Лето перешло в прохладные осенние ночи, а кошмар продолжался. Ночью в начале сентября он внезапно проснулся от жуткого ощущения, что его ужасный сон еще не закончился. Испугавшись, он зажег лампу у кровати и откинул одеяло.
Там, между ним и Эбигейль, свернувшись лежала змея, со своими смертоносными игольчатыми клыками и зияющей белой пастью. Он бросился за пистолетом, крича жене, чтобы та убегала от нее. Но Эбигейл просто лежала там, ее дыхание было глубоким, ее сон не был нарушен.
Выстрел разбудил ее, когда Джереми отбросил змею на пол своей тростью и разнес ее голову единственной меткой пулей. Медсестра Хендерсон ворвалась в комнату, когда Эбигейл начала яростно задыхаться и ворочаться на перьевом матрасе в мучительной судороге, распространившейся по всему ее стройному телу. Однако через мгновение она расслабилась и вернулась в свой мирный сон.
Следующие несколько месяцев были самыми тяжелыми для Джереми Берка. По ночам он сидел в кресле у постели жены, иногда читал, но в основном наблюдал за ней с душераздирающим беспокойством. Дни, прошедшие после инцидента, не были добрыми для дорогой Эбигейл. Переполненная тошнотой, лихорадкой и мучительными спазмами, которых док Траверс не диагностировал, облегчение наступило только с наступлением ночи. Именно тогда Джереми страдал, молча наблюдая за своей любимой женой, подпрыгивая при каждой маленькой смене ее сна, при каждом небольшом изменении ее дыхания.
Декабрьской ночью, во время одного из его ночных бдений, наконец стала известна причина странного недуга Эбигейл.
Джереми, читая книгу О. Генри, заснул. Он проснулся только тогда, когда часы в холле пробили двенадцать. Джереми изучал бледное лицо своей жены в мягком свете прикроватной лампы. Она спала, как обычно, на спине, рот был слегка приоткрыт, дыхание неглубокое. Затем, когда он вернул усталые глаза к чтению, в дыхании женщины прозвучала заминка, заставившая его взглянуть вверх.
Его сердце бешено забилось от ужасного зрелища, свидетелем которого он был всего в трех футах от него. Сначала он подумал, что это ее язык, какой-то раздутый и покрытый синяками, но в мгновение ока, к своему нарастающему ужасу, он понял, что это скорее треугольная голова змеи, которая пытливо ощупывала между лепестками приоткрытых губ Эбигейл. .
Нерешительность охватила его всего на долю секунды. Затем, не раздумывая, его рука вылетела и сжала тонкую шею змеи.
- О, дорогой Господь небесный! - выдохнул он, встав над кроватью.
Его жена проснулась с широко раскрытыми в тревоге глазами, когда ужасное существо внутри нее корчилось и содрогалось под твердой хваткой Джереми.
Почти охваченный ужасом всего этого, он заколебался, затем начал тянуть. Один... два... три фута[27] проклятой штуки, которую он вытащил из открытого рта своей жены. Онa корчилaсь в прохладном воздухе комнаты, еe шкура покрылась волдырями и ободралась от многолетнего плавания в желудочной и кишечной кислотах. Тонкие руки Эбигейл цеплялись за постельное белье, паника приближала ее к краю безумия, когда она наблюдала, как ее муж изгоняет демона, которого она содержала с девяти лет.
Наконец змея исчезла. Джереми поднял ee вверх, наблюдая, как еe покрытая шрамами голова напрягается и поворачивается, безуспешно пытаясь вонзить клыки в его ладонь. С яростью, рожденной чистым гневом и ненавистью, он швырнул ее в дубовую панель двери спальни. Затем, достав свой 45-й калибр, он всадил обойму в ее бьющееся тело.
С рассветом послышались шаги дока Трэверса, он спустился по лестнице и присоединился к изможденному Джереми Берку на кухне. Он молча налил себе чашку кофе и заговорил:
- Я дал ей кое-что, чтобы успокоить ее. Физически, думаю, у нее все в порядке. Ужасный шок от всего этого причинил наибольший ущерб, но она справится с этим. Со временем мы все преодолеем это проклятое испытание.
Джереми покачал головой, вновь переживая ужас.
- Но эта... эта ужасная штука, живущая в ней все эти годы...
- В самом деле, - вздохнул док Трэверс с усталой улыбкой. - Но мне лучше вернуться туда. Моя работа здесь еще не закончилась.
- Что вы имеете в виду? - с тревогой спросил Джереми.
- Я имею в виду, молодой человек, что у вашей жены ранние роды. Ребенок будет недоношенным, но я принимал многих таких, - сказал он, вставая. - Я бы не волновался, будь я на вашем месте.
Джереми закрыл голову руками.
- Я просто молюсь, чтобы дорогая Эбигейл смогла выдержать все это.
Роды Эбигейл Бичер Берк оказались долгими и мучительными, и накануне того зимнего дня 1920 года наконец подошли к концу. Джереми был там, несмотря на протест доктора, чтобы утешить свою молодую жену и проследить, чтобы все прошло хорошо.
