Я попросил еще чашку кофе у хозяина магазина. Он никуда не спешил, предложил по капельке женевера. В свое время он послужил основой для английского джина. Возгонка из сбродившего ячменного сусла и можжевеловых ягод. Отчего не испробовать? Заодно и обсудить, может, попробовать поставлять его в мой бар. Говорят, что женевер благоприятно действует на желудок. Не знаю, но елочное послевкусие мне определенно нравится.
Через десять минут «топтун» прошествовал в обратном направлении. Вообще ничего не понятно. Они вот так «бросили» объект слежки? А если он уйдет куда-нибудь? Или его кто-то посетит? Сейчас не глубокая ночь, Тамм может спокойно переодеться и упылить куда угодно. Формальная слежка непрофессиональных филеров-любителей? Передал объект для контроля другому? «Пост сдал – пост принял?»
Детский сад! От алкоголя с кофе или от волнения из-за непонимания, что происходит, на лбу выступила испарина. Давненько такого не случалось. Я сердечно распрощался с гостеприимным хозяином. Заказал у него пару бутылок женевера, попробую предложить посетителям. Пусть Эллис изучит рецепты коктейлей с этой можжевеловой самогонкой.
Машину я оставил за два квартала. Сел, завел двигатель и влился в автомобильный поток. Машину американцев я знал и через пять минут нашел ее в потоке. Обогнал и поехал впереди на три машины. Вдруг мальчики вошли в азарт и будут постоянно смотреть в зеркало заднего вида, а то и того хуже, установят, в порыве шпиономании, видеорегистратор на заднее стекло, чтобы потом анализировать машины, следовавшие за ними.
Не специалисты всегда думают, что слежка обязательно должна быть сзади. И мало кто в курсе, что не менее эффективное наблюдение спереди. Но это нужно уметь делать.
Как я и предполагал, трое американцев в машине вернулись на службу. В штаб-квартиру НАТО. Похвальное служебное рвение. Внеурочные за переработку доплачивают? Я сделал проверочный круг. За мной никого? Чисто. Ну, теперь можно и на работу.
Приехал в свой бар. На удивление, он был переполнен, даже у стойки почти не было места.
Эллис с раскрасневшимся лицом бегала за барной стойкой. Заказов было много. Я переоделся и вышел ей на помощь. Вдвоем пошло веселее. Среди посетителей много военных в форме. Они рассматривали фотографии, что-то громко обсуждали. Кто-то пытался «склеить» Эллис. Она побежала в зал собирать пустую посуду, вытирать столы. Освобождавшиеся места тут же занимали.
До самого закрытия зал был полон. Щедрые чаевые. Некоторые, криво нахлобучив фуражку, сбив галстук на бок, долго трясли мне руку, выражая признательность за теплую, душевную атмосферу. Клялись, что у меня самый лучший бар в Европе. А они, мол, обошли все злачные места Брюсселя и ближайших окрестностей. Почему-то я им верил. Некоторые протягивали свои визитки, просили уведомить, если будет смена экспозиции. Кто-то тыкал пальцем в фото из Ирака, говоря, что на фото его старший брат, и он уже сфотографировал на телефон и отправил брату и родителям. Они счастливы, просили передать хозяину заведения, что благодарны за то, что помнят в Европе подвиги на Ближнем Востоке. Я дал ему адрес, где заказывал коллекцию. В ответ получил визитку, приличные чаевые и заверения в любви к бару и вечной дружбе со мной.
На пару с Эллис мы навели порядок в зале и за стойкой. Она пробила на кассе «Total». Получилась очень приличная сумма. Хм! Если так пойдет дальше, то я через пару лет могу стать прибыльным предприятием! Эллис была радостно возбуждена. Она поделила чаевые, и мы с ней, пройдя на кухню, поблагодарили всех невидимых творцов европейской кулинарии. Люди были уставшими, но чаевые их взбодрили.
Я проводил всех, запер все двери, сел за компьютер и зашел на сайт магазинчика, где «срисовал» пароль доступа. Понаблюдал за активностью на сайте. Тишина. Время уже далеко за полночь. Приличные граждане сопят в своих кроватках. Ввел пароль хозяина. Так, смотрим. Вот доступ к видеокамерам. О! У него архив хранится месяц. Уважаю!
Начали! Примерное расписание передвижения Тамма мне известно. Утро сегодняшнего дня. Вот он. Один. За ним в течение пяти минут никого. Утро предыдущего дня. Такая же картина. А вечер? Ну-ка, ну-ка! Не один. В сопровождении «дяди из Америки». В гражданском обличье, с военной выправкой. Да, ребята, что-то у вас не так в организации любительского наружного наблюдения. Американец сопроводил моего подопечного и строевым шагом через семь минут убыл в обратном направлении. Да что за цирк такой вы устроили?! Таким же образом проверил все записи, что были в архиве. Получается, что утром Тамма никто не провожал на работу. В выходные он вообще был предоставлен самому себе. Только вечером сопровождение доводило его до подъезда, а затем топало в обратном направлении. Пять человек. Все они бывали у меня в баре, личности известные, установленные. Что же получается? В бар они приходили для контроля за обожаемым подполковником или из-за любви к выпивке и чудесной атмосферы моего заведения?
Надо встретиться с Таммом. А что лучше всего освежает мозги, как не утренняя пробежка? Смотрят за Таммом утром или нет? Вот и узнаем.
