Не сомневайся, дорогой Невин, ты всегда был горячо любим обоими родителями. Когда ты прочитаешь это письмо, оглянись на свою жизнь, и ты поймешь, что это правда.
До нашей новой встречи, мой дорогой сын.
Твой любящий отец,
Я медленно сложила письмо и убрала его в конверт.
– Бедная Луиза, – сказала я, с трудом сдерживая слезы. – Бедный Невин. Она умерла, спасая жизнь сына, он же вырос в уверенности, что она бросила его. Как это грустно.
Джек обнял меня за плечи. Я не стала сбрасывать его руку, уткнувшись лицом ему в грудь, чтобы скрыть слезы.
– Но, по крайней мере, теперь мы знаем правду. И можем сообщить ее остальному миру. Согласитесь, нам есть чем гордиться.
Я кивнула – разумеется, он прав. И все равно перед моим мысленным взором стояло печальное лицо Невина Вандерхорста, когда мы прощались в дверях его дома.
Смутное беспокойство не отпускало меня, как будто мы еще не довели историю Луизы и Невина до конца.
Джек нежно погладил меня по спине.
– Остается еще много вопросов, которые требуют ответа. Например, где похоронены Луиза и Джозеф? И где остальные бриллианты – при условии, что они остались?
Я отстранилась, вытирая глаза и стараясь смотреть куда угодно, кроме Джека. В ящичке оставался еще один, последний предмет. Сунув пальцы внутрь, Джек вытащил выцветший мешочек из красного бархата, перетянутый в горловине золотым шнурком с кисточкой, давно потерявшим первоначальный цвет. По спине тотчас как будто пробежал ток; я вздрогнула.
Помнится, мать однажды сказала мне, что нечто похожее чувствуют призраки, когда кто-то ходит по их могиле. При этой мысли я вновь вздрогнула и попыталась сосредоточить взгляд на Джеке. Он ослабил горловину мешочка, и я машинально подставила руку ладонью вверх. Джек наклонил над ней мешочек, и на наших глазах мне на ладонь скользнул большой и, насколько я могла судить, безупречный бриллиант.
Глава 24
Лучи солнца коснулись граней, и из глубин камня, подобно крику долгожданной свободы, вырвались призмы света.
– Это отчасти отвечает на наш вопрос, – сказала я, сжимая в руке бриллиант, как будто пыталась скрыть от досужих глаз секрет Роберта Вандерхорста.
– Типа того. Но где остальные три? О трех первых нам известно: бриллиант в колье Луизы, которое старший Лонго продал и продул за карточным столом, этот камень, что теперь у нас, а третий – готов поспорить на коллекцию итальянских костюмов Марка Лонго, – третий был продан, чтобы финансировать внезапный отъезда Сюзанны Барнсли из Чарльстона.
При упоминании имени Марка я невольно скривила губы.
– Значит, другие три либо давно были проданы, либо находятся там, где их спрятал Роберт.
– Именно так.
Я посмотрела на бриллиант на моей ладони.
– Но, по крайней мере, мы знаем, что Луиза и Джозеф мертвы и что Луиза не бросала своего сына. Вы даже не представляете, какой камень свалился с моей души!
Джек сдержанно улыбнулся.
– У меня возникла одна неплохая идея.
Он открыл мешочек, и я неохотно сунула бриллиант обратно.
– Осталось узнать, где похоронена Луиза. Мы просто обязаны это выяснить, чтобы она упокоилась с миром.
Джек кивнул.
– Надо будет усерднее поработать над шифрами.
Он вернул мешочек и револьвер в шкатулку, а вот письмо я оставила у себя, все еще не готовая расстаться с ним. Мы по невысокой насыпи вернулись к машине.
Джек завел двигатель.
– Надо будет остановиться возле «Уолмарта» или чего-то в этом роде и купить чемодан, чтобы сесть с ним в самолет. Ведь нам не пронести пистолет в ручной клади, и я не хочу никому объяснять, откуда у нас этот бриллиант.
– Да и в багаж его тоже не сдашь – вдруг он краденый?
Джек выехал на дорогу.
– Не берите в голову. Давайте купим сумку с логотипом «Доры-путешественницы», чтобы было похоже, будто она принадлежит ребенку, и немного одежды, чтобы завернуть в нее хумидор. Поверьте мне – никто даже не прикоснется к ней.
– Вы уверены? – спросила я, все еще мучимая сомнениями.
– Да, я уверен, – ответил Джек. – Я когда-нибудь вас подводил?
Не зная, что он имеет в виду – то ли мое некритичное отношение к Марку, то ли что-то еще, я просто отвернулась и ничего не сказала. Однако затем не удержалась и все-таки спросила:
– А кто такая «Дора-путешественница»?
– Персонаж мультиков, популярный в наши дни среди дошколят – это надо признать. Мультик чуть более познавательный, чем мультяшки про Скуби-Ду, которые в детстве смотрели мы.
– Я никогда не смотрела мультяшки про Скуби-Ду, или вы забыли? А откуда вам известно о Доре-путешественнице?
Джек пожал плечами.
– Иногда я присматриваю за внуками Ивонны, когда она выполняет мои поручения.
Не сумев совместить образ плейбоя с Джеком, сидящим на полу перед телевизором с маленькими детьми, я вернула разговор туда, откуда он начался.
– Я думаю, разрыв деловых отношений между Робертом и Гасом был нарочно придуман для того, чтобы отвлечь семейство Лонго от Гаса, чтобы он и его возможные сообщники не попали под их пристальный взгляд в поисках ответов.