Он молча наблюдал, как происходит рождение его ребенка. Сначала появилась голова младенца, а затем крохотное тело и конечности. Док Трэверс нежно передал новорожденный плод медсестре Хендерсон и осторожно вынул пуповину из матки. Джереми почувствовал, как на мгновение его охватил ужас, потому что, на первый взгляд, казалось, что врач держал в руках змею. Это было не так, но по какой-то причине связь между матерью и ребенком была темного цвета и имела чешуйчатую текстуру. Он быстро изучил своего первенца - маленького мальчика - и расслабился. Его новый сын был невероятно маленьким, но выглядел совершенно нормальным.
Широко подмигнув и ухмыльнувшись, док Траверс заверил Джереми, что все будет в порядке, когда поднял ребенка за пятки и резко хлопнул его по ягодицам.
Джереми обменялся усталой, но любящей улыбкой со своей любимой Эбигейл, нежно взял ее руку в свою и посмотрел на своего вопящего сына, который корчился в опытных руках доктора.
Но, пока младенец плакал, Джереми заметил кое-что, что заставило его вновь обретенную гордость быстро перерасти в ужас. Поскольку внутренняя оболочка рта ребенка была не нежно-розового цвета, а скорее жутко-молочно-белого цвета.
И прямо под бледными деснами был намек на крошечные клыки.
"Соски в папином ящике с инструментами"
Все началось в то утро в конце июля, когда мама попросила отвертку из своего ящика с барахлом на кухне.
- Крестовую, а не плоскую, - подчеркнула она.
Петли на двери душевой в ванной, примыкающей к ее и папиной спальне, снова ослабли. Она держалась за дверь изо всех сил, надеясь, что не ослабит хватку и не уронит ее. Если дверь упадет, то разобьётся стекло, и ей придется подметать и собирать его в душе в течение часа, а то и более.
Коди Доусон кивнул и направился на кухню.
Но когда двенадцатилетний мальчик проверил верхний ящик, рядом с раковиной, все, что он нашел - это отвертку с плоским наконечником. Черт возьми!
- Поторопись, милый, - позвала мама из ванной. - Эта штука тяжелая!
Коди подумал, что, может быть, у папы была такая в гараже. Его отец был механиком в "Эксон Кейси", так что дома и на работе у него было полно инструментов. Он открыл дверь в дальнем конце подсобного помещения и побежал по подъездной дорожке к отдельному гаражу на две машины.
К счастью, она была не заперта. Его отец все время держал свои вещи под замком. Он был немного удивлен тем, что боковая дверь открылась без каких-либо проблем. Там было темно и прохладнее, чем снаружи. Пахло маслом, жиром и свежескошенной травой с того места, где вчера вечером папа подстригал двор газонокосилкой. Коди пошарил по стене, рядом с дверью и нашел выключатель.
Даже при двойных рядах флуоресцентных ламп, внутри гаража все еще было темно. Он бросился к большому красному папиному ящику с инструментами, который был почти такого же роста, как он сам, и попробовал открыть каждый ящик, один за другим. Все были надежно заперты. Расстроенный, он оглядел гараж. Он уже собирался уходить, когда заметил ржавый ящик с инструментами под верстаком у дальней стены, расположенный между старым карбюратором и галлоном антифриза.
Коди присел на корточки и вытащил ящик с инструментами на открытое место.
Забавно... Я никогда раньше этого здесь не видел, - подумал он про себя. - Может быть, потому, что я его и не искал... Да!
Длинная металлическая коробка когда-то была серой, но теперь покрылась пятнами ржавчины и жира. На передней защелке был тяжелый висячий замок "Yale". Черт! Расстроенный, он дернул за замок и, к его удивлению, он открылся. Он снял его с застежки и поднял крышку.
Набор достаточно обычных инструментов заполнял коробку: молоток, плоскогубцы с проволокой и игольчатым наконечником, пистолет для скрепления, плюс гвозди и болты. Инструменты оказались не такими, какими он ожидал их увидеть. Папа всегда содержал свои инструменты в чистоте и хорошем состоянии. Но это были совершенно отвратительные вещи. На молотке и плоскогубцах была липкая слизь; коричневато-красная жидкость стекала по металлу и по прорезиненным ручкам. И ящик с инструментами вонял до небес! Пахло так, словно там была дохлая мышь... или, может быть даже не одна.
Он поднял поднос с ручкой и отставил его в сторону. В нижнем отделении было больше инструментов. Ножовка, универсальный нож, беспроводная дрель "Black & Decker" и несколько отверток. Когда он взял крестовую отвертку, в которой нуждалась мама, он заметил кое-что еще. Что-то было спрятано под грязным синим полотенцем.
Любопытствуя, Коди приподнял ткань и поднял предмет, чтобы посмотреть, что это было.
Его сердце пропустило удар или, может быть, два и он задумался, действительно ли то, на что он смотрел, было тем, чем казалось.
Это была маленькая баночка детского питания "Гербер", наполненная прозрачной желтой жидкостью.
В середине жидкости плавали два человеческих соска.
Вздрогнув, он быстро поставил банку на грязный бетонный пол гаража. Он смотрел на неe несколько секунд, затем, будучи мальчиком-подростком, взглянул еще раз.