Чувствую, как улыбаюсь мыслям.
«Кстати, пока есть время, надо набрать юриста, пусть составит такой контракт, который загонит девчонку чуть ли не в рабство на всю оставшуюся жизнь. Секс я получу от любой, а вот такую кровь ещё надо поискать. За долгие века мне такой потрясающей амброзии не встречалось».
После разговора с юристом настроение взмывает ещё выше, почти до самых небес. Обожаю толковых спецов: сразу понял, что от него требуется, задал пару уточняющих вопросов и обещал поторопиться с контрактом. И самое главное — никаких подводных течений, не надо придумывать отговорок, загадок и бог весть чего ещё. Огромная ценность — вот так прямо сказать человеку: «Мне надо, чтобы эта девушка была моей пожизненно и не имела права самостоятельно разорвать контракт амори. Её тело всегда должно быть под моим контролем». Стэн знает своё дело.
Когда вечером подготовленная и напомаженная девчонка спускается в гостиную, я в очередной раз думаю: «Как потрясающе всё складывается: кровь — нектар, молода, хороша. Первые годы контракта буду с огромным удовольствием её трахать. А как начнёт стариться — пусть себе отдыхает от праведных сексуальных трудов. Найдёт какое-нибудь хобби, коллекционирует ювелирку, например, или чем там ещё любят заниматься содержанки».
Подходя к гломобилю, вспоминаю, как трахал Джун на заднем сиденье в Токио. Что ж, можно провернуть такое и с Алекс…
Когда чувствую сжимающиеся мышцы уже разгорячённой девочки и сладкий запах её похоти, накрывает нестерпимая жажда. Не дав девчонке опомниться, едва стихают стоны оргазма, кусаю нежную шею и чувствую, как сладчайший нектар, полный жизни, энергии и силы, вливается в меня. Это лучше всяких изысканных вин, лучше мишленовских блюд, лучше всего на свете.
«Алекс, Алекс… Ты моя навсегда, на всю свою жизнь. А уж я позабочусь о том, чтобы эта самая жизнь длилась как можно дольше. Какие бы там разговоры ты ни вела, какие бы сомнения ни поселились в твоей голове — я сумею обойти все препятствия, чтобы наслаждаться эликсиром, текущим по твоим венам. И мне не важно, кто ты, что ты, чего хочешь. Ты будешь думать и жить так, как захочу я!»
Пока она обмякшая и счастливая доверчиво прижимается ко мне, вспоминаю, как почти так же несколько дней назад делала Джун после страстного секса, и думаю, что нужно будет придумать, как всё ей объяснить, не теряя человеческую амори.
На худой конец, всегда можно спрятать Алекс в какой-нибудь глуши и продолжать весело тусоваться с Джун, пока не надоест. Главное — найти хороший предлог и местечко.
Показ проходит потрясающе, Алекс отвлекается от бесящих вопросов об амори и что там между нами и увлечённо разглядывает местную тусовку. В конце показа я замечаю подругу Джун, сидящую на другом конце подиума, и раздосадовано думаю, что нужно будет уезжать сразу после показа. Объяснять ревнивой вампирше, какого хера я не предложил ей, законодательнице мод, пойти вместе на такое мероприятие, а вместо этого привёл партнёршу, совсем не хочется.
Быстренько пишу Дани, что мы сразу едем в рестик, и увожу Алекс, на ходу придумывая объяснения.
По пути в ресторан девчонка снова заводит шарманку про других женщин и задаёт не самые приятные вопросы.
«Сама напросилась, — думаю я, — хотелось, конечно, чистой победы, но на войне все средства хороши».
Концентрируюсь и, глядя в глаза неугомонной партнёрше делаю внушение, приказываю не думать о других женщинах в моей постели.
Всё срабатывает, и я удовлетворен. Во мне её свежая кровь, внушение должно быть максимально эффективным. В крайнем случае всегда можно подправить.
Глядя на здание ресторанно-гостиничного комплекса, вспоминаю, какие оргии мы с Дани тут устраивали. Раньше это был местный район удовольствий, где за деньги можно было получить абсолютно всё. Сейчас, конечно, удовольствий здесь тоже полно, но они иного толка. В основном визуальные, гастрономические. А раньше здесь обитали такие прожжённые шлюхи, что нынешним эскортницам до них ой как далеко. Мы с Дани любим приводить сюда своих девок, чтобы почувствовать пикантность прошлого под соусом нынешней благопристойности. Улыбаюсь и скармливаю доверчивой Алекс байку об историческом районе и кисэн.
Вечер складывается потрясающе, подливая шампанское в бокал будущей амори прикидываю, как разгорячённая парами алкоголя она будет ублажать меня сегодня ртом, отбросив всякую стыдливость и моральные принципы.
Когда во время медленного танца она несколько раз почти падает, понимаю, что явно переборщил с алкоголем.
— Она в ноль, — быстро говорю Дани на ухо. — Веселитесь без нас, отведу в номер, уложу спать.
— Удачи, брат, — понимающе смотрит друг, — оторвусь за нас обоих.
Когда в номере Алекс становится плохо, я мысленно ставлю крест на возможных утехах этой ночью. Что ж, сам виноват, надо было подумать, что столько алкоголя этой малышке нельзя. Буду знать.
