— Он опустился, но его можно расшевелить. Матросы держат его в чёрном теле, и он вроде бы смирился со своей участью. Но мы поговорим с ним сегодня же. Думаем, что он согласится. А как с остальными матросами? Они ведь легко могут помешать нам.
— Это тоже главное, — согласился Сафрон. — Что тут можно придумать?
— Трудное дело, — вздохнул Томсон. — Надо хорошенько подумать. Мы поговорим с капитаном и это тоже обсудим. А пассажиров бы привлечь к нам?
Сафрон вопросительно посмотрел на Данила.
— Есть среди них надёжные? — спросил Сафрон.
— Конечно! Они-то больше всего рвутся выбраться с острова. Их ведь рабами сделали, можно сказать. Женщин отнимают! Ну, что скажете?
— Мы тоже подумаем, — ответил с улыбкой Сафрон. — А вот и наши разведчики! Что принесли, ребята?
— Никто за ними не пошёл, Сафрон, — ответил Герасим. Мы проверили на версту в оба конца.
— Тогда тащите угощение, а то мы все проголодались. Пора и обедать!
Два часа матросы переговаривались с казаками, но ничего лучшего придумать не могли. А насчёт капитана Аким заметил:
— Капитан был бы нам кстати. Это здорово английцы придумали. Да и с пассажирами неплохо может получиться. Тогда какую же лодку надо строить? Сможем ли справиться?
— Прежде всего нам надо справляться с матросами. Те обязательно станут нам мешать или попытаются захватить лодку у нас. Вот что может нас ожидать! — Сафрон был взволнован и не скрывал этого. — Но, если нас будет много, то и матросы не так будут страшны. Все должны об этом подумать, ребята!
Сафрон поведал и англичанам об их разговоре, и те согласились. Ушли они с надеждой в груди, а казаки тоже с воодушевлением стали обсуждать всякие подробности и мелочи жизни.
— Я так понимаю, что главная задача для нас — это защита от матросов, — заметил Аким и горестно призадумался, — А с этим бороться будет очень трудно и грозит несчастьями. Подождём, что скажет капитан и пассажиры.
— Да, они люди грамотные, умные и с опытом. Могут и дельное посоветовать. Но капитан для нас был бы очень кстати, — Сафрон был озадачен грандиозностью замысла Данила и боялся, что не смогут его осуществить. А так хотелось!
Все с нетерпением ожидали посланцев от капитана. Те появились на третий день и их тут же встретили, так как сами казаки ждали их с таким же нетерпением и надеждой.
— Ну как успехи, друзья? — торопливо спросил Сафрон. — С чем пришли?
— Капитан почти согласен, но выражает сомнение в возможности такое дело осилить. И все из-за матросов-бунтарей.
— А что с пассажирами? Как они?
— Мы говорили лишь с двумя наиболее серьёзными. Те с удовольствием и надеждой тут же согласились принять участие в вашем деле, — ответил Эд. — Но в то же время боятся матросов.
— А сколько тех матросов осталось, что так угрожают вам всем?
Англичане задумались, считая, а Томсон ответил:
— Четырнадцатьчеловек, Сафониус. Остальные болеют и не могут ничего для них сделать.
— Значит, четырнадцать, — в раздумье проговорил Сафрон. — А мы что имеем? Нас шестеро. Сколько пассажиров сможет к нам примкнуть?
— Полагаю, что человек шесть. Если не считать их жён. Можно ещё одного из матросов уговорить. Он, правда, болен, но не так сильно. И я говорил с ним ещё давно, и он вполне разделит наши предложения.
— Значит, силы равные, — сказал Сафрон. — Вы можете добыть оружие?
— У нас оно имеется. Два мушкета и две шпаги с ножами. Топор есть.
— У остальных, конечно, ничего нет, кроме ножей, — заметил Сафрон.
Англичане согласились, кивнув.
— Хорошо бы добыть или оружие или порох. Но весь, чтобы матросам не осталось ничего. Как это устроить?
— Надо подумать, Сафониус. Тут нельзя ошибиться. Могут и убить.
— Если мы завладеем порохом, то можно считать, что матросы нам не страшны.
— У них ещё пушка, Сафониус, — напомнил Эд.
— Её легко заклепать и пусть тогда ею пользуются, — ответил Сафрон уверенно и вопросительно глядел на англичан. — Вот ваша задача, сэры? — усмехнулся он, перейдя на русский язык.
Но прошла целая неделя, прежде, чем англичане принесли обнадёживающую и радостную весть. И Сафрон тут же пояснил друзьям суть вести:
— Порох скоро будет наш, ребята! Это даёт нам возможность уже сейчас начать заготовку материала для лодки. Теперь уже настоящего судна!
— Ты забыл про провиант, Сафрон, — напомнил Герасим. — Чем будем кормиться? Такую ораву не так просто прокормить. Сам знаешь.
— Ты будешь каждый день выходить в море и снабжать всех рыбой. Остальное сами добывать станем. Они и того сейчас не видят. И тем матросам станет не до войны, когда на них никто работать не станет. Отощают и не до боя им…
Все согласились, а Сафрон сказал англичанам:
— Мы начинаем заготовку материала, а вы приводите людей и приносите порох. Или уничтожьте его. И ещё инструмент надо принести и побольше. Пилы, топоры молотки, и всё, что можно. И не вздумайте позволить матросам опередить вас.
