— Ланкастер, сэр.
— Вы были очень любезны, благодарю вас, — сказал ему Кит.
Весть о том, что Кита Пробина видели в курительной комнате его клуба на улице Пэлл-Мэлл, появилась на экране черного “одноразового” телефона Тоби, когда тот усаживался за длинный стол в конференц-зале на третьем этаже, чтобы принять участие в обсуждении вопроса, имеет ли смысл начинать переговоры с ливийской повстанческой группировкой. Сообщение пришло от Эмили, которой новости сообщила ее мать.
Тоби пробормотал какие-то невнятные извинения, встал со стула и ретировался из зала. Он и сам не помнил, как это произошло, — в памяти отложилось только то, как он вытащил на глазах у всего честного народа серебристый телефон (другого выбора не было) и, прочитав сообщение, воскликнул что-то вроде: “О Господи, какой ужас!” — объяснив присутствующим, что умер один из его знакомых. Наверное, на его неблагоразумное поведение повлияло то, что смерть Джеба все никак не выходила у него из головы.
Следующий кадр: Тоби бегом спускается по лестнице, миновав целую китайскую делегацию, прибывшую с визитом. Все так же торопясь, он преодолевает около километра от министерства до Пэлл-Мэлл, по пути беспрерывно разговаривая с Эмили, которая сбежала с очередной вечерней операции и собиралась ехать на метро к парку Сейнт-Джеймс. Прежде чем спуститься в метро, она успела сообщить Тоби, что секретарь клуба сдержал обещание, данное Сюзанне, и связался с ней, как только Кит появился в клубе. Правда, сделал он это весьма своеобразно.
— Мама говорит, он так рассказывал о папе, словно тот — закоренелый преступник в бегах. Оказывается, в клуб уже заходили копы, расспрашивали всех о папе. Утверждали, что это просто “усиленная проверка”. Спрашивали, сколько он в тот вечер выпил и замечали ли у него в номере мужчин раньше. Представляешь? И не подкупал ли он ночного портье, чтобы тот принес им еду и напитки. Бред какой-то, честно говоря.
Тоби, прижимая серебристый мобильник к уху, пыхтя и задыхаясь, добрался наконец до места. Там он занял оговоренную позицию — остановился у каменной лестницы, ведущей к входной двери клуба. И тут он увидел Эмили. Она бежала, даже не бежала — летела, словно прекрасная вольная птица. Волосы черной лентой развевались по ветру на фоне серо-сизого неба, дождевик вздымался бурной волной.
Вместе они поднялись по лестнице. Тоби шел впереди. В фойе клуба было темно и пахло капустой, а секретарь оказался высоким и иссушенным старичком.
— Ваш отец переместился в длинную библиотеку, — уныло сообщил он Эмили гнусавым голосом. — Боюсь, дамам туда вход воспрещен. Вы можете спуститься, но только после половины седьмого, — добавил он. — Вы же, — обратился он к Тоби, оглядев его с ног до головы и отметив галстук и деловой костюм, — можете пройти, если, конечно, вы являетесь гостем сэра Пробина. Он ведь подтвердит, что вы его знакомый?
Не обращая на него внимания, Тоби повернулся к Эмили:
— Слушай, тебе тут торчать смысла нет. Может, поймаешь такси и посидишь там, пока мы с ним не выйдем?
Внизу за плохо освещенными столиками в окружении шкафов с древними книгами пили и переговаривались седеющие джентльмены. А за ними, в нише, заставленной мраморными бюстами, сидел в одиночестве Кит. Он неровно, прерывисто дышал, и его плечи подрагивали.
— Это Белл, — сказал ему прямо в ухо Тоби.
— Не знал, что вы член этого клуба, — ответил Кит, не поднимая головы.
— Я и не член. Я тут в качестве вашего гостя, так что будьте добры, угостите меня стаканчиком. Можно рюмку водки, если вы не против. Большую, — сообщил Тоби подошедшему официанту. — За счет сэра Кристофера. И добавьте тоник, лед и лимон, — сказал он и уселся рядом с Китом. — С кем вы разговаривали в министерстве?
— Не ваше собачье дело.
— Я бы не был в этом столь уверен. Как я понимаю, вы там совершили демарш?
Кит сидел, опустив голову.
— Демарш, черт бы всех побрал, — сделав большой глоток виски, пробормотал он.
— Вы показали им отчет. Тот самый, что набросали перед приездом Джеба.
Официант с непревзойденным проворством поставил перед Тоби водку вместе со счетом и шариковой ручкой для Кита.
— Подойдите через минуту, — резко сказал ему Тоби и подождал, пока официант не удалится. — Пожалуйста, ответьте мне на один вопрос. В этом вашем отчете встречалось — встречается — мое имя? Или, может, вы написали там о моей записи в кабинете Квинна? Или просто упомянули разок ответственного и порядочного секретаря господина бывшего министра? А, Кит?
Все так же, не поднимая головы, Кит отрицательно ею помотал.
— Значит, вы вообще никак про меня не упоминали? Правильно я понял? Или вы просто не хотите отвечать? Скажите, есть в вашем отчете имя Тоби Белла или нет? Возможно, мое имя мелькнуло в разговоре с ними? — В разговоре! — хохотнул вдруг Кит.
— Так что, говорили вы им обо мне или нет?
— Нет! Конечно, нет! Вы кем меня считаете, шпионом каким-нибудь? Или просто идиотом?
— Я вчера встречался с вдовой Джеба, она живет в Уэльсе. Мы с ней долго беседовали, и она сообщила мне крайне интересные сведения.
