– Ну не знаю… – развела Анна руками. – Можно же молнией себя покормить!
Правитель Зарт рассмеялся, снисходительно взглянув на нее, вспомнив про остывающий чай.
– Молнии появились, когда появилось пространство. Земля была безвидна и пуста, не стало медуз – они горели, разом в огонь ушли и гидры. Еще не было звезд, и Правители не знали, что делать с тем, что вышло из Бездны, но поняли, что там, где огромное море огня и газ, раскаленный до ста и выше миллионов градусов, безопасно. И сыто, если взять шепотку электронного поля и вытянуть его в подпространство. Для перкаров это было избавление от охотников и медуз – рай, когда сила снова стала принадлежать им. Для обраков – рай, возведенный в квадрат, их образы обрели плоть. Охотникам больше не было места среди Правителей, которые ненавидели их. Каждый кого-то да потерял. Им мстили, заставляя чувствовать то же, как когда они издевались над Правителями. Мы не умеем прощать, это свойство силы и нас самих. Но каково это, когда ты сразу лишился всего, и не можешь карать и миловать, а сам стоишь в очереди последний?! Чистокровные охотники легко управлялись с медузами, но Бог, кто дал нам силу, закрылся от них. Разломы, через которые медузы начали выползать на поверхность, появились много позже. Но теперь Правители справлялись без охотников. Мы научились выращивать силу, выдавливая в пространство и получая назад. Наша сила – это наша империя.
– Какой жестокий мир… – Анна вытерла со лба пот, ужаснувшись. – Нет, я могу подняться выше. Он любит меня! И я могу выдавить в пространство жизнь.
Зарт снова улыбнулся и кивнул.
– Да, жестокий, но мы выжили. И оттого любим жизнь еще больше. Мы не люди, которые уходят, а с ними уходит их память. Ты – ребенок, твоя сила такая же чистая, как любого другого Правителя, там тебя некому ненавидеть. А Правитель Богрук один из тех, кто мечтает вернуться в прошлое – там он был первым.
– Ну, здесь он тоже оказался не последний, ему грех жаловаться!
– Власть над империей не то же, что власть над Правителем. Мы Боги, как бы банально это ни звучало.
– Люди думают о себе то же самое.
– Они не могут думать иначе, в них наша сила, которая повторяет нас. И сознание, которое берет начало у Бога Богов. Но им не сдвинуть с места звезду. И даже растение не станет другим, если они того пожелают.
– А Большой взрыв… Как же они смогли? – удивилась Анна.
– Обыкновенно, это был бунт. Все понимали, что рано или поздно их отправят на ту сторону. Охотников заставили пить медуз и давать столько силы, сколько нужно, а кто отказался, убивали. А когда они объединились и пошли войной, выставив медуз впереди себя, охоту объявили на них. Речь шла уже не о бунтах и мести, а о выживании. Мечи охотников имеют некоторые особенности. Одна из них, они могут бросать его очень далеко. Но это, скорее, свойство силы, а не меча, я наблюдал за тобой. Вторая особенность – их меч забивает медуз насмерть. Охотники не подходят к ним близко, но не боятся их, и обычно используют, как оружие. И вот, когда в одну медузу воткнули множество мечей, она загорелась. Пламя вышло из одной точки, и разделились Бездна и подпространство – Правители оказались здесь, а медузы по ту сторону.
– М-да уж… – невесело отозвалась Анна. – Ужасы на ночь! Жаль, меня с ними не было!
Правитель Зарт рассмеялся и приподнял Анну за плечи, подталкивая к двери.
– Иди-ка, отдохни! Если нам предстоит умереть – умрем, как герои!
Прежде чем вернуться во дворец Карсада, Анна повидалась матерью, наказав заступиться за друзей Юю и динов, если они заглянут, а лучше послать им приглашение, чтобы они могли побродить по дворцу и по крейсеру, в который она как раз набирала команду. И поведала, как легко гидры умеют разрекламировать любой товар или планету, похвалив Шахоб. Люди чувствовали себя людьми, когда им давали свободно перемещаться. Пара правительственных каналов, которые расскажут, что есть такая планета, самое лучшее средство вытащить людей на свет божий.
– Опоздала! – кивнула мать. – Правительственных каналов у нас в империи около пятидесяти. И на каждой планете работает группа специалистов, которые рассказывают обо всем, что там произошло за неделю. И гидры… Мы не набрали бы обороты так быстро, если бы Зарт не помог с рекламой. Не далее, как вчера, поступили три огромных заказа с Иштувиглы. Это так далеко! – мать с обожанием и гордостью взглянула на экран. – Мы залезли в карман империи Грезрат! Это не первый заказ, двенадцатый!
Наверное, матери не верилось, что теперь и марка империи Анит набирала обороты, стараясь донести это до Анны. Она любовалась флажками на карте с группой порядка пятидесяти галактик, до которых, считали Правители, подать рукой. Добраться до них можно было за месяц, за два, за три.
По торговым путям, которые выстраивались сетью портальных переходов через империи, которые имели с этого пошлину, и через крейсеры, которые стояли на приколе между галактиками, времени уходило втрое и вчетверо меньше. Но на определенном этапе накрутка становилась слишком большой, а товар нерентабельным. Поэтому карта была поделена на несколько секций.
