- А про сына своего вы спросить не хотите? Ваш хороший Антипушка ему вчера череп топориком проломил, и если бы не я, его хоронили бы вместе с вами. Сколько раз этот хороший вам рёбра ломал? А сколько раз вы от срамных болезней лечились? Только всё без толку. Муженек ваш по бабам пройдется, намотает на винт заразы, и всё по новой начнется. Вы и сейчас больны. Не верите – анализы сдайте.
- Он не муж… - сказала ошарашенная таким напором Натаха.
Валерик не сразу поверил в то, что услышал. Это выходило за пределы любых его представлений о нормальности. И его, что называется, порвало. И голос его, как бывало в последнее время уже не раз, превратился в холодный, лишенный эмоций свистящий шепот.
- Не муж, значит? Полюбовник? Стало быть, не зря он тебя шлюхой принародно величает? А ты ради этого мерзавца и сына угробить готова. Он вчера изо всей толпы зевак единственный тебя защищать кинулся, о себе не подумал. А ты нынче пришла не о здоровье ребенка узнать, а за душегуба просить! Какая же ты мать? Так, самка. Тьфу!
Валерик сжал кулаки так, что побелели костяшки. Правую ладонь резанула боль – напомнила о себе янтарная подвеска. Пытаясь сдержать гнев, парень отправил туда все запасы энергии, сколько было. Пустой что энергетически, что морально, он почти что упал на свой стул. Спокойным, усталым голосом продолжил:
- Я заявление на твоего хахаля не писал и, раз уж ты так просишь, писать не стану. Только участковый ваш видел всё сам, ему заявлений не нужно. А если ты его каким-то способом уговоришь, то надеюсь, что как Антипушку отпустят, он в первый же день напьется до чёртиков и доведёт своё дело до конца. Только имей в виду: на этот раз спасать будет некому, так что заранее в баню сходи, да чистое бельё надень. А потом тебя на кладбище зароют, сына твоего в детдом определят, а хорошего Антипушку – на зону, лет на пятнадцать. И то сказать, в детдоме парню проще выжить будет, чем с тобой, да с твоим хахалем. А теперь уходи с глаз моих и не появляйся больше. Не ровен час, лично прибью за бабью дурость.
Натаха робко поднялась поднялась со стула, шагнула к двери. На пороге остановилась было, попыталась что-то сказать, но тут Валерик рявкнул:
- Брысь!
Та подхватилась и в секунду исчезла. Только хлопнула входная дверь, да вскоре громыхнула калитка.
Парень подхватился и поспешил на кухню. Бросил на стол мешающуюся в кулаке подвеску, схватил с блюда ломоть свежего хлеба, положил на него кусок ветчины и, едва не рыча от голода, впился зубами в бутерброд. Почти не жуя проглотил один, тут же наскоро состряпал другой.
Тут на это варварство обратила внимание Вероника.
- Ты что это кусочничаешь? – укорила она. - Ужин готов. Мой руки, да садись за стол.
Тут девушка углядела на скатерти посторонний предмет. Удивилась:
- Ой, а это что?
Валерик, запихивая в рот остатки бутерброда, поглядел и замер: то, что прежде было янтарной подвеской каплевидной формы, теперь стало непонятно чем. Примерно так будет выглядеть кусок пластилина, если его подобным образом сжать в кулаке. Но главное – в бесформенном куске янтаря можно было явственно различить золотистый свет живой энергии. От неё, кажется, и сам камень чуть заметно светился.
- Смотри, оно светится! – тут же подтвердила Вероника, ненадолго забыв про ужин.
Пользуясь моментом, Валерик схомячил еще один бутерброд. Подпитавшись энергией, мысли его завертелись, понеслись вскачь, но были грубо остановлены нежной женской ручкой:
- Сначала еда, всё остальное потом!
***
Жизнь обрела новый смысл. Целый день Валерик развлекался с янтарём. Направлял в него чуточку энергии, после чего древняя окаменевшая смола становилась пластичной, словно глина, и лепил то шарик, то колбаску, то возвращал изначальную форму капли. А наигравшись, отправился в поселок. В большом количестве закупился энергетическим концентратом и вернулся обратно. Поставил перед собой десять мисок с отваренными пельменями, в каждой по пачке, и приступил к опыту: съедал миску пельменей и добытую энергию тут же перекачивал в янтарную каплю. После третьей миски – или пачки – капля слегка засветилась. После пятой свечение стало достаточно ярким, чтобы оно было заметно Веронике. После девятой кусочек янтаря вполне можно было использовать вместо светильника. А десятая не влезла.
Как доморощенный экстрасенс ни старался, ни капельки энергии добавить в янтарную каплю он больше не смог, после чего перешел к расчетам. Записал на листке бумаги количество энергии в килоджоулях, и тут же вывел предполагаемую зависимость емкости получившегося хранилища от объёма и веса материала. Теперь даже можно было установить базовую единицу количества новой энергии, но дальнейшие опыты встали намертво из-за отсутствия пельменей и янтаря.
Как выяснилось, Валерик легко мог и передавать энергию в янтарь, и получать её обратно. Выходило, что янтарь стал этаким накопителем. В книжках про магов подобные устройства делались из кристаллов, но в реальности ничего не вышло. Драгоценные и полудрагоценные камни отказывались принимать в себя энергию. А вот янтарь – запросто смог. Может, потому, что был, по сути, аморфным веществом: не имел кристаллической структуры. А может потому, что когда-то, миллионы лет назад, был частью живого дерева. Впрочем, это можно и нужно было проверить.
