Оказывается, вы трусиха, Миямиль Гаилат!
– Задумалась, – со всем возможным спокойствием отозвалась я, когда поняла, что Мастер не собирается заканчивать разговор на одной своей фразе.
– О чем?
Сразу захотелось сказать, что о правильности своих решений, и с воплями скрыться из вида. Вернее, сначала призвать сковородку, а можно и скалку, как следует шандарахнуть, а после скрыться!
Но в таком случае бежать, скорее всего, придется на другой конец света, так как вряд ли мне простят покушение на Атрибут сектора по скромной причине «нервишки шалят».
Эти мысли чуть ослабили мое внутреннее напряжение, и я обвела ладонью окружающее нас убранство и выдала подходящую случаю фразу о своем восхищении архитектурой.
К счастью, продолжать беседу не пришлось – мы пришли.
За распахнутыми массивными дверями с эмблемой сектора Охра находился просторный зал, на полу которого тускло светилось несколько телепортационных пентаграмм. Каждая вела в один из крупных городов Охры.
Я, затаив дыхание, смотрела на это чудо на грани магии и артефакторики. Построить стабильный переход сквозь пространство из точки А в точку Б само по себе не просто, но сделать это еще и не таким энергетически затратным – вообще бесценно.
С постамента к нам спустился пожилой человек в строгой одежде с эмблемой ведомства на груди.
– Мастер Хин, – четко, по военному поклонился он. – Рад приветствовать и прошу показать документы о разрешении на выезд. Сами понимаете, протокол-с…
– Разумеется. – Хин достал из кармана свернутый вчетверо листок, внизу которого мягко переливалась синяя печать в виде большого змея.
Личная печать Гудвина?..
Так вот он какой, левиафан. Я, стараясь сделать это незаметно, жадно оглядывала каждую деталь. Когда я интересовалась особенностями наследования верховной власти в Малахите, то натыкалась на кучу разнообразных изображений истинного облика правителя сектора. Но этот же, наверное, наиболее близкий к истине.
Служащий зала внимательно оглядел документ Мастера, потом быстро просмотрел мои бумаги и жестом указал на пентаграмму по правую руку:
– Прошу, переход в Оир будет готов через минуту.
Лель вновь взял меня за руку и увлек в центр будущего перехода. Маг-телепортатор вернулся на свое рабочее место, и спустя мгновение вокруг нас закружились золотые искры, которых с каждым мгновением становилось больше и больше, пока они не затянули все сплошным полотном.
Когда оно начало медленно оседать на пол, я поняла, что мы уже не в Изумрудном городе, а в моем родном.
В прекрасной столице подземелий Охры.
* * *
Телепортационный зал поражал воображение.
И назывался не менее поэтично, чем выглядел: Сфера перемещений.
Красно-оранжевые своды настолько высоки, что полумрак не могли разогнать даже сотни сверкающих светом кристальных друз на стенах. Здесь парили платформы-телепорты, связанные между собой широкими лестницами без перил. Мы перенеслись на центральную площадку, и несколько секунд глаза привыкали к полумраку, столь необычному после сияющего дневного света. А потом я разглядела встречающую делегацию, стоящую чуть ниже, там, где сходились все ступенчатые пути Сферы.
– Кто бы сомневался, – практически себе под нос проговорил Мастер.
– Это к вам?
– Это к нам! – окончательно расстроил меня Хин.
– Плохо, – тихо проговорила я, с содроганием понимая, что не получится по-тихому метнуться домой, шокировать родственников поклонником и сбежать обратно в Малахит.
Так как встречали нас не просто работники Сферы, а Атрибуты Охры! Сталь и Огонь.
И не вдвоем, а со свитой, разумеется.
Я с отстраненным удивлением отметила, насколько по-разному воспринимаются мужчины в общем-то одинакового статуса. В Охре я привыкла к тому, что к Атрибутам все относятся с пиететом и огромным уважением. Что они далекие, как божества, и занимаются теми же непонятными задачами.
А вот Мастера Малахита, несмотря на ужасный флер слухов, казались гораздо ближе и более… земными, что ли. Реальными.
– Приветствую вас, Лельер Хинсар, Мастер Пытки сектора Малахит! – звучно поздоровался выступивший вперед мужчина с неестественно белой кожей. Его медные волосы казались до такой степени контрастно-яркими, словно это не живой человек, а просто ожившая алебастровая статуя, на которой кто-то потехи ради нарисовал глаза и нацепил рыжий парик.
Но все ощущение несуразности пропадало, стоило встретиться взглядом с этими «нарисованными» очами. Брр, аж мороз по коже!
Воспользовавшись возможностью спрятать растерянность за этикетом, я отступила от Мастера в сторону и низко, церемониально поклонилась Огню и Стали. Все же я подданная государства, где они первые после подгорного короля.
А еще… еще меня не покидало ощущение, что я уже где-то слышала полное имя Пытки. Но вот где?
Размышляла я на ходу. Лель спускался по ступенькам навстречу коллегам из другого сектора, а я шла за ним, от души надеясь, что на мне не станут заострять внимание.
Наивно.
После первого и дежурного обмена любезностями Морриган Сталь устремил на меня пристальный взгляд серых глаз и спросил… у Пытки, конечно, спросил:
– Вы с сопровождающей?
