Жэнь Чжунъи руководил заседанием горсовета, на котором было одобрено развитие частного производства, также он публично отмечал заслуги трудящихся в развитии сферы услуг. Один старик, получивший такую благодарность, говорил: «Мы плачем от радости, потому что городские власти теперь поддерживают мелкое производство и мелкую торговлю, говорят, что эти занятия дополняют и укрепляют социалистическую экономику. Да, мы понимаем, что этим делам нельзя уделять чрезмерно много внимания, но нам стало спокойнее уже оттого, что власти приняли такой подход». Однако во время «культурной революции» то, что Жэнь Чжунъи продвигал развитие частного производства, признали серьезным преступлением – «реставрацией капитализма».
Под руководством Жэнь Чжунъи и подчиненных ему руководителей горкома и городского совета Харбин выполнил первую пятилетку за четыре года. В 1957 году стоимость валовой продукции промышленности возросла в 1,14 раза по сравнению с 1952 годом, среднегодовой рост составил 16,4 %. С 1954 по 1957 год появилось более двух с половиной тысяч наименований новой промышленной продукции, тридцать из которых – важнейшие товары, ранее в Китае не производившиеся. По многим из них выход продукции стоял на первом месте во всей стране. Сорок три разновидности товара экспортировали в СССР, Монголию, КНДР, Бирму, Индонезию, Японию и Великобританию. В 1949 году по валовому объему производства промышленности и сельского хозяйства Харбин занимал лишь одиннадцатое место среди пятнадцати китайских мегаполисов (Пекин, Шанхай и др.), а в 1957 году поднялся уже на пятое место. Город стал одной из ключевых опорных баз в развитии общенационального строительства. Только за 1958 год харбинские заводы поставили более чем в двадцать провинций и городов котлы для электростанций, генераторы, комплектное металлургическое оборудование, точные приборы и различные инструменты. В период первой и второй пятилеток, а также во время «движения третьего фронта»[41]несколько крупных харбинских предприятий были «золотыми производителями»: выпускали оборудование и товары, а также воспитывали технических специалистов. Ряд построенных на северо-западе и юго-западе Харбина предприятий «глубокого тыла» – электромашинных и подшипниковых заводов, заводов по производству измерительных и режущих инструментов – мощно содействовали развитию всего Китая.
В сентябре 1956 года Жэнь Чжунъи отчитался на VIII съезде КПК перед всей партией и всем народом: «Харбин, одна из ключевых национальных стройплощадок, из потребительского города со слабо развитой промышленной базой превратился в важный промышленный мегаполис нового типа с преобладающей машиностроительной индустрией». Прежде страна помогала ему развиваться, теперь же Харбин сам стал для нее поддержкой и опорой. Город успешно выполнил поставленную Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем задачу по «предоставлению четырех»[42]. «Три великих движущих силы» Харбина – электромашинный, котельный и турбинный заводы – премьер-министр Чжоу ласково назвал «сынами республики» и «жемчужинами на ладони»[43] (с. 32).
Первый, кто зажег харбинские ледяные фонари
В последних числах ноября 1962 года Жэнь Чжунъи был в Гуанчжоу на собрании и посмотрел выставку цветов в городском Парке культуры. Их было великое множество, парк пестрел и сиял разноцветными фонарями, люди гуляли в нем толпами. Жэнь Чжунъи тогда подумал: «В Гуанчжоу устраивают цветочные выставки и цветочные рынки, у этого города особые географические преимущества и климатические условия, а в Харбине зимой только снег да лед, и жители привыкли целыми днями сидеть дома, прячась от холода. В стране сейчас тяжелая экономическая ситуация, народ живет в нужде, духовная жизнь крайне скудна, и в парки никто не ходит – они пустуют по полгода. Как в Харбине сделать зимой такой вот оживленный Парк культуры? Как нам, руководителям, вывести народ из домов на прогулку, воодушевить и взбодрить его?»
Жэнь Чжунъи вернулся в Харбин. Шел 1963 год, близился праздник Весны, а он все никак не мог решить эту проблему, и харбинцы, как и прежде, встретили Новый год уныло и безрадостно, спасаясь от холода в своих жилищах.
1 февраля 1963 года Жэнь Чжунъи и мэр Люй Циэнь инспектировали один рынок сельскохозяйственных продуктов в харбинском районе Сянфан. Выходя с рынка, Жэнь Чжунъи вдруг заметил у входа в чей-то дом два мерцающих огонька. У дороги на корточках сидела старушка, перед ней были две ледяных горки с полой сердцевиной, сделанных с помощью ведра, а внутри каждой горки горела свеча. Такие самодельные ледяные фонари назывались «бедняцкими лампами». Прежде эти простые и экономичные «осветительные приборы» использовали сунгарийские крестьяне и рыбаки. Некоторые бедняки, у которых в праздник Фонарей не хватало денег на бумажные фонарики, выставляли перед дверями дома такие вот светильники с ледяным абажуром. Ныне уже мало кто делает «бедняцкие лампы».
Жэнь Чжунъи подумал, что ледяные фонари и есть местная харбинская особенность. В Харбине нет таких цветов, как в Гуанчжоу, зато холодная зима приносит нам лед и снег, которых не бывает у гуанчжоусцев. Так почему бы не воспользоваться этим холодом и не устроить выставку ледяных фонарей?
