежала в комнату, вскочила на один из средних низких столиков, яростно дергая пушистым хвостом, и снова превратилась в человека, подняв кулак вверх и оскалившись
— У меня есть новости.
331/430
Миссис Огден подняла глаза от своих пергаментов.
— Слушаю.
Дафна, Гермиона и Луна тоже прекратили свои занятия.
— У Отдела тайн есть улика, относящаяся к делу Гарри, о которой мы не знали. Они нашли книгу по тёмным искусствам в тумбочке Гарри, которая содержит проклятие, которое якобы использовал Гарри.
— Это просто смешно! — Гермиона хлопнула ладонями по столу перед собой и встала, отодвинув стул назад. — Гарри никогда бы не стал держать что-то подобное в своей тумбочке.
Миссис Огден присвистнула.
— Как, однако, хорошо всё запланировано.
— Вот старый козёл!
Пандора спрыгнула со стола и протянула Миссис Огден и девочкам копии аналитики Отдела Тайн.
Дафна взяла пергамент и начала читать, тревожно кусая губы. Прошла уже целая неделя. Целая неделя для Гарри, одинокого и заключенного в самый нижний круг своего личного ада. Она надеялась и молилась, чтобы у него всё было хорошо.
* * *
Камера не была такой уж неудобной — и, конечно, была намного лучше, чем клетка в Азкабане. Здесь не было никаких высасывающих душу демонов, что было плюсом. С другой стороны, в Азкабане он никогда не чувствовал, что одна его половина пытается разорвать другую на части. Он сидел на своей маленькой койке; руки его дрожали, сердце билось попеременно, стараясь не обращать внимания ни на что в комнате — ни на стены, ни на дверь, ни на решётку, ни на что угодно, что напоминало бы ему о том, что он не может выйти. Вместо этого он практиковался в беспалочковом колдовстве так, как другие заключенные делают бумажных журавликов.
Это было не самое продуктивное использование его времени, но каждая секунда, сосредоточенная на попытке, и в основном неудачной, сформировать магию в твёрдые объекты, была той же секундой, когда его вышедшее из-под контроля "я", свернувшееся калачиком и хнычущее глубоко в голове, не могло контролировать свое тело.
Всё, что ему удавалось создать к этому моменту, это крошечные стеклянные бусинки. Он поиграл очередной, зажатой между дрожащими пальцами, пока те не ослабили свою, и без того слабую, хватку, и бусинка не отскочила через всю камеру к двери.
Блядь.
А потом он услышал шаги, доносящиеся снаружи. Он выпрямился на своей койке.
Из-за оконной решетки на мгновение показалась седобородая голова в очках в форме половинок луны. Раздался лязг, дверь открылась, и нога в пурпурном сапоге небрежно раздавила стеклянную бусинку, лежавшую на полу.
— Доброе утро, мистер Поттер.
Гарри призвал на помощь силу воли, которая могла бы отразить легилиментную атаку со стороны опытного Волдеморта после пяти долбаных лет неуклонно растущей, подпитываемой дементорами, ментальной гонки вооружений, и сказал:
— Доброе утро, директор.
Дамблдор наколдовал себе кресло.
— Хотя я шокирован и очень разочарован вашими действиями, я рад сообщить вам, что ваши родители назначили меня вашим защитником на суде.
— Вау!
Дамблдор проигнорировал его легкомыслие, снял очки и потер глаза.
— К сожалению, Гарри, улики говорят сами за себя, и почти наверняка тебя признают виновным.
Гарри с демонстративной тупостью уставился на стоящего перед ним старика. Лучше хотя бы немного побороться.
— Веритасерум?
— Веритасерум не может быть использован в отношении членов благородных родов в суде.
— Но почему сейчас-то его нельзя применить? По крайней мере, тогда все смогут узнать, что я невиновен.
— Даже в этом случае закон говорит, что я не могу этого сделать.
— Я думал, что мой отец, как глава благородного рода, может разрешить этот вопрос с министерством.