Глава 22
Стоило шлюпке отплыть от корабля, как на берегу стали появляться люди. Вначале мальчишка выскочил на берег, потом убежал и вернулся с несколькими мужчинами.
– Я думала, что здесь кроме колдуньи никто не живет, – заметила я.
– Местные жители, – пояснил Рейн. – Раньше Разерта обитала на Тартуре, но там построили военную крепость, порт и стало слишком людно. Она перебралась в место поспокойнее.
– И как местное население восприняло соседство с колдуньей?
– С радостью. Если к ней приезжают, то останавливаются в селении, за что платят жителям. А когда пошли слухи, что в этих водах водится райгон, суда стали обходить остров стороной и можно не бояться нападения охотников за рабами. Теперь без дела сюда не суются.
– Но слухи же не на пустом месте возникли?
– Ну… мало ли что может привидеться в тумане, – хитро улыбнулся Рейн.
– Кстати, насчет «привидеться». Почему, когда я вышла, все смотрели на меня как на привидение?
– Ты преувеличиваешь. Просто в этой одежде и с прической ты выглядишь как леди. Изменились даже твои жесты. Вот и сейчас ты сидишь с идеально прямой спиной, сдержанно сложив руки на коленях.
– И все же, – не дала я перевести тему, – кому принадлежали эти вещи?
– С чего такой интерес? Ревнуешь?
– Не могу понять. Судя по качеству одежды, они принадлежали аристократке. Ты сказал, что гардероб оплачен и его шили. Значит, она жила на корабле. Но что делала аристократка на пиратском корабле?
– Арлиса, с того момента прошло много лет. Давай оставим эту тему.
– Но недостаточно, чтобы ты мог спокойно говорить об этом, – тихо произнесла я и замкнулась.
Настроение испортилось напрочь. С кем еще могла жить та аристократка, как не с ним? И он до сих пор сохранил ее вещи, хотя прошло много лет. Получается, любил и любит. Так бережно хранят лишь память о любимых.
И сам собой возникает вопрос: «А что тогда между нами?»
«Страсть», – ответила я сама себе. И больше ничего, раз не пускает к себе в душу.
Поежилась от холода, который возник внутри. В голову настойчиво лезли мысли, не совершаю ли я опять ошибку, доверившись мужчине.
– Замерзла? – обеспокоенно спросил Рейн. – От воды холодно. Хорошо, что я взял накидку.
Он потянулся, доставая ее, и укутал мои плечи. Еще и обнял, притягивая к себе.
Я немного оттаяла. Заботливый. Внимательный. И разве я сама готова полностью вручить ему свое сердце? Чего тогда от него жду? Время покажет, во что выльются наши отношения.
А вот про владелицу вещей я все-таки выясню. Пусть не у Рейна, так у команды. Да хоть у того же кока, ведь провожу много времени на камбузе, найду повод завести разговор. Мне необходимо знать правду. И получить подтверждение, что в тех отношениях действительно все в прошлом. Иначе не смогу быть с Рейном. Просто не смогу.
Придя к такому решению, я успокоилась и обрела душевное равновесие, окончательно расслабившись в таких сильных и надежных объятиях.
Капитан не выпускал меня до самого берега. А там взял на руки, чтобы не замочила ноги, и донес до ближайших деревьев в тень. Местные жители стали помогать выгружать дары. Было видно, что они знакомы с прибывшими пиратами и ни капли их не боятся.
– Вы всегда столько привозите или это из-за того, что мы приплыли по делу? – стало любопытно мне.
– Не в моих правилах приезжать с пустыми руками. А сегодня да, ты права. Сама посуди, с просьбой лучше обращаться после того, как вручишь дары. Чтобы тебе сами не назначили цену за помощь, – уже тише и себе под нос добавил Рейн последнюю фразу.
На мой вопросительный взгляд он лишь беспечно улыбнулся.
Остров и правда оказался зеленым. Очень зеленым, с многочисленными ручьями и озерцами с пресной водой.
Мы продвигались вглубь острова на местных лошадях. Я впервые видела таких: небольшие, но очень крепкие, с короткими гривами и забавной пестрой масти. Наш жеребец легко вез меня и Рейна.
– Не видела раньше таких, – проговорила тихо.
– Разерта приложила руку к их появлению. Говорят, с помощью магии скрещивала разные виды. Эти лошадки отлично плавают, могут много дней обходиться без воды, едят все подряд.
– Зачем такие лошади на мирном острове?
– Разерта загадочная личность, – уклончиво сказал Рейн.
А я заподозрила, что он и сам не знает ответа. Ну сотворила и сотворила. Она же наполовину эльф, наполовину наяда. И те и другие с животными легко находят общий язык, как и с природой.
Тропинка, по которой мы ехали, едва угадывалась, но не пропадала. Я вертела головой, все больше округляя глаза. Зверей и птиц здесь было так много, что отовсюду доносились шорохи, писки, шуршание. Птицы точно соревновались, кто громче споет. Даже в ушах слегка зазвенело.
– Странно, – прошептала себе под нос.
Рейн услышал и чуть сильнее сжал руку на моей талии, как бы подбадривая продолжать.
– Я что-то чувствую, – проговорила осторожно. – Раньше бы сразу сказала, что именно. Но сейчас мне не хватает сил. Могу только сказать, что этот лес отражает душу Разерты. Так?
– Ну… она сделала остров красочнее.