Жэнь Чжунъи был поражен своей идеей и воодушевился ей. Придя домой, он велел жене Ван Сюань и сыновьям Кэнину и Кэлэю набрать в ведра и тазики воды и выставить их на балкон, чтобы она застыла. Когда в емкостях образовалась толстая корка, их внесли в дом, пробили сверху отверстие, вылили незамерзшую воду и поместили под ледяные абажуры зажженные свечки. Ледяные фонари были готовы. Жэнь Чжунъи с детьми сыпали в полные еще не замерзшей воды сосуды черную, синюю и красную краски, и после заморозки получались цветные фонари. Жэнь Чжунъи делал одинарные фонари, скреплял две ледяные заготовки – получался фонарь в форме жернова, или четыре заготовки – выходила фигура, похожая на тыкву-горлянку. В своих экспериментах Жэнь Чжунъи испортил все ведра и тазики в доме, а ведь в эпоху нехватки материальных благ это были дефицитные предметы обихода (с. 38).
Жэнь Чжунъи позвал живших по соседству Люй Циэня и секретаря секретариата горкома Линь Сяося, чтобы обсудить, как изготовлять фонари, и вместе поэкспериментировать. Вечером во дворах этих трех домов наблюдалась дивная картина: на балконах вторых этажей ярко сияли ледяные фонари – их хрустальное свечение было видно даже далеко с дороги. Любуясь этим зрелищем, Жэнь Чжунъи радостно улыбался про себя: в его голове созрел план.
3 февраля Жэнь Чжунъи собрал у себя дома мэра Люй Циэня, заместителя мэра Чжан Пина, заместителя начальника Городского строительного бюро Лю Цзотяня и председателя Генерального совета профсоюзов Харбина Ван Цзюнь для небольшого внепланового совещания. Он выдвинул смелое предложение: «Сегодня десятый день Нового года, через пять дней будет праздник Фонарей. Новогодние гуляния еще не окончились. В Гуанчжоу есть цветочная выставка, в канун Нового года организуют цветочный рынок. А на праздник Фонарей во всех южных городах вывешивают цветные бумажные фонарики. У нас нет цветочных рынков и бумажных фонариков, но можно на пятнадцатый день Нового года устроить в парке “Чжаолинь” фестиваль ледяных фонарей, и пусть он называется “Народное гуляние в парке ледяных фонарей”». Жэнь Чжунъи изложил все, что знал об этих фонарях, и показал членам совещания расставленные на балконе самодельные экземпляры. Он решительно отдал приказ начинать работы: «Мы обязаны дать жизнь этому фестивалю, чтобы народ больше не прятался по домам, а взбодрился и развеселился, чтобы зимой в Харбине больше не было тихо и тоскливо!»
Городское бюро садово-паркового хозяйства тут же направило в парк «Чжаолинь» более восьмисот рабочих из тринадцати подведомственных отделений. Под личным руководством Лю Цзотяня они замораживали водопроводную воду в заготовки для фонарей. Рабочие трудились до глубокой ночи, затем, поужинав и немного вздремнув, опять принимались за дело. Спустя четверо суток непрерывного, тяжелого труда было изготовлено более тысячи ледяных фонарей. Рабочие установили фонари на склонах холмов, пилястрах, развесили на деревьях. Внутрь поместили электролампочки или свечки, некоторые фонари украсили веточками ранней вербы. Городская продовольственная компания сделала больше тридцати ледяных фигур в виде хризантем и рыб. Учащиеся художественного факультета Харбинского института искусств создали из снега слона. Рабочие залили горку и сделали для детей санки. С момента, когда Жэнь Чжунъи озвучил концепцию «Народного гуляния в парке ледяных фонарей», и до ее реализации прошло всего четыре дня: те, кто создавал эту выставку, сотворили настоящее чудо. Энтузиазм людей, трудившихся так же вдохновенно, как создатели ледяных скульптур, впоследствии стали называть «воодушевление, как у создателей ледяных фонарей» (с. 37).
Вечером 7 февраля 1963 года (четырнадцатое число первого месяца по лунному календарю) в парке «Чжаолинь» началось первое харбинское «Народное гуляние в парке ледяных фонарей». Взрослый билет стоил пять фэней, детский – три. Весь город был там. В первый же день парк посетили пятьдесят тысяч человек, даже незрячие пришли «посмотреть» фонари руками. На следующий день толпа народа едва не снесла парковые ворота: пришлось отворить их и впустить людей. Изначально выставку планировали проводить три дня, но из-за большого числа посетителей продлили этот срок еще на три. В итоге за шесть дней приняли 250 тысяч человек, десятую часть всего населения Харбина. Прятавшиеся от холода люди наконец-то вышли из дома, парк больше не был пустым в зимнее время года, любующиеся фонарями горожане больше не боялись холода и воспрянули духом.
Первый секретарь провинциального парткома Оуян Цинь, увидев всю эту картину, радостно воскликнул: «“Народное гуляние в парке ледяных фонарей” сподвигло народ выйти погулять – велика же сила этого чуда! Этот фестиваль – первое в Китае организованное парковое мероприятие, он дает начало нашему современному искусству ледяных фонарей, с него начинается современная китайская снежно-ледяная культура».