С торговыми путями империи Гидра крупно повезло. Возле каждой галактической столицы размещалась огромная станция, где империя Каффа выставляла готовые к реализации крейсеры, а в межгалактическом пространстве дежурила своя армада, через которую в его империю поставляли материалы и комплектующие части. Многие пользовались его торговыми путями, и он на этом неплохо зарабатывал. Кроме того, ему охотно открывали двери империи, которые занимались сборкой и доработкой боевых кораблей. Желающих использовать торговую марку Каффа, было хоть отбавляй, в секрете он хранил лишь те технологии, которые касались непосредственно защиты, перемещения и вооружения, и щедро делился, если работы выполнялись качественно и в срок. За то его уважали и шли на уступки, а планету для порталов предоставляли почти даром. Правитель Каффа предложил ей свои пути, которыми она воспользовалась, накинув ему еще полтора процента.
– Я ничего не сделала, а прославляюсь, – почесала Анна затылок. – Но я рада, ибо мы залезли в карман империи Богрук. Бесхор, Вальтрс и Грезрат всего лишь дилеры.
Мать тяжело вздохнула, еще раз взглянув на огромный экран. Наверное, она уже пожалела, что не дала товару свое имя.
– Я ничего не имею против, если ты под моим именем будешь ставить свое.
– Придется! – кивнула мать. – По каталогу ищут не империю Гидра, а империю Анит. Но и мы прославляемся, – пожала она плечами, будто не искала славы. – Мы реализуем товар, как эксклюзивный дилер империи Анит, отвечая за качество.
– Вот-вот! Когда-нибудь меня завалят судебными исками! – схватилась Анна за голову. Раньше это как-то не приходило ей в голову. – Ставь свое имя! Это будет честно!
– Кстати, мы даже пошли дальше, – поделилась мать. – Отправляем с товаром немного кристалла, в котором сила на двадцать пять зарядов, чтобы любой Правитель мог убедиться, что ничьей подписи в ней нет. Очень удивляются первоживущие, которые не могут припомнить, где бы такую силу можно было достать. Оказывается, каждый охотник в той или иной мере оставлял на ней след! – рассмеялась она.
– Они ее не выкачивали, а пили, – обнародовала Анна свой секрет. – А я не трогала. Если бы я ее выпила, тоже оставила бы подпись. Но в меня бы столько не поместилось! Я поняла, как я смогла! Вернее, Дай догадался. Во времена охотников не было демонов…
Мать взглянула на нее с удивлением.
– Помнишь, я говорила, что если демону на хранение отдать часть силы, а он отдаст свою, то между нами образуется связь?
– Помню, – кивнула мать, еще не понимая, к чему она клонит.
– Это не просто связь, а подпространственный мешок! – рассмеялась Анна. – Туда можно сколько угодно влить силы, а от мешка не пребывает и не убывает. И сила уже не ядовитая, она беззубая, пропущенная через меч. А потом можно доставать понемногу, – она сказала это так спокойно, будто не готовила этот маленький секрет в подарок. – Мы с Даем провели эксперимент и пришли к выводу, что Правителей убивала не сила, а мечи. Они пили ее сразу, и меч попадал внутрь, а надо было пропустить через свой. В мешке она полностью очищается. После этого ее можно безбоязненно и пить, и есть, и рассматривать, как свою. Так что каждый Правитель мог бы сделать то же самое. Выпить да, не каждый, а слить и потом выпить – даже ты! Так что, – решила осторожно намекнуть она о цели своего визита, – если я уйду на ту сторону, мир не рухнет! Он все еще будет летать на аэлранах…
Мать уставилась на Анну, не мигая. С минуту таращилась, нахмурив лоб. А спустя какое-то время изумленно вскинулась, просветлев, оставаясь в таком положении еще долго. После встала, озадаченно развела руками.
– Век живу, век учусь! Это же так просто! – хохотнула она, стала серьезной, подумала о чем-то еще и снова рассмеялась. И совершенно забыв об Анне, направилась к двери, вспомнив о ней только на пороге.
– Я помню… ты никогда не умела понять, как мне тяжело… Да, – мать утвердительно покачала головой. – Да! Потому что здесь, – она постучала себя ладонью по солнечному сплетению, – здесь у тебя легко! Совершенно неприемлемый ход мыслей для Правителя! Вы с Каффой никогда не станете взрослыми, – она покачала головой, на сей раз отрицательно и осуждающе.
И вышла, оставив Анну в своих покоях одну, не закрыв за собой дверь.
– Ари! Демушка! – услышала Анна. – Мы отправляемся на Белый Дол!
Она вышла следом, но ни матери, ни ее демона в гостиной уже не было. Постояла у портала посреди гостиной, который еще не закрылся, раздумывая, что за Белый Дол, и с какой стати мать умчалась куда-то, не сказав ни слова и не дослушав ее до конца. О главном она сообщить так и не успела. И рассудила, что, когда ни ее, ни Зарта не будет, она так и так узнает. Жаль, что она не поделилась с нею еще одним своим секретом о том, что горемыка Бесхор беднее церковной крысы – ей бы эта новость понравилась!