Симптом анозогнозии обусловлен, видимо, тем, что правое полушарие не имеет отношения к таким формам анализа собственного поведения, осуществление которых предполагает участие сложных речевых механизмов. Природа и внутренние механизмы этого симптома остаются еще не изученными и требуют дальнейшего анализа.
Описанные симптомы поражения правого полушария подводят нас вплотную к последней группе симптомов, которые особенно отчетливы при глубоких поражениях правого полушария. Речь идет о глубоких изменениях личности и сознания: поскольку у больных с поражением правого полушария нарушается анализ сигналов, исходящих от собственного тела, их восприятие непосредственной ситуации в целом оказывается дефектным, а адекватная оценка этой дефектности отсутствует. У больных с поражениями правого полушария особенно часто наблюдаются явления дезориентации в окружающем, спутанность непосредственного сознания; эти нарушения маскируются у больных сохранной речью, тем не менее она дает возможность наблюдать дефекты больного в развернутой форме.
229
Так, у целой группы наблюдавшихся нами больных с глубокими поражениями (опухоли и аневризмы) правого полушария обнаруживалась грубая утрата непосредственной ориентации в пространстве и времени; они считали, например, что одновременно находятся в Москве и в каком-либо другом городе, не находили в этих суждениях ничего противоречивого. Сохранность вербально-логических процессов у этих больных при грубом нарушении непосредственного самоощущения и самооценки иногда приводит к многословию, которое принимает характер пустого резонерства и в некоторой степени маскирует подлинные дефекты.
Эти еще совсем не изученные синдромы поражения правого полушария подводят нас к одной из основных проблем — к роли правого полушария в непосредственном сознании.
Синдромы поражения правого полушария еще далеко не достаточно изучены. Лишь за последние годы началось исследование той роли, которую оно играет в консолидации следов памяти, в непосредственной реализации психических процессов и в обеспечении непосредственного уровня переживаний. Эти исследования, ведущиеся Э. Г. Симерницкой и ее сотрудниками, еще находятся в процессе работы.
Анализом роли субдоминантного полушария в функциональной организации психической деятельности мы заканчиваем вторую, аналитическую, часть нашей книги, с тем чтобы перейти к третьей, синтетической, части, в которой будет дан обзор мозговой организации отдельных форм психических процессов человека и роли, которую играют в их построении различные локальные системы головного мозга.
Как уже говорилось, представление о психических процессах как о сложных функциональных системах, опирающихся на совместную работу целого комплекса мозговых зон, каждый из которых вносит свой вклад в построение целостного психического процесса, является центральным в этой книге.
В предыдущей части анализировались функции отдельных зон мозга и их вклад в построение высших психических процессов.
Настоящий (заключительный) раздел книги посвящен анализу систем мозговых зон, на которые опираются различные формы конкретной психической деятельности, т.е. современным представлениям о мозговой организации психических процессов.
Мы последовательно остановимся на мозговой организации восприятия, движения и действия, внимания, памяти, речи и ее различных форм и, наконец, на мозговой организации сложных форм интеллектуальной деятельности.
Часть третья
ПСИХИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И ИХ МОЗГОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
Глава I ВОСПРИЯТИЕ
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СТРОЕНИЕ
Психология XIX века представляла восприятие как пассивный отпечаток, который внешние воздействия оставляют на сетчатке глаза, а затем и в зрительной коре. Поэтому было совершенно логичным считать, что мозговой основой зрительного ощущения и восприятия являются соответствующие отделы затылочной области коры, до которой доходят возбуждения, вызываемые в сетчатке, и в которой вызываются совершенно идентичные первичному раздражению — изоморфные ему — процессы.
Пожалуй, наибольшей отчетливости это представление об изоморфности структуры возбуждений в зрительной коре головного мозга, структуре периферических процессов, а через них и структуре воздействующего на глаз объекта достигло в гештальтпсихологии, например в работах В.Келера.
Современная психологическая наука подходит к анализу восприятия с совершенно иных позиций, рассматривая восприятие как активный процесс поиска требуемой информации, выделения существенных признаков, сличения их между собой, создания адекватных гипотез и последующего сличения этих гипотез с исходными данными (Л.С.Выготский, 1956, 1960; А.Н.Леонтьев, 1959; Брунер, 1957; А. В. Запорожец, 1967, 1968; и др.). Поэтому в восприятии человека неизбежно участвуют наряду с рецепторными также и эффекторные двигательные компоненты, которые на первых этапах формирования перцепторного действия выступают в развернутом виде, а затем принимают свернутый характер (А. В. Запорожец и др., 1967, 1968; В.П.Зинченко и др., 1962).
