– И где же они? – скрипнул зубами наследник, теряя терпение. А потом его взгляд прикипел к руке йоууна у бороды. Задравшийся широкий манжет рубахи обнажил татуировку. Рассмотреть я не успела, йоуун опустил руку.
– Об этом я узнаю на закате, когда Мать-Степь делится со мною тем, что происходит на ее земле. Да и у каждого из вас наверняка на душе есть вопрос ко мне, ответ на который бы вы хотели получить. Можете задать. Я попрошу милостивую и мудрую Мать-Степь дать ответ.
– Только один вопрос? – вырвалось у меня.
– Один, прекрасное дитя. Самый главный. По пустякам милостивую Мать-Степь лучше не тревожить.
Я смиренно склонила голову, признавая мудрость его слов.
– Пусть каждый из вас подумает, какой вопрос задать, а я пока соберу травы, и мой помощник Кнур сварит для вас укрепляющий и восстанавливающий силы отвар.
– Кнур?! – удивилась я. Ведь так зовут мелкого и пронырливого грызуна в Степи. Имя очень подходило мальчишке, но кто же так мог назвать своего ребенка?
– Нур, дитя. Ты плохо расслышала, – поправил меня йоуун. – Поторопитесь с вопросами, я скоро пойду молиться в степь, мне нужны уединение и покой.
– Может, вам дать нашу лошадь? – предложила я. Куда же он пойдет на одной ноге, тяжело. – Или мы можем разбить лагерь дальше, не нарушая вашего уединения.
– Благодарю, дитя. Твоя доброта не уступает красоте. Лошади будет достаточно, – не стал отказываться йоуун. – Вы мои гости. Располагайтесь и отдыхайте.
Произнеся это, он скрылся в своем шатре.
Я же озаботилась тем, какую лошадь выделить йоууну. Наши аквиллы норовисты и плохо воспринимают нового седока. Проверять на прочность наездника в их натуре.
Не хотелось этого делать, но в конце концов это и в его интересах… Я обратилась к наследнику Игенборга:
– Скажите, могли бы вы выделить лошадь йоууну? С аквиллом пожилому человеку не справиться.
– Может, об этом стоило спросить меня прежде, чем обещать ее вашему йоууну? – все еще задумчиво глядя тому вслед, ответил он.
– Чем вы недовольны? Я думала, что получить ответы в наших общих интересах.
– Почему вы ему доверяете? Какой-то подозрительный старик назвался йоууном, и вы тут же готовы ему отдать все самое дорогое и заглядываете в рот, ловя каждое слово.
Я с трудом сдержала резкие слова, не желая ссориться. Хотя могла бы многое рассказать о детях Степи, где почитают йоуунов не меньше, чем игенборгцы своего Великого Предка. Ясарат знал бы об этом, если бы потрудился чуть больше изучить наши традиции. Он так трясется за свои, требуя от всех их чтить и соблюдать, а почтения к традициям других народов что-то незаметно.
Но должны же у принца быть хоть какие-то основания так себя вести? Я поверила словам мальчика безоговорочно. Кто еще решится жить без поддержки племени, где почитают старость, и уйти отшельником в Степь, надеясь лишь на ее милость?
– Ясарат, что не так? Почему вы говорите с таким предубеждением?
Он хмуро посмотрел на меня и ответил:
– На его руке я заметил татуировку преступного синдиката «Саламандра». В свое время отец предпринял все усилия, чтобы искоренить эту заразу в Игенборге.
– Я ничего не слышала о них.
– Это было давно, еще когда только встретились мои родители. Бандиты хотели помешать торговому договору с Асдором, похитить нашу святыню, а когда это не вышло и на них начали облаву у нас и в Асдоре, оставшиеся члены банды затаились на долгие годы. А потом похитили мою сестру. Ее быстро нашли и спасли, но отличительную татуировку этих бандитов я запомнил.
– Все равно это не повод. Сами сказали, что это было очень давно. Вы уверены, что на его руке именно эта татуировка? Да даже если и так… Прошло много лет, он мог раскаяться в ошибках молодости и праведной жизнью искупить их. Посмотрите, где он живет, – я обвела рукой развалины. – Хотя мог бы при желании в любом племени получить место у костра и похлебку. Умереть от голода ему бы не дали.
– Да он и здесь не бедствует, – язвительно усмехнулся наследник.
– Прекратите! Даже слышать больше не хочу ничего дурного! Ему отвечает сама Мать-Степь…
– Да с чего вы взяли, что она ему отвечает?! – уже раздраженно воскликнул Ясарат.
– А вы дайте ему коня и сами убедитесь в этом, – с вызовом сказала я, вскинув голову. – Или вынудите пожилого человека ковылять пешком в поисках уединения?
– Будь по-вашему, – процедил наследник, а я, добившись своего, потеряла к нему интерес и отошла. Мне еще нужно было определиться с вопросом, какой я задам йоууну.
Подойдя к своим людям и помогая разбивать лагерь, постаралась подавить владеющее мной раздражение. Попытка бросить тень на йоууна задела за живое. Для меня встреча с ним сродни чуду, а принц своими сомнениями испортил радость.
Вверху заклекотал кружащийся ахана, а потом опустился на руку наследника, и они застыли, неотрывно глядя друг другу в глаза. Увиденные образы передает?
