Основатель – 6 — страница 6 из 43

Из туманной дымки, как черти из табакерки, начала вырисовываться целая толпа гуманоидных фигур. Все как один замотаны в какие-то стрёмные красные балахоны с глубокими капюшонами, лиц под которыми было не разглядеть, хоть ты тресни. И у каждого, чтоб им пусто было, в лапах по два длиннющих изогнутых меча, заточенных, судя по всему, с обеих сторон. Явно не для колки дров такая снаряга. Весёленькая встреча. Прямо делегация из тайного ордена убийц.

«Здравствуйте, мы из компании „Рога и копыта“, хотели бы предложить вам эксклюзивные условия сотрудничества… по перемещению на тот свет».

— Тор-го-вля-я? — предводитель этой гвардии — здоровенная фигура, на голову выше любого из нас, даже меня, хоть я и парень не мелкий, — хриплым, надтреснутым голосом протянул, будто пробуя слово на вкус. А потом ещё раз, уже требовательнее: — Торговля⁈

Ираида, умница моя, тут же шагнула вперёд. Вот что значит прокачанный дипломат с талантом «Без барьеров» — её хлебом не корми, дай пообщаться с кем-нибудь экзотическим. Она заговорила на каком-то гортанном, труднопроизносимом языке, который я бы и за сто лет не освоил. Слова сыпались быстро, с шипящими и щёлкающими звуками, от которых у меня уши в трубочку сворачивались. Но эти, в красных плащах, похоже, всё прекрасно понимали. Они тут же загалдели в ответ, зашипели, затараторили на своём, обмениваясь с Ираидой информацией. Вот это я понимаю, КПД. Пока я бы тут мычал и на пальцах объяснялся, она уже, поди, все условия контракта обсуждает.

— Они хотят знать, есть ли у тебя Печать Торговцев, — быстро перевела Ираида, обернувшись ко мне. — Это знак, который даёт право торговцам проходить за Внешнюю Стену.

Голос у неё был спокойный, деловой — молодец, держится. Фух, слава богу, что я ей тогда этот языковой перк вкачал на следующем уровне. Сейчас бы мы тут куковали, как два барана перед новыми воротами.

— Передай им, Ираида, что мы не с Торговцами. — Мы гораздо круче. Типа, эксклюзивный поставщик, VIP-клиенты на подходе. Понты — они и в Истоке понты. Главное — громко о себе заявить.

Мои слова были оперативно донесены до предводителя краснобалахонников. Тот немного помолчал, а потом выдал всё тем же скрипучим голосом, от которого по коже побежали мурашки:

— Мы заключили священный договор. Давным-давно. Что будем вечно торговать только с Торговцами. И ни с кем больше.

Опаньки. Эксклюзивный контракт, значит. Ну, это мы проходили. Контракты иногда имеют свойство… пересматриваться. Особенно если одна из сторон их не выполняет.

— А они, я так понимаю, свой договорчик-то и не соблюдают, — хмыкнул. — Нарушили условия. Форс-мажор у них, наверное. Больше ведь не торгуют с вами, а? Кинули, по-простому говоря?

— Долго. Очень долго мы ждали их возвращения, — с затаённой горечью ответило это загадочное существо.

Я всё ещё не мог разглядеть, что за хрень скрывается под капюшоном, хоть и щурился изо всех сил.

— Слишком долго, — повторил он, и в этом «слишком» прозвучало столько всего: и надежда, и разочарование, и вселенская усталость.

— Значит, у вас есть выбор, господа хорошие, — я сделал многозначительную паузу, давая Ираиде время на перевод. Их тарабарщина, кстати, была куда быстрее моей размеренной речи, так что Ираида переводила практически синхронно. Удобно, чёрт возьми. — Можете и дальше сидеть тут и ждать у моря погоды, надеясь на неверного партнёра, который вас тупо кинул, наплевав на все свои клятвы и обязательства. А можете выслушать моё коммерческое предложение. Уверен, оно вам понравится больше, чем сидеть тут голодными и обманутыми.

Давлю на больное. Классика жанра. «У вашего текущего поставщика проблемы? А вот у нас всё чики-пуки, да ещё и скидочку дадим!»

Главный из этих… охранников, или кто они там, на это ничего не ответил. Ни слова, блин. Он просто молча двинулся ко мне. Шаг, ещё шаг. И с каждым его приближением у меня холодок по спине пробегал всё сильнее. Чем ближе подходила эта тварюга, тем отчётливее я различал её черты под дурацким капюшоном.

Мать честная! Это был какой-то ящер-переросток!

Рептилоиды атакуют?

Гуманоид, покрытый блестящей тёмной чешуёй, с длиннющим мускулистым хвостом, который лениво волочился по гравию. Морда вытянутая, как у крокодила, только, может, поуже. А глаза — жёлтые, змеиные, смотрят не мигая, аж жуть берёт. Он, значит, специально башку опускал, чтобы свою рептилоидную натуру не палить раньше времени. Хитрый, зараза. А теперь он навис надо мной, и я отчётливо понял: это, блин, вообще другая раса. Ни разу не люди.

Какие-нибудь местные разумные динозавры. От него ещё и пахло специфически — то ли сырой землёй, то ли болотом. Не «Шанель № 5», прямо скажем.

Ящер издал хриплый шипящий звук, от которого у меня волосы на затылке зашевелились, и Ираида тут же перевела:

— Ты кажешься… настырным. Цепким. Как стражи врат, наш долг — не пускать тех, у кого нет Печати Торговцев. Но ты говоришь «торговля». У тебя есть товары. Это… смущает меня. Я в смятении.

