— Алекс, это стопудово твои родители, — выдыхает она. Как повезло, что тебе досталась такая подвеска. Это же настоящая семейная реликвия! Может быть, до этого там были портреты родителей твоей мамы, например, или отца.
— Не уверена насчёт отца, ведь я записана только на мать, в графе отец в сертификате рождения стоит прочерк.
— Ну, необязательно, что со стороны отца, — легко соглашается Дина. — Вообще везение, что у тебя есть такая вещица. Я тебе по-хорошему завидую, у меня, как у отказницы, такого точно не будет.
— Да, хоть что-то, — бережно поглаживаю вещицу. — Только странно, что именно сегодня ночью она мне приснилась. Я ведь её вообще не помню: мне было полтора года, когда случилась авария.
— Ну, значит, что-то осталось в памяти, только бессознательное, а сегодня ночью всплыло. Может, она тебе и до этого снилась, просто это были такие сны, которые не вспоминаются с утра.
— Наверное, да… — объяснение кажется логичным.
Я успокаиваюсь. Остаток дня мы занимаемся сбором вещей и подготовкой к выпускному.
Вечером, когда раздаётся приглашение на выпускной, мы в полной боевой готовности. На мне зелёное с блёстками коктейльное платье до колена, Дина как настоящий сорванец в юбке-пачке и ботинках. Вместе мы смотримся очень неоднозначно.
— Я хотела бы ещё волосы в синий покрасить, — вздыхает Дина, — но эти правила…
— Настоящая Мальвина в стиле рок получилась бы, — смеюсь я.
За столько лет дружбы я видела Дину во всех проявлениях её бунтарской натуры: то она отращивает волосы, то стрижётся под мальчика; то грызёт ногти, то отращивает их до такой длины, что ей делают замечания. Мимо меня это всё как-то прошло. Мне не хочется выделяться. Мне хочется покоя, чтобы меня особо никто не замечал.
— Зато весёлая и не такая правильная, как некоторые, — делает книксен подруга.
Мы приходим в зал торжеств, где в конце марта проходило празднование Дня Благоденствия. Здесь всё украшено — повсюду цветы и ленты. Разодетые девушки бросают кокетливые взгляды на парней. А те, в свою очередь, отвешивают цветистые комплименты, и дерзко разглядывают стройные фигуры, затянутые в праздничные наряды. Летящие платья, двусмысленные взгляды, тонкие намёки, приглашения на танцы — атмосфера искрит ожиданием чего-то грандиозного. Чего-то, что бывает лишь раз в жизни — выпускного. Бессменная ведущая Аврора объявляет мероприятие открытым, мы встаём и поём гимн нашего Дома. Потом все расходятся фотографироваться для альбомов, пока макияж свежий и не принесли закуски.
Мы с Диной выбираемся из павильона и видим красавицу Елену, окружённую толпой поклонников, как обычно. Она с кокетливым видом говорит что-то Натану и смеётся. Потом берёт Лару под руку и идёт к нам.
— Рада видеть вас! — весело улыбается она.
— Взаимно, — и мы обнимаемся.
— Давайте сфотографируемся на память? — и все идём к красивому лавандовому стенду. Фотограф размещает нас четверых, мы улыбаемся, и фото получается с первого кадра. Разглядывая снимок я чувствую щемящую тоску по тому, что вот-вот закончится. Мне хочется сжать девчонок до хруста костей и стоять так, обнимаясь, долго-долго. Но я этого, конечно же не делаю…
Дина с Ларой отходят для фото со своей командой пловцов.
— Я видела Дани Ан, — выдыхает Елена мне в ухо. — Уверена, что он приехал за мной.
— Поздравляю, вижу, как ты счастлива.
— Да не то слово! А ты почему такая, как будто немного не здесь?
— На меня пришло назначение, мне сказали сегодня утром.
— Так быстро? — поднимает бровь Елена.
— Да, и слишком внезапно для меня. Я до сих пор не могу это переварить. Мне кажется, что это всё не со мной. А я уже даже в отдел документирования ходила.
— Надо же, — задумчиво тянет Елена. — А мне ещё ничего не сказали. Хотя, я не особо удивлена. Тео Ан настолько могуществен, что такие вещи может решить одним щелчком пальца, я уверена.
— Как тебе повезло, — грустно отвожу глаза. — Ты готова к назначению, за тобой приехал твой господин. А меня заберут рано утром, я даже не знаю кто. Кое-как со своим подопечным сегодня попрощалась и никому ещё ничего не говорила. Вообще не чувствую в себе сил на это, и не знаю, смогу ли сказать и не расплакаться.
— Ну и не говори, — обнимает меня Елена. — Какое всем дело! Можно послать письма. У тебя ведь есть электронки.
— Да, ты права. Просто… просто мне тяжело, и это какие-то недостойные мысли. Ведь я должна радоваться, что могу послужить, а я, скорее, недовольна тем, что это случилось так скоро, и не могу справиться с эмоциями.
— Ты обязательно справишься, — Елена смотрит в глаза. — Это просто временная слабость. Посмотри на себя в зеркало и скажи: «Я справлюсь!» Мне всегда помогает.
— Спасибо. Мне уже от одних твоих слов стало легче. Как будто именно это и нужно было услышать, — по-дружески тепло сжимаю её руку и чувствую, как увлажняются глаза.
— Я просто понимаю это ощущение. Мне ведь тоже предстоит скоро уехать. Только мне легче, чем тебе: я знаю, кто он. Он мне нравится, и я возлагаю на это назначение большие надежды. И у тебя всё будет хорошо, я уверена.