Интересно, как бы повел себя Ясарат, начни кто-то сомневаться, что его ахана имеет хоть какое-то отношение к их Великому Предку? Наверное, на месте бы прибил за такое оскорбление.
Ладно, хватит о нем! Есть вещи и поважнее. Я сосредоточилась, крутя вопросы в голове. И правда, что для меня главное? Что спросить? Смогу ли я стать достойной наследницей отца? Привести мой народ к процветанию? Как долго продлится мир на наших землях? Когда встречу свою любовь? Вот последнее узнать – точно дело не первой важности.
Аркелл! Вот о ком по-настоящему болит моя душа. Где мой брат? Жив ли он?
«Жив!» – тут же зло одернула себя. Мне бы только узнать, где его искать.
Определившись с главным, я внутренне выдохнула и осмотрелась. Вокруг было непривычно тихо. Ни тебе подшучиваний, ни обычных пререканий. Каждый из моих людей был в своих мыслях. Встреча с йоууном взволновала и выбила из колеи не только меня.
Когда мальчик вышел и объявил, что дедушка готов услышать вопросы, я пошла первой, а за мной потянулся Борк и другие. Сомневающийся Ясарат тоже пошел, а за ним и его люди. Верили в нашего йоууна они или нет, а никто не стал упускать возможность задать ему вопрос.
– А ваши друзья не сказали вам, куда направляются? Почему вы их догоняете? – с простодушным видом допытывался Нур.
Парень совал везде с любопытством нос, пока мы устраивались на отдых, и выбрал меня для расспросов как единственную женщину.
– Они не наши друзья, а игенборгцев. Мы лишь сопровождаем их, чтобы облегчить поиски.
– Они вас наняли?
«Ага, да денег у него не хватит меня нанять!» – едва не вспылила я, но сдержалась, натянув на лицо улыбку.
– Нет. Мы помогаем им по просьбе Олгамана, повелителя Степи.
– Ого! Так они птицы высокого полета? – задумчиво протянул Нур, кинув взгляд в сторону Ясарата и его людей.
Те держались немного обособленно от нас. Наследник был хмур, а его люди, чувствуя настроение своего предводителя, тоже не расслаблялись и держались все вместе. Это наши разбрелись, кто собрать веток для костра, кто воды набрать для приготовления еды, кто место готовил для ночевки.
После отъезда йоууна я старалась держаться подальше от Ясарата. Коня выделил, как обещал, и спасибо на этом. Любоваться на его недовольное лицо желания не было. Чувствовалось, что его не отпускают сомнения. Даже ахану свою вслед за йоууном отправил. А может, и нет, но улетела птица в ту же сторону.
– То-то я смотрю, одежды у них необычные, на простых стражников не похожи. Они военные?
Интересно, а где он в этой глуши стражу Игенборга мог видеть?
– Личная гвардия акифа.
– Ничего себе! – ахнул мальчишка и тут же спросил: – У него что-то ценное украли?
– С чего ты взял? – удивилась я.
– Ну так, а почему акиф послал за теми, кого вы ищете, свою личную гвардию? И торопились они, даже не остановились переночевать у нас.
– Мы тоже ночевать не планировали. А украли или акиф вслед хорошим людям подарки послал и дополнительную охрану – это уже не наше дело. Никогда не стоит напрасно людей обвинять. Но если хочешь, можешь пойти у них спросить.
После моих слов о подарках глаза мальчишки зажглись, и он с особым вниманием впился взглядом в поклажу игенборгцев. Но на предложение пойти и спросить тут же хмыкнул и протянул:
– Не-е-е-е, я еще жить хочу.
– Тогда нечего попусту болтать! Лучше неси травы, что дедушка нам дать обещал, вон уже котелок повесили на костер, – сказала я, переводя тему.
– Их позже нужно пить, после еды, – отмахнулся мальчишка и, насвистывая, пошел прогуливаться с независимым видом поближе к игенборгцам.
– Вот же прохвост! – усмехнулась я. Пацан в этот момент своим выражением лица очень зверька кнура напоминал, который вроде и снует неподалеку с незаинтересованным видом, а сам так и смотрит, что бы стянуть.
Но бродил он так недолго. Стоило нашим мужчинам начать готовить, как он подтянулся туда, где запахло едой. Я же говорю, точно как кнур! Игенборгцы к нашему костру присоединиться не пожелали, развели свой.
Я думала, что места себе не найду в ожидании йоууна, но после еды разморило не только меня, и мы лениво наблюдали, как Нур с важным видом готовит отвар из трав, что оставил ему дедушка. Остудив его, он обошел каждого, говоря, сколько глотков нужно выпить. Мне и Тхамулу назначил по три, Борку же, окинув его мощную фигуру, целых шесть.
Из игенборгцев он первым подошел к Ясарату, безошибочно определив в нем главного, но тот пить отказался, обидев этим Нура. Мне так стало жалко его, когда увидела растерянное выражение лица ребенка.
Я хотела встать и сказать, что некрасиво не уважать гостеприимных хозяев, но ноги неожиданно ослабли, и я осела, не издав и звука. Язык не поворачивался во рту, а веки наливались свинцовой тяжестью. Успела только увидеть, как Нур что-то достал из кармана и бросил в костер, из которого повалил густой дым. Порыв ветра понес его в мою сторону, заволакивая обзор, и мое сознание охватила тьма.