— А это, дружище, аромат Пылающей Мандрагоры! — провозгласил Еремей, хватая меня за руку и втаскивая внутрь. Он захлопнул за мной дверь и вернулся к своему занятию — прибивал какие-то бумаги к единственной стене, ещё не полностью завешанной листками.
В кабинете царил полнейший бардак. В самом центре, на столе, стояло нечто, похожее на огромный кактус, который и в самом деле горел, испуская клубы едкого дыма. Вонь стояла невыносимая, и я почувствовал, что способность концентрироваться покинула меня окончательно.
— Немедленно прекрати это жечь, — приказал я.
Еремей посмотрел на меня поверх очков и хмыкнул.
— Это растение горит само по себе, пока находится в помещении. Не любит оно быть вдали от солнца.
Я пробрался к окну, задернутому плотными шторами, которые, видимо, и должны были защищать от солнечного света.
— Не представляю, как ты можешь соображать в этом тумане, — сказал я, рывком отдергивая занавески. К моему ужасу, растение тут же издало пронзительный визг, а Еремей, ничуть не смутившись, принялся насвистывать в такт этому душераздирающему воплю. Я поспешно задернул шторы и вздохнул. — Могу я поинтересоваться, почему твой кабинет в таком состоянии?
Еремей пожал плечами.
— Вы же не врываетесь в мой кабинет с требованием изменить свою систему документооборота. Мне так удобнее. Чем могу помочь? — Он закончил прибивать к стене очередной список имён и повернулся ко мне.
Я вытер выступившие на глазах слезы и посмотрел на этого чудака.
— Давай к делу. Слушай, у нас тут такая ситуация… Короче говоря, Разино хочет войти в наш состав. Насовсем.
Еремей всплеснул руками.
— О, превосходно! Ещё один город в нашем реестре, какие возможности для культурного роста!
— Мне нужно знать о последствиях такого решения, — сказал я. — Прежде чем я приму предложение.
Еремей кивнул и бросился к своему столу, открывая ящики и отмахиваясь от ветки растения, которая попыталась его схватить. К этому моменту я уже прижался спиной к двери, готовый в любой момент выскочить. Какая бы странная флора у него тут ни произрастала, она явно была наполовину разумной, и раздражать её ещё больше мне совсем не хотелось.
— Вот! — воскликнул Еремей, выпрямляясь со стопкой бумаг в руках. — Процедура поглощения! — Он быстро пролистал страницы, впитывая информацию. На мгновение он нахмурился, но ничего не сказал.
— Ну и? — поторопил я его. — Что там пишут?
— «Интеграция нового поселения путём завоевания, культурной ассимиляции или торговли может создать для Избранника значительные трудности», — прочёл Еремей вслух. — «Ненадлежащая подготовка может привести к катастрофическим результатам…»
Вместе с Еремеем мы пробежались по правилам и процедурам ассимиляции нового поселения в состав Града Весёлого. Как я и подозревал, процесс не был ни лёгким, ни гладким. Завоевание создавало больше всего проблем для Владыки, так как покорённые жители не горели желанием переходить под власть нового правителя и долгое время бунтовали. Торговля, то есть покупка поселения, также вызывала серьёзные проблемы, в основном потому, что гражданам не нравилось, когда с ними обращались как с товаром.
Когда Избранник впервые захватывает деревню, наступает период, когда она полностью неспособна ничего производить. Эмиграция возрастает на 200%, так как недовольные переменами уезжают, и, что хуже всего, они забирают с собой значительную часть накопленных ресурсов. Это оставляет деревню в уязвимом положении, без дохода, с небольшим количеством ресурсов и высокой вероятностью восстания.
Однако были и варианты борьбы с этими негативными последствиями, или, по крайней мере, сокращения времени их действия. Усиленное военное присутствие, обещания населению, взятки и подарки — все это можно было использовать для поддержания нормальной жизни.
Однако было и другое осложнение, связанное с присоединением нового, чужого поселения к моему государству, — реакция моих людей. Наши культурные ценности до сих пор были довольно терпимыми, мы верили в ценность жизни и в некоторой степени толерантно относились к другим культурам, но в моих собственных деревнях всё равно возникло бы некоторое недовольство.
Их не обрадовала бы идея, что их налоги пойдут на поддержку деревни извне. В этом случае взятки не помогали. Правильные культурные ценности могли бы исправить это недовольство, но единственным решением проблемы было само время.
Я взглянул на наши текущие показатели Радости, чтобы понять, каким может быть ущерб, если я всё же решусь на это. Прямо сейчас в Светлограде был огромный уровень Радости благодаря близости к пляжу, роскоши, которая лилась с моря, и виллам, позволяющим жителям отдыхать и расслабляться, как им заблагорассудится. Любой штраф, кроме −50, всё равно оставил бы их в плюсе. Но если в Светлограде всё было хорошо, то в Граде Весёлом были свои проблемы.