— Спасибо, Елена.
— Не за что. Кто знает, — подмигивает мне красотка, — может, и у тебя получится стать амори.
Я краснею и неловко шучу. К нам подходят девчонки, а потом Дина тянет меня к нашей группе, и мы расходимся.
После закусок выступает приглашённая группа, мы смеёмся и аплодируем. Сейчас мы едины, не существует никаких завтра, никаких назначений, обязанностей. Есть только здесь и сейчас, весёлые улыбки, горящие глаза, обнажённые девичьи руки, поющие музыканты и счастье, под звуки «Всё, что мне нужно, остаться с тобой». Я стараюсь запомнить этот момент всеобщей радости, хочется оставить в памяти самые тёплые воспоминания о нашем Доме и выпускном.
А затем выступает директриса Мария, в конце выступления она отдельно благодарит нас с Еленой за помощь в составлении речи. Мы получаем свою порцию аплодисментов, и я вижу довольную улыбку Елены. Потом на сцену выходит Дани Ан. Несмотря на то, что у него тоже азиатский типаж, он разительно отличается от Тео Ан: скулы более широкие, нос крупнее, губы тоньше, кожа смуглая, рост невысокий, сам он коренастый и какой-то очень уверенный. Весь шум мгновенно смолкает. Он говорит очень тёплую напутственную речь, к нему присоединяются члены семьи Михаэску, которые, судя по всему, очень рады гостю.
— Надо же, вот как выглядит загадочный Дани Ан, — хмыкает Дина.
— Теперь мы знаем всё, — шучу я.
— Как думаешь, он за Еленой приехал?
— Ну да, а за кем ещё?
— Про её назначение я ничего не слышала, а вот тебя вызвали с утра и спешно готовят документы. Не находишь это странным?
— Нет, это просто совпадение. Интересно другое: наверное, Тео Ан должен был бы сам приехать за Еленой, если она ему приглянулась так, как мы слышали, а не посылать кого-то ещё, — поправляю пояс на платье, стараясь скрыть собственное напряжение и гнетущие мысли о завтрашнем дне.
— Согласна, но кто их знает этих вампиров, может, и не за ней, и не сам, — выразительно смотрит Дина.
— Ну, вряд ли, что не за ней. Елена стопроцентно уверена, там ни тени сомнений. И, кажется, её вполне устраивает, что не сам Тео приехал.
— Некоторым много и не надо, — философски заключает Дина. — Ладно, что мы о ней, да о них. В лес их всех, пошли танцевать — моя любимая песня!
И Дина тянет меня на танцпол. Мы танцуем, как в последний раз. С потолка сыпется конфетти из блёсток, в воздухе пахнет фруктовым туманом[1].
— О да-а-а! — кричит Дина мне в ухо, и мы зарываемся в самую гущу танцующих.
Не знаю, сколько времени длится это танцевальное безумие, но потом раздаётся медленная композиция, и можно немного отдохнуть от наших ритмичных танцев. Меня приглашает Мик, и под насмешливым взглядом Дины мы с парнем идём на танцпол. Кавалер крепко прижимает к себе, и мы плавно двигаемся в такт с музыкой.
— Как дела? — шепчет он.
— Хорошо, — храбрюсь я. А потом вываливаю: — С утра получила назначение, завтра уезжаю.
— Не может быть! — слышу неподдельное изумление в голосе. — Так это на тебя было то назначение, про которое мы говорили⁈
— Ну, необязательно, ты же не про все назначения знаешь.
— Но совпало интересно.
После небольшой паузы Михаэль приглашает прогуляться. Идея ускользнуть от толпы кажется очень заманчивой, и я предлагаю сбежать даже чуть раньше, чем закончится вечер.
— Я украду тебя, — слышу смех в голосе друга.
Краем глаза замечаю в паре метров от нас Елену, которая танцует с Дани Ан. Это кажется естественным, и я радуюсь за девушку.
После танца Мик подмигивает и, уходя к своим, шепчет: «До скорого».
Продолжаются танцы, выступает выпускница прошлого года, которая очень вдохновенно рассказывает о служении и своей новой жизни. А я, глядя на неё, не могу избавиться от ощущения безысходности перед служением, которого мне совсем не хочется…
Вечер близится к концу. Я говорю Дине о побеге, она многозначительно улыбается и желает приятной прогулки. В какой-то момент Мик ловит мою руку в толпе, и мы уходим.
Сад украшен разноцветными лампочками гирлянд, выглядит всё волшебно. Вечерняя прохлада заставляет поёжиться, и спутник кутает меня в свой огромный пиджак. Мы медленно идём к пруду и болтаем о выпускном, о его победе в сегодняшнем турнире. Я сожалею, что не смогла прийти, и мы плавно переходим к моему назначению…
В какой-то момент ловлю себя на мысли, что уже успокоилась и приняла ситуацию. Неожиданно быстро. Очень спокойно и даже как-то отстранённо рассказываю Мику о своём сегодняшнем дне. О маме. О медальоне. Только о сне не говорю. Хочу, но что-то останавливает.
Мик слушает очень внимательно и, кажется, готовит платок на случай, если я зарыдаю. Но слёзы и не просятся, будто внутри всё застыло.
Мы останавливаемся у пруда, и Мик спрашивает, буду ли я ему писать.
— Конечно, и буду скучать по нашим играм, — горячо заверяю его.