Парк, в котором бегал подполковник, я знал хорошо, и маршрут движения агента был мне известен, все диагональные и перпендикулярные дорожки. Передвигаясь по ним, я планировал наблюдать за Таммом, вернее, за его «хвостом», если такой будет.
Спать опять долго не пришлось. Наверное, счастливы те, кто может позволить себе спать по восемь часов. Долгий сон – счастье, награда. От этого у многих разведчиков, мечтающих о пенсии, одна мысль – выспаться!
И дед, и отец рассказывали об этом. Но на пенсии они, по привычке, вставали ни свет ни заря. Привычка, видать.
Вот и я еще затемно подъехал к парку на машине и начал пробежку. Следовало заранее убедиться, что филеры не выставились на позиции. Никого. Рано для любителей спорта и поздно для хулиганов, грабителей. Тишина.
Через минут сорок появились первые бегуны. Физкультурники или из службы наружного наблюдения? Военные тоже записались в любители пошпионить за коллегой?
Комбинация с Таммом напоминала разновидность шахматной игры Kingchess. «Королевские шахматы».
Думаю, что их придумал кто-то, имеющий отношение к спецслужбам. Правила почти такие, как в обычных шахматах. Только игра начинается на пустой доске, а фигуры выставляются в ходе игры. И количество, и качество фигур определяет сам игрок.
Придумали их в России, в 1992 году. Наверное, кто-то из пенсионеров упраздненного на тот момент КГБ развлекался.
Все как в разведке или контрразведке. Когда начинается противостояние, то на поле только две фигуры, а в ходе игры появляются неизвестные. В жизни они появляются из тени, а в игре – из коробки, «запасника».
Вот и соглядатаи за Таммом, подобно «слонам», в России такие фигуры часто называют «офицерами», двигаются, как в шахматах, прямолинейно, точно по диагонали. До дома и назад. Прямо как на шахматном поле.
Светало, а новых фигур не добавилось в парке. Свернул на небольшую тропинку, вилявшую в кустах. С основных дорожек не видно, зато мне хорошо просматривалось пространство от поворота до поворота. Слева дорожка раздваивалась. Если за эстонским подполковником велось наблюдение, то они должны здесь идти за ним на короткой дистанции, потому что Роберт непредсказуемо выбирал то одну, то другую дорожку для пробежки. Одна была длиннее, примерно метров на двести. Вот и получается, если за ним плотное наблюдение, они должны нестись «ноздря в ноздрю».
Послышался шум. Тамм бежал легко, размеренно, явно экономя силы. Наверное, все военные любой страны так бегают, сохраняя энергию, понимая, что после этого забега предстоит решать иные задачи. Этим они отличаются от штатских, бегающих за здоровьем, а тем паче от спортсменов. У всех трех категорий различный стиль бега, даже положение тела во время бега разнится.
Вот если кто за натовцем увяжется, и определим по стилю бега, «из чьих он конюшен» будет.
Чтобы рассмотреть получше, появилось глупое желание, отодвинуть ветки кустарника. С трудом подавил это нелепое желание. Боковое зрение автоматически зафиксирует движение. Это у нас от предков-охотников на уровне инстинктов записано. Зачастую не замечаем, что перед собой, но боковое зрение тут же привлечет внимание, как скрытую угрозу организму. Поэтому лучше стоять тихо и неподвижно, сливаясь с окружающей природой.
Как-то русская компания сидела у меня в кафе, выпили крепко, и один выразился в ходе повествования: «Прикинулся ветошью, лежу, не отсвечиваю!» Вот оно сейчас как раз для меня.
Тамм быстро пронесся мимо. Умеет военный бегать. За ним никого. Вплотную никого. Только спустя минуту пробежала девушка. Стиль, как у спортсменки на разминке. Мой источник за это время уже скрылся за поворотом. И куда он понесся, мне было неведомо, равно как и тому разведчику наружного наблюдения, если тот следовал позади.
Постояв еще пару минут, я выбрался из кустов и трусцой проследовал к своей машине. Предварительно сделал вывод, что на пробежке за Таммом нет наблюдения. Непонятно. Как был туман, в котором прятались «фигуры», так и остался он плотной стеной.
В «Королевских шахматах» можно или ход делать, или фигуры выставлять на доску. Вот и непонятно мне, проводя условную аналогию, против меня ход делают или фигуры расставляют?
Ладно. Будем наблюдать. А пока – домой. Переодеться и на работу. Рутина!
Если на служебном автоответчике появляется сообщение, то оно автоматически копируется на мой рабочий компьютер, и на телефон приходит оповещение.
И вот как мне теперь поступить? Если за Таммом тянутся натовские офицеры, то как его оповестить об этом? Связь-то я ему дал одностороннюю. За что корил себя ежесекундно. Вроде и не новичок в разведке, а надо же, дал маху! Не мог я в первую встречу вложить в его голову все меры предосторожности, связи, конспирации, сбора, хранения, обработки информации. Да и задание, получается, я ему отработал почти провальное. Примут его под белы рученьки, обыщут, а там перечень всех документов, сведений, к которым он допущен. Да еще список офицеров – его контактов. Как? Как с ним связаться? Завтра на пробежке? А где гарантия, что если за ним сегодня не было слежки, то завтра тоже не будет? И наблюдение можно осуществлять, выставив людей по контрольным – «реперным» точкам.