– Это почему же? – уточнил Джек.
– Во-первых, я проверила архивы почтовой службы на предмет нового почтового адреса. И ничего не нашла. Что само по себе любопытно. Как будто она нарочно пряталась. В большинстве случаев, когда вы снимаете дом, то вносите залог, который возвращают вам, когда вы съезжаете. Почему бы не проверить, решила я, по какому адресу Сюзанне отправили чек, когда она съехала. Конечно, его могли отправить Огастесу, потому что он платил за дом. Но что, если все-таки нет? Как-никак она прожила в этом доме целых десять лет. Что, если хозяин дома решил, что залог – это ее деньги?
– И что вам удалось выяснить? – спросил Джек, садясь на край стола. По тому, как подергивалась его челюсть, я поняла: он сгорает от нетерпения.
– К счастью для вас, хозяин дома был человек дотошный и вел всему строгий учет, включая адреса, куда он пересылал любую корреспонденцию своих бывших жильцов. – С довольной улыбкой перелистав страницы в папке, Ивонна вытащила нужную, на которой от руки был написан адрес. – Я подумала, что вам это наверняка пригодится, и сделала для вас еще одну копию. И пока ждала вас, я вышла в Интернет и поискала ее номер телефона. Более того, я взяла на себя смелость позвонить по нему и спросить Сюзанну. Мне ответила не то сиделка, не то компаньонка, потому что она сказала мне, что Сюзанна спит, но, если я не против, она перезвонит мне позже. Я поблагодарила ее, сказав, что в этом нет необходимости, и повесила трубку. – Ивонна сверкнула глазами. – Думаю, это означает одно: она все ее жива.
Джек взял у нее из рук лист бумаги и посмотрел на него.
– Сюзанна Барнсли, дом номер сто два по Орчард-лейн, Колчестер, Вермонт.
Наши взгляды встретились, и я поняла: мы оба вспомнили клочок конверта, который был засунут в фоторамку. На нем было ее имя, а от адреса только слова «Орчард-лейн». Не выпуская из рук лист бумаги, Джек соскользнул со стола и, оторвав Ивонну от пола, заключил старушенцию в объятия – что ей явно понравилось, судя по ее улыбке и тому, как ее хрупкая сухая рука похлопала его по плечу.
– Ивонна, вы неподражаемы. Я бы искал эту информацию целую неделю, – заявил Джек, вновь ставя Ивонну на пол.
– Просто надо знать, где искать, мой красавчик. – Она посмотрела на него и кокетливо похлопала ресницами. – Думаю, за это ты должен сводить меня на ужин.
– Снова в «Блоссом» или предпочитаете что-то новенькое?
– В «Блоссом». Позвоню тебе позже и сообщу свой график, – ответила она и подмигнула мне: – Если возникнет желание, мисс Миддлтон, можете составить нам компанию. Будем только рады.
– С удовольствием, – ответила я, крепко пожимая ей руку. Но в этот миг у меня в сумочке зазвонил мобильник, и я, оставив Джека и Ивонну наедине, чтобы они могли попрощаться, вышла из библиотеки, чтобы принять звонок.
К тому моменту, когда я вышла на улицу, звонок уже переключился на голосовую почту. Нажав на кнопку «воспроизведение», я услышала голос Марка. Извинившись, он отменил наше свидание сегодня вечером, потому что в самый последний момент оказалось, что он должен уехать из города. Его голос совершенно не был похож на голос Джека. Более сдержанный и вкрадчивый, я бы даже сказала, чересчур. Я выключила телефон и удивилась, почему я сравниваю эти два голоса.
Я уже клала телефон в сумочку, когда из библиотеки вышел Джек.
– Звонил Марк, – сказала я. – Ему нужно срочно уехать из города, и поэтому он отменил наши планы на сегодняшний вечер.
– Какая жалость, – произнес Джек, хотя и его голос, и выражение лица свидетельствовали об обратном. – Впрочем, это дает нам дополнительное время поломать наши головы над шифрами. И составить план поездки в Вермонт.
– Мы едем в Вермонт?
– Нет, вы при желании можете остаться, но мне кажется, вам стоит лично познакомиться с Сюзанной, чем услышать ее рассказ из моих уст.
– Верно, но разве нельзя ей просто позвонить?
– Оно, конечно, можно, но мой исследовательский опыт говорит о том, что, когда беседуешь с источником лично, можно узнать гораздо больше, чем по телефону. Если хотите, оставайтесь здесь, но я однозначно еду.
Я на минуту задумалась. В ближайшие дни у меня не было никаких срочных дел, да и Марка какое-то время в городе тоже не будет.
– Я с вами, – сказала я, спускаясь следом за ним по ступенькам. Внезапно перспектива разгадать шифр и познакомиться с той, что лично знала Роберта и Луизу, а также, и весьма близко, моего деда, показалась мне более соблазнительной, чем провести вечер в обществе Марка, сначала за ужином, потом глядя с ним на фейерверк.
– Я слышала, в это время года в Новой Англии стоит золотая осень.
– Давно бы так! – Джек подмигнул мне. – Давайте вернемся ко мне домой и займемся делом.
Я вопросительно выгнула бровь. Покачав головой в шутливом осуждении, он распахнул для меня дверь машины.
– Я имел в виду работу над шифрами. У вас, Мелли, на уме одни только грязные мыслишки.
– Думаю, за свою помощь я буду вынуждена просить вас сводить меня на ужин в «Жестин».
