И еще одна закономерность в пределах круга. Сначала интерес к человеку нарастает (Платон, Августин, Кант), затем он переходит на универсум и создается духовный «дом» (Аристотель, Фома Аквинский, Гегель), а, в конце концов, универсальная система рассыпается и растет ощущение бездомности и одиночества.
Как создается философская система? Берутся конструкции, куда входит все предшествующее знание, и строится из них духовное здание, обладающее прочностью и красотой, необходимой, чтобы человеческому духу было в нем просторно и приятно. Решая злободневную проблему, философ использует достижения данного этапа и берет в качестве аналога систему раннего этапа, которая занимала то же место в своем круге, что его система сейчас. Так, можно сказать, что Кант синтезировал Декарта и Платона, Гегель — Декарта, Канта и Аристотеля. Здесь хорошо видно значение преемственности в философии.
Третий член каждого круга достигает пика синтеза и создает наиболее совершенную систему — духовный «дом», в котором человеку удобно. Такими домами М. Бубер считал аристотелевский, томистский и гегелевский. Философский круг в целом — как бы духовный космос культуры.
Каждый великий синтез должен удовлетворять трем параметрам: особенностям данного круга (т. е. национальной психологии людей, развивающих философию в данном круге), своему месту в пределах круга и месту на общей шкале философии. Четыре великие философские системы: Платона, Аристотеля, Канта и Гегеля — и две великие религиозно-философские системы: Августина и Фомы Аквинского — различаются по двум признакам: 1) соотношению идеи и чувственного мира (идеализм и реализм); 2) соотношению субъекта и объекта (субъективный и объективный). Первый признак внутрикультурный, второй — межкультурный, следующий из того, что древнегреческая душа созерцательна и космична, а западная активна и индивидуалистична.
Основной вопрос философии — не только вопрос о соотношении бытия и мышления, но и вопрос о соотнесении трех миров — природного, мира человека и мира идей. Великие системы различаются тем, как соотносятся эти три мира и выделяются по местонахождению идей и их вовлеченности в движение. У Платона идеи вне вещей, у Аристотеля — в действительности, у Канта — в голове человека, у Гегеля переходят в природу, затем в человека и возвращаются в исходное состояние Абсолютной Идеи.
Для Платона существуют три различных мира — природы, идей и человека:
Для Аристотеля мир идей соединен с природным:
Кант включил мир идей в человека:
Наконец, у Гегеля три мира последовательно переходят один в другой:
Все четыре системы идеалистические, потому что в каждой из них действуют идеи. У Платона — объективный идеализм, у Аристотеля — относительный идеализм, у Канта — субъективный идеализм, у Гегеля — абсолютный идеализм. Идеализм Аристотеля относительный (как относителен и его реализм), поскольку с объективным бытием он соотносит бога-перводвигателя. Идеализм Гегеля абсолютен, поскольку и в начале, и в конце бытия у него нет ничего, кроме Абсолютной Идеи. Идеализм Аристотеля и Гегеля монистичен в отличие от идеалистического плюрализма Платона и Канта.
Какие еще возможны варианты? Для материалиста существуют только два мира или даже один, если, как полагают так называемые вульгарные материалисты, мысль материальна. При этом невозможно признание мира идей как существующего независимо от человека. Материализм получается путем отрицания важнейшей стороны философского треугольника — мира идей.
Таким образом, исходная великая философская система — Платона, а все другие — ее модификации: аристотелевская, в которой «идеи» Платона помещены в чувственный мир; кантовская, в которой они помещены в человеческий мозг; и гегелевская, в которой Абсолютная Идея после последовательного превращения в природу и человека возвращается к себе самой.
Когда заканчивается круг философии, другие отрасли культуры — наука, религия, идеология — пытаются поглотить ее. Христианство обрушилось на греческую философию, наука подавила схоластику в конце Средних веков, в наше время процветает идеология. В начале круга идут просветители, в конце — скептики. Философия, теряя целостность и творческую мощь, используется в иной сфере. Появляются утверждения, что требуется не объяснять, а изменять мир. Однако попытки изменения идут за счет предыдущих философских достижений.
В конце каждого круга видим и благодарение жизни за все происходящее. Плод, падая, должен, по Марку Аврелию, благословить дерево, которое его произвело, с благодарностью к ветке, которая его поддерживала. В XX в. о благодарности бытию и благоговении перед жизнью писали Г. Марсель и А. Швейцер. Начинается с бытия и кончается бытием. Философия возникла как рациональное вопрошание о бытии и человеке, и ныне Хайдеггер призывает обратиться к бытию, а экологическая ситуация сама возвращает к нему же.
