[70] – стали первой мощной волной китайской рабочей миграции. С того времени и до сих пор в Гуандуне сезонных рабочих-крестьян больше, чем в остальных провинциях Китая, – треть от всего объема китайской трудовой миграции. С ними в производстве появились новые жизненные силы, открылись новые пути развития.
Гуандун в авангарде политики реформ и открытости
В 1981–1985 годах, когда Жэнь Чжунъи руководил Гуандуном, Гуандунский провинциальный партком решительно и верно проводил установленные ЦК особую политику и гибкие меры, шел впереди всей страны. В провинции произошли колоссальные изменения, по многим параметрам она стала первой во всем Китае.
Гуандун на год раньше выполнил шестую пятилетку (19811985), среднегодовой рост валового объема производства промышленности и сельского хозяйства в провинции за этот пятилетний период составил 13,7 %, рост доходов населения – 11,7 %, что превысило значения предшествующего периода. По совокупным экономическим показателям долгое время отсталый Гуандун вышел на третье место во всем Китае, а через три года стал лидером, удерживающим за собой 1/8 общего экономического объема, и до сих пор сохраняет за собой первое место.
В январе 1992 года во время поездки по Шэньчжэню, Чжухаю и другим городам Дэн Сяопин выразил надежду, что Гуандун будет развиваться быстрее и через двадцать лет первым из субъектов КНР догонит «четырех азиатских малых драконов»[71]. Под руководством ЦК на «скором поезде», которым правили пионеры реформ и открытости Си Чжунсюнь, Жэнь Чжунъи и их преемники, по объему ВВП Гуандун в 1998 году обогнал Сингапур, в 2003 году – Гонконг, в 2007 году – Тайвань, в 2005 году опередил Южную Корею по темпам роста ВВП, в 2012 году вплотную приблизился к ней по объему ВВП, в 2013 году сравнялся с ней по этому показателю, а в будущем может обогнать ее.
Гуандун первым в Китае совершил ценовой прорыв и осуществил структурную реформу в области производства и сбыта сельскохозяйственной продукции. Когда Жэнь Чжунъи только вступил в должность, простому народу в повседневной жизни приходилось использовать 46 видов талонов – даже мыло, сигареты и спички продавались только по талонам. Проведя исследование, Жэнь Чжунъи решил предпринять в Гуандуне первую в Китае структурную реформу производства и сбыта: сначала сельскохозяйственной и побочной продукции, затем промышленных товаров, сперва товаров народного потребления, затем средств производства. Как только он вступил в должность в ноябре 1980 года, то принял решение поощрять увеличение производства тростникового сахара. Для этого в провинции приняли установку «Более тонны сахара с одного му». В декабре того же года было решено реформировать продовольственную систему, распределить подряды на закупку и сбыт зерна и масла. В 1981–1983 годах в Гуанчжоу впервые за историю Нового Китая больше не контролировались цены на овощи, прудовую рыбу и фрукты; после периода определенных сложностей стратегия принесла заметные успехи. Страна отреагировала бурно. В 1983 году в Гуандуне перестали контролировать цены уже практически на всю сельскохозяйственную и побочную продукцию. За каких-нибудь три месяца пустые полки гуанчжоуских магазинов заполнились прекрасными товарами, рынок ожил, и Гуанчжоу стал китайским раем для покупок. В 1984 году в Шэньчжэньской ОЭЗ – первой во всем Китае – сняли контроль с производства и торговли зерном, ликвидировали государственную монополию на закупки и сбыт зерна и масла, товары стали поставляться по ценам, согласованным между покупателем и продавцом, в объеме, соответствующем спросу. В 1985 году в провинции упразднили систему директивных госзакупок прудовой рыбы и живых свиней, производимых на основных базах. Гуандунский ценовой прорыв удался и стал примером для реформы ценообразования и создания структуры рынка сельскохозяйственной продукции.
В Гуандуне впервые в Китае были проведены преобразования финансовой системы. С 1981 года во всех городах и уездах, за исключением Гуанчжоу, Шэньчжэня, Чжухая и Хайнаня, ввели новую систему фискального контроля – «разграничение доходов и расходов, классификация подрядов, объединение прав и обязанностей». Благодаря тому, что все администрации стали распоряжаться своими финансами и подрядами своего уровня, власть на местах обрела относительный суверенитет, местные правительства начали активнее управлять своими экономикой и финансами, увеличивать доходы и сокращать расходы, что в целом способствовало ускорению развития экономики. В Гуандуне прошел первый китайский тендер на строительный подряд. В феврале 1981 года в Шэньчжэне впервые для Китая произошли серьезные изменения в строительной сфере: «Первая металлургическая строительная компания» выиграла тендер на строительство «Шэньчжэньского международного коммерческого центра», проект в итоге обошелся на 22 % дешевле и вместо двух лет был построен за год.
