Проводив Акертона, я остался в гостиной и налил себе вина. Красное, терпкое — как раз под моё настроение. Разочарование было ощутимым, но не критичным. В конце концов, я не привык рассчитывать на чужую помощь.
Акертон, в лучшем случае, был заинтересован в финансировании экспедиций в загадочный континент. Но в остальном — он не хотел иметь ничего общего с моими делишками. Осторожный старик, что тут скажешь.
Я пожелал ему счастливого пути, но, честно говоря, был порядком разочарован, что он даже не захотел остаться на пару дней, чтобы насладиться местными красотами и прочувствовать атмосферу. Возможно, он просто опасался слишком долго светиться рядом со мной, боясь последствий.
Да уж, я рискнул, пригласив Акертона присоединиться ко мне, но, к сожалению, у него не было ни малейшего желания вести игру против Торговцев или как-то их подвинуть.
Внутри меня шевельнулось сожаление — жуткая досада от осознания того, что я мог бы заполучить его на свою сторону с самого начала. Когда Демид Серебрянников раскопал компрометирующие материалы на Акертона — доказательства его тайных сделок с контрабандистами, обхода налогов через подставные фирмы. Тогда у меня был реальный рычаг давления.
Но я тогда послушался Демида и избавился от улик раз и навсегда. «Не стоит держать компромат на союзников», — говорил он. А ведь если бы Акертон был на моей стороне, это открыло бы гораздо больше возможностей для будущей торговли. С его тугим кошельком мы смогли бы финансировать ещё более крупные вояжи. Но теперь мне оставалось лишь смотреть, как он отчаливает, и гадать, смогу ли я когда-нибудь перетянуть его на свою сторону.
Глядя, как его небольшая армия челяди удаляется, я начал прикидывать варианты, как бы его всё-таки подтолкнуть к сотрудничеству. В принципе, достаточно было одного письма Демиду, и я мог бы отрезать этого Избранника от обычной торговой сети. Демид быстренько нашёл бы какой-нибудь повод, чтобы наложить на Акертона санкции, взять его измором и заставить приползти ко мне за помощью.
Но… разве это не такой же беспредел, как тот, что творят сами Торговцы?
Я не хотел силой принуждать людей к торговле со мной. Не собирался нагибать тех, кто не был заинтересован в работе со мной. Придётся со временем найти какой-то другой способ его убедить. Более тонкий.
А пока что придётся просто закрыть эту главу — сотрудничество с сэром Акертоном из Липок откладывалось на неопределённый срок.
Этого просто не будет, по крайней мере, сейчас. Вместо того чтобы выдумывать дурацкий план по привлечению его помощи, мне следовало просто сосредоточиться на развитии моей собственной Приморской Империи до такой степени, чтобы он однажды сам пришёл ко мне за помощью. В конце концов, успех — это самая сладкая месть.
Пусть локти кусает, когда увидит, какую махину я тут отгрохаю.
Я проводил взглядом его удаляющийся кортеж. Что ж, план «А» провалился. Значит, пора переходить к плану «Б» — строить свою империю так, чтобы такие, как он, сами просились в партнёры. Благо, работа уже кипела.
Работа над Морским портом шла, на удивление, гладко, почти без затыков.
Вся эта затея обошлась мне в пять тысяч золотых, но у меня финансирования хватало с лихвой, спасибо первоначальным инвестициям в нашу новую торговую компанию. Сама постройка вымахала здоровенная — такая, что туда одновременно пятнадцать посудин влезет, не меньше. Наняли корабелов, мужиков толковых, чтобы чинили да латали пришвартованные корабли. Так что любая посудина, отчалившая из Светлограда, была в полной боевой готовности, комар носа не подточит. Технику надо держать в наилучшем состоянии, на технике наш бизнес строится. Сегодня сэкономил на ремонте, завтра констатируешь гибель судна, груза и экипажа. Экономия сомнительная.
Содержание порта, к сожалению, влетало в копеечку — требовалось двести золотых в неделю, пользуешься портом, не пользуешься, а плати.
Светлоград, конечно, со своими туристическими барышами мог бы это потянуть из своего кармана, но тогда вся его рентабельность скатывалась практически в ноль, что меня, как эффективного менеджера, никак не устраивало. Впрочем, эти расходы со временем заложатся в стоимость рейсов, то есть сначала мне вернут затраты на содержание, а уж потом навар пойдёт остальным инвесторам. Всё по-честному, как в лучших домах Златограда. Главное, чтобы эти схемы не вывели меня в минус.
Пока Морской порт ещё строился, я заодно разместил заказ на постройку трёх торговых судов, одинаковых, как братья-близнецы.
Каждый из которых мог тянуть на себе свыше трёх тысяч единиц товара. Это вам не шутки! Назвал я их пафосно: «Вестник», «Апостол» и «Прорицатель».
Эти красавцы должны были приносить солидный доход с каждого рейса. Прямо золотые горы, ну, или хотя бы холмы. Конечно, постройка их обошлась мне в ошеломляющие тридцать тысяч золотых.
Ну а что, строительство своей Ост-Индской компании стоит дорого.
Плюс ещё по тысяче на каждый, чтобы укомплектовать командой и припасами. И хотя их строили из самой лучшей древесины, какая только у нас нашлась, а в команду набирали отборных морских волков, никаких гарантий безопасности, ясен пень, не было.
