Солнце уже закатилось за верхушки деревьев, и лес погрузился в сумерки.
– Черт! – выругался вдруг Максим и, отшвырнув от себя палку, сжал руками ногу. Сцепил зубы и зашипел от боли.
– Тебе нужно отдохнуть, – предложила Ирина.
Максим качнул головой:
– Нет. Пока светло, мы должны найти дорогу. Потом мы окончательно увязнем в этом лесу.
Она подняла с земли палку и протянула Максиму.
– А что, если мы заблудились? – спросила, стараясь говорить спокойно.
Максим дернул щекой и ответил с напускной небрежностью:
– Не беда. Полустанок, на котором я вышел из электрички, находится на западе. Я точно помню, потому что заходящее солнце было у меня за спиной. А железная дорога, насколько знаю, проходит с севера на юг. И так километров сорок. Если мы пойдем на запад, то рано или поздно выйдем к ней.
– А что потом? – прищурилась Ирина.
– Потом? – Максим усмехнулся. – Потом мы пойдем вдоль железнодорожного полотна и рано или поздно доберемся до станции.
«На это могут уйти сутки», – с горечью подумала Ирина. Она взглянула на ногу Максима и вздохнула. С такой ногой долго не походишь.
Максим угадал ее мысли:
– Когда выйдем к железной дороге, ты можешь оставить меня и идти дальше одна. Потом вернешься с помощью.
– Да, – сказала Ирина, чтобы только не спорить с ним, – конечно. Ты отдохнул?
Максим кивнул:
– Вполне.
– Тогда мы можем… – Ирина осеклась. Затем вдруг выпрямилась и зорко вгляделась в сумеречную даль. – Там, впереди… Впереди свет, ты видишь?
– Вижу! – воскликнул Максим. – Похоже на дом. Черт, как мы его сразу не заметили?
– Мы спасены!
Они обнялись и засмеялись от счастья. Потом пошли на свет. От возбуждения Максим даже забыл про больную ногу – шел быстро и уверенно, ловко опираясь на палку.
Когда они прошли еще пятьдесят метров, сомнений не осталось – между деревьями в сгущающихся сумерках виднелся дом с освещенными окнами.
Еще через сто метров стало очевидно, что впереди – большое здание. И измученные путники остановились, чтобы Максим смог передохнуть.
– Мне до сих пор не верится, что мы вышли. – Голос Ирины дрожал от радости.
– Да, – негромко отозвался Максим, всматриваясь в сумерки. Вдруг он напрягся и тихо проговорил: – Ир, там кто-то стоит. Слева от огней…
Теперь и Ирина увидела. Возле небольшого темного домика, похожего на беседку, приютившуюся между кустов бузины, и впрямь стоял человек.
– Надо его окликнуть, – предложила Ирина. И прежде, чем Максим успел что-то сказать, громко позвала: – Эй! Эй, вы!
Человек вздрогнул и резко обернулся. В сумерках Ирина еще не успела как следует разглядеть его лицо, а интуиция уже заставила ее сердце подскочить и судорожно забиться к груди.
Несколько секунд человек вглядывался в полутьму, затем шагнул к ним.
– Кто тут? – спросил он громко и испуганно. – Кто вы?
– Профессор Мезенцев! – выдохнула Ирина. – Профессор, это вы?
– Да. А вы…
– Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?
Еще не закончив фразу, Ирина уже знала ответ на свой вопрос, и сердце ее сжал железный обруч. Мезенцев шагнул еще ближе.
– Я вышел за дровами, – объяснил он, глядя на Ирину и Максима удивленно и растерянно. – В здании холодно. А что у вас? Вам удалось найти машину?
Ирина перевела взгляд на сооружение, которое показалось ей беседкой. Это была поленница. По всей вероятности, та самая, о которой рассказывал тьютор.
Ирина посмотрела на здание. Ну да, впереди был все тот же пансионат, только вышли они к нему с другой стороны. Столько мучений, и все лишь затем, чтобы вернуться туда, откуда ушли!
Ирина почувствовала внутри пустоту. Отчаяние, страх, усталость – все превратилось в тупую, ноющую боль.
– Что же вы молчите? – удивился профессор Мезенцев. – Вы нашли телефон?
– Мы ничего не нашли, – тихо ответил Максим.
Ирина посмотрела на его лицо. Губы Максима побелели, под глазами пролегли глубокие тени. Однако Максим нашел в себе силы задать встречный вопрос:
– А как вы?
– Так же, – ответил профессор. Нагнулся и поднял с земли связанные веревкой поленья.
– Вы отправились за дровами один? – хрипло спросила Ирина.
Мезенцев усмехнулся:
– Как видите. Эти трусы побоялись пойти со мной. Идемте в дом. Вы очень плохо выглядите.
Профессор забросил вязанку дров на плечо, повернулся и первым двинулся к зданию.
– Максим… – тихо окликнула Ирина.
– Ничего не говори, – попросил тот.
Но Ирина не смогла молчать.
– Здание не отпускает нас, – с болью в голосе сказала она. – Мы никогда отсюда не выберемся.
Максим посмотрел на нее пустым взглядом, сжал зубы и, тяжело опираясь на палку, захромал к пансионату. Ирина двинулась за ним. Они молча и угрюмо зашагали к темному зданию с тускло горящими окнами.
15
Первым, что бросилось в глаза Ирине, когда она вошла в дом, было то, что труп Ханта из холла унесли. Вероятно, теперь он лежит на железной полке холодильной камеры рядом с трупами Ольги Орловой, Волина, Арвида Пельша и Виктории Петровны Суховой. Даже кровавое пятно на полу пытались затереть, но не слишком успешно.
