30. XII.1941 г. Сегодня ночью красные войска заняли Калугу. Радостно это освобождение от немцев! Всюду оживление, красноармейцев приветствуют. Вчера вечером было много взрывов и пожаров. Сожжена бывшая детская поликлиника на Интернациональной улице и другие каменные здания: Московские казармы и другие; какие, пока точно не знаю. Была необыкновенная тишина вечером и в начале ночи; в 1-м часу часто стреляли из пулеметов и винтовок; потом опять тихо. Когда рассвело, мы выглянули наружу из парадной двери, и оказалось, что идут красноармейцы. Тотчас же я, Лева, Ляля и Нина пошли домой узнать, что там творится. Двери квартир (кроме Горомовой и дроздовской) взломаны или открыты (кузнецовская – был ключ в двери), всюду, а особенно у нас, полный хаос: все перерыто, разбросано по полу. Искали, видимо, мелкие ценные вещи, а крупные не утащили. Это немцы понаделали.
2.1.1942 г.
Надо пробить дымоход, для этого требуется печник. По рекомендации Лены Золотовой обратился к бывшему сторожу Заготзерна. В квартире этого сторожа стоят командиры Красной Армии – хозяйственники. Они меня угостили так, как я отвык есть: 100 гр. водки, колбаса, жаренная в масле, хлеб подсушенный, сливочное масло, чай с сахаром. 2 куска сахару я принес домой.
Принес также № «Правды» от 28/XII. Командиры передавали, что все три командующих фронтами (Ворошилов, Тимошенко, Буденный) по-прежнему на своих постах [121] . Правительство в Куйбышеве, но Сталин в Москве.3.1.1942 г.
Всю ночь слышалась орудийная стрельба, продолжается она и днем. Поэтому настроение у жителей Калуги не совсем спокойное. Немцы, отойдя от Калуги, сопротивляются километрах в 15–20 отсюда, а может быть, даже ближе. Многие обыватели опасаются обратного перехода города в руки неприятеля. Это, однако, весьма маловероятно. К вечеру звуки пальбы стали слышны несколько глуше.
Возобновился выпуск газеты «Коммуна». Сегодня продавали № 1 от 2 января. В № помещены 2 речи т. Сталина: от 6/XI и 7/XII, – других материалов нет. Продавали нынче также тульский «Коммунар» от 1/1. В отделе «Последние Известия» еще отрицается сообщение о взятии советскими войсками Калуги. Взяла ее часть генерала Болдина, идущая с боем от Тулы.
По пути немецкого отступления многие деревни сожжены неприятелем почти полностью. Это касается, главным образом, деревень на северном берегу Оки, т. к. на южном близ Калуги продвижение советских войск было быстрым, и больших боев не было. Мы слыхали про сожжение Грабцева, Городни, Кузьминок, Бунакова, Турынина, Ждамирова (Калужки) и других. Крестьяне передают, что в последние дни перед отходом немцы вели себя нахально и жестоко, так что крестьяне уходили из своих домов, боясь показываться немцам на глаза.5.1.1942 г.
Сегодня стреляют на севере от города, недалеко. С запада стрельбы не было слышно.
Вчера устно передавали из военных кругов, что нами взяты города Малоярославец и Орёл [122] . В «Правде» от 1/1 помещено описание боев в Калуге. Были будто сильные бои на улицах, у немцев были укрепления, противотанковые рвы заграждения и проч. Некоторые центральные улицы переходили из рук в руки. Участвовали с нашей стороны танки. В этом описании, несомненно, есть преувеличение и сгущение красок.7.1.1942 г.
По старому стилю – Рождество. В чрезвычайных условиях проводим мы в нынешнем году этот день.
Бушмановка [123] опять пострадала при уходе немцев: во-первых, они забрали лошадей, сено, картофель, а во-вторых, снова разбито много стекол в корпусах и квартирах при взрывах на артскладе: там были снаряды.
Продолжает стрелять наша артиллерия с окраин города. Командиры Красной Армии говорят, что отдельные немецкие отряды засели в дотах у деревни Анненки, а главные силы отошли дальше. Как бы там ни было, а все же близкая стрельба нервирует население.
У Силаевых, также у Сатыковой и Дроздовой живут военные командного и хозяйственного состава. Силаевы сегодня готовили им обед из 3 кур и гуся, были накормлены сами и с ними вместе, также с военными угостилась наша Нина.11.1.1942 г.
Осколком бомбы, сброшенной сегодня немецким самолетом, убита дочь Пети Зевакина Надя, 14 лет. Она пошла во двор к колодцу за водой; в это время упала бомба (или 2), попавшая в дом на другой стороне улицы. Осколками убило Надю, женщину у ворот, а также в разрушенном доме есть убитые.
По дороге купил «Коммуну» сегодняшнюю: размером 2 страницы, содержание – нота Молотова с протестом против немецких зверств. Официально сообщается о взятии нашими войсками Детчина, Мосальска, Серпейска.
