державами был бы достаточен для достижения этой цели. Выход к теплым морям может быть получен не только путем кровопролитной войны, но и путем разумного мира, выгодного для геополитических интересов всех континенталь ных держав, так как проект евразийской стратегической интеграции даст возможность всем этим державам стать реально суверенными и независимыми перед лицом альтернативного им атлантического Острова, объединенно го, в свою очередь, стратегической доктриной Монро. Проливы и теплые моря были недоступны для России тогда, когда столь очевидного атлантического фактора, как США, угрожающего интересам всей Европы и всей Азии, еще не существовало, и различные державы материка оспаривали друг у друга первенство в противостоянии Англии и лидерство в деле территориального стратегическо го объединения. Реализация доктрины Монро в Америке высветила всю геополитическую значимость России, и поэтому союз с Россией стал самоочевидным императи вом для всех реалистичных геополитиков материка в каких бы политических формах он ни воплощался в зависимости от обстоятельств. Угроза мондиализма и атлантистского глобализма теоретически открывает России выход к теплым морям через сам собой напраши вающийся союз Heartland и Rimland против заокеанских оккупантов.
ЧАСТЬ 4ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ БУДУЩЕЕ РОССИИ
Глава 1 Необходимость радикальной альтернативы
В нашем обществе сегодня представлены два принципиальных проекта относительно русского будущего. Они в той или иной степени затрагивают все аспекты национальной жизни экономику, геополитику, междуна родные отношения, этнические интересы, промышлен ную структуру, хозяйственный уклад, военное строитель ство и т.д.
Первый проект принадлежит радикальным либералам, "реформаторам", которые берут в качестве примера западное общество, современный "торговый строй", и полностью подписываются под проектами о "конце истории", развитыми в знаменитой одноименной статье Фрэнсиса Фукуямы. Этот проект отрицает такие ценности, как народ, нация, история, геополитические интересы, социальная справедливость, религиозный фактор и т.д. В нем все строится на принципе максимальной экономической эффективности, на примате индивидуализма, потребления и "свободного рынка". Либералы хотят построить на месте России новое, никогда еще не существовавшее исторически общество, в котором установятся те правила и культурные координаты, по которым живет современный Запад и, в особенности, США. Этот лагерь может легко сформулировать ответ на любые вопросы относительно того или иного аспекта российской действительности исходя из уже существующих на Западе моделей, пользуясь западной либеральной терминологией и юридическими нормами, а также опираясь на разработанные теоретические структуры либерал-ка питализма в целом. Эта позиция еще некоторое время назад почти доминировала идеологически в нашем обществе, да и сегодня именно она является наиболее известной, так как совпадает в целом с общим курсом и принципиальной логикой либеральных реформ.
Второй проект русского будущего принадлежит т.н. "национально-патриотической оппозиции", которая представляет собой разнообразную и многоликую политиче скую реальность, объединенную неприятием либераль ных реформ и отказом от либеральной логики, проповедуемой реформаторами. Эта оппозиция является не просто национальной и не просто патриотической она является "розово-белой", т.е. в ней доминируют представители коммунистов-государственников (во многом отошедших от жесткой марксистско-ленинской догматики) и сторонники православно-монархического, царистского типа государственности. Взгляды обоих компонентов "объединенной оппозиции" довольно значитель но различаются, но сходство есть не только в определе нии "общего врага", но и в некоторых ментальных, идеологических клише, разделяемых и теми и другими. Более того, патриотическая "оппозиция" в подавляющем своем большинстве состоит из деятелей доперестроечной системы, которые привносят элементы сугубо советской ментальности даже в "белые", "царистские проекты", к которым чаще всего они не имели никакого историче ского, семейного или политического отношения до начала перестройки, прекрасно чувствуя себя в брежневской реальности. Как бы то ни было, оппозиционный проект можно назвать "советско-царистским", так как он основан на некоторых идеологических, геополитических, политико-социальных и административных архетипах, которые объективно сближают между собой советский и досоветский период (по меньшей мере, в рамках XX века). Идеология патриотов намного более противоречива и путана, чем логичные и законченные конструкции либералов, и поэтому она часто проявляется не в форме законченной концепции или доктрины, а фрагментарно, эмоционально, непоследовательно и отрывочно. И все же этот гротескный конгломерат из перемешанных советско-царистских ментальных обломков обладает некоторой целостностью, которую, однако, иногда не просто рационально структурировать.
