Церемонию посвящения в герои решено было провести в полдень четвертого дня ярмарки. Поток гостей постепенно иссяк, плюс народ изнывал от ожидания нового действа.
Массивная каменная скрижаль со списком претендентов была вывешена на дверях ратуши заранее. Таким образом, каждый член клана, будь то сотник, шаман, домохозяйка, швея, либо простой рыбак могли ознакомиться с именами будущих героев. Но это ещё не все. Всем во всеуслышание было объявлено, что каждый член клана Рыжих Сов имел право согласиться, либо возразить против кандидатуры того или иного претендента.
Стоит ли говорить, что такой подход поверг в шок кальтов из других кланов, родов и поселений. О такой свободе волеизъявления они могли только мечтать. Власть вождей в других кланах была непререкаемой. Максимум, что могло повлиять на решение вождя или главы клана, – это совет старейшин. Но, как правило, совет старейшин в большинстве своем состоял из родичей главы. Таким образом, ни о какой демократии не могло идти речи.
– Вы очень странные, – задумчиво глядя на каменную скрижаль с именами будущих героев, произнес Брунс Беспалый. – Впервые вижу, чтобы делились властью с простым людом.
– Ты чем-то обеспокоен? – спросил я у хмурого мастера.
– Даже не знаю, что сказать, – в ответ пожал плечами он. – Когда сюда заявятся первые посланники королевской семьи, а также посольства других влиятельных кланов Царьграда, они обязательно увидят эту скрижаль. И когда они осознают весь смысл всего, что здесь написано, им это вряд ли понравится. Но зная тебя, я уверен, ты уже это предусмотрел.
– Ты прав, – ответил я. – Ты не будешь отрицать, что в Царьграде таких, как ты, много. Я хочу, чтобы они увидели другую жизнь. У меня есть надежда на то, что Ваннбург – это место, где дышится свободно.
Мастер задумчиво покачал головой.
– Уверен, ты уже знаешь о последствиях. Ведь одно дело – переманивать простых кальтов, но совсем другое – массовое переселение мастеровых. И не только. К вам потянутся воины, торговцы, мелкие дворяне, обиженные властью. Это огромный отток капиталов и мозгов. Кто бы ни сел сейчас на трон, он обязательно обидится на вас. Это значит, что вас ждет война. А это последнее, чего бы мне хотелось.
– Ты беспокоишься о Рыжих Совах? – спросил я.
– Нет, – удивил меня Брунс. – Мне жаль тех, кого король притащит умирать под вашими стенами. Я уже достаточно насмотрелся на ваших воинов и ваши метательные машины. У армии Царьграда нет ни единого шанса против вас. Поэтому мне жаль их. Они умрут на чужбине, отстаивая интересы своих жадных хозяев.
Наши взгляды встретились, и я понял, что старик не лукавил. Ему действительно было больно говорить об этом.
– Я понимаю тебя, – серьёзно сказал я. – Но и ты должен понять, что мы не собираемся менять наши обычаи ради какой-то горстки жадных дворян. Если они захотят прийти к нам с войной, мы ударим очень больно. Мне, как и тебе, жаль тех кальтов, которые обязательно погибнут, но я хочу напомнить, что это наша земля, наши правила и наша жизнь.
– У тебя гости, – Сообщила Грунна.
С некоторых пор она и ее муж, а также трое ее детей обитают в моём доме в качестве прислуги. Заселение новых жильцов прошло без моего ведома. Когда я в очередной раз вернулся вечером в свое жилище, меня просто поставили перед фактом – отныне у меня будет прислуга.
В тот же вечер меня уже ждал ужин, чистая постель и теплая ванна. За ужином мне и была объявлена политика партии. Лаош и остальные уважаемые члены клана посчитали правильным обеспечить меня и мой дом заботой и присмотром. Грунна и ее семья взяли на себя эту обязанность с большим удовольствием и энтузиазмом.
Во-первых, быть прислугой в доме главы клана – это почетно. А во-вторых, очень прибыльно. Казна щедро оплачивала услуги нанятой семьи.
Я сперва повозмущался, но потом пришел к выводу, что если моим кальтам что-то взбредет в голову, этого уже не изменить. Кроме того, я вынужден был отметить, что с момента поселения семьи Грунны дом словно расцвел.
Да и чего греха таить, Грунна прекрасно готовила и содержала дом в идеальном порядке. Чистота, свежая постель и каждый вечер горячая ванна довольно быстро убедили меня забыть о возмущениях. Ещё одним плюсом было то, что семья кальтов создавала уют в моем особняке, который до их заселения был, скорее, похож на мрачный тюремный замок.
И последнее, но не по важности: у Грунны отлично получалось отшивать и выпроваживать из моего дома разных просителей и визитеров. Первое время я всех честно старался принимать, но потом до меня дошло, что все эти просители здорово отвлекают меня от важных дел.
Видя, что мягкосердечный глава клана начинает зашиваться, Грунна взяла прием граждан в свои руки. И на удивление, она очень быстро навела порядок. Правда, временно. Поток просителей рос не по дням, а по часам. В один из таких прекрасных дней Грунна во время ужина выдала интересную мысль. И когда до меня дошел смысл сказанного, мне захотелось со всей силы хлопнуть самого себя по лбу. Итог – у нас появилась канцелярия, которая размещалась на первом этаже ратуши, и на следующий день после формирования новой службы клана поток просителей иссяк.