С этим англичане и ушли, оставив казаков радоваться надеждой.
Глава 13
События так быстро и стремительно развивались, что бунтовщики опомнились только после того, как все потерпевшие вдруг исчезли, и утром матросы обнаружили пустые хижины и навесы.
А у казаков уже были сооружены укрытия из брёвен и хвороста, где могли укрыться женщины и остальные, и откуда легко вести огонь по бунтовщикам и бандитам-матросам, вздумай они попытаться захватить их.
И они появились в тот же день ближе к вечеру. У них оказался и главарь, некий Джинер, боцман. Он был ранен, но уже поправился, и взял в свои руки всю банду взбунтовавшихся матросов.
Боцман выступил вперёд и с наглостью прокричал, сложив руки рупором:
— Выходи, кто затеял всю эту галиматью! Хочу поговорить с наглецом!
Ему никто не ответил, рассчитывая взбесить того, и пуститься на необдуманные и глупые действия. И он поддался, хвастливо прокричав:
— Что, испугались, жирные боровы? Чего там, выходи поговорить! Что вы задумали, ничтожные богатеи? Ваши денежки вам уже не помогут! Скоро вас опять запрягут, и будете возить нас на себе, рабы несчастные!
Один из пассажиров не выдержал похвальбы, поднялся выше брёвен, стащил штаны и выставил голый зад, показав все прелести матросам.
Его обругали, спустив вниз, но оказалось, что его поступок спровоцировал матросов, и они произвели нестройный залп из мушкетов. Он лишь слегка задел одного из пассажиров, зато позволил остальным сделать ответный. Этот оказался удачней. Четверо упали, двое из них стали отползать в сторону. Остальные бросились наутёк, и с ними хвастун Джинер. Вдогонку прозвучали несколько запоздалых выстрелов, но никто не пострадал.
— Как я не попал в этого наглеца!? — возмущался Данил. — Я в него целился.
— Ничего, они и так получили знатно. Не ожидали, уверен, — ответил Сафрон.
— Интересно, полезут они ещё? — спросил Томсон, заряжая мушкет.
— Обязательно, но по-другому, — ответил Данил, поняв вопрос.
— Пока пошлём разведку, — сказал Сафрон. — Без этого нам тут будет тоскливо. Гераська, бери кого из пассажиров или кого хочешь — иди проверь, куда они подались. И поосторожнее там!
— Какой с меня разведчик? — попытался возразить мужик, но Сафрон цыкнул на него, и тот поспешил взять молодого пассажира и вместе они ушли в лес.
— Капитан, — обратился Сафрон к пожилому моряку, — сколько времени вы даёте нам для постройки большой лодки или маленького судна?
— Не менее трёх месяцев, Сафониус. Это не такое простое дело, а плотников у нас к сожалению нет. Оба умерли уже. Надо ещё решить, каких размеров нам надо. И сколько материала заготовить. Очень сложное дело, Сафониус.
— Мы уже немного нарубили стволов пальм. Думаю, что особой прочности древесины нам не нужно. Лишь бы до Индии дойти.
— Это так, но у нас нет гвоздей, никаких железных приспособлений и скоб.
— Вот и подумайте, как заменить железо. Вы человек с опытом и должны из всего найти выход, что связано с морем и судами. У нас на Руси многие плотники обходятся без железа и стоят дома и церкви на сто с лишним лет.
— На море немного не так, молодой человек. Тут нагрузки другие. При качке всё может развалиться за полчаса.
— У нас и струги и кочи иногда без железа строят, капитан. Просто хорошо подумайте, а я у своих поспрошаю. Надо выходить из имеющегося.
Но материал всё же заготовляли, пока капитан чертил на песке конструкции и шпангоуты[1], готовя шаблоны. Вспоминал, как местные судостроители работали, как в старину это делалось. А пока нашли хорошее бревно для киля, установили его на обтёсанные бруски, спускающиеся к воде. Получалось, что лодка должна быть длиной в сорок футов и шириной в десять.
Герасим долго всматривался в основание на песке, потом мрачно молвил:
— Ничего не получится, капитан. Слишком большая лодка, и мы с нею справиться не сможем. Надо у́же и длину уменьшить хоть немного. Её и в воду не стащить. Смотрите сами, но потом не кусайте локти.
Капитан не всё понимал, но уяснил лишь то, что размеры увеличены непомерно. И после долгого раздумья, он вынужден был согласиться.
— Гераська, как это ты заставил капитана с тобой согласиться? — со смехом спросил Сафрон. — Вот не ожидал такого от тебя!
— А что тут такого. Я ведь в молодости намахался топориком дай Бог! А тут вроде такое же. Да нам и не нужно такое судно. Лишь бы несколько дней продержаться. А до дождей хорошо бы успеть с ним. Всё погода лучше тогда.
— Молодец ты, Гераська. Ты тут посматривай и поправляй, а то эти английцы народ хвастливый да гонористый.
Герасим важно хмыкнул и пошёл проверить обтёску стволов.
Инструментов явно не хватало и остальным, кто не мог работать, пришлось шастать по лесу, берегу и собирать то, что можно есть. Стали приучать англичан употреблять личинки, кузнечиков и ящериц, которых водилось здесь достаточно. А однажды кто-то заявил, что в лесу видел свинью.