Оба этих проекта и либеральный и советско-цари стский являются сущностно тупиковыми для русского народа и русской истории. Либеральный проект вообще предполагает постепенное стирание национальных особенностей русских в космополитической эре "конца истории" и "планетарного рынка", а советско-царистский силится возродить нацию и государство именно в тех исторических формах и структурах, которые, собствен но, и привели постепенно русских к краху.
По ту сторону и либерализма "реформаторов" и совето-царизма "объединенной оппозиции" назревает насущная потребность в "третьем пути", в особом идеологиче ском проекте, который был бы не компромиссом, не "центризмом" между теми и другими, но совершенно радикальным новаторским футуристическим планом, порывающим с безысходной дуалистической логикой "либо либералы, либо оппозиция" где, как в лабиринте без выхода, мечется нынешнее общественное сознание русских.
Следует разрубить гордиев узел и утвердить истинную альтернативу, противостоящую и тем и другим. На карту поставлена великая нация, ее интересы, ее судьба.
Глава 2 Что такое "русские национальные интересы"?
2.1 У русских сегодня нет Государства
В настоящей политической ситуации невозможно, строго говоря, рассуждать о "стратегических перспекти вах России". Тем более невозможно предлагать какие-либо проекты относительно внешней и внутренней политики России, поскольку главный вопрос что такое Россия сегодня? остается не только не решенным, но и не поставленным всерьез.
Стремительные перемены всего политического, геополитического, идеологического и социального уклада, происшедшие в бывшем СССР, полностью опрокинули все существовавшие правовые и политические критерии и нормы. Распад единой социалистической системы и позже советского государства создал на бывших советских территориях поле совершенной неопределенности, в котором нет более ни ясных ориентиров, ни строгих юридических рамок, ни конкретных социальных перспектив. Те геополитические структуры, которые образовались "автоматически", по инерции после распада СССР, случайны, преходящи и предельно неустойчивы. Это касается не только отделившихся от Москвы республик, но, в первую очередь, самой России.
Для того, чтобы строить планы относительно "интересов государства", необходимо иметь ясное представле ние, о каком именно государстве идет речь. Иными словами, это имеет смысл при наличии четко выявленного политического субъекта. В настоящей ситуации такого субъекта в случае русских нет.
Существование России, понятой как Российская Федерация (РФ), явно не удовлетворяет никаким серьезным критериям при определении статуса "государства". Разброд в оценках статуса РФ в международной политике ярко свидетельствует именно о таком положении дел. Что такое РФ? Наследница и правопреемница СССР? Региональная держава? Мононациональное государство? Межэтническая федерация? Жандарм Евразии? Пешка в американских проектах? Территории, предназначен ные к дальнейшему дроблению? В зависимости от конкретных условий РФ выступает в одной из этих ролей, несмотря на абсолютную противоречивость таких определений. В какой-то момент это государство с претензией на особую роль в мировой политике, в другой это второстепенная региональная держава, в третий поле для сепаратистских экспериментов. Если одно и то же территориально-политическое образование выступа ет одновременно во всех этих ролях, очевидно, что речь идет о какой-то условной категории, о некоей переменной величине, а не о том завершенном и стабильном политическом феномене, который можно назвать государством в полном смысле этого слова.
РФ не является Россией, полноценным Русским Государством. Это переходное образование в широком и динамическом глобальном геополитическом процессе и не более того. Конечно, РФ может стать в перспективе Русским Государством, но совершенно не очевидно, что это произойдет, и также неочевидно, следует ли к этому стремиться.
Как бы то ни было, о "стратегических интересах" такого нестабильного и временного явления, как РФ, невозможно говорить в долгой перспективе, и тем более нелепо пытаться сформулировать "стратегическую доктрину РФ", основываясь на сегодняшнем положении дел. "Стратегические интересы РФ" могут проясниться только после того как появится, сложится и определится политический, социальный, экономический и идеологи ческий субъект этих интересов. Пока же этого не произошло, любые проекты в данном направлении окажутся сиюминутной фикцией.
РФ не имеет государственной истории, ее границы случайны, ее культурные ориентиры смутны, ее политический режим шаток и расплывчат, ее этническая карта разнородна, а экономическая структура фрагментарна и отчасти разложена. Данный конгломерат лишь результат развала более глобального геополитического образования, фрагмент, вырванный из целой картины. Даже для того, чтобы на этом остове Империи создать нечто стабильное, понадобится настоящая революция, аналогичная революции младотурков, создавших из фрагмен та Османской Империи современную светскую