— А десять процентов… — нахмурившись, начал Ожогин.
— А десять процентов идёт на то, что я уберу эту мразь раньше, чем истечёт время исполнения контракта, и у меня в итоге появится толковый помощник, — ответил Роман, перебив Женю.
Резко поднявшись на ноги, Гаранин взял в руки телефон и набрал номер, который отпечатался в его памяти навсегда. Правда, он обещал самому себе, что никогда и ни при каких обстоятельствах не станет по нему звонить. Только вот ситуация была очень неординарная.
— Демидов, — после длительного ожидания в рубке раздался знакомый голос его лучшего друга.
— Лео, это я.
— Рома? — Демидов сильно удивился, это было слышно по изменившемуся голосу. — Я уже и не думал, что этот день когда-нибудь настанет…
— Нам нужно встретиться. Срочно, — прервал его Гаранин.
— У меня заканчивается деловая встреча. Ты можешь подъехать в «Радость Волка» через десять минут? — Лео стал предельно собранным.
— Да. Уже выезжаю.
— Хорошо, тогда через десять минут, — и Демидов прервал звонок.
Глава 8
Гаранин зашёл в ресторан ровно через десять минут после звонка Демидову. Он взял с собой на встречу Ожогина, и теперь Женя шёл рядом, стараясь не оглядываться по сторонам. Увидев знакомую фигуру, Роман остановился, выдохнул и решительно шагнул к старому другу. Демидов сидел к ним спиной за одним из столиков для переговоров возле дальней стены, вдали от любопытных глаз и сосредоточенно изучал меню.
— Привет, — Роман подошёл к Лео и дотронулся до его плеча. Демидов резко развернулся и встал, внимательно осматривая Гаранина. — Ты нисколько не изменился.
— А тебя, я смотрю, жизнь неплохо потрепала, — Демидов улыбнулся краешком губ. Посмотрев на протянутую руку, Лео закатил глаза. — Да иди ты сюда. — Он подался вперёд и крепко обнял своего лучшего, а если хорошо разобраться, то единственного друга, похлопав по спине рукой.
— Задушишь, — прохрипел Роман, отстраняясь. После чего провёл рукой по волосам и, покачав головой, сел за столик. Удобно устроившись, он нажал на едва заметную кнопку под столешницей, направляя в артефакт немного магической энергии. Пространство вокруг исказилось, и столик вместе с сидящими за ним людьми накрыл купол, ставший через несколько секунд совершенно прозрачным и невидимым со стороны.
Женя, немного опешив от такой встречи, неуверенно сел сбоку от Романа, потому что никакого другого приказа от главы второй Гильдии не поступало. Судя по тому, как эти двое смотрели друг на друга, они вообще не замечали помощника Гаранина. Точнее, Демидов не замечал, а Роман напрочь забыл про то, что пришёл в ресторан не один.
— Откуда ты знаешь, что здесь находится артефакт тишины? — наконец, Демидов нарушил довольно напряжённое молчание.
— Я здесь, можно сказать, постоянный клиент, — усмехнувшись, ответил Роман. — Нравится, как готовят. Лео, я…
— Стой, ничего не говори, — Демидов поднял руку, прерывая его на полуслове. — Я сейчас немного приду в себя от столь неожиданной и, надо сказать, долгожданной встречи. Мне нужно буквально полминуты, чтобы подобрать слова и не скатиться на прилипчивый сленг Наумова. А когда я буду готов, мы поговорим, — Лео откинулся на спинку стула и стал пристально смотреть в глаза Гаранину. — Нет, я так не могу, — он махнул рукой и подался вперёд. — Знаешь, кто ты? Совершенно безэмоциональная, холодная, жестокая по отношению к друзьям, самовлюблённая сволочь! Тебе известно, сколько сил и времени я потратил на то, чтобы тебя найти? А Дима Наумов? Наши люди даже какое-то время вместе работали! Чуть ли не по помойкам тебя искали, чтобы вытащить с того дна, на которое ты скатился. Я опустился до того, чтобы лично в Гильдию нищих наведаться, когда мне сказали, что тебя видели именно там! У тебя с головой всё в порядке?
— Лео…
— Это не все мои претензии, так что лучше пока молчи! — Демидов снова поднял руку, прерывая Романа. — Как только я выходил на твой след, ты тут же снова исчезал, будто тебя и не было. Когда ты несколько месяцев назад феерично возглавил свою Гильдию, я, наконец-то, узнал, где тебя точно можно найти. Но ты тогда так далеко послал начальника моей службы безопасности, что я хотел взять у него пистолет и просто тебя застрелить! Ты мой друг, Рома! Почему ты не дал мне тебе помочь? Я тебе больше скажу, ты мой единственный друг! А с друзьями так не поступают, знаешь ли.
— Закончил? — спросил Гаранин, не сводя напряжённого взгляда с Демидова.
— Нет, но теперь я хочу увидеть на твоём лице хоть немного сожаления и выслушать твои жалкие оправдания, — Лео сложил на груди руки, всем своим видом демонстрируя ожидание.
— Я не мог позволить вам меня найти, — Роман говорил тихо, но на оправдание его ответ похож не был. — Не мог подставить ни тебя, ни Димку. Общение со мной в то время очень больно бы ударило по вам и вашим делам. Мой отец не просто тонул, он тянул за собой всех, до кого мог дотянуться. Иногда за компанию, иногда исключительно из мести.