– Вы за моей спиной разговаривали с Ивонной?
– Нет, конечно, – ответила я, глядя на улицу перед нами. – Просто последнее время мне страсть как хочется полакомиться пирогом с кокосовым кремом.
– Мне тоже, – фыркнул Джек. Я рассмеялась. И мы с ним покатили обратно во Французский квартал.
Глава 23
– Вы пробовали «Священный город»? – спросила я Джека, когда мы заняли места в самолете авиакомпании «Дельта» на взлетно-посадочной полосе международного аэропорта Чарльстона. До и после нашего вчерашнего ужина в «Жестине», с его вредной, забивающей артерии холестерином едой – чего стоила одна только корзина с жареной курицей и кукурузным хлебом с медовым маслом! – мы несколько часов бились над шифром, раз за разом подставляя новые слова или фразы, какие только приходили нам в голову. Ради разнообразия мы поиграли с римскими цифрами на фонтане и получили ровно тот же результат: по нулям.
– Ага. И «Святого Михаила», и «Святого Филиппа», и «Чарльстонскую Батарею». А еще я собираюсь попробовать «Джихад», «Хуссейн» и «Ирак».
– Это еще зачем? – недоуменно посмотрела я на Джека, совершенно сбитая с толку.
– Потому что это единственные слова, которые мы еще не попробовали. – Он искоса посмотрел на меня. – Шучу.
– Я это поняла, – ответила я, вновь сосредоточившись на лежащем передо мной блокноте, и вставила в шифр слова «Сквер Уайт-Пойнт».
Следующие пять с половиной часов нашего путешествия – за исключением пересадки в Атланте – мы провели, чередуя работу над шифром и сон. В Берлингтон, штат Вермонт, мы прибыли около девяти часов вечера. Там мы взяли напрокат автомобиль и забронировали два номера в близлежащем мотеле, предполагая утром проехать небольшое расстояние до Колчестера, а потом успеть на обратный рейс в Чарльстон.
Я спала урывками, а в минуты бодрствования прокручивала в голове коды и мысленно задавалась вопросом, что думает Джек о завтрашней встрече с Сюзанной Барнсли. Он поговорил с ней по телефону, кратко объяснив, кто мы такие, и спросил, можем ли мы приехать к ней. Похоже, сначала она отнеслась к нашему визиту без особого восторга, пока Джек не объяснил ей, что я внучка Огастеса Миддлтона. Она согласилась на встречу, но больше ничего не сказала, и меня одолевали сомнения, есть ли ей что добавить и не станет ли наша поездка напрасной тратой времени.
На следующее утро, когда мы, прежде чем отправиться на север, в Колчестер, завтракали в местном фастфуде, я чувствовала себя разбитой и раздраженной. В отличие от меня, Джек выглядел бодрым и хорошо отдохнувшим, отчего я в ответ на его пожелание доброго утра лишь угрюмо буркнула что-то невнятное.
Вбив адрес Сюзанны в навигатор взятого напрокат автомобиля, мы, следуя его указаниям, покатили холодными дорогами штата Вермонт. Я не сомневалась, что пейзаж за окном машины был красивым и красочным, но не смогла по достоинству оценить его красоту своими опухшими и недовольными глазами. Джеку хватило здравого смысла молчать.
Дом, к которому мы подъехали, оказался совсем не таким, каким я ожидала его увидеть. Мне казалось, что даже в Вермонте Сюзанна должна обитать в традиционном для южных штатов доме, вроде того, в котором она жила в Чарльстоне, а не в ослепительно-белом особняке в колониальном стиле с белым штакетником и черными ставнями, перед которыми я стояла сейчас. Впрочем, увидев обнесенный каменной стеной сад позади дома, я поняла, что мы в правильном месте. Поскольку в Вермонте стояла поздняя очень, кусты и клумбы были голыми, но сами размеры сада внушили мне мысль о том, что его хозяйка – типичная жительница Чарльстона.
Мы поднялись на аккуратно подметенное кирпичное крыльцо, и Джек позвонил в дверь. Изнутри донеслись быстрые шаги, и нам открыла дверь опрятно одетая женщина пятидесяти с небольшим лет.
– Здравствуйте! – поздоровалась она. – Я – миссис Марстон. Я присматриваю за мисс Барнсли. – Она открыла дверь шире. – Заходите. Мы ждали вас.
Дом оказался обставлен антиквариатом, хотя, если честно, я ожидала увидеть скупой утилитарный стиль Этана Аллена, типичный, как мне казалось, для сельских домов в Вермонте. Но нет. Моему взгляду предстала элегантная мебель, которая идеально вписалась бы в интерьер дома на Трэдд-стрит.
Когда мы вошли в гостиную, нас встретил трещавший в камине огонь, и я не сразу заметила маленькую женщину, подпертую подушками в огромном кресле, придвинутом поближе к источнику тепла. Несмотря на ее возраст – по моим прикидкам, ей было не менее девяноста лет, – я тотчас узнала ее по фотографии. На светло-коричневой коже было совсем мало морщин, как будто Сюзанна всю жизнь заботилась и ухаживала за своей внешностью, а взгляд зеленых глаз был открытым и живым, скрадывая ее годы.
– Знаете, вы – вылитый дед, – произнесла она неожиданно сильным голосом, спустя годы сохранившим мягкие согласные и переливчатые интонации Чарльстона. Я тотчас почувствовала себя как дома.