Кит наконец поднял голову, и Тоби к своему ужасу и смущению увидел, что веки у старика покраснели, а из глаз текут слезы.
— Вы видели Бриджит?
— Да, видел.
— Бедная девушка. Какая она из себя?
— Такая же боевитая и отважная, как и ее муж. Сын у них тоже хороший. Она дала мне телефон Коротышки, и я договорился с ним о встрече. Скажите-ка еще раз, пожалуйста, — вы точно обо мне не говорили? Я пойму, если вы все-таки им сказали. Мне просто нужно точно знать.
— Нет и еще раз нет. Господи, сколько раз вам нужно повторять?
Подписав счет, Кит, отказавшись от протянутой руки Тоби, с трудом поднялся на ноги. Они с Тоби оказались друг против друга.
— А какого черта вы к моей дочери прицепились? — спросил Кит.
— Почему прицепился? Мы вполне неплохо ладим.
— Ну и пускай. Только не поступайте с ней так же, как этот говнюк Бернард, ее бывший.
— Кстати, она сейчас нас ждет.
— Где?
Тоби вышел из библиотеки в фойе, ступая след в след за Китом и готовый в любую минуту его подхватить. Они прошествовали мимо секретаря, выбрались на крыльцо, спустились по лестнице и направились к такси. Эмили ждала не в машине, как велел ей Тоби, а на улице — не обращая внимания на дождь, она стояла возле распахнутой дверцы, придерживая ее для отца.
— Мы едем прямо к Паддингтонскому вокзалу, — объявила она, усадив отца в машину. — Но перед тем как сесть на ночной поезд, тебе надо плотно поесть. Тоби, а у тебя какие планы?
— У меня лекция в Чатем-Хаус[19], — ответил он. — Мне обязательно нужно там отметиться.
— Тогда созвонимся вечером?
— Конечно, обменяемся новостями. Отличная идея, — согласился Тоби, краем глаза заметив, как озадаченно смотрит на них из глубин такси Кит.
Соврал ли он Эмили? Строго говоря, нет. В Чатем-Хаус действительно сегодня проводили лекцию, на которую он был приглашен. Но Тоби не собирался туда ехать — ведь у него в кармане пиджака рядом с увесистым серебристым телефоном лежало письмо на плотной бумаге из банка с цветистым названием, которое доставили сегодня курьером к главному входу министерства иностранных дел в три часа дня. В письме, набранном жирным шрифтом, сообщалось, что Тоби просят сегодня приехать в штаб-квартиру компании в Кэнэри-Уорф[20]в любое время до полуночи.
Внизу послания стояла подпись: Дж. Окли, старший вице-президент.
Пронизывающий ветер, который долетал с Темзы, почти выветрил застарелую сигаретную вонь, висевшую под потолками псевдоримских галерей и въевшуюся в дверные порталы с орнаментом в духе эпохи нацизма. Под светом натриевых тюдоровских фонарей скользили, огибая друг друга, в каком-то непонятном танце бегуны в красных куртках, секретарши, с ног до головы затянутые в черное, и торопливые мужчины с порезами от бритв на лице и тоненькими портфелями. Все они напоминали Тоби шутов, странных лицедеев. Возле каждого освещенного небоскреба и на каждом углу стояли, набычившись, полицейские в дождевиках и внимательно оглядывали прохожих. Выбрав одного из них, Тоби показал ему письмо и попросил указать дорогу.
— Хм, наверное, это где-то на Канада-сквер. Но я не уверен, я тут всего лишь год работаю, — ответил полицейский и расхохотался.
Тоби уже шел дальше по улице, а полицейский все смеялся.
Пройдя под пешеходным мостиком, Тоби направился в круглосуточный торговый центр, где можно было приобрести как золотые часы, так и икру или виллу на озере Комо в Италии. За прилавком парфюмерного магазина стояла красивая девушка с оголенными плечами, которая предложила Тоби понюхать ее — оценить прекрасный аромат духов.
— Вы, совершенно случайно, не знаете, как найти Атлантис-Хаус? — спросил у нее Тоби.
— Покупать будете? — мило улыбнувшись, спросила девушка, явно откуда-то из Польши родом.
На улице перед Тоби вырос очередной небоскреб, расцвеченный огнями. У входа — купол, поддерживаемый колоннами. На полу — расходящаяся лучами в стороны звезда, выложенная золотистой мозаикой. А вдоль по синему куполу — огромное название “Атлантис”. Отыскав посреди колонн вход — стеклянные двери с изображением дельфинов, при появлении Тоби скрипнувшие и разъехавшиеся в стороны, — он вошел внутрь.
Крупный белый мужчина за стойкой, вырубленной из цельного камня, протянул Тоби пластиковую карточку с его именем и хромированный зажим.
— Вам в центральный лифт. Кнопок нажимать никаких не надо. Хорошего вечера, мистер Белл.
— И вам того же, — ответил Тоби.
Лифт взлетел вверх, замер и наконец открылся, явив взору Тоби освещенный сиянием звезд амфитеатр с белоснежными арками и ангельскими созданиями из белого гипса. В центре прекрасного небесного свода свисали ленты подсвеченных ракушек. Из-под них и вышел, решительно чеканя шаг, мужчина. Впрочем, Тоби показалось, что он явился прямо из ракушки. Издалека он выглядел высоким, даже грозным, но это впечатление рассеялось, когда Джайлз Окли подошел ближе. Он являл собой воплощение корпоративного успеха — холодная жесткая улыбка, холеная, ухоженная кожа, идеальная стрижка потемневших вдруг волос и безукоризненно белые зубы.