– Скорее, со спутницей, – тотчас обозначил Мастер и даже уточнил: – Миямиль Гаилат является моей Разделяющей.
В глазах Атрибутов полыхнул интерес.
– Гаилат? Известная фамилия.
– Приветствую, великие. Да, я – внучка почтенного мэтра. – Я церемонно поднесла руки ко лбу, стараясь не особо пялиться на воплощения стихий. Это же почти как государя увидеть!
Владыка Стали отличался от своего коллеги как сумерки от яркого дня. Белые волосы, смуглая кожа и белые шрамы, что смотрелись на ней скорее затейливым рисунком. Продолжением темных татуировок, что затейливыми изгибами вились по открытым участкам тела.
– И как же вы познакомились? – любопытство сверкнуло в темных глазах воплощения Огня.
– Орияр, мне кажется, что подобное любопытство неуместно, – мягко заметил Морриган, скрещивая руки на груди. – Но я практически уверен, что Лельер не откажет нам в дружеской беседе за чашкой горячего… или горячительного. Не так ли?
– Мастер Хин, – сухо напомнил Пытка, прищурив синие глаза. – Можно просто Хин, ввиду нашего давнего знакомства.
– Как скажешь, – покладисто согласился Сталь. – Но суть вопроса не изменилась. Я пришлю приглашение в резиденцию Малахита. Разумеется, приходи не один, а с Разделяющей. По-хорошему завидую ее появлению!
Кажется, нас только что вежливо, но ультимативно позвали в гости.
– Не раньше, чем через два дня. Сегодня мы знакомимся с родителями Миямиль, а завтра я хотел бы осмотреть со своей девушкой ваш прекрасный город.
Атрибуты Охры держали лицо просто отлично, потому удивление лишь эхом отразилось в их глазах. А вот молчаливая доселе свита не могла похвастаться подобным самообладанием, и я получила даже какое-то извращенное удовольствие от лицезрения их вытягивающихся лиц.
Приятно быть в коллективе. Не одной же мне от его высказываний с отвисшей челюстью ходить!
Далее мы любезно раскланялись, и нас сопроводили из Сферы в основной комплекс здания ведомства международной телепортации.
Меня уже привычным жестом взяли за руку, привлекли к себе и невозмутимо поинтересовались:
– Может, сначала поедим, а потом уже к родителям? Боюсь, что полуобморочных лепрекона и гномку можно вынести только на сытый желудок.
Ых. Надо родителям отписаться, чтобы тоже поели, что ли? Так как Мастера выносить тоже, между прочим, проблематично!
Жаль, что уже поздно.
Глава 16
Найти соответствующее заведение труда не составило. Город я знала отлично, ориентировалась прекрасно и на предложение Леля прогуляться пешком ответила согласием.
Из такого здания всегда есть несколько выходов, и мы воспользовались одним из боковых. С парадного открывался вид на одну из главных улиц и на Разлом. Но виды чуть позже…
Так что мы вышли на узкую улочку, и я довольно прищурилась, вдыхая знакомый запах и наслаждаясь каждым звуком.
Уже в ресторанчике, когда нам принесли запеченного пещерного червя, я поняла насколько соскучилась по местной кухне!
– Божественные Стихии, как же вкусно, – блаженно простонала я, отпиливая от червячка часть хвоста и отправляя в рот.
– Это вкусно? – с огромным сомнением осведомился Мастер.
Сам он пожелал отведать более известные блюда. Хотя на качество курочек в подземельях я бы не рассчитывала. У нас живность жилистая и не особо сочная.
Лучше бы охринского крота заказал, право слово. На вкус говядина говядиной.
– Хм… – Я закинула в рот кусочек аенши, растущего под землей корнеплода, и ехидно поинтересовалась. – Ты же вроде как феникс?
– И?
– Птичка же. Стало быть, должен весьма одобрительно относиться к червячкам!
– Видишь ли, Мия… – Мастер подцепил двузубой вилкой один из еще не оприходованных кусочков из моей тарелки и под возмущенным взглядом отправил его в рот. – Хм, а недурно, весьма недурно. Мясо как мясо. О чем это я? В общем, если честно, в здравом уме и трезвой памяти в виде птицы я никогда не питался. А все то, что происходит после смерти, – не помню.
– В смысле «после смерти»?
– Феникс может умереть три раза перед тем, как окончательно окочуриться, – с охотой поделился Мастер особенностями физиологии своего народа. – После гибели тело сгорает, и в пепле остается яйцо, из которого спустя какое-то время вылупляется птенец. Потом он растет и как только достигает зрелости, оборачивается в человека.
– И после оборота все птичьи воспоминания недоступны?
– Совершенно верно.
– Любопытно… – Я задумчиво закинула в рот маленькую помидорку. Они в Охре являлись дефицитом, и потому первое время в Малахите я питалась исключительно овощами и фруктами. Поэтому для меня самой было неожиданностью то, что я соскучилась по местным блюдам.
Спустя десяток минут мы расплатились и покинули ресторанчик. Оглядевшись, я сказала, что неподалеку есть смотровая площадка. Вполне можно завернуть по дороге. Почему-то хотелось увидеть, как Хин отреагирует на чуждую для жителя Малахита красоту Оира.