Таким образом, процесс восприятия имеет сложное строение: он начинается с того, что доходящая до центрального мозгового аппарата структура возбуждений дробится на огромное число составляющих частей, которые подвергаются кодированию и синтезу в определенные подвижные системы; этот процесс отбора и синтеза признаков носит активный характер, он осуществляется под влиянием задач, стоящих перед субъектом, и опирается на участие готовых кодов (прежде всего кодов языка), включающих воспринимаемое в ту или другую систему и придающих ему обобщенный, категориальный характер; обязательным звеном перцепторного действия является и процесс сличения эффекта с исходной гипотезой, т.е. контроль над воспринимающей деятельностью.
232
При восприятии знакомых, хорошо упроченных в прежнем опыте объектов этот процесс принимает сокращенный, свернутый характер, в то время как при восприятии новых, малоизвестных или сложных зрительных объектов он остается развернутым. Существенно, наконец, что восприятие человека является сложным процессом кодирования воспринимаемого материала, осуществляемого при ближайшем участии речи, что было установлено в многочисленных психологических исследованиях (Гельб, Гольдштейн, 1920; Л.С.Выготский, 1934; Брунер, 1957; Норман, 1972; и др.).
2 МОЗГОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
Сложный характер перцепторной деятельности заставляет предполагать, что зрительное восприятие осуществляется не только аппаратами затылочной (зрительной) области коры, но что в нем принимает участие целая «рабочая констелляция» мозговых зон, каждая из которых вносит в формирование процесса восприятия свой собственный вклад.
Поражение каждой из зон, участвующих в перцепторной деятельности, приводит к нарушению всей системы сложного зрительного восприятия, причем это нарушение может возникать в разных звеньях и протекать по-разному.
Как уже говорилось ранее, процесс зрительного восприятия человека начинается с момента, когда возбуждения, возникающие на сетчатке глаза, доходят до первичной (проекционной) зрительной коры, где они, проецируясь на соответственных (соматотопически организованных) пунктах коры, распадаются на огромное число составляющих признаков. Как мы уже говорили, этот процесс зрительного анализа обеспечивается наличием в зрительной коре огромного числа высокодифференцированных нейронов, каждый из которых реагирует лишь на какой-либо один признак воспринимаемого объекта.
Так как поражения первичных (проекционных) отделов зрительной коры никогда не задевают лишь отдельные изолированные нейроны, а распространяются на довольно обширные зоны, нарушение зрительного восприятия в этих случаях носит элементарный соматотопический характер, проявляясь либо в форме гомонимной гемианопсии (выпадение контралатеральной половины зрительного поля), либо в форме квадрантной гемианопсии (выпадение определенного сектора зрительного поля), либо, наконец, в виде скотом — выпадений отдельных участков зрительного поля, соответствующих пораженным участкам проекционной зрительной коры.
233
В тех случаях, когда первичная зрительная кора находится в состоянии дисфункции (как это бывает после травмы затылочной области, сопровождающейся отеком), у человека на первых этапах зрение может исчезать, но затем оно восстанавливается.
Характерным для этих видов нарушения зрительного восприятия является тот факт, что (кроме некоторых специальных случаев) эти элементарные дефекты могут компенсироваться до известных пределов движениями глаз. Исключением являются лишь те случаи, когда поражения зрительной коры (как первичных, так и вторичных ее отделов) протекают на фоне инактивности или невосприятия своего дефекта (анозогнозии). Тогда этот дефект не компенсируется, принимая характер фиксированной гемианопсии, или «односторонней пространственной агнозии» (Холмс, 1919; Брэйн, 1941; А. Р.Лурия, А.В.Скородумова, 1950; Экаэн и др., 1956, 1960, 1969; и др.).
Второй этап мозговой организации зрительного восприятия протекает при ближайшем участии вторичных зон зрительной коры, которые составляют основной аппарат синтеза зрительно воспринимаемых элементов, однако сами эти зоны находятся под влиянием иных, внезрительных отделов мозга, организующих и модулирующих их работу.
Как уже говорилось ранее, нейроны верхних слоев коры вторичных зон зрительной коры обладают короткими аксонами и приспособлены к осуществлению сочетаний и связей между отдельными элементами и пунктами коры; благодаря этому возникает возможность синтезировать различные зрительные признаки, на которые дробится зрительное восприятие, что делает их доступными управлению.
Поражение вторичных зон коры вызывает нарушение этой формы работы мозга, и дефекты восприятия, возникающие при поражении вторичных зон коры, принимают форму нарушений симультанных зрительных синтезов, или форму оптической агнозии, при которой каждый элемент зрительной структуры восп