— Не путайте мой нейтралитет с антивоенной позицией, — отрезала она, и в её глазах мелькнул холодный блеск. В этот момент несколько слуг внесли большие сервировочные столики на колёсиках, заставленные бутербродами, вазочками с джемом, тостами и самым великолепным хрустальным чайным сервизом, какой я когда-либо видел. Даже в моих лучших домах в прошлой жизни такого не было. — Замечательно, — прокомментировала Анна, когда они установили столики в пространстве между нами.
Мы прервали наши переговоры на некоторое время, чтобы, так сказать, преломить хлеб и отхлебнуть чаю.
Сам напиток показался мне, честно говоря, жалкой пародией на тот чай, которым я всегда наслаждался в старом мире. Какой-то травяной сбор с невнятным привкусом. Но я, разумеется, не осмелился сказать об этом Анне Вульф.
Либо она пыталась воспроизвести специи «Эрл Грей» из своего собственного дома на Земле, либо просто таков местный колорит. В любом случае, оскорблять её вкусы на данном этапе мне показалось крайне неосмотрительным действием. Моя бабушка говорила: «Дарёному коню в зубы не смотрят», а тут угощают! И на том спасибо.
Как только мы немного расслабились под мерное постукивание ложечек и аромат свежей выпечки, Анна Вульф возобновила свои мысли, подхватив нить разговора ровно с того места, где мы остановились, как будто между нашими репликами прошло всего несколько секунд, а не целая чайная церемония.
— Я не настолько наивна, чтобы полагать, будто некоторые вопросы нельзя решить без войны. Заметьте, я согласилась взяться за оружие и поддержать Германа и Эльфов в их деле против Лекса Могучего. Так что не надо меня считать пацифисткой в розовых очках.
— Это правда, — кивнул я. — Иногда война может иметь свои выгоды. Как говорится, худой мир лучше доброй ссоры, но не всегда.
— Её величайшая польза — это сдерживание, — пояснила она, и в голосе зазвучали стальные нотки опытного стратега. — Если я подпишу пакты о ненападении со своими соседями, потеряю возможность угрожать им войной. Они будут действовать как им заблагорассудится, совершенно не считаясь со мной. Любой пограничный спор станет беззубым, если я не смогу заставить их убраться с моей территории. Так что, извините, но Ваша идея с пактами — это утопия.
— Прагматичный подход, — кивнул я, мысленно отмечая её железную логику. — Но разве Вы не боитесь, что с Вами поступят также? Ну, кто-нибудь из соседей решит, что ваша территория — лакомый кусок?
— Кого мне бояться? — Анна Вульф усмехнулась, отпивая чай. — До недавнего времени Лекс Могучий был моей самой большой головной болью. Серхан Демир не склонен к войне, Манск — просто захудалый городишко, а Шилово не так богато, как я. Мой вес в этих краях более чем достаточен, чтобы гарантировать, что никто ко мне не сунется. Пакты о ненападении только уменьшат мою переговорную силу. Зачем мне добровольно себя ослаблять?
— Обоснованная точка зрения, — задумчиво протянул ответил я. Значит, её антивоенная позиция больше связана с желанием оставаться в стороне от чужих дел, чем с собственным моральным компасом. Типичная политика «моя хата с краю». Я задумался, как бы это использовать в своих интересах. — Кажется, Вы исключаете меня из этого уравнения.
Мои слова её немного озадачили. Анна Вульф с любопытством склонила голову набок, делая ещё один глоток чая.
— Это как так?
— Вы утверждаете, что у всех Ваших соседей есть свои слабости, но забываете, что теперь на сцене появился я, — пояснил, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и весомо. — Я развиваю приморское поселение Светлоград не так уж далеко от Вас на Юге, а моя собственная столица, град Весёлый, с каждым днём набирает всё большую силу на Севере. Какие же у меня слабости, которые дают Вам преимущество? Ну-ка просветите.
Анна Вульф пожала плечами, словно говоря: «Да какие у тебя могут быть сильные стороны, выскочка?»
— Для начала Вы, похоже, не можете удержаться от конфликтов. Слухи ходят, что Ваши сделки с Эльфами привели к тому, что Вы нажили в их лице врагов. И я слышала, что Торговцы всё больше недовольны какими-то вашими договорённостями. Если эти слухи правдивы, Вам нет нужды добавлять ещё одного врага в свой и без того длинный список.
— А если они не правдивы? — парировал я, глядя ей прямо в глаза.
— Могу Вас заверить, что нам нет никакой выгоды объявлять войну друг другу, — сказала она тоном, не терпящим возражений.
— Я в этом не так уверен, — возразил я. — Мои караваны перевозят огромные богатства, и я заключаю множество выгодных торговых сделок. Настанет время, когда Светлоград станет одним из самых процветающих городов в мире. Захват этого города принёс бы Вам немало богатств. Так что не надо тут ля-ля про отсутствие выгоды.
— Думаете, что я так жестоко Вас предам? — в её голосе прозвучало плохо скрываемое возмущение.
— Предательство — это нарушение договорённости, а у нас её попросту нет. Мы друзья? — хмыкнул я. — Мы союзники? Вовсе нет. Мы ведём мелкую торговлю, но нет никаких сдерживающих факторов, которые удержали бы любую из сторон от нападения. С Вашей стороны не будет никакого предательства, если Вы из жадности разграбите один из моих городов. Просто бизнес, как говорится.