В процессе движения философии меняются и жанры. Наиболее плодотворные результаты достигаются на стадии диалога, систематизируются они в жанре трактата, а распространяются в жанре проповеди. Широкое распространение ее свидетельствует о том, что круг философии подходит к концу. Так было во времена Марка Аврелия и Ницше. Если диалог ближе к площадной риторике и имеет созидательное значение, трактат ближе к науке и имеет систематизирующее значение, то проповедь (как и любимые стоиками и эпикурейцами письмо, дневник, поэма) насыщена внутренней исповедальностью и искренностью и имеет прежде всего нравственное значение. В ней меньше логики, больше сердца; меньше обоснованности, больше эмоций.
1. В чем основные различия идеализма и реализма?
2. В чем сходства и различия между тремя кругами в философии — античным, средневековым и новоевропейским?
3. Каковы закономерности развития в пределах каждого круга?
4. В чем сходства и различия между философией Сократа и Декарта?
5. В чем сходства и различия между философией Платона, Августина и Канта?
6. В чем сходства и различия между философией Аристотеля, Фомы Аквинского и Гегеля?
7. В чем сходство и различия античного скептицизма, скептицизма эпохи Возрождения и скептицизма философии XX в.?
8. В каком смысле можно говорить о прогрессе философии?
9. Каково соотношение разума и веры в развитии философии?
10. Каковы возможные альтернативы будущего развития философии?
Вундт В. Введение в философию. — СПб., 1903.
Рассел Б. История западной философии. — М., 1959.
Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. — М., 1992.
Фейербах Л. Гегелевская история философии//Собр. произв.: В 3 т. — М., 1974. — т. 2.
Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории: В 2 т. — М., 1993–1998. — т. 2.
Ясперс К. Истоки истории и ее смысл. — М., 1992.
Глава 14Методы и внутреннее строение философии
Философия имеет специфический предмет исследования, стало быть, она должна владеть собственными методами. О соответствии в философии метода предмету впервые четко сказал Гегель, пропагандируя диалектику в противоположность метафизике. Последней со времен Аристотеля называют попытку открыть за текучей действительностью нечто устойчивое. Гегель именно действительность взял отправной точкой философствования и возвел в метод. Он был новатором использования диалектики как метода, пригодного для всех философских исследований.
Применяемый метод связан с основной содержательной установкой. Если признавать идеи существующими автономно, к ним надо приходить с помощью диалога и созерцания (по Сократу и Платону). Если идеи пребывают в вещах, последние надо исследовать (Аристотель). Если идеи существуют в человеке — испытывать природу с их помощью (Кант). Если идеи переходят из одной формы в другую, нужен некий синтетический метод — диалектика, в который входят и диалог, и исследование, и испытание. В одном случае Дух спорит и созерцает; в другом — следует природе; в третьем — пытает ее, расчленяя; в четвертом — природа предстает как саморазвивающаяся идея.
Диалектический метод обычно противопоставляют формально-логическому, господствующему в естественно-научном познании. Можно сказать, что диалектический метод ближе к жизни, формально-логический — к ее познанию в мысли. При диалектическом методе мышление остается на конкретном уровне, при формально-логическом от конкретного восходит к абстрактному.
Необходимо использовать оба метода. Диалектика при отрицании формальной логики превращается в иррациональную противоположность познанию, отрицание возможности мира и познания его. Формальная логика в крайних вариантах предстает как тавтологическое умствование, имеющее мало общего с жизнью. Тут как бы два полюса мировоззрения и миропознания. Ценность диалектического метода в том, что он очищает метафизику от ненужных мудрствований и тупика, в который заходит мысль. Но и сама диалектика не способна найти выход из противоречий, которыми занимается, без привлечения аппарата формальной логики.
Диалектический метод может дополнять конкретно-научные. По существу, он не опровергает и не отрицает научные методы в силу своей всеобщности (любые научные данные подводимы под диалектику), но указывает на принципиальную неполноту научного познания и способен помочь в выработке основополагающих предпосылок научного познания.
Диалектика как метод есть рассмотрение явлений в их развитии. Поэтому диалектический метод противостоит любой замкнутой системе взглядов. Диалектический взгляд должен отрицать и неподвижность платоновского царства идей, и гегелевскую Абсолютную Идею. Противоречие между методом и системой наличествует у всех диалектиков — создателей систем.
Приблизившись к требованиям разума, став системой, диалектика удаляется от реальности. С помощью системы можно предсказать какое-то количество явлений, но чем оно больше, тем менее точно отражены отдельные индивидуальные события. Попытки найти субстанцию, «вечные законы» (в том числе диалектики) есть, по существу, формально-логическое стремление разума к устойчивости. Во всем, что есть определенного в философии, налицо формально-логическое построение.