Ага, «в смятении». Значит, есть шанс. Главное — правильно нажать на нужные точки. У каждого есть своя «кнопка».

— Торговцы, видать, были для вашего города шибко важными птицами, — я предположил, стараясь говорить максимально дружелюбно, насколько это возможно, когда на тебя пялится двухметровый крокодил с двумя саблями наперевес. — Раз вы до сих пор тут стражу держите и ждёте их, как манны небесной.

— У нас есть два праздника, — нехотя признался ящер, и в его голосе проскользнула древняя печаль. — Один — в честь их прибытия. День пира и великого торжества. А второй — в день их ухода. Горький день. День скорби и молитв об их возвращении.

М-да, ситуация. Прямо культ карго какой-то. Поклоняются консервным банкам, которые им когда-то привезли белые люди… то есть Торговцы.

— И что же ваши люди помнят больше всего? — я решил пойти ва-банк. — Самих Торговцев, этих прекрасных парней в сияющих доспехах?

Я скинул с плеча свой видавший виды рюкзак, порылся в нём и демонстративно вытащил несколько образцов товаров, разложив их прямо на гравии. Типа, смотрите, какая прелесть. Наш товар — ваш купец.

— Или всё-таки то, что они вам привозили? Те самые ништяки, ради которых и праздники устраивали?

Настало время для наглядной демонстрации. Презентация продукта, так сказать. Главное, чтобы у них на мой «эксклюзив» слюнки потекли.

Предводитель ящеров медленно опустил свою крокодилью башку и уставился на мои скромные подношения. Прямо как ребёнок на витрину с игрушками, которых ему никогда не купят. Потом он осторожно, почти благоговейно, протянул когтистую лапу и начал перебирать содержимое рюкзака. Так аккуратно, будто боялся что-то сломать или рассыпать. И тут его жёлтые зенки вдруг вспыхнули! Натурально полыхнули, когда он наткнулся на небольшой пучок пшеницы. Он схватил несколько колосков и поднёс их прямо к морде, внимательно разглядывая, чуть ли не обнюхивая.

— У-у-у тебя ес-сть С-священная Трава? — прошипел он так, что у меня аж мурашки побежали. Голос дрожал от волнения.

Я покосился на Ираиду, типа: «Что за нахрен?».

— Чего он несёт? Какая ещё трава? У меня тут что, плантация каннабиса? Я ж не растаман какой.

— Это лучшее, что я смогла подобрать, — пожала плечами Ираида, тоже слегка озадаченная. — Что-то вроде «Дивно Священная Трава» или «Благословенная Трава Небес». Короче, очень пафосно и явно не про обычный сорняк.

— Да это ж обычная пшеница, — я аж опешил от такого пиетета к злаковым. — Ну, зерно. Для муки, хлеб там печь, пироги… Булки, в конце концов!

Ящер на это закивал так энергично, что капюшон едва с башки не слетел. В глазах — неподдельный восторг, будто он нашёл Святой Грааль.

— Те, кто внизу, они… они очень любят Священную Траву! Пшеницу, как ты её зовёшь! — затараторил он, и в голосе уже не было прежней хрипотцы, он стал почти певучим. — Она когда-то была в каждом доме! Тёплая, добрая к тем, чьи желудки пусты! Те, кто внизу… они не едят нашу пищу, понимаешь? Она для них… не подходит. Слишком грубая, наверное. И обеспечить их этим… это была великая доброта! Великое благодеяние! Они даже назвали её Священной, потому что это было истинное благословение свыше!

Ага, «те, кто внизу». Значит, эти ящеры тут не одни. И похоже, эти «нижние» — их подопечные или рабы, которых они кормят импортным продуктом. Интересная бизнес-модель.

— Ну, ещё бы, в таком-то климате хрен что вырастишь, — я обвёл взглядом окрестности, где кроме камней и чахлых кустиков ничего не росло. — Тут, поди, одни камни да лишайники. Зато у меня на родине этой пшеницы — завались! Целые амбары, составы можно грузить. И всё это можно продать вашим… ну, тем, кто внизу. По очень выгодному курсу, разумеется. Бартер тоже рассматриваем!

— Те, кто внизу, — не мой народ, — поправил меня ящер, и в его тоне проскользнула отстранённость. — Они больше похожи на твой вид. Мясистые. Слабые. — Он произнёс это беззлобно, как констатацию факта.

Он на мгновение замолчал, снова уставившись на колоски в своей когтистой лапе. Видно было, что в его рептилоидной башке идёт напряжённая работа мысли, скрипят шестерёнки.

— Это будет великое нарушение… пустить вас сюда без Печати, — наконец проскрипел он. — Очень великое. Но… — он сделал паузу, и у меня аж сердце ёкнуло, как перед объявлением результатов тендера. — Возможно, мы учредим новый праздник. В честь вашего прибытия. Ты можешь войти. Со своими людьми. Но только один раз. Этот раз. Поговори с Главным по Торговле. И заключи новую сделку. Если сможешь.

Есть! Прорвались! «Только один раз» — это мы ещё посмотрим. Главное — зацепиться, ногу в дверь просунуть. А там уж я им такой мастер-класс по коммерции покажу, что они забудут, как этих Торговцев звали.

— Благодарю вас, уважаемый, — я изобразил максимально вежливый поклон, насколько это позволяла моя негнущаяся от удивления и напряжения спина. — Я бы даже сказал — премного благодарен! Вы весьма… проницательны. И дальновидны. Настоящий стратег! — добавил, решив польстить чешуйчатому. Лесть, она и крокодилу приятна, особенно если от неё зависит успех предприятия.