— Нужно обязательно рискнуть, — серьёзным тоном ответил ему Гомельский. — Уже длительное время Дмитрий Александрович не появлялся на людях. Почти год не было ни единой фотографии даже с выставки каких-нибудь редких экзотических бабочек, не говоря уже об официальных встречах с партнёрами и светских раутов. Никто после показа в Париже не обсуждал его личную жизнь. И никакой официальной информации от нас в СМИ не поступало. Мы заняли подобную позицию по вполне объективным причинам. Но сейчас начали появляться другие проблемы.
— Какие у нас снова проблемы? — невольно нахмурился я.
— В последние недели начались пока что не слишком заметные колебания на бирже, и наши акции начали падать. Всего на полтора пункта, но тенденция не слишком приятная, — Артур Гаврилович перестал улыбаться, глядя на меня немигающим взглядом.
— И как это связано с моим отсутствием? — поинтересовался я.
— В обществе начали циркулировать очень неприятные слухи, что вас вообще уже нет в живых, — поморщился Гомельский. — Источник этой дезинформации мы вычислить пока не смогли. Но нам точно известно, что это кто-то из высших кругов, возможно, кто-то из Древних Родов.
— И что вы предлагаете? — выдохнул я, понимая, что моё добровольно-принудительное заточение действительно затянулось. Да и ребята, если честно, уже засиделись в четырёх стенах. А ведь уже очень скоро нам исполнится восемнадцать лет.
— Я не предлагаю, Дмитрий Александрович, — Гомельский внимательно смотрел на меня, — а ставлю вас перед фактом. Благодарю, — кивнул он Николаю, поставившему перед ним чашку с чаем. — Двадцать пятого сентября состоится ежегодный приём у Джейсона Моро в его поместье. Быть приглашённым на это мероприятие в высших кругах считается очень престижным. Вам уже исполнится восемнадцать, поэтому не вижу причин отказываться от подобного шанса заявить о себе.
— Моро, наконец-то, прислал официальное приглашение? — вырвалось у меня. Гомельский тем временем открыл свой портфель и протянул мне конверт. Я не забыл про наше с Моро соглашение. Именно на этом приёме Джейсон должен передать мне артефакт «Феникс». Что бы ни говорил Гомельский, а я собирался ради этого туда поехать в любом случае.
— Приглашение прислали ещё в январе, сразу после Нового года. Но я решил немного подождать, чтобы окончательно удостовериться, что это будет безопасно, — невозмутимо ответил Артур Гаврилович на мой возмущённый взгляд.
Я только покачал головой и принялся рассматривать приглашение. Конверт был большим, сделанным из бархатистой бумаги, пропитанный приторными духами. Я поморщился, стараясь абстрагироваться от этого запаха, и вскрыл его. Из конверта мне в руку упала карточка, на которой золотыми чернилами было выведено приглашение каллиграфическим почерком.
— Что? Меня может сопровождать только один охранник? — я, нахмурившись, передал приглашение и прилагающееся к нему письмо Рокотову.
— Таковы правила, — ответил Гомельский. — Но никто не запрещает нам подумать о том, как увеличить количество охраны. Это вполне можно сделать, не привлекая внимания хозяина дома и не нарушая негласные правила мероприятия, которые существовали задолго до рождения Джейсона Моро. — Он задумчиво посмотрел на Ванду с Егором, кивнул каким-то своим мыслям и вновь повернулся ко мне.
— Я так понимаю, мне что-то нужно знать об этом приёме, раз вы решили поставить меня в известность за несколько месяцев до его проведения? — я задал очередной вопрос, а Рокотов вернул мне приглашение и, поднявшись из-за стола, вышел из столовой.
— Этот приём уже очень давно приравнен к балам дебютанток, на которых молодых девушек представляли императорской семье, а до этого — королям, — сказал поверенный, а Эдуард кивнул, подтверждая, да, мол, было такое. Всё это время он молчал, никак не комментируя происходящее за столом. — Девушки в белых платьях, юноши показывают себя, свою доблесть и мужественность на игре в конное поло.
— Чего? — я почувствовал, как мои брови поползли вверх. Я удивлённо моргнул, стараясь понять, издевается надо мной Гомельский или нет.
— А что не так? Это первый ваш выход в свет после длительного отсутствия. Вам не нужно как-то выделяться среди остальных молодых людей, или выбирать себе невесту. Всё внимание журналистов и так будет приковано именно к вам. Всё, что от вас будет требоваться, Дмитрий Александрович, всего лишь немного поиграть в поло и посетить несколько официальных встреч. — Проговорил Артур Гаврилович, сверля меня пристальным взглядом. — Не могу понять ваше недовольство.
— Я не умею ездить на лошади! Какое конное поло? — поинтересовался я у невозмутимого поверенного.
— Не вижу в этом никаких проблем, — Гомельский пожал плечами. — От вас не требуется профессиональной игры. Вам нужно выехать на лошади и покрасоваться перед журналистами. Поверьте, такие цели будут преследовать многие.
— Я не умею ездить на лошади, — повторил я, начиная раздражаться.