За время, оставшееся до выходного дня, Валерик весь извелся от нетерпения. И с самого утра, оставив пациентов на попечение Вероники, прыгнул в автобус и укатил в Москву. Прошелся по магазинам, по сувенирным лавкам. Купил с десяток стеклянных шариков разного размера, но янтаря найти не смог. Конечно, был вариант сесть в самолёт и махнуть в Калининград: там-то наверняка можно найти солнечные камни в достаточном количестве. Но уже назавтра приедет очередной клиент, и придется выполнять взятые на себя обязательства. Обращаться же к Трофимову и договариваться о переносе графика отчаянно не хотелось. Понятно, что за ним так или иначе присматривают, но ни к чему обращать на себя дополнительное внимание.
Удача улыбнулась на рынке. Какой-то не слишком интеллигентного вида дедок вместе с разным хламом выложил янтарные бусы. И отдал их по смешной цене. Валерик быстро обежал барахолку, и нашел янтарь еще в двух местах. В одном все прошло нормально, а в другом…
Продавец – азиатского вида шустрый мужичок средних лет, сноровисто разложил на прилавке целую кучу янтарных поделок и принялся оживленно нахваливать товар:
- Вот, выбирай, дорогой! Хочешь – сережки для девушки, хочешь – брошку для бабушки.
- Это всё или еще есть? - Спросил парень.
- Сейчас только это, - заулыбался продавец, предчувствуя хорошую торговлю. – Заходи через неделю – еще будет.
- Хорошо, я возьму это всё. Сколько?
Азиат назвал сумму. Валерик немного поторговался для порядку и достал деньги. Можно было еще сбить цену, но уж больно хотелось поскорей приступить к экспериментам. И лишняя тысяча, да и десяток тысяч сейчас для него роли не играли. Всё равно тратить пока что некуда.
Продавец, всё так же улыбаясь, неспешно пересчитывал купюры, а Валерик достал полиэтиленовый пакет и принялся укладывать в него покупки. И едва взялся за первый же камушек, как на секунду замер.
- Это не янтарь! – заявил он. – Сделка не состоится, гони деньги назад.
Улыбка с лица азиатского мужичка слетела в один момент. Деньги тут же исчезли в кармане.
- Да что же такое делается! – заголосил он, привлекая внимание толпы. – Честного человека обманщиком называют!
Сам азиат тем временем быстро-быстро убирал товар с прилавка. Весь, включая и купленный Валериком поддельный янтарь. Целитель нахмурился: так нагло его никогда ещё не кидали. Государство не в счёт.
- Ты пожалеешь! – предупредил он продавца. – Сильно пожалеешь. Последний раз предупреждаю: дай нормальный товар или верни деньги.
Тот, не обращая внимания на слова, продолжал делать своё дело.
- Чтоб тебя…
Остаток фразы Валерик произнёс про себя, потому что в этот самый момент к нему сзади подошли два крепких парня, тоже азиатской внешности и с двух сторон взяли под руки.
- Пошел вперёд! Быстро! - вежливо произнесли качки и повлекли возмутителя спокойствия куда-то в неопределенном направлении.
То есть, они попытались это сделать. Дважды коротко треснул электрический разряд, и оба охранника мешком повалились наземь. Видя это, продавец заголосил вдвое громче и попытался было сбежать, не забыв прихватить с собой и сумку с товаром. Вот только Валерик не собирался его отпускать. Быстро, одним прыжком перескочил он через прилавок и крепко ухватил пронырливого жулика за ворот.
- Где тут местное начальство? – рыкнул он. – Веди, будешь перед ними ответ держать.
Глава 25
Всю дорогу продавец верещал на своем языке. Не то жаловался на тяжкую судьбу жулика, не то привлекал внимание коллег, призывая вступиться за него перед разгневанным покупателем. Когда азиат пытался притормозить или дергался, стараясь вырваться из захвата, то неизменно получал крепкий пендель под зад коленом и, причитая вдвое сильней, на какое-то время ускорялся.
Рыночное начальство размещалось на втором этаже сложенной из шлакоблоков и кое-как оштукатуренной будки. На первом — что-то вроде казармы для охраны. Наверное, для того, чтобы охранять хозяев рынка от возмущенных покупателей.
На вопли продавца из дежурки выскочило сразу несколько человек. Вперед вышел старший, Юсуп Джалолов. Оглядел остановившуюся перед будкой парочку. Спросил на ломаном русском:
— Что случилось?
Собственно, ему, и без того было всё ясно: Вахид в очередной раз попался на мухлеже. И на этот раз покупатель на лоха совсем не был похож. Ишь, сориентировался, за шиворот приволок обидчика. А тот и сумку с товаром сбросить не догадался. Придётся опять играть спектакль. Ну так не в первый раз, роли все известны. Вон, торговец уже начал.
Продавец и впрямь жалобно залопотал на родном языке, рассказывая всем о вопиющей несправедливости. Правда, на этот раз повесть его была грубо прервана: парень, притащивший Вахида, коснулся горла торгаша и тот вдруг онемел. Открывал рот, мычал, но не мог выговорить ни слова. Тем временем, парень быстро опознал среди охранников старшего и без обиняков начал говорить: