–Хорошо. Буду через пять минут.
Она сунула телефон в карман, подхватила сумку и направилась обратно к машине. Ну почему она не поменяла батарейки в карманном фонарике? «Идиотка»,– ругала она себя. Добравшись до машины, она остановилась и внимательно осмотрела ее.
Дверца сильно деформировалась, и было бесполезно даже пытаться открыть ее, но немного поодаль от канавы, на поле, Кейт заметила блестящий прямоугольник, издали похожий на лобовое стекло. Если это действительно было оно, то можно было попробовать залезть в машину и добраться до Джилл и ее семьи.
К счастью, она успела переодеться в джинсы и кроссовки, когда собирала вещи, и поэтому легко перебралась на другую сторону канавы и заглянула в машину.
–Джилл?
–Я здесь,– нервно отозвалась та.– Вас не было целую вечность, я уже подумала, вы уехали…
–Нет, я всего лишь звонила спасателям. Помощь уже близко. Я хочу попробовать залезть внутрь, но совершенно ничего не вижу и боюсь случайно сделать вам больно. Где вы?
–На водительском сиденье, прямо под колесом, повисла на ремне. Я пыталась отстегнуть его, но мне зажало ноги…
–Не двигайтесь пока. Пожарные быстро вас вытащат. А сейчас я попробую пробраться к вам. И заранее извините, если сделаю вам больно.
Изогнувшись, Кейт проскользнула в машину и оказалась на внутренней стороне крыши. Она ощутила холод металла под ногами и, опершись о крышу, на ощупь нашла подголовник сиденья и схватилась за него.
–Отлично, я внутри,– констатировала она.– Это вы, Джилл?– Кейт различила смутный силуэт и почувствовала под пальцами что-то влажное и липкое. Волосы?
–Это я. Думаю, я разбила голову…
–Похоже на то.– Кейт вслепую протянула руку в сторону второго кресла, пытаясь на ощупь найти мужа Джилл.– Вы вели машину?
–Да, муж немного выпил на вечеринке, и я сказала, что сяду за руль сама. Он молчит все это время… Похоже, что он погиб…
Кейт наконец нашла его, но это ее совершенно не обнадежило. Его скульная кость была сломана, и пальцы Кейт нащупали ее острый край. Пульс был очень тонким и слабым, а из-за того положения, в котором он находился, доступ кислорода был крайне затруднен. Если немного повернуть его голову, то ему будет легче дышать, но если повреждена шея…
«Он в любом случае умрет, если ты ничего не сделаешь»,– сказала она себе и, немного приподняв мужчину в кресле, откинула его голову на боковое стекло. До нее донесся звук, с которым воздух ворвался в легкие, и она удовлетворенно кивнула. Пока все хорошо.
Но больше ничего сделать она не могла. Ему нужна срочная помощь, а капельницы в ее сумке, конечно, не было. Но, по крайней мере, теперь мозг будет активнее снабжаться кислородом. Оставалось только надеяться на то, что скорая приедет раньше, чем он истечет кровью.
–Он жив,– сказала она Джилл.– Рана на голове, но сейчас я больше ничем не смогу ему помочь, и все, что мы можем сделать,– это ждать, когда прибудет помощь. Если я попробую переместить его, может стать хуже.
–А что с Люси?– отозвалась та, и Кейт повернулась, безуспешно водя руками в темноте:
–Я ее не вижу. Она в детском сиденье?
–Да, мы только что забрали ее у мамы и ехали домой… Я не захотела оставить ее там, ведь она болеет, подхватила ушную инфекцию… Боже, пожалуйста, найдите ее, Кейт!
–Я найду ее. Я сейчас на заднем сиденье, ищу ее.
–С Энди все будет хорошо?
Кейт помолчала, не зная, что ответить. Ей не хотелось лгать, но не хотелось и причинять Джилл еще большую боль.
–Надеюсь. Я правда больше ничем не могу помочь ему без посторонней помощи, Джилл. Для этого нужна машина скорой помощи, но она уже очень скоро будет здесь.
–О боже. Это все моя вина. Мы поругались, он сказал, что я еду слишком медленно, и я прибавила скорость, а потом заметила вашу машину и пыталась затормозить, и вот теперь…
Она разрыдалась. Кейт по-прежнему пыталась найти ребенка, и наконец ее пальцы наткнулись на что-то мягкое и теплое, лежавшее на крыше в луже, в которой помимо воды вполне мог быть и дизель.
–Похоже, я ее нашла.
–Люси? О господи, Люси!
–Все в порядке, Джилл, успокойтесь, я позабочусь о ней. Люси? Люси, милая, ты в порядке?
Маленькое тельце под ее руками дрожало, но Кейт не рискнула потянуть ее на себя в полной темноте. Она ощупала девочку, нашла ее руку и крепко сжала ее, с облегчением почувствовав ответное пожатие. Рука была горячей – видимо, из-за ушной инфекции. И последнее, что было нужно сейчас девочке,– это лежать в луже замерзающего дизеля.
–Где болит, солнышко?
–Нога,– ответил тонкий дрожащий голос, и Кейт осторожно перекинула руку девочки через свое плечо.
–С тобой все будет хорошо, мы скоро отсюда выберемся.
–Я хочу к маме.
Девочка попыталась пробраться вперед, но Кейт не собиралась позволять ей двигаться. То, что у нее болит нога, хорошо – значит, позвоночник не поврежден. А то, что она может говорить,– еще лучше. Теперь оставалось только ждать – сделав что-то еще, можно только усугубить ситуацию. Хватит и того, что ей пришлось перемещать отца Люси без чьей-либо помощи, рискуя сделать хуже.
