— Э-ге-гей! Ники, ты дома?
Ники выругался себе под нос. Он уже решил, что стал достаточно взрослым для того, чтобы мама прерывала его свидания.
— На кухне, — сказал он и повернулся к Терри, чтобы извиниться.
Но он не смог ничего сказать. Ее волосы были в жутком беспорядке, а на подбородке красовался яркий засос. Одежда выглядела изрядно помятой. И если только по счастливой случайности его мама не забыла надеть с утра свои контактные линзы, она быстро сообразит, что происходило на кухне до ее прихода. Она всегда была наблюдательна, к тому же не любила держать язык за зубами. Терри в этом на нее похожа.
Глаза Терри округлились, и она опустила взгляд вниз. Но ей не о чем было волноваться: его эрекция исчезла в тот момент, когда хлопнула входная дверь и он понял, что пришла мама.
— Не могу поверить, что в этом году погода такая странная, — начала его мама уже в коридоре.
Наконец она появилась в дверях — пять футов и три дюйма роста и сто два фунта живой энергии, облаченные в костюм для занятий йогой, который она не снимает девяносто девять процентов времени.
— Вчера был снегопад, а сегодня — весенняя погода вместо осени. — Увидев Терри, она резко остановилась. Затем улыбнулась и сказала: — Ой, привет! Я не знала, что ты… — Она не закончила фразу, переводя удивленный взгляд с Терри на Ника и обратно. — Кажется, я не вовремя.
Ник понял, о чем она думает. О том, что все то время, пока они изображали из себя друзей, они спали вместе. Дружба с привилегиями. И если его не волновало, что она думает по его поводу, он не хотел, чтобы она посчитала Терри двуличной. И, судя по пурпурному цвету щек Терри, ее беспокоило то же самое.
Терри всегда говорила, что хотела бы иметь такую мать, а его мать утверждала, что Терри стала ее третьей дочерью.
— Это не то, что ты думаешь, — сказал он наконец.
— Милый, то, что происходит за закрытыми дверьми твоего дома, меня совершенно не касается.
— Но мы не… то есть мы не были…
Его мать подняла руку.
— Я не прошу объяснений, — сказала она, но за ее безразличием угадывалась нотка разочарования.
Он повернулся к Терри и спросил:
— Скажем ей прямо сейчас?
Терри перевела взгляд на его маму:
— Не знаю, а ты как думаешь?
— Скажете что?
— Ну, — начал Ник, — она все равно скоро узнает.
Это был лучший способ свести с ума его маму — намекнуть, что есть секрет, который ей неизвестен.
— Думаю, ты прав, — сказала Терри. — Мы готовы уже сообщить новость?
— Какую новость?
— Ты же понимаешь, что, как только мы расскажем ей, об этом будут знать все.
— Ники! — закричала его мама, хотя все знали, что это правда: она не умеет хранить секреты. Она скрестила руки на груди. — Кажется, кто-то не получит подарка к этому Рождеству!
— Мы с Терри решили пожениться, — сказал Ник.
— Пожениться?
— Ага.
— Правда?
— Да. Правда.
— Но ты ведь говоришь это не из-за того, что я вас застукала?
Он рассмеялся:
— Мы решили пожениться по-настоящему.
Возглас его мамы, должно быть, заставил дрожать стены в квартире соседей. Она подбежала к Терри и сжала ее в своих объятиях:
— О, милая! Я так за вас счастлива! Я всегда надеялась, что это случится. Ты знаешь, я не люблю вмешиваться, но я надеялась.
Ее политика невмешательства сводилась к тому, что, познакомившись с очередной девушкой сына, она говорила:
— Она приятная. Но ты ведь понимаешь, что это — не Терри.
Его мама обнимала Терри со слезами на глазах, словно это был счастливейший день в ее жизни. Затем она повернулась к Нику с удивительно сухими глазами:
— Наконец-то ты решился. Уже думали о дате? Прошу вас, только не говорите, что это будет тайное обручение, после которого вы будете жить долго и счастливо и не мучиться угрызениями совести. Вы же понимаете, что дед этого не переживет.
— Свадьба состоится через две недели.
— Ты сказал: через две недели?
— Да.
Следующий вопрос она задала театральным шепотом, словно они были с Терри наедине:
— Ты беременна?
— Нет. Я не беременна.
Удивленно пожав плечами, мама Ника спросила:
— Тогда к чему спешка?
— Не видим смысла ждать, — сказала Терри, исподтишка переглядываясь с Ником. — Я всегда хотела забеременеть до тридцати, и я практически у финишной черты.
— Вы хотите детей, Ники? — Женщина практически завизжала от восторга.
— Собирались начать прямо сейчас. Но потом решили сначала пожениться. Мы хотим небольшую церемонию, краткую и милую. Ближайшие родственники и близкие друзья. И все.
— Ты же понимаешь, что семья твоего отца останется недовольна.
— Мы сделаем видеосъемку и разместим ролик на YouTube, — сказал Ник, чем спровоцировал толчок локтем в бок от своей невесты. Он тут же задумался о том, что им понадобятся услуги профессионального фотографа. Интересно, компания, которая делает для него рекламные буклеты, занимается съемкой свадеб?
— Ники! Где твой ноутбук? — спросила его мама.