– О, а вот и наши спасители! – язвительным голосом проговорил вице-мэр, повернув голову на шум. – Где же команда МЧС? Что-то я не слышал звука мотора вертолета.
Максим устало опустился на диван и прислонил к спинке дивана посох. Тимур Маратович уставился на них изумленно, но ничего не сказал.
Мезенцев опустил вязанку возле камина и достал из кармана спички, намереваясь разжечь камин.
– Итак, – снова заговорил вице-мэр, подозрительно глядя на Ирину, – вы решили вернуться. Что же случилось?
– Мы не нашли машину, – ответила она.
– Ясно. И решили возвратиться к нам.
– У нас не было выбора, – поежилась от холода Ирина.
– Ну почему же? Вы могли соорудить шалаш в лесу и жить в нем. Все лучше, чем мерзнуть в этом склепе.
– Заткнитесь, – устало бросил Максим.
– А то что? – поинтересовался вице-мэр. – Забьете меня насмерть своим волшебным посохом? Кстати, где вы его откопали?
– Не ваше собачье дело.
Тимур Маратович присел на диван рядом с Максимом.
– А что у вас с ногой? – спросил он.
– Ушиб, – нехотя ответил Максим.
– В аптечке есть антисептик и бинт. Хотите, наложу вам тугую повязку?
– Да нет. И так хоро…
– Я сама! – Ирина направилась к аптечке.
Вскоре ссадины были обработаны и нога перевязана.
Тьютор сделал Ирине и Максиму чай с лимоном. Они сидели и пили горячий чай из больших чашек, держа их ладонями и поглядывая на темные окна холла.
– И все же, почему вы вернулись? – спросил вице-мэр, поглядывая на них маленькими острыми глазками.
Несколько секунд Ирина молчала, уверенная, что на этот вопрос ответит Максим. Но, поскольку тот так и не открыл рта, не выдержала:
– Я уже сказала вам, что мы не нашли машину.
– Не слишком-то долго вы ее искали, – заметил толстяк, продолжая рассматривать их подозрительными глазами. – Знаете что… А я вам не верю. Вы врете. Пудрите нам мозги.
– Было бы что пудрить, – насмешливо заметил от камина профессор Мезенцев.
В камине уже полыхал огонь.
Вице-мэр бросил на профессора злобный взгляд и снова уставился на Ирину.
– Мне кажется, вы что-то знаете, но не говорите нам, – резко заявил он. – Я прав? Вы что-то скрываете, верно?
– Каждый из нас что-то скрывает, – сказал Мезенцев. – И вы не исключение. Я вот, например, до сих пор не знаю вашего имени.
– Мое имя вам ничего не даст, – отрезал вице-мэр.
– Как знать. Вдруг вас зовут Чикатило?
Вице-мэр осклабился:
– Смешно.
Он хотел вновь обратиться к Ирине, но профессор его опередил:
– Ну, так что? Вы представитесь?
Толстое лицо вице-мэра слегка порозовело. Он дернул плечом и проговорил нарочито небрежным голосом:
– Да ради бога. Моя фамилия Бойко. Зовут Иван Палыч. Вам это о чем-нибудь говорит?
Профессор покачал головой:
– Нет. – Взгляд его упал на съежившуюся на диване Ирину. – Боже, да вы вся дрожите! – воскликнул Мезенцев. – Вам нужно переодеться. Идемте, я провожу вас в ваш номер.
– Я пойду с вами, – попытался подняться с места Максим.
– Вам лучше не тревожить ногу, – строго сказал профессор. – Сидите и не рыпайтесь. Мы сходим вдвоем.
Максим перевел взгляд на Ирину:
– Ира!
– Все нормально, Макс, – успокоила она его, – мы справимся. Идемте, профессор. Еще пять минут, и я окоченею, и даже ваш пылающий камин меня не спасет.
16
У себя в номере Ирина достала из шкафа водолазку, свитер и вельветовые брюки. Потом быстро переоделась за дверцей. Профессор ждал ее, сидя в кресле и поглядывая на незашторенное окно.
– Как получилось, что вы вернулись в пансионат? – спросил он.
Ирина сложила мокрые джинсы и повесила их на дверцу.
– Я уже все рассказала.
Профессор прищурил глаза за стеклами очков.
– Да, сказали. – Мезенцев продолжал смотреть в окно. – Но ведь вы все выдумали. Я видел ваши лица. Вы вовсе не хотели возвращаться.
Ирина вздохнула:
– Мы сбились с пути.
– Как? Вы ведь шли по дороге.
Ирина сменила носки и сунула ноги во влажные кроссовки, намереваясь просушить их у камина.
– Ладно, – снова заговорил Мезенцев после паузы. – Не хотите говорить – не надо.
– Нас согнали с дороги.
Профессор удивленно покосился на дверцу:
– Кто?
– Не знаю. Мы услышали вой. А потом – шум. Будто кто-то бежал к нам, ломая кусты.
– Это был зверь?
– Мы не видели. Максим решил, что волки.
– Ясно. Вы не стали возвращаться к дороге и пошли через лес. Смело.
– Ничего другого не оставалось.
Ирина взглянула на свое отражение в зеркальной дверце шкафа. Красные глаза, припухшие веки. Она сильно сдала за последние дни. От усталости у нее кружилась голова, нервы были напряжены до предела. Еще немного – и, не дай бог, случится истерика.