На земле возможно разгильдяйство, а в море чуть что не так — и утонул. Море не шутит.
Океанские воды малоизучены и бывают коварными, поопаснее некоторых моих бывших «партнёров» по бизнесу, и один приличный шторм мог запросто отправить на дно любую посудину, будь она хоть трижды из лучшего дерева. Так что риски, как всегда, приходилось закладывать в бизнес-модель.
Поэтому, ясен красен, отправлять все три транспорта одновременно я не собирался. Не хватало ещё словить тайфун, который погубит людей и все мои инвестиции.
Нет уж, по одному, потихонечку.
Один рейс сделал, вернулся — тогда следующий пойдёт. Такая вот челночная коммерция. Поскольку в окрестностях Алепии у нас своего Морского порта не было, корабли там не могли надолго приткнуться для ремонта и нормальной стоянки. А то бы, конечно, можно было конвейер запустить, как на моих старых заводах. Но, честно говоря, три корабля влетели в такую копеечку, что потерять их все разом — это был бы эпический провал, пострашнее некоторых моих неудачных вложений в начале карьеры. Нет, спасибо. На начальном этапе надо быть скромнее.
Тут ещё, конечно, возникла идея: а не заложить ли поселение на берегах у Алепии?
Чисто для того, чтобы можно было отгрохать там ещё один Морской порт, чтобы была своя база, склады, можно было бы организовать лёгкую колонизацию.
Короче, инфраструктура для персонала — важный элемент мотивации. Только вот я что-то побаивался этого решения.
Была информация, что берега Алепии с приходом муссонов в сезон дождей становятся, мягко говоря, не очень-то гостеприимными.
Прямо как некоторые промышленные районы после наступления сумерек.
То ли из-за лютой непогоды, то ли там какая-то очередная мистическая нечисть вылезала в это время, чёрт его знает. Но пока что приходилось надеяться, что наши кораблики достаточно крепкие, чтобы выдержать по два рейса за раз без регулярного обслуживания на той стороне. Рискованно, конечно, но бизнес — он такой, без риска только в морге лежат, и то не факт.
Пока в деревне кипела работа — строили корабли, доводили до ума Морской порт, — я не мог не заметить, что тот самый эльф, которого мы подобрали, так и торчал на пляже, тоскливо пялясь на воду. Прямо как брошенная невеста у алтаря или акционер, наблюдающий за падением котировок.
Он вообще ничего особо не делал, как мы в Светлоград причалили. Я ему даже отсыпал несколько золотых — найми лошадь да катись на все четыре стороны, но он хоть монеты и взял, всё равно ошивался поблизости. Завис, короче, как старый компьютер. Может, его присутствие сейчас как раз и пригодится? Он же местный, по идее. Вдруг сможет ответить на пару каверзных вопросов насчёт строительства на самой Алепии. Информация — это тоже капитал, причём иногда самый ценный.
Подошёл я к нему в самый солнцепёк, когда яркое солнце над головой уже прилично так раскалило песок. Аж пятки жгло, если босиком.
Лето вступало в свои права, с каждым днём становилось всё жарче и жарче, погода крепчала незаметно, но неотвратимо, как налоговая проверка или очередной дедлайн при исполнении контракта.
А с приходом лета и производство пищи должно было подскочить — значит, у нас будет ещё больше пшеницы для торговли с алепинскими ребятами.
Бизнес-план, всё по плану, надо расширять экспорт. Волны с приятным шелестом бились о берег, набегали на песок и снова отползали, будто дразнились. И вот вижу — стоит этот ушастый, по щиколотку в воде, и всё так же неотрывно пялится на запад, туда, где, по идее, и находился Алепинск.
— Здорово, друг эльф, — говорю, скидывая ботинки и тоже залезая в воду. Водичка, надо сказать, несмотря на дневную жару, была прохладной и приятно освежала ноги. Прямо спа-курорт, а не дикий пляж какого-то захолустного мирка.
Никифор, так его звали, если я правильно помнил, даже ухом не повёл, только молча пялился вдаль. Как будто меня тут и не стояло, или я был просто частью пейзажа.
— Я тут пришёл должок с тебя получить, — сказал я, припомнив, что эти ушастые, вроде как, предпочитают услугу за услугу, а не подачки. Типа, гордые все из себя, деловые.
— Какова моя задача? — тихо спросил он. И тут я заметил на его лице такое выражение… скорбного сожаления, что ли. Печаль, явно глубже, чем я себе представлял. Не просто «мир — тлен», а что-то посерьёзнее, какая-то личная трагедия.
— Слушай, прежде чем мы к делу перейдём, у тебя всё нормально? — спросил я. — А то вид у тебя, мягко говоря, убитый. Как будто акции твоей компании рухнули до нуля, и кредиторы уже выламывают дверь.
— Это ещё мягко сказано, — пробормотал он, не отрывая взгляда от горизонта. — Моего города больше нет. Когда мы подплывали к берегу, я так и не увидел прекрасных шпилей моего некогда гордого дома. Короткая прогулка подтвердила — его давно нет. Уничтожен, возможно, или просто покинут теми, кто решил свалить в другие края. Всё, пустота.