— Дмитрий Александрович, я вас прекрасно услышал с первого раза, — Артур Гаврилович поджал губы. — И предполагал, что у вас могут возникнуть с верховой ездой определённые проблемы. Именно поэтому я поднял этот вопрос сейчас, а не, скажем, двадцатого сентября, поздравляя вас с днём рождения. Сегодня привезут коня, которого мои помощники специально купили для ваших тренировок. И к вам присоединится специально приглашённый инструктор, в задачу которого и входит научить вас уверенно держаться в седле. С Эдуардом Казимировичем мы обсудили предоставление допуска в поместье для инструктора ещё вчера вечером.
— А меня, значит, решили осчастливить только сегодня, — я сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, прожигая взглядом своего так называемого старшего брата.
— Мы не думали, что сможем приобрести коня в такие рекордные сроки, — парировал Гомельский.
— Хорошо, к Джейсону Моро мне действительно нужно ехать. Это не обсуждается. Но лошадь? Как вообще можно ездить на таком огромном и высоком животном? — проговорил я, вспоминая лошадь, которую мы видели в Двух Дубках.
— У вас будет знающий своё дело инструктор…
— Да хоть сотня инструкторов, — я выпрямился, перебив Гомельского. — Что инструктор сможет сделать с тем, что я немного опасаюсь этих животных?
— Ты что, боишься лошадей? — спросил удивлённо Эд.
— Ну не то, чтобы боюсь, — протянул я. — Но у меня нет желания лишний раз к ним подходить.
— Это вполне поправимо, — размеренно произнёс Эдуард. — Никогда не поздно начать избавляться от своих страхов, если они, конечно, у тебя действительно присутствуют.
— Я вас услышал, Артур Гаврилович, и постараюсь не опозориться. Или хотя бы не слишком сильно опозориться, чтобы это никак не повлияло на стоимость акций, — ядовито сообщил я, бросая на стол салфетку и вставая. — Я на тренировку. Позовёте, когда приедет моя лошадь и прилагающийся к ней инструктор.
С этими словами я вышел из столовой, направляясь в бальный зал. Нужно было спустить пар, очистить голову и приготовиться к встрече с четырёхногим монстром.
— Ты всерьёз обдумываешь это предложение? — Женя, вздохнув, посмотрел на Гаранина. Рома с самого раннего утра закрылся в своём кабинете и внимательно читал присланные курьером бумаги, раздумывая над предложением. — Брось. Это… Смахивает на подставу.
— Я не знаю, — Роман вздохнул, потирая уставшие глаза. — С одной стороны, всё просто, с другой… Это политический заказ, а подобные я заворачиваю сразу же.
— Но соблазн избавиться от головной боли в Совете легальным путём и не сесть за убийство, которое ты хочешь совершить уже несколько месяцев, заставляет задуматься. Рома, я тебя понимаю, правда. Вот только до меня дошли слухи, что это дело поручили не только нам. Ты же слышал о подразделении Ивана Рокотова? — спросил Ожогин.
— Разумеется, я о нём слышал. Эта информация достоверная? — Роман задумался, глядя на лежащую на столе бумагу.
— Первый секретарь президента считается надёжным информатором? — вопросом на вопрос ответил Женя. — Не лезь в это дело. Если информация правдива, то избавиться хотят и от тебя в том числе. Ты станешь для Рокотова помехой, которую он просто устранит без лишних вопросов. Лично я склоняюсь именно к этому.
— А если эта информация всё-таки ложная? — повертел в руках ручку Роман. В общем и целом, он был согласен с выводами Ожогина. Похоже на продуманный план ликвидации. Ему нужно знать достоверно, потому что, если это правда, тогда разговор с нанимателем у него будет особый. Несмотря на то, что наниматель — явно подставное лицо и промежуточное звено между ним и основным заказчиком.
— Ты действительно хочешь проверить это на своей шкуре? Не говоря уже о том, что ты вообще в последнее время не работаешь! Рома, ты теряешь форму, занимаясь только совместными заказами, прикрывая тылы ворам. И от этого бы отказался, но Силин хочет видеть именно тебя рядом с собой и своими ребятами.
— Хватит читать мне нотации. Форму я на тренировках поддерживаю. И кто вообще сказал, что Глава Гильдии должен лично закрывать контракты? В Уставе это не прописано, — поморщился Гаранин, поднимаясь на ноги.
— О, ты начал читать Устав, поздравляю. До второй главы хотя бы дошёл? — язвительно поинтересовался Женя.
— Представь себе. Выйди, мне нужно позвонить, — он достал телефон и задумчиво повертел его в руках, прежде чем набрать сохранённый номер.
Я бездумно наматывал по залу круги, стараясь подготовить своё тело к тренировке с Иваном. Он никак не прокомментировал моё приглашение к Моро. Скорее всего, пока обдумывал ситуацию и просчитывал риски. Сегодня Ванда занималась в одно время со мной, и это говорило только о том, что нас в очередной раз хотят попробовать поставить в спарринг ближе к концу занятий.
Я настолько погрузился в свои мысли, что пропустил момент, когда у Ванды что-то пошло не так. Ветер, который она должна была использовать в работе с ножами, находившимися у неё в руках, вырвался из-под контроля и свалил с ног не успевшего отреагировать Андрея. Он в это время что-то активно обсуждал с Рокотовым и на свою ученицу не обращал внимания.