–Джилл, похоже, с ней все в порядке. Она повредила ногу, но говорить может и, к счастью, не потеряла чувствительность. Как только подоспеет помощь, я сразу же вытащу ее отсюда. Как вы? Вам больно?
–Моя нога…– с трудом ответила Джилл сквозь слезы.– Я просто хочу выбраться отсюда. Поверить не могу, что Энди…
Внезапно в машину проникли лучи фар, ярко освещая рану на голове Энди. Люси расплакалась, и Кейт поменяла положение так, чтобы заслонить ее от этой ужасающей картины. А услышав секунду спустя голос Оливера, она почувствовала такое облегчение, какого не ощущала уже очень давно.
–Оливер, я внутри!– крикнула она.– Лобовое стекло вылетело. Мне нужна твоя помощь!
Она слышала, как он спускается в канаву, потом раздался глухой звук удара о металл, и рядом с Джилл показалась его голова и рука с фонариком, быстро осветившим салон. Никогда в жизни Кейт не была так рада видеть его.
–И что тут у нас?– спросил он, бросив быстрый взгляд на Энди и продвигаясь внутрь.
–Ох, доктор Кроуфорд! Слава небесам, вы здесь!– всхлипнула Джилл.– Прошу вас, помогите Энди, он умирает!
–За рулем Джилл Прайор, ей защемило ногу, у ее мужа травма головы, и я не уверена, что он может нормально дышать. А здесь, сзади,– их трехлетняя дочь. У нее повреждена нога, а она лежит здесь в луже дизеля, и ее нужно как можно скорее вытащить отсюда.
–Хорошо. Так, Джилл, не волнуйтесь, Вам скоро помогут – скорая уже на подходе. Я оставлю вам свой запасной фонарик. Кейт, если я скачу его по крыше, ты сможешь поймать?
Фонарик покатился вниз, и его лучи заметались по машине, на секунду сбив Кейт с толку. Ей все же удалось его поймать, после чего она быстро осмотрела Люси. У девочки была шишка на голове и огромный синяк на ноге, но в остальном все было в порядке.
–Как она?– спросил Оливер, на секунду отвлекшись от осмотра Энди.
–Я не буду вытаскивать ее, пока не приедет скорая – ее лучше сразу положить на носилки. Ее порядком пошвыряло по машине, пока она падала.
–Хорошо. Давление Энди падает, я попробую привести помощь прямо сейчас. А с Джилл все в порядке, если не считать прищемленную ногу и болезненность в эпигастрии и в области груди.
«Селезенка»,– подумала Кейт. Повреждение селезенки вполне могло вызвать боль в этой области. Но тут Джилл заговорила, и ее слова прозвучали как гром среди ясного неба.
–Я беременна,– сообщила она безжизненным голосом.– Уже двенадцать недель.
Кейт закрыла глаза и сосчитала до пяти. Считать до десяти времени не было: наконец появились спасатели, и поднялся адский шум. Через несколько минут они с помощью рычага приподняли машину и высвободили ногу Джилл, а затем вытащили из машины ее саму. Потом одни принесли носилки для Люси, а другие занялись спасением Энди.
Но Люси и слышать не хотела о том, чтобы лечь на носилки. Прежде чем Кейт успела ее остановить, она вскарабкалась наверх и выпрыгнула из машины. Кейт поспешила за ней и увидела, как девочка повисла на шее Оливера, крепко прижавшись к нему. Взгляд Кейт задержался на ее ножке, и она наклонилась, чтобы внимательнее осмотреть ее. Кивнув самой себе, она сказала:
–Нужно будет сделать рентген, но не думаю, что она сломана. Можно отправить ее вместе с мамой.
–Я хочу к папе!– заревел ребенок, и Кейт невольно спросила себя: понимает ли Люси, что случилось с ее папой?
–Папе все еще помогают выбраться из машины,– сказала Кейт.– Пойдем со мной, я отведу тебя к маме. Она вон там.
Она взяла девочку на руки, с трудом отцепив ее от Оливера и дав ему возможность присоединиться к спасателям, все еще пытавшимся вызволить Энди из машины, и отправилась к машине скорой помощи. Джилл уже лежала на носилках, и Кейт быстро сообщила врачам все, что знала о ее состоянии.
–Хорошо, мы отвезем ее в больницу,– сказал доктор.
Дверь за ними захлопнулась, и машина отъехала. Полчаса спустя спасателям наконец удалось освободить Энди, который все еще был без сознания и выглядел ужасно, но, по крайней мере, шанс выжить у него был.
Насколько велик был этот шанс, Кейт не знала. И не очень хотела знать. Ей просто хотелось поскорее уехать отсюда, смыть с себя кровь и дизель и просто согреться. Неожиданно для себя она поняла, что вся дрожит, и все, чего ей хотелось,– это горячая ванна и чашка крепкого чая.
–Ты вся дрожишь… Иди сюда.
Ее обняли сильные теплые руки, и она, зарывшись лицом в запачканную кровью куртку Оливера, крепко прижалась к нему. «Горячая ванна, чашка крепкого чая, и чтобы он обнимал меня»,– подумала она и расслабилась в его руках.
–В ванну – и спать,– сказал он, и она позволила ему довести себя до машины.
–А что с моей машиной?
–Ты сможешь сейчас сесть за руль?
–Наверное…
–Хорошо. Поезжай медленно, а я поеду вслед за тобой,– сказал он, и Кейт потратила двадцать минут на то, чтобы проехать лишних две мили до широкого шоссе, ведущего в Гиппингхэм.