Гуандун стал первой китайской провинцией, где в строительство начали привлекать внешние инвестиции. Жэнь Чжунъи считал, что невозможно строить только на финансовые субсидии и нужно привлечь общество активно вкладываться в строительные проекты. Он сформулировал принцип «Кто инвестирует, тот получает выгоду». Руководствуясь этой идеей, Гуандун разработал такие способы аккумуляции капитала, как «использование платных дорог для финансирования строительства новых дорог», а также аналогичную схему для финансирования строительства новых мостов, электросетей и портов. Это позволило решить одну из главных проблем, долгое время препятствовавшую развитию Гуандуна, – плохое транспортное сообщение. За несколько лет суммарные инвестиции в дорожное строительство, полученные из различных источников, составили 10 миллиардов юаней, было построено около пяти тысяч километров новых дорог общего пользования, уложено более пяти тысяч километров капитального дорожного покрытия, возведено свыше тысячи автомобильных мостов, сооружено более тысячи километров дорог первого и второго класса (прежде дорог этого типа в Гуандуне не существовало), появились скоростные автомагистрали. В течение нескольких лет в провинции появилось несколько сотен пристаней, несколько десятков глубоководных якорных мест, рассчитанных на судна водоизмещением в десять тысяч тонн; грузооборот в морских пунктах пропуска быстро достиг ста миллионов тонн, что составило 2/10 от общенационального объема. Внешнеторговый товарооборот в гуандунских портах насчитывал половину от общекитайского объема экспорта и импорта, превзошел суммарный внешнеторговый товарооборот более чем двадцати других китайских портов, включая Цинхуандао, Яньтай, Циндао, Тяньцзинь, Шанхай и Нинбо. В гуандунском железнодорожном хозяйстве впервые в Китае появились компании, созданные без участия государства, облигации и банковские кредиты. За несколько лет были построены двухпутные линии «Хэнъян – Гуанчжоу» и «Гуанчжоу – Шэньчжэнь», железнодорожные пути «Саньшуй[72] – Маомин» и «Гуанчжоу – Мэйчжоу – Шаньтоу», а также железная дорога до Фуцзяня. В январе 1984 года в национальной железнодорожной системе образовался первый самостоятельный хозяйственный субъект – Гуанчжоу-Шэньчжэньская железнодорожная компания. С тех пор во всей стране начали преодолевать традиционную модель управления в подрядах: предприятия стали независимыми хозяйственными единицами, самостоятельно отвечающими за свои прибыль, убытки, реформирование и развитие. В июне 1981 года в Гуандуне прошла первая всекитайская книжная ярмарка – «Первая кантонская книжная ярмарка». В ней участвовали 103 издательства, было выставлено более десяти тысяч наименований литературы.
Гуандун стал первой китайской провинцией, где построили университет на средства иностранных спонсоров. В августе 1981 года на пожертвования гонконгца Ли Цзячэна начали возводить Шаньтоуский университет, открылся он в феврале 1990 года.
В разработке законодательной базы для ОЭЗ Гуандун шел впереди всей страны. В декабре 1981 года постоянный комитет Гуандунского собрания народных представителей, уполномоченный ПК ВСНП, опубликовал четыре постановления, касающихся особых экономических зон Гуандуна, в т. ч. «Временные положения о въезде сотрудников в гуандунские ОЭЗ и выезде из них», «Временные положения об оплате труда на предприятиях гуандунских ОЭЗ» и др.
В Гуандуне прошла первая в Китае реформа землепользования. В декабре 1981 года «Временными положениями о землеустройстве Шэньчжэньской ОЭЗ» была создана система возмездного пользования землей, и с иностранных предпринимателей стали взимать земельную ренту.
С Гуандуна началась китайская индустриализация сельских районов. С 1979 года в провинции стали открываться предприятия, изготовляющие свою продукцию из сырья иностранных заказчиков и по предоставленным ими образцам. В 1981 году в дельте реки Чжуцзян развивалось множество предприятий с иностранным капиталом, местных и частных компаний, а к 1985 году сформировались модели развития гуандунских «четырех маленьких тигров»[73]. «Дунгуаньская модель»: основной способ – привлечение иностранного капитала, ключевой элемент – торговля на основе переработки, экономика данной модели ориентирована на экспорт. В «шуньдэской модели» и «чжуншаньской модели» акцент сделан на развитие поселково-волостных предприятий, кроме того, после перехода на новое производство ведущую роль в этой модели стал играть капитал местных частных предприятий. «Наньхайская модель» предполагает, что государственные, коллективные и индивидуальные хозяйства идут рука об руку, что «вместе крутятся шесть колес» – уезд, коммуна, большая и малая производственные бригады, индивид и хозяйственное товарищество. Благодаря этим довольно разным моделям развития уездного хозяйства в деревне произошла стремительная промышленная революция, и самое многочисленное в мире сельское экономически активное население было вовлечено в индустриализацию, модернизацию и урбанизацию страны. Социолог Фэй Сяотун дал этим четырем моделям общее наименование – «чжуцзянская модель» – и назвал ее одним из эталонных примеров (наряду с «сунаньской»