Орудийных выстрелов 2 дня не слышно. Немцы выбиты из близких мест, где они упорно сопротивлялись. Со слов командиров Красной Армии, стоящих в нашем доме, было подвезено несколько (будто бы 29) наших оригинальных смертоносных орудий («Марии Ивановны») [124] , при помощи которых удалось выбить немцев.17.11.1942 г. Вторник Леля ходит в школу, но бывает только на 1—2-м уроке, в классах очень холодно. Нет преподавателя немецкого языка, т. к. «кнопку» и Лидию Леонардовну не приняли опять учительницей. Вообще чуть ли не во всех школах отсутствуют учителя немецкого языка. Причина, по-видимому, та, что при немцах все они устроились переводчиками: например, «кнопка» была переводчицей в Земской Управе, а Лидия Леонардовна (не знаю фамилии) – в лагере для военнопленных.
14.111.1942 г.
Наш бывший завхоз, мобилизованный и недели 2 тому назад отправленный на фронт, уже вернулся, раненный в кисть левой руки. Он находится в одном из калужских госпиталей, а вчера вечером был на Бушмановке, ночевал здесь. Рассказывает, что был в боях за Мосальском, у Московско-Варшавского шоссе [125] . Немцы сопротивляются упорно, и выбивать их трудно. Сильно обстреливают из самолетов, из орудий, минометов, пулеметов.
Над Калугой с 10 марта вражеские самолеты не летают.
Перебои в снабжении населения хлебом ликвидированы: опять стало нетрудно получить по карточкам хлеб.
Страницы дневника публикуются по калужскому изданию 2010 года со значительными сокращениями.
Дневник М.В. Устрялова – редчайший документ времен войны. Поденные записи очень точно характеризуют атмосферу оккупированной Калуги, настроения ее обывателей, их повседневные заботы, страхи и надежды.
В 1918 году М.В. Устрялов был арестован Калужским ГубЧКа в связи с деятельностью его брата Николая Васильевича. В квартире был произведен обыск. Среди прочего изъята переписка и несколько номеров газеты «Накануне». Николай был одним из учредителей этой газеты. Вскоре Николай уехал в Харбин. Но идеи национал-большевизма и любовь к родине оказались сильнее инстинкта самосохранения: Николай вернулся, был арестован и расстрелян.
За Михаилом постоянно велась слежка. Возможно, он об этом знал. Поэтому записи в дневнике несут характер аполитичности и сдержанности – никаких оценок. В архивах хранится любопытный документ – спецсообщение заместителя начальника Калужского горотдела НКВД секретарю Калужского горкома партии: «Устрялов – доктор медицины, беспартийный, работает врачом-психиатром в калужской психбольнице, брат его расстрелян за шпионскую деятельность в пользу Японии; 10.07.42 г. говорил: «Наше отступление на Южном фронте объясняется неподготовленностью… поражение наше возможно. Главная вина на командовании, кроме того, у армии нет стимула к войне, как это было в 1918 году, отдельные герои не спасают от общей пассивности» [126] .
М.В. Устрялов владел гипнозом. После расстрела брата и ссылки свояченицы Натальи Сергеевны Устряловой (в девичестве Блистановой) дети их, Евгений и Сергей, жили в семье М.В. Устрялова.№ 7
Отчетный доклад о работе Калужского городского отдела УНКВД Тульской области за период с 1 января по 20 июля 1942 года [127]
«30 декабря 1941 года Калужский городской отдел НКВД вместе с передовыми частями Красной Армии, когда город был еще не освобожден, прибыл в г. Калугу. С этого же времени оперативный состав, состоящий из пяти человек, приступил к исполнению возложенных на него задач.
В первые же часы прибытия в г. Калугу были приняты немедленные меры по мобилизации населения, находящегося в убежищах, на тушение пожаров, сбор оперативных документов в карательных и административных органах, выявление и арест предателей, изменников Родины и установление революционного порядка.
В первый же день оперативный состав выявил ряд предателей, изменников Родины и произвел аресты.
На другой день после освобождения города нами уже было арестовано несколько десятков человек, пожары были ликвидированы, производился сбор и отбор оружия, убирались по городу.
В течение короткого времени января в городе был наведен относительный порядок. Горотдел НКВД принимал все меры к тому, чтобы как можно больше выловить и изъять предателей и изменников Родины. Данных для изъятия этого элемента у нас уже с первого дня имелось достаточно, мы имели с адресами по месту жительства список полицейских на 200 человек и других предателей.
К концу января месяца нами было арестовано по линии УГБ более двухсот человек, что является весьма незначительным по деятельности предателей в этом городе.
Если дать краткую характеристику этому городу до оккупации и в период оккупации, то это будет выглядеть следующим образом.
До оккупации: а) мещанский город (торговцы, купцы, чиновники и т. д.); б) были крупные представители оппозиции; в) место ссылки административно высланных и других лиц; г) приезжие из Москвы, Ленинграда и других крупных городов (судимые по ст. 58 УК РСФСР); д) значение этой базы для оккупантов.
Период оккупации: а) Управление полиции – 350 человек. Его структура: Управление полиции – Купфер, в состав которого входили следующие отделы: вспомогательная полиция, охрана общественного порядка, уголовно-сыскное отделение – Сахранов, политический отдел – Леульт, административный (прописка и др.) – Васильев, сельская полиция – Потапов (55 человек); б) городская управа —