– Чересчур красочнее, пожалуй.
– Что именно тебя тревожит?
– Не знаю, но что-то не то…
– Разерта со странностями, но у нас с ней хорошие отношения. Так что тут мы в безопасности. Ей выгодно со мной общаться, я ей помог в свое время. Ты просто нервничаешь.
А я… я вдруг поняла, что сжимаю кулаки. Он успокаивает меня как ребенка! Не верит? Верит этой колдунье, а мне – нет?!
Защипало глаза, начали скапливаться слезы. Я осторожно сморгнула их, чтобы не заметил Рейн. Все хорошо, это просто нервы.
– Арлиса…
– Все мой дар. – Я сглотнула, загоняя слезы внутрь. – Точнее, нарровы руны, что заблокировали его. Потому сейчас ощущение, что я вслепую пытаюсь определить, какого цвета кошка. А та не стоит на месте, а бегает.
– Все хорошо, Огонек.
От его голоса стало теплее. И чего я, правда, так реагирую? Есть прошлое, а есть и настоящее. И это настоящее – наше общее.
Я прижалась спиной к теплой груди капитана и прикрыла на несколько секунд глаза. Птичье пение разрывало уши. Слишком громкое и хаотичное.
– Рейн! Морской Демон пришел проведать несчастную девушку?
Голос раздался откуда-то справа. Птицы сразу замолкли, а Рейн ответил. Громко и весело:
– Разерта, кто тут несчастная? По мне – так весьма и весьма богатая и красивая девушка в расцвете сил.
– Льстец! Ты всем женщинам говоришь такое?
– Только тебе, дорогая, только тебе.
– А той, что сидит с тобой в обнимку?
Я ногтями вцепилась в руку Рейна, но тот не шелохнулся. Зато зашевелились кусты сбоку, выпустили из зеленых объятий высокую и стройную женщину.
Так вот она какая… Разерта. В ней все было слишком. Слишком черные блестящие волосы кольцами падали на спину и плечи и поддерживались венком из цветов. Слишком белоснежная кожа, особенно ярко выделяющаяся на фоне волос и бледно-зеленого платья из тонкой ткани, с длинными разрезами на юбке, с поясом из кожи.
Но у меня побежали мурашки не от ее дикой красоты, в которой смешалась эльфийская и наядская привлекательность. Глаза… Теперь я поняла, почему пираты так не хотели встречаться с Разертой. Ее глаза выдавали то, что творилось внутри. Миндалевидные, с почти черной радужкой, в то время как сам белок – мутно-желтый. Такой нездоровый цвет, с прожилками сосудов.
Я сглотнула и постаралась дышать ровнее.
– Эта девушка для меня особенная, – ответил Рейн.
– Ты даже не представляешь, насколько она особенная… – Ведьма впилась в меня взглядом, как будто видя насквозь. Я еле заметно выдохнула, когда она перевела свои жуткие глаза на моего спутника. Губы ведьмы скривились в улыбке. – Или представляешь?
– Давай поговорим об этом в доме. Позволь лучше преподнести тебе дары, – ушел от ответа капитан, давая знак местным с груженными кладью лошадьми приблизиться. Во время нашего разговора они стояли на почтительном расстоянии.
– Ты меня, как всегда, балуешь, – кокетливо произнесла ведьма.
«Как всегда?» – повторила я про себя, а в душе шевельнулся червячок ревности. И тут же вздрогнула от слов Разерты, которая, как оказалось, все замечает:
– Нервничаешь, что твой мужчина мне богатые дары принес? Шелками и золотом любовь не заменишь. Цени то, что у тебя есть.
Мы сцепились с ведьмой глазами, и вдруг она расхохоталась.
– Но ты и сама это знаешь. Вижу, что шелков и золота в твоей жизни было в избытке, а ты сбежала, усомнившись в любви. Зря. Любит он тебя. Любит. Насколько способно его ледяное сердце. И зовет обратно. Даже я здесь услышала его зов. Может, вернешься?
При этом вопросе я дернулась и испуганно вжалась в Рейна, который тут же сжал меня в объятиях и предупреждающе процедил:
– Разерта!
– Не рычи! Вижу, что поздно уже. Где ты их только находишь таких?
– Море мне благоволит.
– От меня что хочешь? Татуировку?
Взгляд ее, со смесью веселья и злости, прожег меня до костей.
– Не отвечай. Вижу. Езжайте к дому, – уже другим тоном произнесла она и отступила, скрываясь в зарослях. Лишь голос доносился: – И что же он вечно стремится ухватить недостижимое? То птицу вольную поймает в свои силки и приручит, то…
– Разерта, меня долгое время мучили сомнения, что было бы, не приди мы к тебе тогда? – неожиданно подал голос Рейн, перебивая ее.
– От судьбы не уйти! Я просто глаза тебе тогда открыла, – донеслось издалека. – Вас бы позже развело. Я лишь избавила от лишних страданий. Думала – успокоишься, оценишь. Поймешь, кто тебе лучше подходит… – скатилась до ворчания ведьма.
– Если ты и сейчас мне глаза открыть собираешься, то мы лучше обратно пойдем!
– В дом идите! – раздался властный приказ совсем близко, даже лошадь дернулась от неожиданности и испуганно заржала. Разерты же видно не было, но следующие тихие слова прозвучали как будто рядом: – Вижу, что эту не отпустишь и не отдашь.