— Да что мне, и особенно Наумову мог бы сделать твой отец? Наши дела практически с ним не пересекались, — Демидов сложил руки на груди. — И это действительно жалкое оправдание. Я думал, ты придумаешь что-то более аргументированное. Но, как я мог забыть, что с фантазией у тебя всегда были плохие отношения.
— Я приходил к тебе в тот день, когда узнал, что Александр Наумов умер, — тяжело выдохнул Гаранин и опустил глаза, рассматривая сложенные на столешнице руки. — И твой отец мне явно дал понять, что не хочет меня больше видеть и знать о моём существовании. Он сделал свой выбор в пользу моего отца и сказал, что приложит все усилия, чтобы оградить своего единственного сына от общения со мной.
— И что? Ты услышал то, что сказал мой отец, и решил обрубить все контакты со мной? — Лео выпрямился. — Рома, прогресс идёт семимильными шагами, если ты не в курсе. И знаешь, что ты мог сделать? Ты мог просто мне позвонить. Взять телефон, набрать мой номер и нажать на зелёненькую кнопочку вызова. Дай мне свой телефон, я научу тебя, как им пользоваться.
— И что бы это изменило? — Гаранин перестал разглядывать свои руки, сложив их на груди в защитном жесте.
— Да всё! — Демидов закатил глаза. — Я тебе сколько раз говорил, что отношения между членами твоей семьи ненормальные, патологические и строятся на тотальной диктатуре главы Рода! В нормальных семьях родственники общаются между собой, выслушивают мнение своих детей, и, ты не поверишь, даже к ним прислушиваются. Мы бы с тобой, моим отцом и целой толпой наших юристов нашли бы выход из проблем, свалившихся на тебя после смерти Наумова. То же самое сделал бы и Дима, если бы ты просто ему позвонил и всё рассказал. Но ты решил угробить свою жизнь, лишь бы оставаться правым в своих придуманных выводах, сделанных, как обычно, на неверных предпосылках.
— Всё сказал? — процедил Гаранин, сжав губы.
— Нет! Но я буду выливать на тебя своё недовольство дозированно, потому что от меня ты больше не отделаешься. — Они снова принялись сверлить друг друга взглядами.
— Ты не меняешься, — наконец, покачав головой, Роман поднял руки, словно признавая своё поражение.
— Кстати, раз мы с тобой так удачно встретились, не подскажешь, где ты достал этот плащ? — и Лео, вытащив из нагрудного кармана вырезку из журнала мод, положил её перед опешившим Романом. — Мне Кристина уже несколько недель не даёт спокойно жить, требует, чтобы у неё был точно такой же. Да что говорить, все женщины просто помешались на этом плаще. Теперь первый, кто сумеет его достать, станет мужем года и получит временное спокойствие и всяческое удовлетворение в собственном доме.
— Вы с ума все посходили с этой фотографией, что ли? Почему ты решил спросить об этом у меня? — Роман смотрел на злополучную фотографию, на которой он зажимал Ванду.
— Рома, тебя здесь не узнать может только слепой. И я знаю, что это ты её укутал, потому что в том журнале были фотографии, когда они с Наумовым только что приехали на этот вульгарный фестиваль. Кстати, я тебя понимаю, мне бы тоже было неприятно, если бы все плотоядно смотрели на мою голую подружку, — ответил Демидов, не обращая внимания на начавшего злиться Гаранина. — Так, где ты взял этот плащ?
— Какой нахрен плащ! — взвился Роман. — Это моя куртка!
— Неважно. Скажи мне, кто её тебе сшил, чтобы я смог на время сделать свою жену абсолютно счастливой, — невозмутимо сказал Демидов, бросая фотографию на стол.
— Савин говорит, что именно он сшил эту злополучную куртку. Более того, он сам в это верит. Сейчас он моё ателье модернизирует, доводя работников и меня до нервного срыва. Доволен? — сквозь зубы проговорил Гаранин. — Как от него, кстати, избавиться, не прибегая к радикальным мерам?
— От Петра Валерьяновича? Если ему что-то от тебя нужно? Никак. Потерпи немного. Как только ты станешь ему неинтересен, ты его больше никогда не увидишь, — фыркнул Лео. — Это она?
— Да. Лео, мне нужно с тобой серьёзно поговорить. — Роман попытался повернуть разговор на тему, ради которой он переступил через себя и назначил эту встречу. — Тебя…
— Нет, я хочу узнать о том, как ты докатился до всего этого. Дела подождут. Я тебя два года не видел. До меня доходили лишь довольно противоречивые сведения, которые фигурируют в докладах моих людей. — Демидов взял фотографию и сунул её в карман, после чего снова посмотрел на Рому. — Я внезапно осознал, как скучно живу. Прошло столько времени, а мне тебе даже рассказать нечего. Семейные дела, домашние недоразумения с Крис, иногда отдых где-нибудь за границей, — он грустно вздохнул.
— Лео, тебя убить хотят, — наконец, смог вклиниться в монолог друга Роман.
— Меня всегда хотят убить, — махнул рукой Демидов. — Лучше ответь. Ты серьёзно хотел жениться на Русаковой? Меня уже полгода не отпускает вся бредовость этой информации, я практически спать не могу, стараясь понять степень твоего расстройства.
— Да. Но давай сначала о деле поговорим…