– Логично, доктор Ватсон, – произнес Джек со своей коронной улыбкой. – Знаете, мы так хорошо сработались, что непременно должны продолжить заниматься этим и дальше.
Я наградила его испепеляющим взглядом.
– Я скорее предпочту с помощью карманного ножа и без анестезии отрезать конечность, чем вновь вынести мучения этих последних месяцев.
Джек принял обиженный вид, и, похоже, искренне.
– Неужели все было так плохо?
Вспомнив все, что произошло с момента нашей первой встречи, я поняла, что не смогу, не покривив душой, сказать: да, именно так все и было. А будь я откровенна с ним на все сто, я бы призналась, что за всю свою жизнь я не смеялась так много, как за последние несколько месяцев, и что мои труды по восстановлению дома – это, пожалуй, самое яркое пятно в моей жизни.
Даже то, что мне пришлось столкнуться с призраками, стало неповторимым опытом, а главное – ничего этого не было бы, не повстречай я Джека Тренхольма. Я улыбнулась своим мыслям. Либо я до этого вела крайне замкнутый образ жизни, либо я действительно впервые наслаждалась жизнью – благодаря Джеку.
С другой стороны, он солгал мне, и не размышляй я об этом слишком много, я бы даже обвинила его в том, что это по его вине я увлеклась Марком Лонго. В итоге я предпочла уклониться от прямого ответа.
– Не все, конечно.
Джек поджал губы и кивнул.
– Надеюсь, вы не обвиняете меня в фиаско с Марком Лонго?
– Я, кажется, уже сказала, что не хочу говорить на эту тему.
Джек, посигналив, обогнал ехавший перед нами внедорожник, набитый детьми в футбольной форме, который, потягивая на ходу кофе из чашки с логотипом «Старбакс», вела их измученная мамаша.
– Знаю. Прошу прощения. Лучшее, что я могу сказать об этой авантюре, это то, что, по крайней мере, вы не спали с ним.
Я промолчала, чувствуя, как мои щеки заливаются краской.
Он посмотрел на меня с выражением ужаса, смешанного с удивлением. Рядом прогудел клаксон, и Джек рывком вернул машину обратно на середину полосы.
– Вот же сукин сын, – пробормотал он под нос.
Оставшаяся часть поездки прошла в напряженном молчании, которое перемежалось короткими вежливыми разговорами и новыми идеями для наших шифров, правда, все попытки заканчивались очередной неудачей. Мы вернулись в дом на Трэдд-стрит в одиннадцатом часу вечера. В окнах было темно, и я со стопроцентной уверенностью поняла: не будь рядом со мной Джека, я бы ни за что не осмелилась войти в дом, хотя никогда не призналась бы ему в этом.
Когда мы прошли в калитку, Джек прикоснулся к моей руке, чтобы я остановилась.
– Слышите?
Я вслушалась в ночные звуки: сквозь отдаленный гул уличного движения доносился отчетливый скрип веревки о кору дерева. Я улыбнулась в темноте.
– Да, слышу. Это Луиза и Невин. Они дают нам знать, что они там.
– Все ясно, – сказал Джек, и мне показалось, что он вздрогнул.
– Послушайте, они не причинят вам вреда. Они знают, что мы пытаемся им помочь. Кроме того… – Я не договорила, пытаясь вспомнить, что сказал мне Невин Вандерхорст.
– Что – кроме того?
– Видите ли, Луизу видят лишь те, кого она одобряет. Пока что это только я, Генерал Ли, водопроводчик и вы.
– Водопроводчик? – недоверчиво переспросил Джек.
– Да. Он ее тоже видел.
– Тогда я польщен, – сказал Джек. Поднявшись по ступенькам на веранду, он остановился у входной двери. – Чувствуете? – спросил он.
Я, стуча зубами, кивнула. За считаные минуты, пока мы вошли в ворота и поднялись по ступенькам крыльца на веранду, температура упала примерно градусов на двадцать.
– Похоже, нас тут целая компания.
– Надеюсь, что компания хорошая? – нервно пошутил он.
Я покачала головой.
– Нет. Будь это Луиза, то мы бы уловили аромат ее роз. Если же просто холодно и начинаешь нервничать, это… другое существо. Я видела его несколько раз. Малоприятный тип.
Белые зубы Джека жутковато сверкнули в лунном свете.
– Замечательно. И что нам делать?
– Просто продолжайте говорить себе, что вы сильнее его. В большинстве случаев это срабатывает.
– В большинстве случаев? А в остальных?
– Тогда он подожжет дом и не выпустит вас наружу.
Возникла долгая пауза.
– Так почему мы стоим здесь, пытаясь войти, вместо того чтобы поскорее убраться отсюда к чертям собачьим?
Я глубоко вздохнула.
– Потому что теперь я знаю его силу. Раньше я пыталась игнорировать его и Луизу, независимо от того, как сильно они пытались привлечь мое внимание. Долгое время это было моей главной «фишкой»: сделай вид, будто в упор не видишь их, и в конце концов они оставят тебя в покое. Но теперь это личное – я должна их выслушать. В данный момент злодей требует, чтобы я ушла. Это означает, конечно, что мы должны, наоборот, войти внутрь. Там есть что-то такое, что он не хочет нам показывать. – Я расправила плечи. – Нам просто нужно быть предельно внимательными и не разлучаться. И если вы чувствуете запах роз, это хорошо – это значит, что там Луиза и злодей бессилен навредить нам.