Терпеливо помогаю ей пережить все последствия возлияний, и вдруг прилетает неожиданный вопрос о сроке контракта амори. Похоже, её познания в этой области стремятся к нулю. Что ж, так даже лучше. Убеждаю Алекс в своей великой любви, чувствах и готовности быть вместе на её условиях. Когда она заявляет, что хочет быть со мной всю жизнь, я практически тотчас готов пригласить юриста. Когда девчонка засыпает в моих объятиях, с трудом сдерживаю довольную улыбку. Ещё успеет приласкать мой член. У неё для этого вся жизнь впереди.
Утром всё идёт как по маслу, крошка заводится с пол-оборота, как только проявляю немного заботы. Неудовлетворённая утренняя эрекция нарастает, когда представляю, как она будет надевать шортики на голое тело. Смущение Алекс ещё больше подстёгивает. И вот она опускается на колени, облизывает губы. Представляю, что сейчас эти губы сомкнутся вокруг члена, и возбуждаюсь ещё больше, когда трель глофона прерывает волнительное предвкушение утех.
«Чёрт!»
В такое время меня может побеспокоить только один вампир, и ему я не могу не ответить.
— Господин Тео, приветствую, — раздаётся ледяной голос Верховного Морено.
— Приветствую, Верховный Морено! Как…
— Давайте без церемоний, — прерывает тот. Я напрягаюсь: тон и манера общения не сулят ничего хорошего.
— Сегодня утром госпожа Чау Ли покончила с собой в своём частном владении на Чеджудо.
— Как покончила с собой⁈ Кто бы знал… Она была абсолютно спокойна, внушала доверие… — теряюсь я.
— Вот так, господин Тео. Она перестала принимать дневные таблетки, и утром вышла встречать последний рассвет.
Я обескураженно молчу. Виктор вздыхает и продолжает:
— Госпожа Ли оставила посмертное письмо, в котором ясно дала понять, что находится в трезвом уме и здравой памяти, что не пьёт дневные таблетки уже несколько недель. Решение уйти из жизни — абсолютно обдуманное.
— Чёрт!
— Согласен. Неприятно, когда кто-то из Высших уходит из жизни. К тому же мы были уверены, что госпожа Ли переживёт свою утрату.
— Абсолютно, — кое-как выдавливаю. — У меня не было ни малейшего сомнения.
— Поэтому я попрошу вас скоординировать работу местной службы наших ребят на острове, дайте им указания, что и как делать, чтобы в прессу не просочились слухи о самоубийстве Высшего вампира. Ну и заодно оповестите членов семьи Ли, с кем надо — проведите беседы, пообещайте помощь в эти нелёгкие времена.
— Конечно, да, — киваю невидимому собеседнику.
— До встречи на собрании. Жду вас немного раньше с личным отчётом, — чуть теплее произносит Верховный.
— До встречи, — прощаюсь я.
Ласки Алекс снова отодвигаются на неопределённый срок. Но сейчас есть дела поважнее. Отправляю Дани сообщение, быстро одеваюсь и ухожу заниматься созвонами и другими организационными моментами. Помощь друга сейчас будет кстати.
В звонках, разговорах, видео-встречах проходит несколько часов. Всё улажено, и мы готовы к вылету. Глядя на Алекс, весело болтающую с Синой в полёте, предвкушаю чудесный мини-отпуск и как красотка отблагодарит меня за новые шмотки и отдых за границей. Ловлю себя на том, что постоянно думаю о близости с девчонкой, как озабоченный юнец.
«Тео, она ещё не дала тебе хорошенько, потоми это блюдо перед подачей», — улыбаюсь приятному предвкушению и сладким мыслям.
Уже подъезжая ко дворцу Виктора Морено, собираюсь, отбрасываю фантазии о грядущих утехах и мысленно прокручиваю информацию для отчёта.
Личная аудиенция проходит без сучка и задоринки, в деле госпожи Ли всё прозрачно, как горный ручей в летний день. Виктор тоже понимает это, как и то, что в ситуации с госпожой Ли мы больше ничего сделать не могли.
— Да, господин Ан, — разглядывает в очередной раз документы отчетов тот, — как ни прискорбно, это сознавать, но Чау Ли просто нашла бы другой способ, как уйти из жизни. Что ей наша помощь, если она утратила самое дорогое, это понятно, как божий день. Именно поэтому я никого не приставлял к ней и не забирал её насильно в изоляционные места.
В его голосе сквозят нотки понимания. Я удивляюсь, но стараюсь не подавать вида. Однако от Виктора ничего не скрыть:
— Расслабьтесь, Тео, тут нет вашей вины. И моей нет. Я объясню вам произошедшее: они были истинной парой, и госпожа Чау просто не вынесла жизни без мужа, которого искренне любила и почитала.
— Со всем уважением, — прокашливаюсь, — мне такое непонятно.
— Возможно, оно и к лучшему. Не приведи господь перенести такую утрату.
Я вспоминаю все слухи о Викторе Морено, о его вековом сне, о том, как он хотел жениться на человеке. До сих пор никто не знает, правда ли это, или очередная выдумка о сильных мира сего.
«Да к чёрту! Мне-то это зачем⁈»
— По вашим отчётам всё прекрасно, всё понятно. Благодарю за отлично проделанную работу, — заканчивает аудиенцию Виктор. — Увидимся на собрании и торжественном вечере. Пока можете подкрепиться и подготовиться к вечеру.
— Пронесло! — торжествующе улыбается Дани, когда мы идём в сторону гостевого банка крови.
— А ты что, переживал?