Анна Вульф пожала плечами.
— Ну и что? Я уже сказала, что не соглашусь на пакт о ненападении. Какие ещё могут быть варианты?
— А я должен обезопасить свой город, который находится совсем рядом с вашим, — отрезал я. — Так что, полагаю, эта встреча на самом деле решит вопрос нашей, так сказать, дружбы. Станем мы союзниками или врагами. Третьего не дано, как говаривал один мой старый знакомый.
— Зачем ставить вопрос ребром? — нахмурилась она. — Мы можем просто сохранять нейтралитет по отношению друг к другу. Жить как кошка с собакой, но без драк.
— До того момента, пока это Вам не перестанет быть выгодным, — парировал я. — А потом у меня под стенами Светлограда марширует армия, готовая осадить беззащитный, пока ещё не обнесённый стеной город. Я не заинтересован в том, чтобы тратить ресурсы на строительство стены и содержание армии, когда вокруг города только песок и море. Вы и Герман представляете для меня единственную реальную угрозу в этом регионе.
— Да, но… — Анна Вульф запнулась. — Кажется, я понимаю, к чему Вы клоните. Поскольку я не подпишу пакт о ненападении, Вы будете считать меня врагом, даже если я не предприму никаких враждебных действий. Вот она, настоящая мужская логика
— Вы совершенно правы, логика, — подтвердил я. — Потому что я верю в законы и контракты. Ваше настроение может измениться через неделю или две, а вот контракт останат в силе на весь оговорённый срок. Бумага, знаете ли, всё стерпит, а слова — это так, ветер.
— И каковы будут последствия того, если Вы сочтёте меня и мой город врагом? — спросила она, и в её голосе прозвучала плохо скрываемая тревога. — Потому что я не вижу в Вас человека, который объявляет войну из-за таких пустяков.
— Я человек незаинтересованный в войне, Вы правы. Но если Вы станете потенциальной угрозой, то я вынужден буду ввести против Вас экономические санкции. Чисто превентивно, чтобы потом локти не кусать.
Это вызвало у Анны Вульф полусмешок-полуфырканье.
— Санкции? — усмехнулась она. — Вы что, собираетесь на меня в Лигу Наций пожаловаться? Или, может, в ООН?
— Нет, — ответил я, сохраняя серьёзное выражение лица. — Но Вы забываете, что я контролирую Еловый тракт и Западную Дорогу. Ваши и направленные к Вам караваны будут признаны нежелательными и не смогут ездить по нему. Я могу легко остановить любые поставки, идущие к Вам и от Вас. Перекрыть кислород, так сказать, в экономическом плане.
— Но это уже станет актом войны, по моим понятиям, — возразила она, и её глаза сузились.
— Соответственно Вы ответите на это силой, –продолжал я, — спровоцировав активную войну со мной и моими немногочисленными союзниками, которые, несомненно, захотят видеть Ваш город под новым управлением. Например, под моим.
— Вы просто болтун! — прошипела Анна Вульф, энергично тряхнув головой. — Вы не посмеете меня блокировать! Кишка тонка.
Я пожал плечами, изображая полное безразличие.
— Я уж точно не человек, которого можно обвинить в отсутствии смелости. Большая часть активных событий последних месяцев в регионе результат моей деятельности, и очень часто эти действия представляли для меня большой риск. В любом случае выбор за Вами. Пакт о ненападении задаст тон нашим дальнейшим отношениям и дружеским и как торговых союзников. Отсутствие пакта означает, что Вы вполне можете напасть на меня в будущем, потому-то я предпочитаю вынудить Вас сделать выбор сейчас, а не позже, когда совсем не буду этого ожидать. Как говорится, готовь сани летом.
— Мне не нравится этот Ваш дуализм! — процедила сквозь зубы Анна, и её щеки вспыхнули румянцем. — Вы не можете требовать, чтобы я делала выбор между тем, что либо являюсь Вашим другом, либо врагом! Это какой-то шантаж!
— За время моего пребывания в Истоке я усвоил, что существуют только эти две категории, — ответил я спокойно. — И к слову, я бы предпочёл, чтобы мы стали друзьями. Пакт о ненападении снял бы все опасения с обеих сторон. В противном случае я буду вынужден действовать максимально прагматично, а мой прагматизм Вам может очень не понравиться.
В этот момент я увидел, что сломил её сопротивление. Плечи женщины поникли, когда она осознала, что я серьёзно настроен определить наши отношения здесь и сейчас, без всяких там «подумаю до завтра».
— Я не хочу нарушать свою традицию, — сказала она после ещё нескольких мгновений напряжённого молчания, — но, похоже, Вы более амбициозны, чем мои соседи. И к тому же, как только Герман Дурнев построит новый город на этой территории, я могу стать его целью. А на одного из Ваших торговых союзников он не нападёт. Слишком рискованно для его репутации.
— Это правда, — согласился я. Герман ещё не начал колонизировать другую сторону песчаных территорий, но как только он это сделает, он определённо начнёт искать, с кем бы подраться. Такой уж у него характер, вечно ищет приключений на свою пятую точку.