Я уже было думал, что мы избавились от проблемы, но появление в моем кабинете Грунны с вестью о новых гостях слегка удивило.
– Ты сказала им, чтобы они обращались в канцелярию? – спросил я.
– Это не наши, – ответила женщина.
– А кто же это? – напрягся я.
– Это шайка тех пиратов, что притащила нам мастера корабела, – ответила Грунна. – Вместе с ними ещё несколько десятков пришлых. Что ни рожа, то головорез.
– Вот оно как, – задумчиво произнес я, поднимаясь из-за стола. – Что же, тогда веди. Давай посмотрим на твоих головорезов.
– И вовсе они не мои, – фыркнула моя домоправительница и словно ледокол двинулась в сторону выхода.
Когда я увидел столпотворение у ворот моего особняка, то сперва даже немного растерялся. Грунна явно преуменьшила количество гостей. Их здесь было почти полторы сотни. Но в одном она была точно права – что ни рожа, то головорез.
Не успел я ничего сказать, как из толпы шагнул Бирнир и громко спросил:
– Что это вчера вечером было?! Объясни нам!
– Что ты имеешь в виду? – нахмурился я. – И что вообще здесь происходит? Зачем ты собрал всех этих кальтов возле моего дома?
В том, что все эти воины не замышляют против меня зла, я был полностью уверен. Иначе бойцы Гухура просто не пропустили бы их в верхний город. Видимо, они посчитали, что с этой мирной делегацией могу разобраться только я.
– Прости, что побеспокоили тебя, – приложив правую ладонь к груди, покладисто произнес вожак викингов. – Просто дело, с которым мы к тебе пришли, не терпит отлагательств.
– Хорошо, – после короткого молчания ответил я. – Не стойте у порога, проходите внутрь. Там и поговорим.
Когда все прибывшие разместились во внутреннем дворе моего особняка, я громко произнес:
– Итак, что вас привело в мой дом?
По толпе вояк пробежал гул. Вперед снова выступил Бирнир и громко ответил:
– Вчера вечером возле тотема вашего клана произошло кое-что, чего мы никак не ожидали увидеть.
Толпа тут же одобрительно загудела.
Я поднял руки вверх, требуя тишины, и спросил:
– О чем именно ты сейчас говоришь?
Главный пират оглянулся на толпу, затем снова взглянул мне в глаза:
– Мы собственными глазами видели, как ты наделял древней силой своих воинов!
Я мысленно усмехнулся. Вон как пробрало. Дело в том, что вчерашнее посвящение, мягко говоря, шокировало многотысячную толпу. Причём, как наших кальтов, так и пришлых. Хотя все начиналось довольно спокойно.
Рядом с тотемом собрались все наши претенденты на звание героев. Далее Лаош в своей манере обратился к толпе с проникновенной речью, а затем предложил всем членам клана высказаться «за» или «против» по каждому претенденту.
Первым в списке, естественно, стояло имя Дроя. Не нашлось ни одного кальта, который бы высказался против кандидатуры нашего тысячника.
Когда система дала мне добро, я провозгласил Дроя Клыка героем великого клана Рыжих Сов. После чего я получил сообщение о том, что дух и дисциплина повысились ещё на две сотни единиц каждая. А показатели характеристик Дроя выросли на несколько десятков процентов. Кроме того, система расщедрилась, и наш новоявленный герой получил сразу три супер-удара. Максимальный бонус.
Так как наш тысячник был копейщиком, все его новые навыки были сгенерированны под это оружие. К слову, заранее для каждого героя было подготовлено специальное фиолетовое оружие, которое, попав к новому хозяину, становилось именным.
После посвящения я вручил моему другу великолепное копьё, которое он тут же на глазах у всей толпы испытал.
Сделав несколько ловких взмахов, Дрой в длинном выпаде провел удар по заранее выставленному манекену. В момент удара наконечник копья засиял серебристым пламенем. Прошла активация одного из супер-ударов.
Когда наконечник вонзился в грудь манекена, тот на мгновение вспыхнул и разлетелся на сотни мелких кусочков. Стоит ли говорить, что толпа, наблюдавшая за происходящим, дружно ахнула.
После Дроя свое звание и оружие получили и остальные претенденты. Каждый из них на глазах у толпы уничтожал своего манекена, используя новоприобретенный супер-удар. «Фиолетовые» молоты, боевые топоры, мечи, копья и стрелы, сверкая магическим пламенем, легко истребляли истуканов, специально для такого дела облаченных в «синие» доспехи.
Такое зрелище не могло оставить равнодушным. И судя по многочисленной толпе в моем доме, не оставило.
– Все не совсем так, как вы думаете, – возразил я и замолчал.
Молчали и все собравшиеся. Каждый из них понимал, что я не обязан никому ничего объяснять. Тем более, им. Они ведь даже не члены нашего клана. Но я в свою очередь понимал, что все эти высокоуровневые неписи – это потенциальные бойцы нашей армии. Собственно, вчерашнее представление и было организовано ради них. Ведь большинство из стоявших сейчас передо мной воинов являлись опытными мореходами. Очень скоро наши первые корабли будут спущены на воду. Но даже самый лучший и совершенный корабль сам по себе ничто без команды. Поэтому после недолгого молчания я продолжил говорить: