— Хорошо, сформулируем так: вы сочли, что для вас важно до поры до времени находиться дома с Джеком. Понятно, что руководство «Кроникл» — люди понимающие, и они, разумеется, вошли в положение, когда вы вот так вдруг явились и сообщили, что желаете взять бессрочный отпуск по семейным обстоятельствам. Но вот так просто уйти со службы после того, как проработали к газете два десятка лет? Как вы решились на это?
— Это не было «вот так просто», это решение созревало у меня некоторое время.
— А… так значит, вам все же не удалось привыкнуть к административной кабинетной работе в Уоппинге?..
— Не совсем так. Просто наступил момент уйти…
— Потому что…
— Потому что передо мной открылись другие перспективы.
— Не идет ли речь о ваших литературных амбициях?
— Именно так. Я приступил к работе над романом.
— Ах да, ваш роман. В своих показаниях — с которыми вы, безусловно, ознакомились — миссис Гудчайлд сообщает, что после того, как ваш сын вернулся домой из больницы, вы начали уделять своему роману все более пристальное внимание. Вы работали над ним, запершись в своей мансарде, там же и спали. И это в то время, когда ваша жена проводила одну бессонную ночь за другой из-за ночных кормлений и прочих мелких неудобств, неизбежных, когда заботишься о маленьком ребенке.
Тони ожидал этого вопроса и хорошо к нему подготовился.
— Я считаю такую интерпретацию совершенно искаженной. После того, как Салли ушла с работы…
— Позвольте, разве у вашей жены был выбор? Ведь она оставила работу по медицинским показаниям, из-за тяжело протекающей беременности?
— Да, хорошо. После того как она вынуждена была оставить работу, я стал в семье единственным кормильцем. Я возвращался домой после девяти-десятичасового рабочего дня в «Кроникл», после работы, которая более не доставляла мне удовлетворения. Вечерами же я пробовал себя в литературе, пытался реализовать давно задуманные планы. Кроме того, мне нелегко приходилось из-за нестабильности жены, которая страдала от тяжелой послеродовой депрессии…
— Но которая при этом справлялась в одиночку со всеми сложностями ухода за младенцем. Вы ведь не пригласили няню ей в помощь, мистер Хоббс?
— Нет, потому что в это время у нас было туговато с деньгами.
— И вашей жене приходилось все делать самой. А для человека, страдающего от тяжелой депрессии, она справлялась с многочисленными обязанностями на удивление хорошо, вы согласны?
— Она почти два месяца провела в психиатрическом отделении больницы.
— Как и ваш сын, помещенный в соседнюю палату.
— Так у вас освободилась масса времени на то, чтобы дружба с мисс Декстер переросла в нечто большее…
Рассерженный Трейнор издал глубокий вздох:
— Мисс Доэрти, прошу вас воздержаться и не строить гипотез.
— Простите, Ваша честь. Итак, когда ваша жена вышла из больницы — кстати, хочу напомнить, что она все это время оставалась в отделении по собственному желанию, — вам не показалось, что она стала спокойнее и рассудительнее?
— В общем и целом, да. Но она все равно была подвержена ужасным перепадам настроения.
— Как и полагается пациенту, страдающему клинической депрессией.
— Она меня очень тревожила, постоянно.
— Даже несмотря на отсутствие каких-либо инцидентов, в которых бы жизнь вашего сына подвергалась какой бы то ни было опасности?
— А вы не считаете, что накормить ребенка грудью, приняв перед этим большую дозу снотворного, опасно для его жизни?
— Мистер Хоббс, — сказал судья. — Вопросы здесь задаете не вы.
— И все же я отвечу, Ваша честь, — заявила Мейв. — Хотя это правда, что ваш сын оказался в больнице именно после этого случая, совершенно очевидно, что здесь со стороны вашей жены имела место ошибка. Ошибка, допущенная, когда миссис Гудчайлд страдала не только от депрессии, но и от переутомления и нехватки сна. Ошибка, допущенная в то время, как вы исправно получали свои восемь часов здорового сна, устроившись на диване в своем кабинете.
Мейв сделала выразительную паузу. Когда она вновь заговорила, ее голос утратил стальной холодок и стал подчеркнуто, опасно любезным.
— Очень простой вопрос, сэр: после возвращения из больницы делала ли миссис Гудчайлд что-нибудь, что могло бы вызвать у вас опасения за жизнь ребенка?
— Как я уже говорил, настроение у нее менялось очень резко, и я боялся, что она может сорваться.
— Однако она не сорвалась, не так ли?
— Нет, но…
— А по поводу ее более ранних срывов позвольте мне спросить: вам никогда не доводилось в сердцах сказать что-нибудь необдуманное, о чем вы потом пожалели бы? А если бы вы страдали от послеоперационного шока и клинической депрессии?
— Я никогда не страдал от подобных состояний.
— К счастью. Но неужели вы никогда не говорили чего-либо в сердцах?
— Разумеется, говорил. Только я никогда не угрожал убить ребенка…
— Вернемся к вашей книге…
Этот крутой вираж заставил меня насторожиться. Я поняла, что Мейв собирается нанести удар и, чтобы застать Тони врасплох, движется вперед так быстро.
— Насколько я знаю, вы уже получили аванс за свой роман?
Тони явно не ожидал, что этот факт известен моему барристеру.
— Да, не так давно я подписал контракт с издательством.
— «Не так давно» означает четыре месяца назад?
— Именно так.
— Ну а до этого момента каков был источник ваших доходов?
— У меня практически не было доходов.
— Зато была мисс Декстер…
— Узнав, что Джек в опасности, Диана… мисс Декстер… предложила нам переехать к ней. А когда я решил, что стану постоянно присматривать за Джеком, она предложила взять на себя заботу о наших повседневных расходах.
— Вы только что сказали, что постоянно присматриваете за Джеком. Но разве здесь не было упомянуто, что мисс Декстер наняла круглосуточную няню, которая ухаживает за Джеком?
— Так что же, мне ведь требуется время, чтобы работать над книгой.
— Но вы сказали, что няня находится в доме круглые сутки. Сколько же часов в день вы работаете над романом?
— Четыре-пять.
— А чем же занимается няня все остальное время?
— Есть много различных дел, связанных с уходом за ребенком.
— Следовательно, не считая четырех-пяти часов за письменным столом, вы постоянно находитесь с сыном.
— Именно так.
— Выходит, что в действительности вы оставили службу в «Кроникл» не для того, чтобы все время проводить с сыном. Вы ушли из «Кроникл», чтобы писать свой роман. И тут как нельзя кстати возникла мисс Декстер, готовая спонсировать эту вашу деятельность. Итак, мистер Хоббс вы получили аванс за свою книгу. Он составил, если не ошибаюсь, двадцать тысяч фунтов?
На лице Тони снова появилось замешательство — его неприятно поразило, что Мейв известен даже размер аванса.
— Именно так, — наконец произнес он.
— Сумма не такая уж большая, но для первого романа нормальная. Если я не ошибаюсь, мисс Декстер пригласила няню для Джека из фирмы, которая называется «Нянюшки Энни», неподалеку от вас, в Баттерси.
— Кажется, фирма называется именно так, да.
— Вам кажется? Казалось бы, такой заботливый отец должен с самого начала активно участвовать в решении таких вопросов, как подбор няни. Я навела справки в «Нянюшках Энни» и узнала, что стоимость круглосуточной няни, до удержания налогов, составляет около двадцати тысяч фунтов в год. Другими словами, полученного вами аванса достаточно, чтобы покрыть стоимость няни для вашего сына, но больше ни на что не остается. Все остальное оплачивает мисс Декстер, не правда ли?
Тони посмотрел на Люсинду Ффорде, ожидая подсказки. Она знаком показала, что он должен ответить.
— Ну… полагаю, что Диана действительно покрывает львиную долю наших трат.
— Но при этом вы сами приобрели для жены билет на самолет в США, когда ей пришлось срочно вылететь туда на похороны мужа ее сестры.
— Бывшего мужа ее сестры, — поправил Тони.
— В самом деле. Но ваша жена поспешила на родину, чтобы поддержать свою сестру, это верно?
— Да, это правда.
— Вы советовали ей поехать в Штаты?
— Я счел, что сестра нуждается в ее помощи. Да.
— Вы советовали ей сделать это, мистер Хоббс?
— Как я уже пояснял, это была чрезвычайная ситуация в семье, так что я полагал, что Салли необходимо быть там.
— Ее беспокоило то, что придется на несколько дней расстаться с сыном?
— У нас было кому присмотреть за Джеком… наша помощница по дому.
— Я прошу вас ответить на мой вопрос. Вашу жену беспокоило то, что придется на несколько дней расстаться с ребенком?
Еще один нервный взгляд в сторону Люсинды Ффорде.
— Да, ее это беспокоило.
— Но вы уговорили ее лететь. Вы приобрели для нее билет. А стоило ей выехать из страны, вы обратились в суд и добились экстренного слушания ех parte, где и было принято решение о передаче вам права заботиться о ребенке. Я правильно излагаю последовательность событий, мистер Хоббс?
Тони не мог скрыть, что чувствует себя крайне неуютно.
— Пожалуйста, ответьте на вопрос, — подал голос Трейнор.
— Да, — едва слышно произнес Тони, — это правильная последовательность событий.
— И последний вопрос. Вы приобрели для жены билет бизнес-класса до Бостона?
— Не помню.
— Серьезно? А вот передо мной лежит билет, и это недешёвый билет, в бизнес-класс. Вы купили его, чтобы она лучше чувствовала себя в полете, помните?
— Я не покупал билет сам, а поручил это своему агенту.
— Ах вот как. Но вы же должны были сообщить агенту, куда и какого класса требуется билет? Ведь разница в цене между билетами эконом- и бизнес-класса составляет более трехсот фунтов.
— Возможно, мне предложили билет бизнес-класса как вариант, и…
— Поскольку вы хотели, чтобы жена как можно комфортнее чувствовала себя в пути до Бостона и обратно, вы согласились на дополнительную трату?
— Да, наверное, так и было.