Радость в моей столице была на уровне +12 из-за более резкого разделения на аристократов и рабочих. Я добавил в Град Весёлый довольно много рабочих для нужд ферм, что увеличило общее недовольство в деревне. Я работал над тем, чтобы этот показатель оставался в плюсе, но не тратил много времени на его значительное увеличение. Именно они больше всего пострадают от этого нового приобретения.
Размышляя над этими последствиями, я спросил Еремея, насколько серьёзными будут штрафы.
— Точно не скажу, — ответил Еремей. — У меня нет такой информации, и я никогда не читал про культурное поглощение. Могу сказать вот что: хотя недовольство может возрасти, у нас высокий уровень Довольства. Бунты начинаются, когда падает Довольство. Худшее, что приносит недовольство, — это штрафы к производству или забастовки. Думаю, небольшой удар по нашему производству стоит того, чтобы добавить в наш репертуар целую новую деревню. Да ещё и 3-го уровня!
— Значит, возражений нет? — спросил я. — Признаюсь, я немного нервничаю из-за такого быстрого присоединения ещё одной деревни.
— Мы справимся с несколькими недовольными гражданами, — заверил меня Еремей.
— Дело не только в них, — ответил я, качая головой. — Сама идея такого резкого роста может привлечь внимание не самых приятных типов. Завоевателей с севера, например. Или вызвать зависть у моих торговых союзников.
— Если твои постоянно растущие горы золота ещё никого не привлекли, чтобы выбить твою дверь, — сказал Еремей, пренебрежительно махнув рукой, — то всё будет в порядке. Ты зря беспокоишься.
— Возможно, и так, — ответил я. Я открыл Стратегическую карту и посмотрел на границы Разино. С Разино под моим контролем я получу целых шесть миль Елового тракта под свой прямой контроль. На этих шести милях было множество других ресурсов, включая кукурузу, каменоломню и обильные заросли ягод. Сама деревня была не в лучшем состоянии, так как революция нанесла большой сопутствующий ущерб производственным зданиям. Даже стена была в плачевном состоянии.
— В какой-то момент нужно перестать всё обдумывать и просто сделать смелый шаг.
— То есть ты за присоединение, Еремей? Лично ты?
— Вы спрашиваете моего мнения?
— Ну да, мне не всё равно, что думают мои советники, вы же не просто так советники. Просто культурное поглощение — это твоя стезя, не шпионаж, ни торговля — тут я сам, — ни юридический процесс, как у нашего Арбитра…
— Я за! Это же огромный шаг к процветанию и мировому господству.
— Гм. Впервые замечаю у тебя тягу к этому самому господству. Надеюсь, это у тебя не от странного колдовского фикуса?
Я вышел за дверь, чтобы перестать дышать этими дымами и проветриться.
Присоединение Разино меня не сломает, но я был рад, что потратил немного времени на изучение последствий, прежде чем просто прыгнуть в омут с головой.
Выходит, что мне грозит падение Радости и народный гнев по этому поводу.
Я открыл Стратегическую карту и просмотрел вкладку развлекательных зданий, надеясь найти что-нибудь, что можно было бы построить для повышения Радости в Граде Весёлом.
Я остановился на двух зданиях.
Первым был Амфитеатр, где могли проходить мюзиклы, пьесы и комедийные представления. Это увеличило бы нашу культуру на 5, а также генерировало 3 очка Радости за каждого занятого исполнителя.
Вторым зданием было Стрельбище, открытое для публики, где можно было организовывать турниры, учиться стрелять и практиковать начальные навыки владения луком. Это был популярный способ времяпрепровождения, который давал бонус в виде увеличения Радости на 10 очков, а также делал наём лучников на 50% дешевле.
Обычно я бы проигнорировал бонус в виде дешёвых боевых единиц. Но тот факт, что я теперь неуклонно рос в размерах и скоро буду контролировать почти весь центр Елового Леса, заставил меня мыслить более реалистично.
Торговля решала большинство моих проблем в прошлом, но я знал, что есть люди, которых нельзя купить.
Сильная экономика бесполезна без сильной обороны. Мне нужно было начать планировать неизбежную угрозу настоящей войны уже сейчас. Если не Правление выступит против меня, то, без сомнения, найдутся другие, более могущественные Избранники, которые не будут так дружелюбны ко мне, как Герман Дурнев. Надо помнить, что и с эльфами у меня не самые безоблачные отношения.
Они могли увидеть мою расширяющуюся империю и прийти за мной. Этого было достаточно, чтобы даже рассмотреть Стрельбище вместо Амфитеатра.
Я некоторое время размышлял над выбором, но потом понял, что это ложная дилемма. Амфитеатр стоил 500 золотых и требовал рабочей силы, которой у меня сейчас было в избытке, тогда как Стрельбище стоило 2000 золотых и требовало всего одного рабочего. Почему бы не взять оба и не получить существенное увеличение нашей Радости? Я так привык к скудному количеству ресурсов, что временно забыл о своей внушительной коллекции золота. Я разместил заказы на оба здания, а затем глубоко вздохнул.
Мне нужно принять решение и принять предложение Стеньки по поглощению Разино. Или нет?