— На столе. Зачем он тебе?
— Если у нас всего две недели, пора начинать планирование прямо сейчас. Нам надо подобрать цветы и найти флориста, еще заказать торт. Столько всего надо успеть!
— Но, мама…
Проигнорировав сына, женщина подхватила Терри под руку и потащила ее в кабинет Ника. Та посмотрела назад, беспомощно пожав плечами.
По крайней мере, он не будет больше беспокоиться о том, что поцелуи и ласки с Терри будут неловки и неуместны. Им будет несложно продемонстрировать его родственникам, что они без ума друг от друга. Но больше всего он был уверен в том, что до того момента, когда он наконец уложит ее в постель, он не сможет больше думать ни о чем другом.
Хотя Ник предпочел бы сообщить о помолвке сам, его мама позвонила его сестрам, а сестры позвонили их кузенам, так что вскоре новость стала известна всем.
Поэтому он не удивился, когда в понедельник утром Тони и Роб поймали его на пути к кухне и задали вполне ожидаемый вопрос:
— Это правда?
— Если ты о помолвке — да. Это правда.
Тони указал рукой на комнату, оборудованную под архив, заставленную стеллажами с разнообразными коробками, впустил братьев, включил свет и захлопнул дверь.
— Удачно все складывается, не находишь?
Ник нахмурился, пытаясь изображать недоумение:
— Ты о чем?
— Ты прекрасно понимаешь сам.
— Вы с Терри были друзьями многие годы, — вступил Роб, — и ты решился сделать ей предложение именно сейчас?
— А в чем, собственно, проблема?
— Не пытайся запудрить нам мозги. Не думаю, что дед имел в виду фиктивный брак.
— Он не уточнял.
Роб многозначительно посмотрел на Ника:
— Но это подразумевалось. Он мечтает о том, что мы остепенимся и заведем семьи. Его беспокоит тот факт, что не появляются дети, которые унаследуют фамилию Кароссели.
— Я люблю Терри. — И Ник не соврал. Просто он не влюблен в нее.
— Она беременна? — спросил Роб.
Вздохнув, Ник в очередной раз подумал, что этот вопрос будет теперь главным на повестке дня.
— Хотя это и не ваше дело, отвечу: нет.
— Тогда к чему спешка? — спросил Тони.
— Повторюсь: это не ваше дело. Мы готовы создать семью и не собираемся откладывать, — сказал он, прибегая к объяснению, придуманному Терри при разговоре с его матерью. Они не врут, но и не открывают всех карт.
Тони по-прежнему не выглядел убежденным.
— Пусть так. Но две недели — это безумие, ты так не считаешь?
— Терри уже почти тридцать, время поджимает. И вы понимаете, почему тороплюсь я.
Тони понизил голос до шепота, несмотря на то что они были втроем в закрытой комнате:
— Она знает про деньги?
— Какая разница? Вы завидуете, что я получу свою долю первым?
— Не забывай, что родиться должен мальчик, — заметил Роб. — Один раз может оказаться недостаточно. Возможно, придется завести троих или четверых детей.
Конечно, существует вероятность, что родится девочка. И тогда Терри будет решать, стоит им продолжать или нет.
— Думаю, скажу и за Роба, если замечу, что Терри нам всегда нравилась. И если мы обнаружим, что ты женился на ней только для того, чтобы получить наследника, и ты сделаешь ей больно, я лично надеру тебе задницу.
Конечно, он не собирается делать ей больно. Они оба знают, на что идут.
— Честно говоря, Тони, я считал, что ты тоже скоро сделаешь заявление, — сказал Ник. — Вы с Люси уже давно встречаетесь.
— Это должно было произойти в декабре.
— Должно было? — уточнил Роб.
— Мы расстались.
— Когда?
— На прошлой неделе.
— Но почему ты ничего не сказал? — спросил Ник.
Тони пожал плечами:
— Не считал нужным об этом говорить.
Новость не слишком удивила Ника. Люси никогда не была похожа на любящую женщину. Все то время, пока они были вместе, она посещала семейные праздники всего пару раз, а сам Тони говорил о ней очень редко. Казалось, они жили отдельными жизнями.
— Что случилось?
— Честно говоря, не понимаю. Мне казалось, все в порядке. Но однажды я приехал за ней после работы и обнаружил, что ее нет. Ее соседка сказала, что она уехала обратно во Флориду.
— Не сказав ни слова?
Тони вновь повел плечами, но, несмотря на кажущееся безразличие, он был заметно напряжен. Ник чувствовал это.
— Если что-то и было не так, она никогда об этом не говорила.
— Мне очень жаль, дружище, — сказал Ник.
— Жалей ее.
Ник видел, что Тони больно, но ни он, ни Роб не решились продолжать тему.
Дверь в комнату открылась, и все трое подпрыгнули, словно воры, застигнутые на месте преступления. На пороге стояла незнакомая женщина, казалось так же удивленная их присутствием, как они — ее. На вид ей можно было дать лет сорок — миловидная брюнетка с легкой сединой и изумительно яркими голубыми глазами. Ее лицо показалось Нику отдаленно знакомым.
— Простите, я не думала, что здесь кто-то есть, — сказала она, беспокойно глядя на них.